kittens try kisses

𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍

— Феликс, я не очень уверен, что нам стоит это делать. Знаете, когда они только смогли превращаться в людей, это было убийство, честно. Удивительный людской мир распахнул свои двери, предоставляя огромный диапазон вещей для изучения. Хёнджин, как достаточно миролюбивый котик, предпочитал отсиживаться какое-то время в стороне, прощупывать почву и только потом действовать, хоть ему тоже было жутко любопытно. Конечно, когда Феликс чуть не спалил себе хвост штукой, которую хозяева называют плитой, и чуть не разрезал указательный палец канцелярским ножом, неудачно оставленным всё теми же хозяевами, что в экстренном порядке паковали какие-то коробки в пёструю бумагу, обозвав их «подарками», энтузиазма его поубавилось. Чуть-чуть. В отличии от того же Ликса, которого рыбой не корми — дай попробовать что-нибудь новое. Они же коты. Ленивые, очаровательные создания, от которых никто и ничего, по сути, не требует, особенно с такими хозяевами. Но они и люди тоже — иногда странные, иногда унылые, жутко любопытные и вечно уставшие существа, просто с животными ушами и хвостами. Только вот им не понять множество причуд людей. Почему они заставляют какую-то штуку бренчать ровно в одно и то же время каждый день — будильник; почему одна и та же тёмно-коричневая жижа — кофе — имеет столько названий; что это за странно гудящий шкаф, в который убирается вся еда, и так далее. Феликс считает, что всё это можно узнать только экспериментальным путём, не пойдут же у хозяев спрашивать. И Хёнджин согласен, только излишнее любопытство когда-нибудь погубит младшего. В данный же момент их волнуют эти непонятные действия людей, которые они называют поцелуями. Вернее, Феликсу непонятные, а Хёнджину просто всё равно. Но если младшему интересно, то он ни за что не отвертится. И Ликс пытается уломать Хёнджина сделать это вместе. Последний раз они пробовали что-то вместе около месяца назад, когда нашли какую-то коробочку в комнате хозяев, доверху набитую всякими вытянутыми цилиндрами, колбочками и ещё несколькими плоскими — очень плоскими, по вескому замечанию Фела, — коробочками. Внутри последних были кружочки одинаковых размеров, но разных цветов, которые по неведомым причинам красили пальцы. Тогда эта коробочка — косметичка — заинтересовала даже Хёнджина, поэтому они оба сидели и разбирались с ней. Вернее сказать, Джин сообщил, что видел, как Сынмин «брал вот эту штучку, открывал, выдавливал и делал так». То был блеск, кстати, — это стало понятно по крикам их младшего хозяина, который заметил, что косметики стало меньше, и что кто-то не совсем аккуратно сложил её. Честно сказать, Феликсу очень нравилось экспериментировать с Хёнджином. Старший всегда такой неуверенный, осторожный и аккуратный, что рядом невольно боишься сделать лишний вздох. В тот раз с косметикой он так ровно нанёс блеск на губы — он действительно запоминал, как это делает хозяин, — что Ликс начал подумывать, а не занимался ли он этим раньше. Блеск был клубничным, отливал розовым, и тогда Хёнджину жутко понравилось слизывать его со своих губ - вкусно же. А Феликсу понравилось смотреть на это. Так вот. Сейчас младший пытался уговорить его снова поэкспериментировать вместе. Слишком настойчиво. — Джинни, не переживай так, мы просто попробуем, это ведь не страшно! — Но вдруг это значит что-то плохое? — старший неуверенно мнёт пальцы. - Почему? Наши хозяева делают это, потому что любят друг друга. — А разве ты любишь меня? — Хёнджин искренне непонимающим взглядом смотрит на младшего, хлопая ресницами и разводя кошачьи уши в стороны. — Ну что за глупости, Джинни, конечно люблю, — Феликс улыбается довольно, пусть и понимает, что старший не до конца разбирается в понятии «любовь». Феликс любит Хёнджина, и, так как он много интересовался людскими отношениями и чувствами, сейчас понимает, что к Джину у него та самая любовь, как у их хозяев - Минхо и Сынмина. Та любовь, которая, как пишут в чудо-вещице под названием интернет, имеет значение «высокой степени положительного чувства по отношению к кому-либо, чему-либо», которая вызывает особенный трепет, которая окрыляет. За всё это время, что они смогли перевоплощаться, Хёнджин влюбил в себя Феликса, почти ничего не делая. Ликс знает, что обычно люди страдают от невзаимной любви или мучают себя навязчивыми мыслями, что их отвергнут, но... ...Хёнджин ведь всё равно пока не знает, что такое «любить». Он любит хозяев, любит есть, валяться на диване и смотреть с Минхо сериалы, свернувшись клубочком на груди, хотя человек даже не подозревает о подобном, но всё это — не та любовь. — Мы ведь просто попробуем, да? — спустя некоторое время спрашивает старший. — Разумеется, просто эксперимент, — Феликс довольно улыбается, потому что Джин сдался. — Только, Ликс... — Хёнджин смущённо покусывает губы, останавливая младшего, — мы можем это сделать с той штучкой... ну, блеском... — Разумеется, сейчас принесу, — отвечает Феликс на немного странную просьбу, и, пока идёт в спальню, коварно ухмыляется. Когда он возвращается в просторный зал, то застаёт Хёнджина сидящим на диване с согнутыми ногами, между которыми расположились руки. Что ж, миленько. Взгляд старшего неуверенный, пальцы вцепились в подушку между бёдер, а хвост, выглядывающий из-под белой огромной футболки, что принадлежит Минхо, плавно движется по обивке дивана из стороны в сторону — по-прежнему волнуется. В отличии от Феликса, у которого хвост «трубой». Хёнджин тяжело вздыхает, когда Ликс сам решает нанести блеск на свои и его губы. — Знаешь, ты не должен этого делать, если не хочешь... - невзначай говорит младший, закрывая тюбик и откладывая подальше от них на диван. — Хочу, — вылетает из Хёнджина ещё до того, как Феликс успевает договорить предложение, — очень хочу, Ликси, пожалуйста. Хёнджин начинает называть его Ликси, когда нервничает или переживает, так что он решает действовать аккуратно. Он видел, как это делают хозяева, смотрел обучающие ролики (кто ведь боится вводить пароль от телефона/компьютера при коте?), даже пробовал с яблоком и некоторыми другими вещами, поэтому сейчас достаточно уверен в своих силах. Для начала он просто прижимается к губам, как для обычного чмока, не более, но ощущает что-то не то. Словно целует кожу, а не чужие нежные губы. Хёнджин от волнения сжал губы в тонкую линию. — Джинни, ты должен расслабить их, — Феликс заправляет прядь волос старшего за ухо, пока тот пялится на него и краснеет. Глупый. Как только губы приобретают обычный вид, то кажутся ещё более соблазнительными, стоит на них только взглянуть. Пухлые и наверняка очень нежные, заманчиво переливаются от заново нанесённого блеска, как тут удержаться. Именно поэтому Феликс снова чмокает, а после прихватывает и посасывает нижнюю губу. Он действует осторожно, боясь спугнуть, но старший ведь сам этого хотел. Позволяя себе маленькую вольность, Феликс довольно размашисто проводит языком по чужим губам, немного собирая тягучую жидкость, отчего Хёнджин распахивает глаза, до этого зажмуренные. Блеск действительно сладкий, как и весь старший в принципе, приторной сластью оседает на языке. Феликс не обращает внимание на недоумение Джина и снова примыкает к желанным губам, теперь проскальзывая языком внутрь. Хёнджин пытается отвечать, язык неумело дёргается навстречу чужому, пытается переплестись, губы двигаются слабо, потому что Феликс доминирует, не оставляя никакого шанса угнаться. Он чередует глубокие, страстные, вытягивающие всю душу из Хёнджина поцелуи с лёгкими чмоками. Также, Ликс позволяет себе иногда просто водить своими губами по губам старшего, что даже поцелуем назвать сложно. Он просто желает ощутить мягкость губ, запомнить до конца жизни, и слушает тяжёлое дыхание Хёнджина, что сплетается с его, словно они дышат только за счёт друг друга. У Феликса в голове сплошное ничего, разве что картинки перед глазами мелькают, как он несколько месяцев пялился на эти губы. Как вообще такие люди могут существовать? Он никак не может понять, даже интернет — а в нём так много всего!! — не даст ответа. Феликс остановиться не может, не хочет, клубника уже не так сильно чувствуется на языке, но поцелуй не перестаёт доставлять безумное удовольствие, Хёнджин уже действует посмелее, даже сам раз целует Ликса. Но младший замечает, что Джин уже, кажется, начинает теряться в нежных прикосновениях губ. Хёнджин возбуждается от одних поцелуев. Далеко не самых умелых, но страстных. Он инстинктивно перелезает на колени Феликса, младший тяжело выдыхает, потому что теперь ещё и чувствует возбуждение старшего через домашние шорты. Поцелуи становятся более агрессивными, Хёнджин, словно оголодавший, кусается, целуется уверенней — Феликс поражается, как быстро он учится, — и ёрзает. Феликс думает, что всё идёт куда-то не туда. Поэтому он осторожно вплетает пальцы в волосы Хвана и оттягивает, отстраняя от себя. Тот тяжело дышит, губы облизывает, выглядя до безумия возбуждающе, особенно для Феликса, который много чего уже видел, но чтобы в жизни... От долгого бездействия Хёнджин начинает тихонько поскуливать, словно он не кот, а безмозглая собачка, которую лишь бы покорми да погладь. Феликс отмирает и решает проверить кое-что. Пальцы перестают тянуть, и рука перемещается за кошачье ухо, что скрывается в копне угольно-чёрных густых волос. Хёнджин сначала не понимает, но стоит Ликсу начать гладить, чесать и массировать пальцами там, то Джин начинает буквально ластиться и мурлыкать от удовольствия. Младший решает ещё и переместить вторую руку на спину, уверенно проводя по позвоночнику. Тут старший натурально выгибается и, видимо, из-за нахлынувшего возбуждения, негромко стонет, сжимая футболку Феликса на плечах. Младший ехидно подмечает в своей голове, что ещё один его эксперимент — узнать, связанны ли зоны, где котам приятно, чтоб их гладили, с их людскими версиями (звучит очень по-научному, а на деле просто), — выполнен. Феликс смотрит на это с восхищением. Идеально выгнутая спина будоражит его сознание картинками разного характера, но в основном теми, как эта спина так же выгибается, но на горизонтальной поверхности. Водя по позвоночнику с особым наслаждением, подольше задерживаясь внизу, ближе к хвосту — там приятней всего, — Феликс убирает руку из волос, хмыкает от того, как Хёнджин невольно следует за ней, и берёт за подбородок. — Ты всё ещё думаешь, что нам не стоило этого делать? — Н-нет, — раскрасневшийся Хёнджин выдыхает прямо в губы. — Пожалуйста... — Пожалуйста что? — Феликс знает что, но поизмываться над старшим в приоритете сейчас. — Не прекращай, пожалуйста, — они вновь сливаются в поцелуе, мокром, жадном, словно уже давно профессионалы в этом деле. Только теперь Хёнджин ещё постепенно трётся своей возбуждённой плотью о, такую же, Феликса. Они трутся друг об друга, прямо так, на диване, пока хозяев нет дома, в их одежде, не стесняясь. Хёнджин в перерывах бесстыдно стонет, будто не в первый раз подобным занимается, но в его движениях всё равно видна неопытность и хаотичность. Бёдра дрожат и постепенно начинают гудеть, но он не прекращает. Феликс своими проворными руками лезет исследовать чужое тело дальше. Щипает сосок, перекатывая между пальцами, снова вырывая всхлипы в поцелуй, вторая рука со спины смещается на левую ягодицу, сначала сжимая её в одежде, а после, забираясь рукой во внутрь, под шортами. Голая кожа — они оба не носят боксеры, — под пальцами ощущается великолепно, нежная и никем не тронутая. Хёнджин не отстаёт, только обеими руками чешет за ушами, отчего Феликс тоже время от времени мурчит. Но их движения спокойней не становятся. Хёнджин, на самом деле, кончает довольно быстро. Но красиво. По-девственному. Превосходно выгнутая спина, громкий высокий стон озаряет всю квартиру, глаза закатываются и резко зажмуриваются, а старший продолжает толкаться ещё какое-то время, до тех пор, пока не становится больно. Феликс тоже в скором времени подходит к концу, но совсем по-другому. Тоже красиво, но с низким стоном, прямо в ухо Хёнджину, заставляя краснеть, он толкается ещё дольше. Может, потому что любит помучить себя, а может, потому, что слишком долго желал подобного. Да, они не зашли настолько далеко, но то, что Ликс увидел — он не забудет. Хёнджин обессилено валится на него, и они оба падают назад, на диван. В штанах мокро и неприятно, но старший так довольно улыбается. Смущённо, но довольно, правда. Он что-то бессвязно бормочет, оплетает руками Феликса, как коала, и постепенно засыпает. Пока Феликсу кажется, что они не просто «поэкспериментировали» в этот раз, что это всё повторится, что они узнают ещё много чего нового. Поэтому он ставит себе цель на следующий эксперимент. А какую, никому знать не обязательно. 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍 𑁍