Нелюбовь

      В состоянии эйфории Бриенна пребывала недолго, так как Джейме подхватил ее на руки и понес вниз по лестнице. Смущенно противясь его рукам, дева старалась выпутаться из крепких объятий, но супруг только крепче сжал здоровой рукой бедро леди и шутливо шикнул на недовольную жену. - Я могу сама, - протестующе ворчит леди, хотя голос выдает томную усталость. - Если твои ноги способны ровно стоять, я восприму это как вызов, и мы повторим всё сначала прямо в этом коридоре, - улыбается лев, и женщина-рыцарь смущенно замолкает, утыкаясь в мужскую грудь.       К превеликому облегчению, по дороге к покоям им никто не встретился, и они спокойно вернулись в комнату. Джейме опустил Бриенну на постель и вернулся, закрывая за собой дверь. Теперь, избавившись от напряжения, они смогут спокойно поговорить об их совместном будущем. Женщина-рыцарь, понимая его без слов, удобнее устраивается на кровати, откинувшись спиной на резную дубовую спинку. - Ну, что? Миледи всё же решила отправиться со мной на Утёс Кастерли? – мягко интересуется лев, присаживаясь рядом с любимой. - Я хочу быть с тобой, Джейме, и согласилась за тебя выйти, но, откровенно говоря, на тот момент у меня не было четкого понимания нашего будущего. Всё казалось нереальным, а сейчас… мне страшно, Джейме, - тихим голосом, но глядя прямо в глаза собеседнику, признается леди. - Я понимаю, Бри, - выдыхает Ланнистер. – Знаю, тебе тяжело и, видят Семеро, я ненавижу всех, кто виновен в твоей неуверенности и в твоём страхе семейной жизни, но нам обоим трудно. Для меня это тоже в новинку, и мне тоже неспокойно, но я уверен в том, что без тебя в моем существовании нет смысла. А потому прошу, Бриенна, давай попробуем!       Она молчит, вглядываясь в горящие зеленые глаза и прекрасное уверенное лицо – как можно поверить, что такой мужчина может бояться отказа такой женщины, как Бриенна? - Хорошо, - смиренно соглашается леди, устало обнимая любимого мужчину. Почему нет? Почему ей нельзя поверить тому, от кого сердце заходится, как сумасшедшее? К черту все запреты, все нормы и правила, потому что только в его объятиях, она чувствует себя женщиной, самой счастливой на свете женщиной! - Спасибо, - шепчет на ухо Ланнистер, ероша носом мягкие светлые волосы и вдыхая знакомый запах. Для него всегда оставалось загадкой, как Бриенна умудрялась так пахнуть даже в военное время, после сражений, в пыли, крови, поту и стали – её запах никогда не был отталкивающим, а это при том, что льва от самого себя воротило, пока он не примет ванну и не сменит одежду, к слову... – Может быть, примем ванну? – игриво интересуется Джейме, плавно поднимаясь пальцами по её руке к плечу, шее… - И как ты себе это представляешь? – делано деловитым тоном вопрошает леди, но всё же слегка откидывает голову, давая свободу дальнейшим поползновениям лорда-мужа. - Ты, я, в одной ванне, обнаженные, - низко продолжает Джейме, склоняясь к лицу любимой. – Ничего не напоминает? – снова придает своему тону игривость лев. - Кажется, припоминаю. Когда-то в Харренхолле была в подобной ситуации с едва живым мужчиной, которого пришлось спасать, - не сдержав улыбки, говорит женщина-рыцарь, и продолжает, довольная удивленным лицом льва. – Но вы можете не волноваться, мой милый лорд-муж, ничего непристойного там и быть не могло. - Даже так? – ироничный и слегка обиженный тон супруга, заставляет Бриенну улыбнуться еще шире. – То есть то, что ваше обнаженное тело во всех подробностях лицезрел мужчина – это пристойно? Тогда наше следующее совместное пребывание в ванне я сделаю настолько непристойным, что при одном упоминании купален, ваши очаровательные щеки будут алеть, как ланнистеровский герб, - многообещающе шепчет Ланнистер, и когда их губы были уже на расстоянии пары миллиметров, раздался громкий стук в дверь. - Какого черта? – раздраженно бросает лев, но всё же отстраняется и подходит к двери, с явным желанием взашей спровадить гостя. – Лорд Тарт? - Сир Джейме, - сдержанно приветствует удивленного зятя Селвин, ожидая, пока тот хоть немного сдвинется, чтобы гостеприимно пригласить своего тестя внутрь. Цареубийца не заставляет себя долго ждать и смиренно пропускает хозяина замка в покои, а Бриенна поднимается с постели, приветствуя отца. Лорд, с присущей знати торжественностью в походке, шествует к столу и присаживается в кресло, не ожидая ненужных любезностей и вопросов. Внимательным, изучающим взглядом он скользит по дочери и её супругу, а после возвращается к родным сапфировым глазам и заключает: - Значит, ты согласилась уехать на Утёс Кастерли. - Я вышла замуж. Теперь я – Ланнистер, - почти рапортует леди, но смущенно добавляет, - Простите, отец. - Извиняться следует мне, - спокойно довершает лев. – Прошу прощения, что пренебрег традициями и не сделал всё как положено. Мне следовало просить у вас руки вашей дочери, но победа над вихтами несколько помутила мой рассудок. - Не сказал бы, что обрадовался, узнав об этом браке, - сурово начинает Тарт, уж очень ярко напоминая Джейме о Бриенне, когда он впервые её встретил. С трудом сдерживая усмешку, Ланнистер сохраняет на лице решительное выражение. - Однако же, право, только взгляните на мою дочь! К моему удивлению, она выглядит счастливой.       Бриенна зарделась, уткнувшись в свои ботинки взглядом, совсем как нашкодивший ребенок. - Я сделаю всё, чтобы так оставалось и дальше, - вполне серьезно говорит лев, приобнимая сконфузившуюся жену за плечи. - Да будет так, - снисходительно и почти торжественно подводит черту лорд Вечерняя Звезда.       И их оставшийся отдых на Тарте стал до неприличия гладким и приятным. Нет, не подумайте, они ссорились по мелочам буквально каждую минуту, но любая такая ссора была подобна прелюдии, приводя к жарким объятиям, горячим поцелуям и бессонным ночам – ох, сколько их было! Джейме перестал считать, когда страстным стало почти каждое совместное утро, а порой и обед. Говоря начистоту, они умудрились распугать всю прислугу замка – смутили мальчишку конюха, целуясь прямо на стоге сена; напугали служанку, уединившись в темном коридоре; заставили трижды взмолиться о пощаде мальчишку с кухни, заставшего пару не в самой пристойной позе в саду. - Джейме, прекрати, - смеясь, протестует леди, когда руки мужчины властно скользят выше по бедру – и это прямо за трапезным столом, благо сегодня они проснулись позже всех и, как следствие, едят в одиночестве. - Прекратить что? – ухмыляется лев, мягко отведя светлые волосы и невесомо целуя бледную мягкую кожу, со сбивчиво бьющимся пульсом. - Джейме-е, - тянет Бриенна, перехватывая его ладонь, скользнувшую к внутренней стороне её бедра, и крепко сжимая, в попытке защититься от новых поползновений этого похотливого мужчины. - Бр-р-р-и-и, - низко рычит ей на ухо соблазнительный голос, пока он сплетает их пальцы, приближаясь к ней вплотную и обжигая чувствительную кожу за ухом жарким дыханием. - Ох, Джейме, ты о чём-то другом можешь думать? – смущенно смеется леди, но всё же доверительно льнет к его крепкой груди. Он самодовольно усмехается себе под нос, а после приобнимает деву за талию, снова жадно сминая губами светлую кожу на шее. – Мммм, - с наслаждением вздыхает супруга. - И как ты предлагаешь мне думать о чем-то ещё, когда так призывно выглядишь сейчас? – ехидно интересуется лев, сощурив свои прекрасные изумрудные глаза. – Соблазнительная, очаровательная, моя любимая леди-жена, - шепчет ей в самое ухо, а после прикусывает мочку и обводит раковину языком. - Д-Джейме-е, - всё ещё слабо протестует упрямица, чем только сильнее заводит мужчину.       Его сильные руки крепче обхватывают подтянутое тело, а его губы, наконец, находят её – полные, аппетитные. Оттягивая зубами нижнюю губу любимой, он скользит языком в её рот, заставляя колени задрожать. Она тянет к нему руки и блаженно зарывается пальцами в его волосы, притягивая ближе. Перехватывая Бриенну за бедра, он властно сажает её на свои колени, не прерывая поцелуя. Её руки ласково гладят голову, шею, плечи, провокационно задевая ворот рубахи, но отказываясь забраться под неё. - Брри, - рычит лев, несильно оттягивая её волосы, побуждая запрокинуть голову, пока его язык проводит влажную дорожку от ключиц к линии челюсти.       В двери робко стучат – их безумная парочка приучила прислугу замка стучать трижды перед тем, как войти. Бриенна покидает его колени, смущенно присаживаясь на стул рядом и суетливо приводя в порядок волосы и помятую одежду. - Женщина, выдает тебя не твой внешний вид, а твои горящие щеки и глаза, - смеется Ланнистер, прекрасный в своем беспорядке. Его волосы небрежно лежали, одежда так же выглядела так, словно он только проснулся, но этот паршивец всё ещё был подобен полубогу. Вот гад!       Девушка-служанка боязливо приоткрывает дверь и, убедившись в безопасности для себя, неслышно проскальзывает внутрь, убирая чистые блюда и кладя на стол поднос с фруктами. - Спасибо, - с улыбкой благодарит её леди, и девушка смущенно улыбается в ответ, кланяется и спешно уходит, неслышно прикрыв за собой дверь. - Мы распугали все население замка, - выдыхает Бриенна и с укоризной глядит в глаза нагло усмехающегося супруга. - Мы всего лишь напомнили им о манерах, - невинно замечает Джейме. - О манерах пора вспомнить тебе! – качает головой леди, и мужчина делано обиженным тоном интересуется: - То есть я больше не твой галантный кавалер? - Ты? Галантный? – Бриенна невольно смеется, стоит только представить себе Джейме без его колких шуток, ироничных замечаний и подтруниваний. Нет, она точно помнит, как он вел себя на балах в Королевской Гавани, да и при других женщинах в целом – его, действительно, можно было назвать «галантным кавалером», а иначе, откуда такая толпа влюбленных в Золотого Льва девиц? Но рядом с ней он всегда был просто собой – вредным, несносным, избалованным, противоречивым и от этого самым притягательным из всех. - Миледи, я могу и обидеться, - уже всерьез озадаченный её откровенным смехом предупреждает лев. Разве с ней он не был мягок и услужлив? Задумавшись и погрузившись в воспоминания, Джейме понимает, что – нет. К своему величайшему стыду – нет. Он проявлял заботу, оказывал знаки внимания, но не так, как делал бы это с любой другой знатной дамой. Скорее, как с настоящим другом, скрашивая проявления своей слабости миллионом издевок, замечаний, колкостей, да так ловко, что его можно было назвать разве что агрессивным и неуравновешенным. Сумасшедшим, ведь только у больных людей поступки разнятся со словами. - Джейме, ты никогда не был галантным кавалером, - качает головой Бриенна, успокоившись после приступа смеха. - А Ренли был? – невольно рычит Ланнистер, снова поддаваясь этой неоправданной ревности, мерзкому собственническому чувству, частенько встававшему между ними – супруге никогда не нравилась эта его эгоистичность, вот и теперь. - Джейме, - разочарованно выдыхает леди, неодобрительно заглядывая в его глаза, побуждая пристыженно опуститься лбом в её плечо. - Прости, - миролюбиво завершает готовую начаться перепалку и ласково трется головой о крепкое плечо, растапливая упрямство своей леди этим приступом нежности. Её рука снова любовно зарывается в его волосы, и она поглаживает его подставленную для ласки голову, словно кота. - Ты такой вспыльчивый, знал? – с улыбкой начинает женщина, будто говоря с капризным ребенком – в такие моменты наступает её черед быть взрослой. - А ты упрямая, мы квиты, - усмехается лев, теснее прижимаясь к любимой. Моменты тихого семейного уюта и счастья бывают у них так часто – с ума сойти. Это так странно, что между ними нет неловкости, нет недосказанности – только безграничное доверие и принятие. На этом тесном взаимопонимании в купе с их различиями строились их отношения. Она – идеалистка, мечтательница, романтик (хоть и старается это скрыть), она ранима, честна, упряма и до умопомрачительного блеска в глазах отважна и стойка. Он – противоречивый, самоуверенный, эгоистичный и избалованный, постоянно ищущий во всех двойное дно, не готовый верить кому бы то ни было, кроме семьи, но доверившийся ей так, как никому другому. - Ты до ужаса ревнивый. Твои недовольные взгляды разогнали от меня всех мужчин: мастера по оружию, мальчика конюха, солдат отца. Да ты даже Бронна с Подриком умудрился смутить настолько, что они не приближаются ко мне ближе, чем на три шага! - Тебе не хватает мужского внимания, женщина? К чему этот разнос? – фыркает лев, сжимая её ладонь. - Я – рыцарь, Джейме! Ты сам меня посвятил, поэтому я хочу нормально общаться с мужчинами, которые, к слову, абсолютно во мне не заинтересованы. У тебя мания, если ты думаешь иначе. Я никому не интересна, - в который раз старается вбить в его голову Бриенна, но он снова тяжело выдыхает, в явном неудовольствии. - Бриенна, позволь это решать мне, как мужчине, который знает все эти взгляды, которые бросают на тебя солдаты. Ты не заметишь интерес мужчины к себе, пока он не повалит тебя на постель и не начнет раздевать, - раздраженно мотает головой лев, всё же не желая отстраняться. - Пытаешься назвать меня дурой? – уязвленно интересуется леди, прекращая невесомую ласку, возвращая ладонь на свое бедро. - Нет, основываюсь на реальных событиях! – взрывается Ланнистер, яростно заглядывая в сапфировые глаза. – Тебе напомнить насколько ты оказалась слепа в наших с тобой отношениях? Пока я сам не пришел в твои покои и не прижал тебя к постели, попутно раздевая, ты даже не подумала бы об этом! Твоя неоправданная неуверенность в себе, вбитая в тебя тупыми людишками, раздражает донельзя! - Я думала о тебе Джейме! И была слепа, потому что боялась потерять то доверие, которое возникло между нами! – с раскрасневшимися щеками цедит Бриенна, отвечая на его взгляд смело, как и всегда. - У нас не ладятся разговоры о прошлом, женщина. - Да. - Может, поговорим о будущем? – тут же находится лев, и его глаза отчего-то вновь загораются хищным блеском. - О будущем? – непонимающе уточняет леди-жена, а Джейме игриво пробегает пальцами по её предплечью. - О тебе, обо мне, о нас, - плавно снижая голос, шепчет Ланнистер. - Корабль к завтрашнему утру будет готов, - старается придать голосу рациональную нотку Бриенна, но под его внимательным взглядом выходит жалко. – Мы отбудем на Утес Кастерли, и ты сможешь приступить, наконец, к своим обязанностям лорда, дав Тириону облегченно выдохнуть. - Мои обязанности лорда не позволят тебе пренебречь супружескими обязанностями, - недвусмысленно оглядывает её губы Ланнистер. - Ты невыносим, - с трудом выговаривает леди и шумно сглатывает под плотоядной улыбкой искусителя. - Зато весь твой, - шепчет Джейме, снова усаживая жену на свои колени.       Это какой-то порочный круг. Бриенна уже давно потеряла счет тому, как часто они бывают близки. Ей это нравится, саму себя обманывать глупо – она может намокнуть от пары его похотливых шуток, от обжигающего взгляда, от простого, но многообещающего прикосновения. К своему безграничному стыду, желание при виде Джейме всегда разрасталось где-то в животе: поначалу, легкими, невесомыми крылышками, пощекотав изнутри, а после тягучей и до мурашек прекрасной истомой разливаясь по всему телу.       Джейме Ланнистер – какое-то наваждение, безумное, опустошающее и наполняющее одновременно. И она снова отдается ему, со всей доступной ей горячностью, перебарывая смущение и вскоре забывая о нем вовсе. Парадоксально. Бриенна Тарт стеснялась своего тела всегда, не позволяя даже служанкам помогать ей с одеждой или с приемом ванны, но только рядом с этим идеальным мужчиной, беспардонно ворвавшимся в её сердце, в её ванну, в её тело она расслабилась. Сначала противилась, яростно и открыто, но сдалась, несмотря на его обжигающее: «Не заинтересован». (Он признался, что соврал тогда, и, против воли, это открытие было радостным). «Я так сильно люблю тебя, негодяй!» - думает Бриенна и от этого всепоглощающего чувства щемящей нежности, безумной страсти и безграничного доверия и счастья на глаза наворачиваются слезы. Он замирает и удивленно отрывается от её шеи, вглядываясь в её лицо. Не могла же она сказать это вслух? - И я тебя, моя женщина, - серьезно отвечает лев, большим пальцем здоровой руки стирая дорожку слез, скатившуюся по щеке. Губами собирает соленую влагу со второй щеки и целует прикрытые от смущения глаза. – Бриенна, - призывно выдыхает Ланнистер, и она снова открывается ему, целуя страстно и путаясь в вороте рубахи.       И снова между ними растет напряжение, электризуется воздух, горит атмосфера. Вокруг ничего – только шум крови в ушах, сбивчивое дыхание и биение сердец - где чье не понять.       На одежду терпения не хватает, в прелюдиях нет смысла, а потому, оставив рубахи друг друга в форменном беспорядке, расшнурованными, мятыми, снятыми наполовину, они принимаются за штаны, дергая, путаясь, тихо ругаясь своей нетерпеливости. Он справляется первым и спускает их до колен, тут же оглаживая её обнаженные сильные бедра – она быстро возвращается в форму. Когда его пальцы касаются влажных половых губ, она судорожно выдыхает и яростно дергает неподдающиеся шнурки его брюк. Он низко смеется, но не планирует в этот раз помогать ей, скорее наоборот, лев вводит сразу два пальца, заставляя Бриенну практически заскулить. Она утыкается в его плечо и прикусывает кожу, стараясь сдержать стоны, вырывающиеся из груди от каждого его умелого движения внутри. О, да, он изучил её достаточно для того, чтобы без труда довести до оргазма!       Бриенна старается совладать с удовольствием, затмевающим всё, и продолжает путаться в гребаной шнуровке непослушными, дрожащими пальцами, и, (Слава, Семерым!) они поддаются. Её рука научено смыкается на его члене, выверено скользя по всей длине, задерживаясь у основания и чуть сильнее сжимая. Джейме сдавленно рычит, и последние крупицы терпения рассыпаются в прах – он помогает ей приподняться, и она с блаженным стоном опускается на него до конца, чувствуя умопомрачительную наполненность. Когда они так близки – всё становится правильным.       Бриенна движется сама, направляемая его сильными руками и поддерживаемая его хриплыми стонами. Медленно, поднимаясь почти до конца и опускаясь вновь до основания. Он нетерпеливо прикусывает её шею, и она начинает чередовать темп – то ускоряясь, то замедляясь, заставляя Джейме разочарованно выдохнуть и оттягивая момент пика. В очередной раз приостанавливаясь, Бриенна чувствует, как его сильные руки снова ложатся на её бедра, и он толкается в неё резко, порывисто, буквально вколачивая в себя. - Ах… Дже-ейме…. Пожа-алу-у… - старается выговорить леди, но это бесплодная попытка, и лев только мстительно усмехается, прикусывая мочку уха, облизывая раковину, обжигая чувствительную кожу своим прерывистым дыханием, и продолжает двигаться сбивчиво, грубо, по-собственически сжимая в здоровой ладони ягодицу – и она кончает, взрываясь почти ощутимо, внутренне содрогаясь и не осознавая ничего вокруг кроме ярких звезд перед глазами и блаженной дрожи во всем теле.       Он делает еще пару сильных толчков и сдавленно стонет, изливаясь внутрь и уткнувшись в ложбинку её груди.       Они шумно дышат друг другу в губы и лениво целуются, словно находя выход для накопившейся нежности. А после Бриенна отстраняется, смущенно отводя глаза и поспешно возвращая свою одежду. Джейме улыбается, глядя на то, как эта очаровательная женщина трясущимися после пережитого оргазма руками неловко завязывает штаны, поправляет рубашку. Как часто они должны трахаться, чтобы её щеки перестал заливать румянец? Он сумеет это проверить.       Очередной и последний спокойный день на Тарте скрасило общение с хозяином замка и Подриком, любезно согласившимся провести для гостя, наконец, полноценную экскурсию по дому его возлюбленной. Виды здесь, действительно, были живописными, а воды вокруг – отражение её прекрасных сапфировых глаз. Их скромная компания посетила порт и проверила корабль, на котором им предстоит долгий путь, завалилась в знаменитую таверну, заказав прославленное жаркое из баранины, осмотрела почти весь остров вдоль и поперек и вернулась ближе к полуночи, изрядно вымотавшаяся. Смыв с себя пот и лошадиный запах, пара смогла, наконец, блаженно упасть на кровать и уснуть, крепко обнявшись.       Ранний подъем, недолгое, но трогательное прощание, и они уже бороздят знакомые воды, стоя на палубе корабля и глядя на удаляющуюся сушу. Бриенна печально вздыхает, теснее прижимаясь к телу любимого. Тарт, её дом, её прошлое. Теперь впереди только холодная неизвестность, но его теплая ладонь и крепкое плечо рядом дадут ей силы двигаться дальше, в их совместное и, безусловно, счастливое будущее.

***

      Всё оказалось не так страшно. Нет, прибытие на Утес Кастерли было шоком само по себе – ей непривычна вся вычурность этого места, вся эта кричащая помпезность, ярко дающая понять каждому вошедшему – это великий дом семьи Ланнистеров. Безумное наследие. Всё это помогает ей лучше понять Джейме – не того, который рядом с ней сейчас, а другого – Золотого Льва, Командующего Королевской Гвардии, Цареубийцу… Кровосмесителя… Даже в мыслях последнее звучит неуверенно. Она никогда не сможет понять эту связь, но смогла её принять, смириться с ней так же, как и со всем прочим. Это Джейме, теперь её Джейме, и он никогда не стал бы таким без всего того, что совершил и чему стал свидетелем. В первый же день они спускаются в гробницу, он хотел один, но она только крепко сжала его ладонь и шагнула вперед. Очень долго они вглядываются в могилы детей и погибшей королевы, Бриенна готова заплакать, видя его отрешенное лицо.       Нет, он принял это, смог пережить смерть сестры и трех своих детей, сохранив при этом рассудок и желание жить, а потому Бриенна плачет не от горя, нет. От благодарности. Она молит Семерых за то, чтобы души дорогих ему людей покоились с миром, чтобы сердце лорда-мужа продолжало биться как можно дольше, чтобы он был счастлив – а больше ей не о чем просить.       В первую же ночь ей снится Серсея.       Поначалу в нем только знакомые изумрудные глаза, но не такие, как у Джейме. В этих нет того задорного огонька, нет пыла, нет в них той силы, что заставляет колени Бриенны слабеть. Однако же, это и не глаза той Серсеи, которую знала женщина-рыцарь. В них нет холодной, расчетливой жестокости и давящего превосходства. Они смотрят всё ещё с долей надменности, но теперь изучающе, без того осязаемого неодобрения и презрения, что прежде. Просто с интересом, они вглядываются в Бриенну, а после появляется её ослепительный силуэт, он горит золотом, ярким, обжигающим и эта прекрасная женщина улыбается. Печально, лишь слегка изогнув губы: - Я почти убила его, - раздается её голос, снова разительно отличающийся от того холодного тона, что был прежде. Бриенна молчит, ей страшно. Кажется, стоит лишь открыть рот и это видение исчезнет или того хуже, превратится в призрак той Серсеи, которую она знала. - Мне казалось, что ты способна говорить со мной, хоть и не отличаешься большим остроумием, - замечает королева, и женщина-рыцарь вздрагивает от её прямого взгляда. Насмешливого, но не жестокого. - Я могу, - спокойно отвечает она, изрядно удивляясь, что голос не подвел. - Хорошо, - прекрасная золотая женщина отводит взгляд и снова печально вздыхает. – Я словно обезумела. - Вы хотели спасти своих детей. - Лишь по началу. Джейме оказался прав, я просто хотела власти, - заключает прекрасная женщина, а после с явным неудовольствием добавляет, – Дочь своего отца. - Он любит вас, - зачем-то говорит Бриенна, стараясь утешить её, но ощущая горечь этих слов где-то в груди. - Он любит вас, - словно эхом отзывается Серсея, однако акцентируя внимание на последнем слове, в подтверждение вновь возвращаясь к глазам женщины-рыцаря.       Бриенна не знает, что ответить. Отрицать она не посмеет, ведь ей таких титанических усилий стоило самой в это поверить – отступать поздно. Она верит, Джейме любит её, и пока он сам не скажет обратное – Бриенна будет верить. - Когда-то Джейме сказал мне, что женщин рыцарей не бывает, - небрежно начинает златовласка. – Мы были детьми и читали сотни историй и сказок. Я тоже не готова была стать принцессой в замке, словно безвольный мешок спасенной рыцарем. Тогда Джейме сказал мне, что ни одна женщина не сможет следовать по пути чести, потому что это – работа мужчин. Сказал, что мы мягкие и беззащитные. – Она делает паузу, словно стараясь примириться с произнесенным, - Когда мы выросли, он назвал меня львицей, дерущейся за своих детей до последней капли крови, но добавил, что рыцарем мне не стать. - Мне же никогда не стать львицей, - невольно озвучивает вслух самую страшную мысль, мучавшую её с того самого момента, как она согласилась стать «леди Ланнистер». - Львицу бы он не полюбил, - просто замечает королева. – Я рада, что это вы. Джейме счастлив рядом с вами.       И Бриенна плачет, плачет навзрыд, пока золотое видение медленно тает, оставляя в памяти мягкую улыбку и тепло сияющие зеленые глаза. - Бриенна! – рассеивает остатки сна обеспокоенный голос, и дева видит расплывающийся от слез силуэт совсем другого Ланнистера. Излучающего солнечное тепло, с глазами цвета первой травы, яркими и прекрасными, чарующими и любимыми. - Джейме, - всхлипывает новая леди Ланнистер, утыкаясь в его обнаженную грудь и заливаясь слезами, крепко обнимая, почти до боли стискивая его плечи, но он не протестует. Лев озадаченно смотрит на её макушку, успокаивающе гладя светлые волосы и сознавая, что даже его бесстрашная женщина может совсем по-девичьи плакать на его груди, напуганная глупыми снами. - Ты стала такой сентиментальной, знала? – интересуется супруг в привычной смешливой манере. - Есть возражения? – парадирует его самоуверенный тон леди, однако заплаканным, надломившимся голосом. - Никаких, - спокойно ответствует лев, прижимаясь подбородком к её макушке и улыбаясь. Какая же она непредсказуемая и загадочная эта Бриенна… - Джейме, я беременна, - тихо шепчет женщина, словно надеясь, что он не услышит, но лев только шире усмехается – он знал. Когда её укачало на корабле, мейстер осмотрел её и, нарушив слово, данное Бриенне, шепнул мужу радостную новость. - Я счастлив, - блаженно выдыхает Ланнистер, теснее прижимаясь к ней, а она ворчит куда-то ему в бок: «Так и знала, что он проболтается!». И Джейме смеется, счастливо, громко, наверняка напугав тем самым пол замка, смеется до слез, стоит ему представить себе мальчишку с сапфировыми глазами и золотыми волосами, совсем как Бриенна сводящего к переносице брови, а после усмехающегося, как настоящий Ланнистер.