«Не думай.»
Инфекция заполняет его тело, разум, душу, поглощая жизнь внутри. Пленник, пришедший в этот Храм по доброй воле, молчит. Раздаются удаляющиеся цокающие шаги, но он не смеет поворачивать голову, подвешенный на цепях.«Не говори.»
Рыцарь опускает голову, вдыхая пока что чистый воздух в храме. Душа раскалывается на осколки — раздраженная богиня рвется наружу, прочь из своей тюрьмы! Полый видит, как все перед ним окрашивается в янтарный оттенок.«Не чувствуй.»
Боль не утихает, Лучезарность продолжает рваться наружу. Полый терпит. Рыцарь не слушает ее мольб, увещеваний, угроз, предложений. Он чувствует, как зараза пульсирует в обрубке руки, которую пришлось отрубить, ведь Сияние старалось взять над ним контроль, что благодаря одной оплошности у нее частично получилось. После этого его копье воткнулось в землю, выпав из руки. Оболочка из тьмы растворилась, а сама субстанция окутала янтарную жидкость, не позволяя ей пролиться на пол, не позволяя выйти наружу.«Не надейся.»
И спустя несколько лет в Храме раздается крик. Пронзительный, отчаянный, наполненный болью. Из глазниц Сосуда катятся янтарные крупные слезы, он дрожит, все так же подвешенный на зачарованных цепях. Его держат крепко, не давая ни упасть, ни коснуться чего-либо вокруг. Воздух пропитан чумой, ее сладковатый запах кажется слишком приторным, а по стенам, кажется, медленно, но верно обрастал паутиной лживых грез… Или это лишь галлюцинации?«Рожденный Богом и Пустотой.»
Полый Рыцарь… кто же он? Богиня Грёз часто глумилась над своим тюремщиком, пытаясь его сломать: показывала разные видения, которые были похожи на реальность. Либо воспоминания. Не всегда Рыцарь мог отличить реальность от своих Грёз, а Грёзы от насмешек Сияния. Ее влияние охватило его практически всего, но он еще прятал в глубине души свой голос, свой разум, свои воспоминания, которыми он дорожил. Его тренировки с Бледным Королем, наставления Белой Леди, те редчайшие и ценные мгновения, когда Король брал его с собой за пределы дворца, туда, где простирался огромный мир, доколе неизвестный ему. Те единичные Грёзы, где Сосуд видел, как по-отечески Король обнимает его и треплет по голове, говоря, что гордится им, а Королева предлагает прогуляться по ее саду. Но это лишь Грёзы. Но Рыцарь ни за что не даст Сиянию захватить их. Он дитя Пустоты, он полый.«Идеальный Сосуд, запечатающий в себе Чуму, освободящий Халлоунест.»
И как бы не было больно, как бы не было страшно… Он сам выбрал свою судьбу. Король… Его отец возлагал на него надежды. Он пытался создать инструмент, который должен был спасти угасающее королевство. И Полый, зная, что может не справиться, ведь не был Идеально Пустым, все равно пошел на это, понимая, что будет страдать и мучиться, лишь бы жили остальные, а королевство процветало. Лишь бы отец был доволен им. Лишь бы… Лишь… Полый Рыцарь опускает голову. Тишину разрывает слишком громкий хруст, давящий на измученное сознание. На пол со звоном падают кусочки — его маска треснула. Капли стекают по ней, обжигая и даря ледяной холод одновременно, а после впитываются в пол. На мгновение ему кажется, что он видит, как отец осуждающе смотрит на него, кривя губы. Душа, которой не должно было быть, болит, нескончаемо ноет. Он пытается закрыть глаза, но видение не уходит, окрашиваясь в еще более яркий рыжий.«И имя тебе — Полый Рыцарь.»
Ее голос не умолкает никогда. Полый давно потерял счет времени, но продолжает сдерживать Сияние по мере своих сил. Этот неравный бой ему не выиграть — в глубине души он это знал, но не признавал, будучи упрямым. Он мог сдаться в самом начале — и быть скинутым в Бездну, где были его братья и сестры. Как бы снова хотелось увидеть их, обнять, приласкать… Сосуд теряет сознание от очередной вспышки боли. Тьма окружает. Она такая родная и спокойная одновременно, но пугающая из-за черепов под ногами. Маленькое существо, только что вставшее на ноги не чувствует страха или интереса. Оно оглядывается, чтобы просто понять — что это за место? Почему он здесь? И замечает высокое бледное существо, светящееся холодным светом. За неимением другого выбора, он идет к нему, пока что неуверенно перебирая ножками. Маска отчего-то кажется тяжелой, поэтому он поднимает маленькую черную руку и проводит по голове, нащупывая острые, но довольно длинные рожки. Существо перед ним стоит неподвижно — не выражая ни чувств, ни эмоций. Когда маленькое создание подходит ближе, оно слышит властный голос: «Ты идешь со мной» и бледная фигура уходит, ни разу не обернувшись. Приходится переходить на бег, лишь бы поспеть за ним. Во дворце, как назвало это место бледное существо, тени объясняют, что перед ним — Бледный Король. Его создатель. А он — Полый Рыцарь. Всего лишь инструмент, созданный для того, чтобы спасти королевство. Полый впитывает любую информацию как губка, подчиняясь, тренируясь, выполняя приказы, не думая о том, плохо это или хорошо. Он верит всему, что ему говорят, привыкает, что Король холоден, а все вокруг молчаливы. Его душа — чиста, а он всего лишь инструмент. «Ты выполнишь свое предназначение. Ради королевства. Ради его жителей. Ради нашего благополучия… — Король замолчал, смотря вдаль с балкона дворца. Полый стоял рядом с ним, не говоря ни слова, не поворачивая к нему голову ни на миллиметр. Но… Возможно, что Полому тогда показалось, но он услышал тихое дополнение, которое не ожидал услышать. — Ради меня.» Только Рыцарь даже не повернулся, продолжая смотреть вдаль. Но эта ошибка зажгла в нем крошечную искру, которая и стала тем, что сожгло планы Короля. Ничто не может быть идеальным, даже в самом великом плане может быть допущена ошибка. Тревожный сон обрывается, когда Полый чувствует, что от маски откололся еще кусок. Полый молчит, но Сияние смеется. «Тебе больно? — приторно-мягко спрашивает она, а в этот момент Сосуд задыхается от заразы. Новая волна, которая накрывает его. Богиня даже так не прекращает попытки вырваться из тюрьмы, куда посадил ее Бледный Король. Полый почти не помнит этот момент… — Ты же знаешь, что боль может уйти… Если ты погрузишься в Грезы, если выпустишь меня, то все прекратиться.» Они оба знают, что Полый не ответит Лучезарности, продолжит упрямо молчать, смотря в пол. Он ни о чем не думает, чтобы не напитать ее силой, ничего не вспоминает, чтобы не дать ей почву для манипуляций и давления. Лишь рыжие стебли заразы, струятся между камней, а наросты пульсируют, будто сердца. И зараза пробирается в самое сердце, к тому, что Полый старался уберечь от Нее. Но он не Бог, он не Пустой, он не Идеальный Сосуд… Не может закрыться полностью. Полый закрывает их… …Стук капель о рога приводит Полого в чувства. Он открывает глаза, вновь поднимая голову и смотря на свою статую. Полый опирается на верный, слегка затупившийся гвоздь. Он смотрит на свою статую, в окружении Грезящих. В этом видна ирония, даже насмешка, но Полый просто думает. Воспоминания о заключении в Храме иногда терзают его, но вот он свободен. И может быть счастливым рядом со своей семьей. Вдалеке он слышит гам голосов — внутри расцветает спокойствие, а неприятные воспоминания отступают. Полый неспешно поворачивает голову, чтобы поглядеть, что там происходит. Около одного из домиков стоят два маленьких сосуда, которые шуточно ругаются между собой. Ткач грозится, что оборвет Лиственному его накидку из листьев, а тот в ответ грозится рассказать Хорнет о том, кто же украл у нее одну из иголок. Полый улыбается в мыслях. Рыцарь медленно идет туда, чтобы не промокнуть до нитки — все же Паук был бы недоволен, если бы его подарок, — а именно накидка, — испортился из-за простого дождя. Полый спешит в укрытие. Под навесом одного из домов, на скамейке сидит его брат, что был создан из тьмы и живокрови. Он что-то отмечает на своей карте. Он сосредоточено смотрит на рукопись, не обращая внимание на ругающихся неподалеку. Да… Король много экспериментировал с сосудами, чтобы найти идеальный инструмент. Где-то сверху, на втором этаже, где было открыто окно, Полый слышал жужжание крыльев. Рыцарю даже не надо смотреть туда, чтобы узнать Медового. Этот сосуд имел крылья, да и постоянное жужжание часто выдавало его. Мимо Полого, который уже спрятался под навесом, неожиданно пробегает Маленький Призрак, держащий в руках Гвоздь Грёз. Они коротко друг другу кивают, но вскоре мелочь уносится. Аккуратно садясь на скамейку, которая слишком низкая для долговязого Полого, он смотрит вслед убегающему Призраку, который вскоре скрывается за дождем. Иногда он вспоминает то, как впервые встретился с ними. И как его освободили от Чумы, которой он уже, — пусть и стыдно в этом признаваться, — был готов сдаться, лишь бы боль закончилась, лишь бы его перестали мучить и терзать. Он помнил, как истрепавшаяся накидка давила на плечи. Как цепи сжимали его худощавое тело с каждой секундой лишь крепче, не давая заразе выйти, но и не давая лишний раз вздохнуть. Помнил, как немела и болела рука с заражением, а грудь каждую секунду раздирала пульсирующая резкая боль. Как он пытался не отключится очередной раз.***
Будто громом пораженный Полый медленно, с огромным трудом поднимает голову, смотря в сторону печати. Она… разрушена! Сияние начинает рваться с двойной силой, но внезапно перестает, когда замечает, что внутрь входит сосуд из Бездны, собрат Полого. Сосуд с «мягкими» рогами, которые образуют будто венец на голове, идет уверенно, сжимая в лапках острый гвоздь. Сияние внутри рвет и мечет, злится, но все еще уверено, что сможет победить букашку. Внезапно в стены Храма Черного Яйца заходит еще один сосуд, но с закругленными рогами, мхом на них и листочком, что удобно примостился между. Он был ниже своего брата, который шел впереди. Они оба остановились, будто ожидали кого-то. Сияние повернуло Полому голову к выходу из храма Полый почувствовал, как напряглось Сияние. С двумя противниками, видимо, даже Ей будет сложнее, но кого они ждут? Внутри же Полый усмехается, но тут же одергивает себя по старой привычке, да и знанию, что нельзя чувствовать, иначе Она вырвется. Она обретет силу… Эти мысли были слишком навязчивыми, что усталость была уже его верной спутницей. Но и сам Рыцарь теряется, когда видит, как заходят еще два сосуда, напоминающие пчелу и паука, за последним семенят несколько маленьких паучат, весело прыгающих, будто на прогулке. Сосуды весело переговариваются между собой, смеются словно старые друзья — но Полый не может разобрать ничего, ведь боль вновь оглушает его, а уставшее сознание не хочет даже пытаться анализировать слова тех, кто пришел сюда. Он вновь опускает голову, смотря на ближайшего перед собой — он и сосуд с лиственной накидкой встречаются взглядами. Этот сосуд не полый… Никто из них не является идеальным сосудом, но тогда как они выжили и пришли сюда? Неужели план сработал и Король помог тем, кто упал в Бездну? Янтарь вновь застилает глаза полностью, не давая возможности увидеть своих братьев. Сияние пытается давить на эту точку, говоря, что это лишь галлюцинации Полого Рыцаря, но он уверен в обратном. Когда же Полый вновь может видеть, то замечает, что все, кроме Ткача, как он окрестил для себя этот сосуд, исчезли, а он что-то говорит. Рыцарь с интересом склоняет голову, смотря на него, пытаясь анализировать слова. — Заткнись, — через время этот монолог оборвали в довольно грубой форме. Со стороны может показаться, что это сказал Полый, только Ткач понял, что это была рассерженная Лучезарность. Паук усмехается, поглаживая одного из маленьких паучков рядом. Тот забавно пискнул. — О, ты еще и говорить можешь? Ва-а-ау, не ожидал, — в голосе слышался смех и сарказм, а сам сосуд будто улыбался. — Я, конечно, все еще без понятия, какого черта я все еще здесь, но… — он замолчал, выдерживая паузу, а после усмехается. — Пока нет, — Полый не понимает слово, которое он говорит, возможно потому что еще более раздраженное Сияние бьет по своей клетке, желая выбраться и наподдать наглецу, — давай поболтаем. Я уверен, тебе чертовски скучно здесь висеть. Полый посмеивается в душе. Он никогда не видел, чтобы другие сосуды были такими живыми и… интересными. Хотя, много ли он видел их на своем веку? А Сияние устало вздыхает. Отвлекаясь на Богиню, он опять не замечает, когда приходит Лист. Но застает их за тем, что ему задают вопросы. Точнее… Чуме? Забавно чувствовать, то как теряется Сияние, не понимая этих вопросов, то злится, то вновь теряется и замолкает. Ее буквально заваливают вопросами — понятными, непонятными, странными и абсурдными, причем Лиственный все не унимается, продолжает и продолжает засыпать вопросами, причем они все равно так или иначе касаются Лучезарность или Полого. В один момент Полый почувствовал, что Сиянию плохо. Оно будто… умирает? Полый не мог позволить себе сейчас порадоваться, чтобы не усилить Ее. В один момент груз с плеч будто спал, а рыжая пелена перед глазами начала сходить на нет. Он услышал пронзительный звон цепей и голоса всех четверых братьев, а после ощутил, что его отпустили. Полый упал, но не почувствовал удара — лишь прохладный пол. Уткнувшись маской в него, Полый приходил в себя. Он тяжело дышал, пока зараза уходила из тела. Он подрагивал, пока жар нарастал, а пол дарил благодатный холод. Становилось легче. Но обращать внимание на окружающий мир он не хотел, если бы его не стали трясти за плечо. Машинально повинуясь, Рыцарь встал и дошел до скамейки, на которую лег. Он слышал, как его спрашивали, в порядке ли он, на что тот только кивал.«Не думай. Не говори. Не чувствуй. Не надейся. Не…»
***
— Хэй… — негромко окликает брата, сидящего рядом. Тот поднимает голову, слегка наклоняя ее, будучи заинтересованным. Это видно в глазах, пусть они и выглядят для тех, кто не знаком с ними, как тьма. Там сверкает любопытство. — Да, Полый? — интересуется он, откладывая карту. Молчание длится пару секунд, пока Полый подбирает слова. Но его не торопят, терпеливо ожидая, за что Рыцарь благодарен брату, ведь был не силен в разговорах и взаимодействии с кем-либо, пусть его и обучали. — Спасибо вам… За все, — в голосе слышится улыбка. Его собеседник кивает, гладит Полого по голове, когда тот наклоняется. Брат после возвращается к карте. Полый прикрывает глаза. Да… Пусть ему было и сложно, когда Чума ушла, но он все же прошел путь от «Не думай, не говори…» до «Если вы посмеете тронуть мою семью, то вам не поздоровится». Но Полый Рыцарь все равно был счастлив, что пусть и спустя столько времени, но у него получилось обрести семью, о которой он мечтал с тех пор как «пробудился». И выполнил, пусть и не без помощи, свой долг по спасению королевства, ведь Лучезарность просто ушла, не выдержав всего этого. Полый лег на скамью, когда его брат ушел, и положил руки под голову, смотря на то, как Город Слез продолжает плакать и жить своей жизнью, не замечая, как тусклая вспышка света озаряет ближайший разбитый фонарь…