Sentio

После убийства он начинает ненавидеть себя. Он не хочет. Ему не нравится звук, с которым нож рассекает кожу жертвы и входит в тело. Ему не нравятся крики и стоны. Но что-то заставляет его убивать вновь и вновь, заставляет растягивать губы в широкой улыбке и наносить новые удары старым ножом. Каждый раз он с безумным смехом набрасывается на человека, ему необходимо слышать, как он завопит, увидев его. Он не может не убить. Но искренне ненавидит это. Он всегда нападает ночью, а после - сбегает из города. Больше всего в своей жизни он ценит свой нож. Что он будет делать, если потеряет его? Наверное, начнет убивать руками и зубами. Но это еще ужасней, ведь он начнет чувствовать вкус и теплоту. Его тошнит от одной мысли об этом. Сейчас он совершенно обессилен пробежкой вглубь леса, и просто сидит под каким-то деревом. Он много запинался и падал, и у него новые царапины и раны, да и от людей он порой получает хорошие удары, если те успевают посопротивляться, но он привык и почти не обращает внимания. Больше всего болит в сердце. Он ненавидит себя изо всех сил, но точно знает, что убьет кого угодно кроме себя. Он много раз пробовал, но каждый раз останавливался на полпути. В который раз он понимает, что все безнадежно, что он обречен, и ему никуда не деться от убийств и от чувств, терзающих его после. Это и стыд, и жалость, и отвращение, и одиночество, и что-то еще. Он почти всегда плачет от этого. И в этот раз тоже. Еще и ночь выдалась очень холодной. Ночи в лесу всегда холодны, но эта ночь еще и влажная. Он почему-то очень долго не может успокоиться на этот раз. Вокруг никогда не было тихо. Всегда шуршали ночные животные, птицы, даже насекомые издавали какой-то шум, ведь у него очень острый слух. Но он любил относительную тишину и всегда уходил от слишком громких по ночам городов. Однако сегодня он ничего не слышал. Отсутствие звуков звенело, резало уши. Это было необычным и пугало его. В конце концов, он еще ребенок. Постепенно туман, накрывший лес, рядом с ним все сгущался, становясь черным, пока не материализовался в подобие человека. Очень высокого человека, с необычной длины конечностями. Сначала он просто стоял рядом, потом наклонился к маленькому убийце. Он не видел его, не мог понюхать, не мог услышать его рваное дыхание и всхлипы, но оказавшись рядом он его чувствовал и хотел прикоснуться. Хотя он давно научился определять людей, с этим было что-то не так, и он представлял для Тонкого человека большой интерес. Джефф всегда дышал через рот, потому что его ноздри заросли кожей. Вскоре после того, как он выжег себе веки с намерением всегда видеть свое лицо, он к тому же ослеп. Он мало что понимал тогда и мало что понимает сейчас. И не слышит, не ощущает рядом никого, пока к его волосам не прикасаются тонкие пальцы. Тогда он замирает. Эти пальцы теплые, и, кажется, не причинят ему зла. Он позволяет им гладить и ощупывать свою голову. Обладателю этих пальцев тем временем почему-то хочется позаботиться об этом странном существе. Он никогда не убивал. Он просто скитающийся призрак, и люди сами на него изредка натыкались. Но он не убивал их и даже преследовал лишь иногда - из любопытства. Почему его так боятся и убегают? Он не знал. Но то, что он нашел, мало было похоже на человека, и, судя по всему, не боялось его. Тонкий человек чувствовал, как между ними протянулась едва ли существующая ниточка, которая давала ему понять эмоции Джеффа, и знал, как тот замерз, хотя сам не ощущал холода. Маньяк тоже заинтересовался тем, кто находился рядом с ним, но, когда он протянул руку, его что-то внезапно подхватило, и он повис в воздухе, однако уже через секунду был прижат к груди Тонкого человека, которая оказалась на удивление горячей. Он действительно не боялся. Не только руки держали его, но и щупальца обвили его тело и тоже согревали через кофту. Это было очень странно, но нравилось ему, и он почувствовал, что засыпает. Впервые за несколько лет. Тонкий человек теперь мог бы уйти, но ему кажется, что сейчас он важен для того, кого держит на руках. Он остается рядом, пока тот не проснется. *** Через несколько часов сон покидает Джеффа, выталкивая в жуткую реальность. Слишком резко, но все же даря некоторый отдых. Джефф не хочет возвращаться, он ворочается, что не остается незаметным для Тонкого человека. Он чувствует, как его опускают на землю, и цепляется за костлявые руки. Он слышит, как его собственное тело шуршит, соприкасаясь с холодной и мокрой от утренней росы травой, но не слышит никаких звуков, издаваемых тем, кто над ним нависает. Он испуганно прижимается к нему; тот отстраняется, но лишь немного. Длинные пальцы изучающе трогают его лицо - сначала покрытый шрамами лоб, потом всегда открытые, постепенно засыхающие глаза, непонятную плоскость вместо носа, проходятся по щекам - там, где кончается вырезанная улыбка, касаются десен и зубов, которые Джефф постоянно облизывает. Он ведь не хочет, чтобы они тоже совсем высохли. Но пальцы не останавливаются на поверхности, они раздвигают челюсти и трогают язык. Их вкус напоминает что-то из его прошлого, может быть, дым или вроде этого. Они совсем не противны на вкус, но дальше проникнуть Джефф им не позволит. Он дергает головой, и пальцы уходят, продолжая скользить теперь по шее. Рука Тонкого человека переходит на его грудь, но Джеффу не нравятся прикосновения через ткань, ему этого недостаточно. Он снимает промокшую худи, отбрасывает ее в сторону, и, недовольно шипя, ложится голой спиной в мокрую холодную траву. Зато теперь он чувствует обжигающе-теплые пальцы на своей коже, они гладят его, не оставляя без внимания ни одного сантиметра его тела. Они натыкаются на затвердевшие от холода соски, скользят, будто пересчитывая, по ребрам. Совершенно не смущаясь, Джефф решает взаимно познакомиться с телом Тонкого человека, трогая сначала его ладони, потом ворот рубашки и галстук. Он ощупывает его голову, но не обнаруживает ни лица, ни ушей, ни даже волос, и даже немного пугается. Пальцы, ласкающие его торс, тем временем уже на животе, и натыкаются на край брюк. Он недолго колеблется, прежде чем начать снимать их. Все-таки, ему будет очень холодно. Тонкий человек, будто угадывая его мысли, подхватывает его, совсем голого, и сажает к себе на колени. Отростки-щупальца вновь оплетают его, согревая, а руки продолжают исследовать теперь спину, спускаясь все ниже. Джефф немного приподнимается, хотя в этом нет особой необходимости - руки Тонкого человека очень длинные. Они вполне дотягиваются до ягодиц, гладят их, а потом переходят на внутреннюю сторону бедер. Джефф утыкается в плечо Тонкого человека и тихо скулит от удовольствия. Ему кажется, что то, что с ним сейчас делают - своеобразная плата за охрану сна. Он уже примерно понял, к чему все идет. Впрочем, он совсем не против. Он даже прогибается, когда тонкие пальцы пытаются проникнуть в него. Эти попытки быстро заканчиваются, и пальцы вновь оказываются на его обоженных губах, на этот раз они не тянутся к горлу, и он просто облизывает их, делая скользкими. Когда два длинных пальца входят в него, он начинает дрожать, но уже не от холода. Он и сам не знает, почему. Тонкий человек замирает, пока юного маньяка не перестает мелко трясти, и только потом продолжает свои действия. Это пока почти не больно, но с третьим и четвертым пальцем ощущения становятся довольно неприятными. Джефф иногда постанывает и даже вскрикивает, но его просто-напросто не слышат. Ему это и не нужно, он на все согласен. Его тело постепенно поддается Тонкому человеку, и тот перестает его подготавливать, убирая все пальцы и расстегивая на себе штаны. Джефф дотрагивается до его члена и обхватывает его ладонью. Все-таки он немного толще четырех пальцев. Парень чувствует, как Тонкий человек сжимает руками его бедра и начинает медленно насаживать на себя. Он делает это очень аккуратно, но это все равно больно, и Джефф оставляет на его длинной шее цепочку укусов. Постепенно убийца привыкает к новым ощущениям, он просовывает руки под пиджак Тонкого человека и гладит его грудь через рубашку; это успокаивает его, и он расслабляется. Дождавшись этого, Тонкий человек помогает ему начать двигаться. Джеффу совсем не стыдно, и он даже получает удовольствие от этого. На него обратили внимание, а приятно это или больно - совсем не главное. Сейчас он не один, а ведь его так давно никто не касался, никто близко не подходил. Поэтому дальше его движения становятся резче, к тому же, они приятно отдаются в животе. Он ласкает себя одной рукой, и вскоре испытывает сильный оргазм, ему кажется, что он теряет сознание, а очнувшись понимает, что Тонкий человек вжал его в сырую траву и сам быстро двигается в нем. Потом чувствует, как внутри него разлилось тепло. Теперь он согрет не только снаружи, но и внутри. Ему даже радостно, и он совсем забывает про свою потребность убивать. К тому же, у него не остается сил для этого. Он, кажется, больше не одинок, и хочет только, чтобы Тонкий человек никуда от него не уходил. И он не уходит.