Ядовитый поцелуй

Добби уставился на грязный носок в своих руках, его огромные глаза с удивлением и трепетом взирали на зеленоглазого волшебника. Люциус Малфой с ужасом понял, что его виртуозно обманул двенадцатилетний мальчишка. Светловолосый волшебник свирепо посмотрел на ребёнка — Поттер был ещё ребёнком, всего на несколько месяцев младше его собственного сына. — Опять ты, назойливая муха, — прошипел он, сверкая серебряными глазами. Добби вскрикнул от страха перед старшим волшебником и бывшим хозяином, и исчез с громким треском, оставив своего спасителя наедине с разъярённым Люциусом Малфоем. Гарри смотрел на взрослого волшебника с больше, чем лёгким опасением. Однако он отказался устрашиться — не после того, что пережил всего час назад. Его тело всё ещё болело, но он игнорировал это. Он чувствовал, что яд ещё не покинул его. Фоукс, возможно, спас его, но ему нужно было, по крайней мере, хорошо выспаться. Всё ещё разгневанный, Люциус уделил минуту изучению внешности гриффиндорца. Гарри Поттер был маленьким мальчиком и едва выглядел на десять, а уж точно не на двенадцать лет. Он был бледен, худощав, с густыми чёрными волосами, в разорванной одежде, мокрый, покрытый сверху донизу грязью и кровью. Люциус не видел столько крови на человеке в бытность Пожирателем смерти. Любопытство взяло верх даже в гневе. — Что, во имя Салазара, с тобой приключилось, Поттер? Гарри моргнул из-под очков. — Салазар Слизерин, — честно ответил он. Гарри мог бы сказать, что Люциус озадачен. Казалось, гнев и злость в один миг покинули Малфоя. Подросток вздохнул. — Послушайте, Малфой, мне пришлось спуститься в тайную комнату, Локхарт был трусливым идиотом, Реддл — психом, василиск был огромным, а прямо сейчас я устал, ужасно голоден, хочу спать и чертовски зол на вас! Люциус прикусил язык, чтобы не спросить. «Василиск? Это невозможно. Если только… Нет. Быть этого не может. Василиск под школой? Которого взрастил сам Салазар Слизерин? Со времён основателей прошла тысяча лет. Это чудовище должно быть гигантским!» Люциус крепко сжал трость, его кожа стала на два оттенка бледнее. «Этот монстр мог напасть на кого-угодно. Мерлин, Драко всё это время был в опасности!» Волшебник-аристократ вышел из своих мыслей и посмотрел на мальчика. Он видел, какой тот бледный и усталый. Также в его мантии зияла дыра, как будто что-то пронзило плечо мальчика. Он выглядел измученным, но Люциус начал понимать, как Поттер, пятнадцатимесячный ребёнок, смог победить Тёмного Лорда, когда храбрые волшебники и ведьмы раз за разом терпели неудачу. Усталость Гарри начала брать над ним верх. Обессиленно припав спиной к стене, он закрыл глаза и покачнулся. Люциус едва сдерживал себя, чтобы не выругаться. Весь этот чёртов план летел коту под хвост. Он не ожидал, что Дамблдор вернётся в школу, а Уизли сохранят своё доброе имя, но его визит оказался не напрасным. Поттер сообщил, что его козни чуть не стоили ему наследника, сына. Он даже не понял, зачем протянул руку и стабилизировал мальчика Поттера, когда тот закачался. Он слегка сжал его плечо, чтобы удержать Гарри от падения. По крайней мере, именно так он объяснит это позднее. — Возьми себя в руки, — приказал Люциус. — Не могу, — ответил мальчик, моргая глазами. — Я устал. Странная мысль пришла Люциусу в голову. Когда его руки оказались на тонких, почти костлявых плечах мальчика с изумрудными глазами и растрёпанными чёрными волосами, он подумал, что Гарри Поттер — красивый, очень красивый мальчик. И хотя Люциус был чувственным человеком, он не был педофилом. Его никогда не тянуло на мальчиков или подростков, даже когда он сам был одним из них. По понятным причинам, он был встревожен направлением своих мыслей. «Я не просто так об этом подумал», — Люциус оцепенел. Но это правда, эти предательские голоса шептались в его голове. Эти зелёные глаза, эти розовые губы… Прежде чем он это осознал, Люциус сделал что-то невероятно идиотское, что легко могло составить конкуренцию каждой неудаче, которую он терпел с тех пор, как решил присоединиться к Тёмному Лорду. Он поцеловал Гарри Поттера. Не было никаких искр или чего-то подобного. Просто осознание того, каким маленьким был этот мальчик, какими по-настоящему сладкими были эти губы и каким холодным было его тело. Он обнял мальчика, чтобы согреть и защитить его, сделать всё, только бы попробовать эти губы ещё раз. Затем наваждение прошло. Люциусу показалось, что его ясность вернулась, но на этот раз он накрыл губы подростка своими, сознательно ища то, о чём он думал, что ощутил ранее. Он не имел шансов справиться с этой ситуацией. Мальчику было тяжело сопротивляться. И у Люциуса была не самая сильная воля. В тот момент, когда он попробовал эти сладкие губы, он подсел на них как на наркотик, и он это знал. Эти мягкие и податливые губы так и манили к себе, и он знал, что был первым, кто ответил на их призыв. Он поднял руку и коснулся безволосой кожи на лице Гарри, потянув юного волшебника за подбородок, используя свои совершенно белоснежные зубы, чтобы задеть эти розовые уста. Гарри ахнул, и Люциус рванулся вперёд, его язык скользнул в рот Гарри, чтобы лучше попробовать его на вкус. Гриффиндорец поддался ощущениям, принимая авансы старшего волшебника, когда этот язык пробовал и дразнил его. Гарри никогда ещё так не обнимали. Дружеские похлопывания по спине от друзей или объятия Гермионы в прошлом году, перед тем, как он сразился с Квирреллом, рядом не стояли с объятиями Люциуса Малфоя. Он не чувствовал себя в безопасности, ни на минуту. Но он ощутил приятную дрожь, что пробежала по спине. Он чувствовал, что его хотят. Ощущал себя желанным. Это было для Гарри в новинку, и ему нравилось. Гарри испытал головокружение, когда Малфой выпустил его. Губы мальчика всё ещё дрожали. Он поднёс к ним руку и неуверенно коснулся их. Гриффиндорец поднял зелёные глаза вверх, чтобы встретиться с серыми, и у него перехватило дыхание. То, как блондин смотрел на него, было таким напряжённым, таким голодным. Люциус внутренне застонал от обольстительного взгляда молодого Поттера. Губы его распухли от поцелуев, щёки порозовели, а тёмно-зелёные глаза стали шире. Взрослому волшебнику открылся такой вид, перед которым было невозможно устоять. Он быстро притянул подростка к себе и снова поцеловал его. И Гарри не возражал, наслаждаясь этими твёрдыми губами. Люциус медленно вёл его по этому пути, пытаясь получить ответную реакцию. А Поттер оказался очень отзывчивым и быстрым в обучении. Люциус смутно помнил, как плохо отзывался Северус о способностях этого подростка к обучению и понял, как ошибался мастер зелий. Они продолжали томно целоваться в течение нескольких минут, пока жужжащий шум не привлёк их внимание. Люциус хотел проигнорировать его, но шум становился всё громче. Раздражённый, Люциус отстранился от подростка. Он ухмыльнулся при звуке разочарования, что испустил Поттер, и вознаградил его быстрым поцелуем по опухшим губам. Гарри открыл глаза и увидел, как Люциус Малфой поправил мантию и отошёл от него. — Ты и впрямь восхитительный, Гарри, — сказал он. — Мне жаль, что моя совесть не позволяет мне пойти дальше. До тех пор, пока ты не подрастёшь, маленький змей. Гарри смотрел, как он уходит, шелестя подолом мантии. «Он выглядит как Снейп, только лучше», — затуманенно подумал подросток. Тут до него дошло, наконец, что случилось, и он застонал. — Не могу поверить, что позволил ему сделать это! — сказал Гарри, хлопнув себя ладонью по лбу. Дрожь в районе укушенного плеча напомнила ему о том, что яд василиска ещё не полностью выветрился из его организма и затягивать с медицинской помощью не следует. — Мне лучше пойти к мадам Помфри. Возможно, у неё даже найдётся что-то для моего мозга, — пробормотал подросток и начал спускаться в лазарет.