Благодарность

Арья не грезила о любви, в отличии от Сансы. Ей это было не нужно. Фехтование, свобода, езда верхом – вот её стезя. «Чувства - это слабость, а слабости нужно уничтожать, чтобы выжить» – твердила про себя Арья. И всю свою жизнь её губила любовь. Любовь к Джону. Джон Сноу был единственным человеком, ради которого она бы пошла на умерщвление целых государств, и Арья не сомневалась, что Джон сделал бы то же самое ради неё. Даже когда она была по ту сторону Вестероса, частичка Сноу была в Игле, подаренной им перед отъездом. И эта частичка заставляла её двигаться дальше и продолжать свой путь, во что бы то ни стало. Джон был её вдохновителем, вершиной, к которой Арья стремилась через солёные воды Узкого Моря, через пыльные дороги Браавоса, через густую кровь Уолдера Фрея и всей его семьи. В её планы входил уверенный штурм в Королевской Гавани и последующее убийство Серсеи за то, что она сделала с Эддардом Старком, но услышав новость о том, что Джон Сноу покончил с Болтонским ублюдком и вернул Винтерфелл, став Хранителем Севера, Арья галопом отправилась домой, к своему брату, к человеку, который называл её красивой... Увидев его у Чардрева, она и вправду была слегка разочарована. Он и вправду казался выше. Но увидев его лицо спустя годы, Арья почувствовала, как её тело налилось металлом. Его брови, борода, бас в голосе – всё такое дикое, мужественное, но такое тёплое и родное. Девушка бросается в его объятия, а он её ловит на себя и приподнимает. Джон обнимает крепко, боится её потерять. Она тяжёло вздыхает и старается изо всех сил не заплакать от счастья. Прошло несколько лет, и они снова вместе, дома и их способна разлучить только смерть. Джон опускает её на землю, но при этом держит её за руку – такую тёплую и мягкую – затем смотрит ей в глаза, в ходе беседы задаёт вопрос: — Ты защищаешь Сансу? Ты?! А в ответ Арья легко улыбается и спокойно отвечает: — Я защищаю свою семью, Джон. И ты - моя семья тоже. Арья тянется к нему, в надежде снова обнять, но Джон блокирует её тело другой рукой, не давая приблизиться, и хватает её за плечо. — Что? Ты... Девушка тут же замолкает, смотря ему в глаза. Она ясно видит в них смятение, борьбу и пламя. Джон, казалось, не поддаёт никаких признаков жизни, словно статуя. Одному ему было понятно, о чём он думал в тот миг, и чего желал. Сноу осторожно, но в то же время резко касается её губ своими, не заходя слишком далеко. Затем он быстро разрывает поцелуй, отпускает руки, и в страхе покидает Арью, обхватывая своё лицо руками. Девушка была не в состоянии даже окрикнуть его, чтобы спросить, что происходит. Она была парализована. Единственное, что она могла сделать – это коснуться рукой своих губ. Её глаза сами наполняются слезами, и радость за их воссоединение с Джоном сменяется... не гневом, а разочарованием.

***

И вот Арья выглядывает в окно из своей комнаты. Перед её взором ночная улица Винтерфелла, кругом солдаты Арренов, Гловеров, Датракийцев и прочих бесчисленных знамён. Её состояние можно было описать двумя словами – тихая буря. Буря, потому что внутри неё зрело зерно агрессии на Джона и на его трусливый поступок. После того поцелуя у Чардрева, Арья не разговаривала с Джоном, как и он с ней. До сих пор девушка чувствовала его вкус на своих губах, и в тот момент, несмотря на всю злость, скопившуюся на этого кудрявого идиота, больше всего ей хотелось вновь поцеловать Джона. Арья отстраняется от окна и осторожно ложится на кровать. Её взгляд направлен на безупречно высеченный потолок, но она будто смотрит сквозь него. Её не волнует ни техника, ни рельеф, ни аккуратность, ни сама композиция сечения. Девушку заботит только Джон - глупец, оставивший её одну перед битвой, которую никто не переживёт. Она закрывает глаза, и невольно облизывает свои губы, пытаясь вновь услышать композицию Джона Сноу, вновь почувствовать касания губ Джона Сноу, вновь насладиться запахом Джона Сноу. Любовь — это слабость, а слабости нужно уничтожать. Но стоит ли жертвовать такой ценой, чтобы стать безупречным воином? Стоит ли избавиться от того единственного луча света в своей жизни, сопровождавшего долгий путь ради того, чтобы стать великим? Стоит ли уничтожить в себе Джона и стать совершенной? Нет, не стоит. Потому что любовь сильнее любого воина, и убить её труднее, чем убить человека мечом. Вот, почему девочка - не Никто, а Арья Старк из Винтерфелла, дочь Эддарда Старка. Любовь к отцу, любовь к матери, к сестре, к брату, к Джону... к семье - это то, что спасло её от забвения и пустоты. Каждая душа хранит в себе образы родных и близких. Они могут быть размытыми, вскоре забытыми, но теми самыми, что укажут на истинную тропу, и никогда не собьют с неё. Лишаясь их постепенно, душа чернеет, страдает, а лишившись их всех - полностью исчезает и оставляет за собой пустоту. Робб, Отец, Мать, Рикон, — образы, что хранила душа Арьи Старк, но все они вскоре исчезают, словно пыль, будто по щелчку пальцев. Отец ратовал за честь - так сильно, что был казнён от рук бесчестного человека, наглого ублюдка, решившего, что показательная казнь — это лучший способ завоевать доверие олухов и остолопов. Робб и Кэйтилин, первенец и мать. Первенец, думающий, что нарушение данного слова сойдёт ему с рук, и он справится с последствиями, а по итогу был убит тем самым человеком, которому он дал слово и подставил под удар Мать, всё войско Севера и свою шлюху, ради которой он рискнул всем, и проиграл всё. Рикон — малыш, которого погубило стечение обстоятельств и самонадеянность своего старшего брата, Робба. Арья смотрела на потолок с блестящими сечениями, и думала о душе, о семье, о любви. По щеке катилась слеза. Затем ещё одна, а после её глаза тонули в солёном омуте слёз, сопровождая всё это нескромными всхлипами. Девушка перевернулась на левый бок и словно младенец сжала колени к себе защищая себя от внешнего мира. Сейчас ей был никто не нужен. Но тут, как по закону подлости, в её дверь кто-то стучится. — Уйдите! Мне ничего не надо! - громко отрывает Арья, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Однако это было слышно. Настолько хорошо, что после этого Джон буквально вломился в комнату к сестре, быстрым шагом подошёл к кровати, предварительно закрыв за собой дверь. Поняв, кто именно зашёл к ней в покои, Арья хотела резко подорваться с кровати, но Джон преуспел и схватил её за плечи. — Не убегай от меня... — звонко, но грубо сказал он, не давая ей уйти. — Джон, пусти меня, – ровно отвечает она, но Джон не поддается. Тогда Арья повторяет предложение, уже стараясь вырваться из его рук. В конце концов она срывается на крик и толкает его в грудную клетку. А затем она быстрым шагом пытается покинуть комнату, сама не понимая зачем. — Если ты уйдёшь, то ты больше никогда не узнаешь, зачем я это сделал! – выкрикнул Джон, вскочив с кровати. Идея сработала, Арья резко остановилась. Она медленно развернулась, уже не скрывая слёз и предвкушая скандал, отголоски которого, казалось, будут слышны даже в Королевской Гавани, ведь иначе быть не может во время ссоры двух волков. — Арья, ты ненавидишь меня, я знаю... Я подвёл тебя, подвёл твоё доверие, – Джон обесиленно протягивает последнее слово. – Я уйду сразу же после того, как тебе объяснюсь. Дай мне время. – шёпотом добавляет он, сокращая дистанцию между ними. — Джон – ты бессердечная мразь! – выпаливает она, не давая и шанса на объяснение. — Что ты сказала? – Джон был на грани того, чтобы не взорваться на неё в ответ. Джон мог быть эгоистом, самовлюблённым глупцом, ребёнком в шкуре состоявшегося мужчины, но уж точно не бессердечной мразью. По крайней мере, так он считал. — Джон, ты поцеловал меня в Богороще, дал мне надежду на лучший конец после всего, что будет, а затем ускользаешь, бежишь от меня! За что, Джон? За что... – она больше не в состоянии кричать и бороться. Джон ловит её в свои объятия, и Арья тает в его руках. Он прижимает её так крепко к себе, что он думал, что вот-вот она может испариться и больше не вернуться. Взрослая и самодостаточная с глазах других, но такая маленькая и по-доброму нелепая в его глазах. Джон чувствует, как его рубашка становится влажной в районе плеч. Также, он слышит её беспомощные всхлипы, и с каждым её всхлипом, Джон всё больше начинает думать, что он недостоин её. Она такая красивая, миниатюрная, словно фея. Особенно, когда она в его руках – беззащитная, одинокая волчица, страдающая от неправильных, порочных чувств, за которые её ждёт пекло. Вот только туда с ней отправится и Джон, по тем же причинам. Он осторожно целует её в шею, так мягко и нежно, как целуют гладь воды во время сильной жажды, как целуют землю после десятилетнего путешествия по морям, как целуют родители своего новорожденного младенца. Всхлипы резко прекратились, Арья медленно подняла голову и их взгляды пересеклись, создавая между ними неосязаемый обычным человеком взрыв бушующих чувств. В этот миг, им хотелось лишь быть ближе и больше друг друга не отпускать. — Арья, я люблю тебя... люблю твои волосы, твои глаза, твоё лицо, твои губы. – словно мантру проговаривает Джон. – И я хочу быть с тобой навсегда, где бы мы ни были – со щитом на поле боя, или на щите, мёртвые, в одном драккаре на двоих, отправляясь в иной мир, вместе. – Арья сквозь оставшиеся на её лице слёзы по-искреннему улыбается и, казалось, теперь все обиды позади, и всё будет по-настоящему счастливо. Джон начинает первым, и настойчиво целует её. Жарко, но нежно. Сладко, но требовательно, будто требуя продолжения. Ненароком, он сжимает руками её талию, желая испить её всю, без остатка, наслаждаясь её розовыми губами. Пройдена точка невозврата. Сейчас любая остановка, любое сомнение будет расценено как моральный вред здоровью, ведь они сейчас были на седьмом небе от счастья, что передавалось по их приглушённым стонам. Словно обдатые хмельным дурманом, они с трудом находят ближайшую стену, у которой можно приятно зажаться и получить целый букет полный наслаждения и желаний. Не размыкая поцелуй, Джон грубыми движениями приступает к пуговицам на её одежде, желая избавить свою фею от лишнего груза. Арья же в ответ помогает ему снять его рубашку, а затем вновь целует его так сильно, как будто если она прекратит это делать, то она задохнётся из-за нехватки воздуха. Джон ласкает девушку своими руками, чувствуя каждой подушечкой пальцев меха, которыми была обита её одежда. В тот миг она казалась ему мягкой и такой женственной. Каждые недвусмысленные прикосновения к ней разгоняли кровь Джона. Так быстро, что та стучала по венам без отдыха, а сердце билось так, будто скоро остановится. Арья ожидала многого от Джона в тот момент, но чего точно она не могла ожидать, так это то, как резко и грубо он подхватил её за бёдра и оставил жгучий, слишком острый поцелуй на шее. — Джон, эй... – Арья проклинала себя за то, что заставила его остановить ласки и поцелуи, но ей было важно прояснить кое-что перед тем, как они больше не смогут остановиться и не справятся с той страстью, что их окутает в секунду. — Дейенерис... Нам нельзя... Она убьёт тебя... — Не только она. Ещё и Санса, и Джендри и все, кто здесь в замке. – подлил масла в огонь Джон. — И тебя это не волнует? — Мне плевать на Сансу и Дейенерис, я их не люблю... – Джон осторожно уложил девушку на её кровать, а позже навис сверху, прогнув перину под ними. — не люблю так, как тебя. — Эгоист... – шепчет Арья в ответ, на что Джон искренне улыбается и оставляет поцелуй на её шее. — Только ты, Арья... – простонал Джон, коснувшись большим пальцем её щеки. — Только ты и отец приняли меня таким, какой я есть. Только вы меня воспринимали, как члена семьи... Боже, я так скучал. В этот миг, Джон, кажется, взял все свои моральные ценности, принципы и нормы, в которые он верил, и выкинул их из головы на эту ночь, а может и навсегда. Сейчас ему нужна была Арья, и только Арья. И если кто-то её отнимет у него, он будет убивать и покажется кошмаром похлеще Короля Ночи. Будто зверь, он целует её в губы. Жадно, без остатка, покусывая язык. На лице Арьи стоит искренняя улыбка. Наконец, она получает то, чего хотела с того самого момента, когда он поцеловал её там, в роще, у Чардрева. Узел внутри живота сжимается всё сильнее, становясь всё туже, а между ног становится всё влажнее. Но когда Джон ловким движением расправляется с её верхней одеждой, грубо касаясь её груди, Арья словно сходит с ума. Джон ласкает руками и губами её небольшую грудь, оставляя засосы на её невинном теле. Девушка выгибается и издаёт первый стон любви. Но Сноу не останавливаеться на груди и спускается губами ниже, очерчивая линии рёбер, живота и бедёр. Затем он стягивает с неё штаны и сапоги, но как только он собирается приступить к самому трепетному, Арья дёргает его за руку, заставив обратить на себя внимание. — Может, не надо? — Ты боишься? – удивлённо спрашивает он. Арья тяжело вздохнула. — Может и так. Сколько у тебя было до меня? Лично у меня нисколько. Я переживаю... – прямо отвечает девушка, как всегда. За это он и любит её. Как и за множество других достоинств. — Клянусь всеми богами, я не причиню тебе боль. – серьёзно говорит Джон, умоляя её своим взглядом, чтобы он продолжил. Арья кивает, но теперь она сама подаётся вперёд и целует его. Джон охотно отвечает, но потом отстраняется, чтобы снять остатки одежды с себя. И вот они вдвоём без одежды. Комната закрыта, на улице глубокая ночь, и только они станут свидетелями того, что произойдёт сейчас. Джон раздвигает её ноги, и перед его взором её влажное розовое лоно. На миг он даже опешил, потому что поразился видом, но он не заметил, как лицо Арьи тут же залилось краской и буквально вот-вот она хотела сгореть от стыда и спрятать своё естество от его похотливого взгляда. Такая крепкая снаружи, но стеснительная и пугливая внутри. Но все сомнения были посланы в пекло, когда Джон коснулся пальцами её лона, осторожно потирая клитор. Арья застонала слишком громко. Джон испугался, он думал, что их услышит вездесущая Королева драконов или что хуже, Бран. Хотя кого он обманывал, Джон прекрасно понимал, что Бран всё узнает, если уже не узнал. Впрочем, сейчас ему было всё равно, его ждёт его любимая, которая выгибается навстречу его пальцу в ней. Он проходят по её стенкам, а те сжимают их, Джон чувствует всю влагу, скопившуюся в ней. Далее, он просовывает ещё один палец, и задевает плёву. На кровати появляется небольшое пятнышко лунной крови. Арья резко выкрикивает от боли, и смотрит на Джона, будто на предателя. Он не может винить её в этом. Он обещал, что не доставит вреда. В качестве извинений, он подаётся вперёд и целует её в губы, просовывая язык в рот, дабы компенсировать боль, что он ей доставил. Заметив, как она очерчивает его торс руками, проходясь по каждой мышце, Джон понимает, что неприятные ощущения ушли и Арья готова. Джон располагается между её ног и осторожно входит в неё. Касаясь головкой её лона, он чуть ли не рычит, а она раскрывает рот и стонет. От боли не осталось и следа, как и от стеснения. В ней было узко. Он медленно начинает в ней двигаться, по-тихоньку наращивая темп. Далее он наклоняется и покрывает поцелуями шею, плечи, ключицы, а затем часто целует в губы, чтобы минимизировать те стоны, что на начинала издавать с каждым толчком. Для него было настоящей му́кой глушить эти прекрасные звуки, но Джон знал, что если кто-то услышит и увидит, то их ждёт волна осуждения и постоянное сравнение с Ланнистерами. Позже Джон входит всей длиной и начинает двигаться гораздо увереннее. Сноу не мог насытиться её телом, даже сейчас, когда они стали единым целым. Он хотел большего. Он хотел не просто удовлетворить Арью, а отблагодарить её за то детство и ту заботу, что она ему подарила. За те ненавязчивые и милые поцелуи в щёчку, от которых Леди Старк ежеминутно бесилась и твердила мужу, что Арья Джону не ровня. Джон помнил детство. Унижения, порицания от Кейтилин, но поддержка и понимание от Арьи. Без неё и без отца, от нынешнего Джона Сноу не осталось бы ничего. И он благодарен ей за всё. — Арья, я так тебя люблю... – через одышку говорил Джон, не останавливаясь в ней. — Ты прекрасна! — Джон, заткнись! – протянула Арья, будучи одурманенная наслаждением, проведённым по всей нервной системе девушки. Про себя она поклялась, что если этот олух ещё раз скажет, как он её любит, то она изобьёт его подушкой. Джон чувствовал, конец близок. Он подтянул туловище Арьи к себе, крепко прижал и продолжил двигаться с увеличенной скоростью. А дальше идут обжигающие поцелуи в грудь, в шею и в губы, после которых тело будет покрыто засосами и небольшими шрамиками от укусов Будучи уже на грани, Джон выкрикивает её имя и вдалбливается в Арью изо всех сил. А затем, они издают последний стон удовольствия одновременно, и Сноу изливает свою липкую влагу внутри неё, однако он не спешит выходить, хочет забыться в ней до последнего, утонуть в её груди, напиться её губами, чтобы больше не просыпаться. Арья трепетно улыбается Джону и взглядом просит выйти, что он и делает. Расположившись рядом с ней, Сноу подкладывает руку под её покрытую испаринами голову и прижимает к себе. Девушка, не зная куда деть свои руки, очерчивает пальцами узоры на его широкой груди. Завтра их ждёт битва, а сейчас у них есть несколько часов побыть вместе, и не исключено, что это их последние несколько часов. Наконец, Джон выдыхает. — Прости, что я... — Всё отлично, Джон. – улыбаясь, отвечает Арья. Затем она прижимается и целует его в шею. — Я тоже тебя люблю. — Боже, я бы хотел так лежать с тобой целый день. – откровенно заявляет он, целуя её лоб. — Знаешь что? – спросила его Арья, игнорируя прошлое заявление. — Что? — Дени тебя не простит. — Грустно. – максимально саркастично ответил Джон. — Не думала, что ты хочешь быть кучкой пепла у неё под ногами. — Не нам выбирать, кого любить. – ответил Джон. — Дени – не ты. И хватит о ней. Потому что я не могу бороться непонятно с чем. Чёрт, ты всё прекрасно знаешь. — Верно, – ответила Арья, положив голову ему на грудь. — Интересный опыт, хочу сказать. — У меня были эмоции похуже после моего первого раза. – улыбнулся Джон. — Расскажешь? – спросила Арья, слегка зевнув. — Как-нибудь в другой раз. — Как скажешь... — Арья... — М-м? — Спасибо тебе за то, что не относилась ко мне, как к мусору в детстве. — Тебе тоже спасибо. — За что? — За то, что не относился ко мне, как к мусору в детстве. Они оба засмеялись, а затем заключили друг друга в объятия и поцеловались. Поговорив ещё чуть-чуть о всяком, Джон накрыл их одеялом и они вместе заснули. Им спать осталось недолго, но можно было сказать точно, что эту битву они переживут. Как и войну с Ланнистерами, и прочие невзгоды, что их будут ждать. Ведь они вместе, а стая волков всегда живёт. Через время они заключат брак, и станут по-настоящему счастливы, как того хотели их родители. Их дети будут великими людьми и станут основоположниками новой эпохи Вестероса. Одного будут помнить, как величайшего из воинов за всю историю, другого – как самого мудрого правителя семи королевств, третьего – как самого известного мореплавателя с непобедимым флотом из сотни кораблей. А других будут помнить как хранителей интересов и принципов семьи Старков. Впрочем это совсем другая история