Danse avec moi ma cherе

Ангела наблюдала за кружившимися в танце парами, по меньшей мере с полчаса, не на шутку расстроенная беседой с иностранными чиновниками и их семьями. Здесь все знали, кто она такая, и всем было интересно послушать истории о смелых приключениях бывшего полевого врача Мерси, летящей от одного раненого солдата к другому, словно ангел-хранитель. Интересно услышать не о реальных фактах и событиях, а будто всё произошедшее когда то, было просто красивой легендой. Все они рассматривали её словно литературного персонажа, а не реального человека, будто она была образцом милосердия и добродетели из детских книжек про добро и зло. Но и все они абсолютно ничего не знали о Ангеле Циглер — личности скрывающейся за позывным «Ангел» и костюмом Валькирии. Им было совершенно не интересна информация о ее любви к нежно-розовому цвету, игристому вину, и молочным шоколадкам, или о том, что на ее полках между многочисленными книгами и журналами по медицине, уютно теснилось довольно много интересной художественной литературы и романтических новелл, вперемешку с несколькими выпусками седзе-манги, когда-то очень давно, одолженной у одной ирландки. Она даже не была уверена, что большинство ее товарищей из «overwatch» знали ее настолько хорошо… Внизу на месте отведенном под танцы, виднелись силуэты двух танцующих девушек, за которыми долгое время наблюдала Ангела невольно улыбаясь. Кажется, Лена совершенно не изменилась, и ничуть не научилась танцевать за все это время — вечно неунывающая девушка, как и раньше, периодически спотыкалась о собственные ноги, наступая на край длинного черного платья своей партнерши. Каждый раз, когда она это делала, Амели с недовольной мордашкой поглядывала на нее, стараясь изо всех сил вернуть себе и ей равновесие, ловя ту за талию и не давая упасть. Ангела ещё раз мысленно умилилась. Но стоило ей вспомнить одну вещь, — тяжело вздохнула блуждая взглядом по залу. Казалось, что, по крайней мере, половина внимания на мероприятии — сознательно или нет — была уделена Амели. Киллер, снайпер, роковая красотка… Бывший агент «Когтя» свободно и совершенно спокойно гуляющая по их залам, наслаждающаяся их вином, музыкой и атмосферой. Если бы она не находилась по защитой «overwatch»… Ангела даже не хотела думать о том, что произойдет, если политики внезапно решат, что та больше не стоит защиты. Блондинка окинула взглядом конференц-зал, высматривая себе более-менее интересную компанию. Ближе всего находился Райнхардт, наслаждаясь восхищением обожающей его публики и игрой в героя. Это была роль, с которой он хорошо справлялся абсолютно всегда, даже если сейчас и не был так молод как раньше. Постепенно поседели волосы, которые он все время так тщательно укладывал, на протяжении многих лет с тех пор, как «Overwatch» был закрыт и возрожден заново, но его привычки все также остались прежними. Начиная с отношения к внешнему виду, заканчивая употреблением алкоголя. Наверно мужчина мог пить весь вечер и не совсем чувствовать этого, по крайней мере, до утра, пока Ангела найдет его в медотсеке, искренне удивляющегося, отчего же у него так сильно болит голова. «Действительно, почему?» Когда она подошла к нему, тот отходил от столов с напитками, неловко держа между руками три бокала вина. Чуть удивившись доктор быстро подошла к нему, и на ее лице появилось притворно серьезное выражение. — Могу я понадеяться, что это не все для тебя одного, Райнхардт? — сдерживая улыбку, она указала на напитки одной рукой, когда он попытался предложить ей бокал. — Ты же не рассчитываешь на мою помощь утром, так ведь? — продолжила шутливое притворство Циглер. Вот уж действительно, в подобные моменты, Ангеле не хватало рожек и хвоста с кисточкой-сердечком на конце. Райнхарт довольно быстро пришел к выводу что док всего лишь дурачится. Его добрый смешок, когда та отняла у него один бокал, стараясь не опрокинуть оставшиеся два. Красное полусухое вино… мда… Ангела с сожалением посмотрела на бокалы розового цвета с то и дело всплывающими пузырьками, мирно стоявшие рядом столе, но не захотела выглядеть грубо. Возможно и зря, скорее всего Вильгельм попросту не придал бы этому значения. С опаской сделав маленький глоток, Мерси заставила себя не зажмуриться от горького и к тому же сухого вкуса. Райнхардт снова по-доброму засмеялся наблюдая за эмоциями на ее лице и прекрасно зная о предпочтениях Ангелы. Он был человеком, который любил и мог смеяться не обижая собеседника, а увлекая вместе с собой, за что его любили и ценили как друга, добрая половина команды, да и сама Ангела. Ведь все время казалось что в их мире слишком мало места для радости. — Итак, может нам тоже стоит потанцевать, как эти двое? — задорно спросил он, обращая ее внимание обратно на Лену и Амели, чуть кивнув головой. Обе женщины начали вращаться в быстром темпе, следуя мелодии которую только что принялись играть музыканты. Он снова заулыбался, глядя, как комично Лена пытается не отставать от быстрых движений Амели. Немного жаль что их танец не был таким изящным, каким мог быть. Но если бы он и был таковым, то мигом растерял бы весь шарм и умильность. Неожиданно погрустнев, вместо ответа доктор просто начала отходить и жестом предложила ему следовать за собой. Ей не очень-то нравилось стоять там, задумчиво глядя на кружащихся мужчин и женщин в центре зала. Как она привыкла считать — у нее не было времени, чтобы заниматься столь причудливыми развлечениями. Или же она просто пыталась убедить саму себя в этом, по разным причинам, не желая смотреть на конкретных личностей. Ей удалось пройти через толпу выпивающих и веселящихся людей, к двум послам, немецким и швейцарским представителям, которых она выбрала в качестве своего следующего отвлечения и утилизатора времени. Те уже успели разговориться на какую-то тему, но с радостью повернулись к ней, когда увидели приближающихся героев «Overwatch». Ангела поприветствовала их чуть раньше Райнхардта, и пожав руки, поблагодарила за то, что они здесь, дав понять, как она рада снова увидеть их, хотя Циглер не могла быть уверена, что ей действительно хотелось бы это сказать. После нее рыцарь похлопал немецкого посла по спине, будто старый друг, и громко представился человеку из Швейцарии, с которым он был почти уверен, что никогда раньше не встречался. Видно что тем стало несколько неловко из-за его неформальности. Ангела улыбнулась — она ​​считала, что те просто не привыкли к такому, погрязнув в манерах и вечном официозе. — Посол Ягер, сомневаюсь, что раньше мы имели удовольствие встретиться лично? — задаёт вопрос она, понимая что ответ её отчасти не интересует. Конечно, Ангела, имела дело с ним много раз, но через голограммы или голосовые каналы. Немец задумался на секунду или две, а затем медленно покачал головой. — Боюсь, что нет. Если только… может быть, на Летнем балу в прошлом году? — неуверенно спросил он. Лицо Ангелы немного покраснело, когда она неспешно, кивнула, искренне улыбаясь ему. Летний бал был одним из лучших в прошлом году. Жаль что в тот день, всю предыдущую неделю она была вынуждена работать, однако, по всеобщему мнению, ничего не пропустила. Хотя если вспомнить, кто ее все же уговорил пойти туда, вместо того чтобы грустно обнимать подушку — Ангела решила не вспоминать дальше, боясь покраснеть еще больше — особенно от воспоминаний какими способами ее уговаривали. Лена дипломатично придерживалась мнения, что молчание — пока что лучший вариант как она возможно могла бы ответить, но, разумеется, британка и словом не обмолвится о том, что на самом деле в тот день, в Лондоне ей было гораздо интереснее кое-что другое, и отнюдь не разглядывание кучи людей считавшихся важными персонами. Девушка смутно помнила, как видела его лицо на каком-то событии раньше, так что возможно, могла согласится со всеми участниками разговора. Окстон присоединилась к ним в этот момент, внимательно слушая несомненно важную беседу вокруг нее, как на зло ведущуюся на немецком языке. Так что, она даже не пыталась участвовать. Дело не в том, что девушка совсем была беспомощна без переводчика, а совсем наоборот: угораздило ее ​​однажды заблудиться в одном германском городе, и тем не менее она сама прекрасно добралась до немецкой штаб-квартиры, — но на жаль британка не обладала достаточным уровнем языка, чтобы нормально включиться в разговоры о дипломатических событиях, не выставив себя полнейшей идиоткой. Не то чтобы она загорелась идеей обсуждать прошлые встречи с этими политиками — обычно ей не доставляли особого удовольствия даже вынужденные разговоры с теми. Рыцарь сжалился над ней, предложив один из бокалов, который все еще нес, и сам пригубил другой, пока Лена осторожно пробовала терпкую жидкость.  — Больше не развлекаешься с Роковой Вдовой, а, подруга? Ангела мысленно закатила глаза. «Серьезно? И ты туда же Райнхарт!» — но ни чуть не подала виду, продолжая вести светскую беседу. Лена оглянулась на мраморный танцпол, где Амели вальсировала вместе со следующим несчастным, которому не посчастливилось занять ее место. Что ж, во-первых, это был не ее выбор — Лену просто схватили за руку и утащили в центр зала, с милой мордашкой предложив потанцевать. Правда, отрицательный ответ не принимался. Лакруа убедила ее, что у той непременно останется лучшее впечатление от танца, если сделает мордочку попроще и прекратит упрямиться. В общем так оно и получилось, — британке даже немного понравилось. Лене очень не хотелось это признавать, что, вероятно, брюнетка была права. — Ага, устала крутиться. А вот Амельке хоть бы что, — переводит дух Лена, — Эх, жаль что в танцах он мне не поможет. Британка похлопала хронологический ускоритель, накинутый на короткое платье, как будто это была ее боевая броня. Конечно она никому не завидовала, но иногда ей все-таки хотелось, чтобы эта штука была значительно меньше. Из-за неё, в этот вечер она заработала гораздо больше, чем боковых взглядов, чем ей хотелось бы, и была уверена, что это еще не конец. Всем, казалось, было так интересно узнать очередную глупость, лично от девушки, которой когда то посчастливилось быть выброшенной из времени. Вот уж странные и поистине бестактные люди. Как будто это так здорово неконтролируемо пропадать черт знает куда, и постоянно исчезать из своего времени. Однако, не будь Лена Окстон собой, если бы не решила не заострять внимание на таких пустяках, — может и взаправду ее история звучит интересно. Она снова задержала взгляд на танцполе, после того как заиграла, пусть и не самая любимая ей, но довольно знакомая песня. Что до француженки — у той появилась еще одна новая жертва, после того как несчастная девушка, пришедшая после Лены, пошатываясь отошла к столам с напитками. Окстон зябко поежилась. Не удивительно что после такой «разминки» она теперь мёрзнет. Британка подметила как Ангела бросила быстрый взгляд на танцующих, и подумала, не следит ли она за бывшей оперативницей «Когтя». Конечно, было бы разумно убедиться, что та не доставит неприятностей, но сколько вреда могла бы причинить эта девушка, с явно миролюбивыми намерениями, без оружия и брони. Причем с несколькими десятками охранников по периметру. Вполне вероятно, что весь вечер на спину той был наведен прицел. «Может быть не только на спину Аме…» — Лена рефлекторно вздрогнула от таких мыслей. Райнхарт ненавязчиво положил руку ей на плечо, во всяком случае для него, хотя девушка с трудом подавила порыв согнуть колени. — Тебе холодно? — Вильгельм вопросительно посмотрел на неё, стоя в шикарной рубашке, черном смокинге и правильно завязанном банте — стопроцентно после многих неудачных попыток. На самом деле, Лена не то чтобы прям замерзла. В зале было не холодно, а после стольких танцев по телу разбегалось приятное тепло, даже если руки ее партнера были не такими тёплыми как хотелось бы, а сама она стояла в неплохо подобранном, однако всё ещё непривычном, и к тому же не очень длинном черном платье, одним своим присутствием доставляющим дискомфорт. Вот почему бы было не одеть форму или там смокинг. Хотя выглядит она, надо признать, миленько. Её спешные возражения на эту тему не помешали Райнхардту снять пиджак, с некоторым трудом, стараясь не наклонить бокал чуть больше нужного, накинуть ей на плечи. — Спасибки, — пробормотала она, придерживая тот свободной рукой. Вместо того, чтобы ждать, пока Ангела прекратит монополизировать время двух политиков, Лена и Райнхардт пошли бродить по залу, наблюдая за танцующими и потягивая напитки. «Странно, — подумала Лена, — как мало она виделась с их «рыцарем» с тех пор, как вернулась к «Overwatch». Почти десять лет назад, до того, как организация была распущена, они регулярно видели друг друга, ходили выпить после успешной миссии с остальными; Джеком, иногда даже Ангелой, если та была свободна, Жераром, до самой его смерти, и ещё кучей ребят, которых Лена могла бы перечислить подробно рассказав краткую биографию каждого. Она вообще была довольно общительной. А раньше, — ещё больше. Раньше… Интересное выходит «раньше». вроде и не так давно то было. Тогда они все вместе радовались маленьким и большим победам, вместе оплакивали погибших товарищей. Были разные моменты, — хорошие и плохие. Но если не дружба, то всеобщая поддержка определенно чувствовалась. Сейчас, казалось, многое изменилось, и словно ни у кого не было ни минуты, чтобы отдышаться. Трудно было понять что именно можно сказать друг другу, о чем поболтать. — Кстати-и… — чему-то довольно улыбнувшись, попыталась начать разговор Лена, неспешно отпив из своего бокала и давая себе время, прежде чем продолжить, — Ангела обмолвилась, что ты сейчас часто проводишь время с какой-то девушкой, вроде как помогающей тебе. Поподробнее не расскажешь? Вильгельм хмыкнул, низкий смех донесся из глубины его груди, а лицо смягчилось, когда он подумал о непоседливой племяннице что в последнее время повадилась преследовать его. Теперь девчушка стала ему чем-то вроде незаменимого друга и помощника, хоть и не числилась в Овервотч. Пока что. — Ты ведь о Бригитте? Да, она добра ко мне, не раз выручала из неприятностей. Лена тихонько напевала любимую мелодию, пока, слушая рассказ мужчины, отбежала и мгновенно вернулась с полным стаканом белого вина. — Она ведь милашка? — британка легонько ткнула Райнхардта в плечо. Тот откинул голову назад, залившись хриплым смехом, который эхом разнесся по залу и привлек внимание многих людей. На том же месте где они оставили ее, Лена увидела Ангелу подавляющую собственное хихиканье, качнувшую головой и ускользнувшую пока политики отвлеклись. Похоже, ей все же надоело. Лена оглянулась на Райнхардта, который почти закончил смеяться над тем, что и она теперь считала немного нелепым вопросом. — Нет, Лена, — она просто товарищ. К тому же ещё и моя племянница. Полагаю, мой оруженосец, — ответил он, подмигнув. Закатив глаза на его одержимость рыцарями, Лена потягивала немного белого вина и тут же пожалела что выбрала его поверх красного. Не хотелось бы так быстро напиваться. А с её талантом. Циглер слушала, как Райнхардт смеется, выходя из комнаты, и рада, что он и Лена использовали это время как возможность поговорить. Они были хорошими друзьями до взрыва швейцарской штаб-квартиры, которая унесла множество жизней и разлучила многих членов Овервотч. Было приятно знать, что те все ещё нормально общаются, даже несмотря на то что они не поддерживали друг с другом столько же связи, сколько она с ними обоими. Ангела отступила к небольшому боковому крылу, глядя на окна от пола до потолка, в которых виднелись заснеженные вершины швейцарских Альп и бескрайние луга, усеянные полевыми цветами. Она услышала тихий стук каблуков, прежде чем уловить бархатные нотки в голосе нежно звавшем ее по имени. — Не нравится вечеринка? — медленно тянет, отмечая своё приближение Амели. Девушка остановилась рядом с ней, также устремив свой взгляд в окно. Повернув голову, Ангела заметила, как грудь той ощутимо поднимается и опускается с глубокими вздохами, со стороны кажущимися несколько изнурительными, из-за потраченного времени на танцы. Доктор не ответила на этот вопрос, просто стояла рядом, смотря на нее. Щеки Амели слегка покраснели, и этого хватило, чтобы Ангела начала беспокоиться. — Аме, ты выглядишь… покрасневшей, — пробормотала она, оглядываясь назад на пейзаж, освещенный только светом изнутри здания и лунным светом, чуть просачивающимся сквозь облака. Прекрасный вид, интересно, в момент, когда луна отражается в золотистых глазах, считает ли Амели его также прекрасным? Пару часов назад, Ангела особо не рассматривала платье девушки, слишком отвлеченная кучей мелочей и обязанностей. Но сейчас, когда Амели перекинула волосы через плечо, взгляд Ангелы скользнул по элегантно облегающему фигуру девушки, будто вторая кожа, платью, с открытой спиной до самых бедер, после же спадающему изящным шлейфом. Черный материал, что-то вроде шелка или атласа, доктор не могла точно сказать, резко контрастировал с ее собственным образом. Ей было выгодно одеваться во что-то напоминающее костюм Валькирии, — быть более узнаваемой и произвести впечатление на политиков, присутствующих на балу, достигнув каких-либо своих целей. Белый бархат покрывал ее плечи и заканчивался чуть выше колен, а ниже развивался легкий шифон, прикрывая бедра. Экс-балерина смотрела на нее янтарным взглядом, будто хищник, ожидающий, когда жертва займет нужное положение. Могло показаться что это тот же взгляд каким она смотрела на своих врагов сквозь прицел винтовки, или которым она когда-то смотрела на Мерси, держа палец на спусковом крючке. Но Ангела знала что это не так. Сейчас она перед собой видела не пустоту и холод застывший во взгляде, а лукавые нотки, и оттенки тепла направленные в свою сторону. — Давно танцую. Мне даже пон… — она ​​оборвала себя на середине предложения, не давая голосу скатиться в хрип. Ангела посмотрела на нее с большим беспокойством, подошла поближе, и приложила два пальца к холодной коже шеи. Слабый, как всегда, и медленнее, чем должен был быть, пульс Амели неожиданно ускорился, и так же неожиданно, будто оторвавшись, пришел в относительную норму. — У тебя снова проблемы с дыханием? И ты мне ничего не сказала, продолжая, как ни в чем не бывало, подвергать себя физическим нагрузкам? — на пару секунд негодование охватило Ангелу. — Это вечеринка, верно? Не медицинский осмотр, — Амели избегала взгляда и вопроса Ангелы, не собираясь опровергать, или давать на него ответ. Циглер вздохнула. Она занималась этой работой более десяти лет, и давно привыкла к отговоркам, молчанию, или отказу что-либо говорить у своих пациентов. Но она все еще не была уверена что знала достаточно, о физиологии женщины, в которую превратилась ее подруга. «Роковая Вдова» не была тем человеком, которого Ангела знала много лет назад. Она была другой. Нет, не хуже или лучше той «Амели», просто другой девушкой. Конечно, прежние привычки, которые Ангела часто узнавала, например, манера общаться, вкусы, или миленькое смешение французского с языком на котором говорит в данный момент, остались, но что то в характере девушки неумолимо изменилось. Хотя с другой стороны, и Циглер, уже не та юная девчушка, только закончившая аспирантуру, желающая всех спасти, и мира во всем мире. Однако, даже сама Амели иногда унывала, настойчиво, и с какой-то мольбой в голосе расспрашивая Ангелу какой она была «тогда». В такие моменты Ангела садилась рядом, обнимала ее, и рассказывала какие-нибудь истории «старого «Overwatch». Или пересказывала свои воспоминания о ней, и времени проведенном вместе, когда они как обычные подруги, пили по утрам кофе, или в выходной день гуляли по паркам и магазинам. Аме всегда с интересом слушала, и с грустью отмечала, что не помнит. Или помнит, но будто те воспоминания остались в очень далеком сне. Тогда Ангела гладила ее по спине, или накрывала их теплым пледом, а Амели крепко обнимала ее в ответ, утыкаясь в шею. — Ты права. Я просто беспокоюсь, — доктор опустила взгляд, и покачала головой. — Обо мне? Вопрос на довольно долгое время повис в воздухе, пока Ангела мысленно перебирала разные варианты ответа. «Да» — это было очевидно и вертелось на кончике языка, но это было точно не тем, что она хотела бы сказать. Хотя, должна была озвучить что-то похожее на: «Ты моя подруга и пациентка, из-за последнего, пока что, находишься под моей опекой, и это естественно что я забочусь о тебе, Амели.», но это явно не то, хотя значительно упростило бы дальнейшие объяснения. Вариант: «Конечно, я переживаю за тебя.» повлек бы за собой еще больше расспросов, как минимум вопрос «Почему?»…А она не намеревалась тратить еще столько же времени на подыскивание уместного ответа этому вопросу, и взвешивание всего, перед тем как решить можно ли ответить искренне. Хотя нет, искренне наверно все-таки не стоило. Видя замешательство Ангелы, француженка лишь немного улыбнулась уголками губ и мягко положила руку на руку Ангелы, которую та так и не убрала с ее шеи. Ответ был более чем очевиден, так же как был очевиден и час, и неделю, и месяц назад. К тому-же она смутно догадывалась почему белокурый доктор сейчас так нерешительна и медлит с ответом. Ангела поняла что ответа от нее не требуют, после того как на ее кисть легла холодная ладонь Амели, не сильно прижимая, чтобы она могла почувствовать как пульс мягко бьется о кончики ее пальцев. Другая рука девушки легла на ее талию и бережно притянула ближе. — Danse avec moi, ma chére*, — французские слова будто сами собой, как дым, а сам язык напоминал собой клубы обещаний, соблазнений и опасностей. Ангела шагнула к ней, не задумываясь, плавно выходя из своего состояния размышлений. Амели покорно отступила назад, позволяя своему партнеру себя вести, под медленную мелодию, чуть слышно доносившуюся через открытую дверь главного зала. Взглянув в золотистые глаза, которые все еще непреклонно избегали ее, Ангела снова подумала, как она прекрасна. Бледная кожа девушки была окрашена в легкий синий цвет, но это не изменяло того, как красота цеплялась за ее изгибы, как она зацепилась за ее черные волосы. — Не стоит, Амели, — тихо выдохнула Ангела, кладя голову на плечо партнера по танцу, — Если кто-то увидит, придется… — Ну и пусть, — прошептала Амели ей на ухо, чуть ближе притягивая Ангелу. Ангела чувствовала улыбку на губах Амели, когда та целовала ее висок, после оставив поцелуй на щеке блондинки, затем чуть ниже ее челюсти. Над пульсирующим пульсом, который бился достаточно быстро для них обоих, — Просто потанцуй со мной, — тихая просьба, и Амели зарывшаяся носом в ее волосы, и выдыхающая эти слова над самым ухом. Ангела не в силах сопротивляться своему желанию согласиться, и вдобавок на одном дыхании прошептать еще несколько слов, которые ей так давно хотелось бы сказать девушке, понадеялась что её шепот будет услышан. Или наоборот навсегда так и останется висеть в воздухе. Циглер не могла определиться чего бы из этого ей хотелось бы больше, прямо сейчас, приобнимая Амели и покачиваясь в такт музыке, медленно, вместе с ней вращаясь на месте. Но когда Амели медленно сняла её руку со своей шеи, и сплела их пальцы, проговорив вполголоса немного смущенное. — Я тоже, Ангела, я тоже… — и так и не перестала прятать глаза, медик поняла что была даже более чем услышана. И сейчас, когда та, держа руки между телами, начала водить Ангелу ровным вальсом, крепко обнимая ее за талию, доктор не возражала отобранному лидерству. Она сосредоточилась на синей коже под ладонями, успевшим стать привычным холоде, который покалывал ее пальцы. Амели тоже чувствовала холод, но она давно привыкла к этому, к тому же, слова сказанные ранее и теплый взгляд голубых глаз напротив, согревали изнутри.