Гунн (хардкор версия)

Вождю гуннов шанью удалось захватить императора, расчленить, и демонстративно развесить у входа во дворец. Теперь весь китай, вынужден ему подчиняться, в страхе, что его люди убьют и растерзают их семьи. Так же, он заключил Фа Мулан в пыточной камере, куда переодически заглядывал, когда у него было плохое настроение. Этот день как раз оказался одним из таких. Шанью в ярости зарубил своего лучшего разведчика за то, что он опять пришел без хороших новостей, касаемо капетуляции соседних провинций. Эти идиоты никак не поймут, что вся власть принадлежит ему! Теперь он лично пойдет на них войском, изнасилует и забьет до смерти каждую женщину, старика и ребенка в их деревнях! Чтобы у них не оставалось никаких сомнений в его безграничной силе. Размышляя, он спустился в дворцовую темницу. Открыл и запер за собой дверь, ведущую в камеру стенающей девушки. - Что такое, милая, ты рада видеть своего господина? От чего она еще сильней заскулила в страхе. - У меня сегодня был отвратительный день. Ты же мне поможешь поднять настроение? На последнем слове он сделал акцент, и взял тонкую плеть, которой прошёлся по, заключенному в кандалы телу, вызвав оглушающие крики. - Что-то ты тихая в этот раз. Может, мне стоит ударить посильнее? После чего взял увесистый молот и со всего маху раздробил ей вторую ступню. Истошный вопль, казалось мог разбить глиняные кувшины своими режущими волнами. - Так то лучше. - Удовлетворенно опустил орудие. - А помнишь, не так давно ты сама заставила меня испытать такую же боль, когда взорвала на крыше. Теперь ты понимаешь что это такое. Девушка всхлипывала, и голосила. Шанью приблизился к ней и поднял, впившись когтями в челюсть, глядя своими хищными, сжигающими до тла зрачками. - Но я не на столько жесток, как ты думаешь. Я еще ХУЖЕ. И потому, прежде чем умереть, ты пройдешь все круги ада, вместе со мной. Затем, он остоединил древко, в котором удерживались ее руки, от висящей металлической цепи. Швырнул на каменный пол, лицом вниз. И начал избивать, пиная ногами под живот, грудь, ребра. Она кричала, и кашляла кровью, когда он останавливался, чтобы передохнуть. - Убей меня, - срывающимся голосом умоляла Мулан своего насильника. Но тот лишь холодно посмеялся. - Убить тебя? И лишить этой чудесной возможности проводить время со мной? Подсел к ней и приподнял окровавленную, ближе к себе, на руки. - Ты долго еще не сможешь умереть, моя дорогая. И засосал в грязном поцелуе ее растерзанный ранее рот. Затем принялся за грудь, размягчая языком огрубевшую кожу. Вылизал бедра, с внтуренней стороны, и добрался до промежности. Мулан застонала. - Получай удовольствие, пока можешь, пока Я тебе это разрешаю! Затем, возбужденно дыша, ослабил воротник своей верхней одежды, скинул ее, оголяя израненный, мускулистый торс. Он взял девушку за бедра, и вошел в нее резко, заставив вскрикнуть. Начал двигаться быстро, с силой вгоняя свой огромный твердый член в мягкую плоть, разрывая свеже-затянувшиеся ткани, проливая кровь. С каждым толчком, Мулан издавала мучительные полустоны-полукрики, с запрокинутыми руками, отяжеленными деревянными кандалами. Вскоре, гунн излил свое общигающее семя внутрь разорванного лона. Тяжело дыша, показывая клыки, и с обезумевшим от вожделения взглядом, он перевернул ее на живот, и влажным еще теплым членом начал протискиваться в задний изрезанный шрамами проход. Наклонившись, при этом, крепко держа ее бедра, и кусая за основание шеи, на которой виднелись многочисленные старые синяки от зубов. Девушка скулила в такт новой порции боли. Двигаясь рвущими толчками, ускорившись под конец, возбужденно рыча, как зверь в унисон с ее криком, шанью удалось еще раз кончить. После содеянного, удовлетворенно, отбросил ее в сторону, а сам сел отдышаться. Мулан лежала, голая возле железной решетки не двигаясь, пока из нее лилась сперма вождя гуннов. - На сегодня хватит. Завтра я снова приду, и мы продолжим. И ушел. Заперев за собой тяжелую дверь. Оставив девушку в полу-бессознательном состоянии. На следующий день, шанью со своими варварами, нанес разрушительный удар по соседней провинции, насилуя и расчленяя любых беззащитных людей, которые им попадались. А, захватив самого губернатора, отрубил его голову, и пригвоздил на воротах главного здания, вложив оторванный член с яйцами ему в рот. Не успев обсохнуть от чужой крови, вернувшись в императорский дворец, принялся праздновать еще одну победу, со своими приближенными. Изрядно напившись рисовой водки, вспомнил о, ждущей в низу, его жертве. Раскачиваясь из стороны в сторону, ворвался в темницу, еле попадая ключом в замок, отпер наконец клетку. Девушка лежала на полу, почти там же где он ее оставил. Не могла же она так просто сдохнуть? Он сильно пнул ее под ребра, вызвав стон, полный отчаяния. Не-ет. Она выносливая, именно поэтому шанью не стал сразу убивать заключенную. Гораздо приятней доводить пытками до одурения. От простой резни, гунн уже давно не получает столько удовольствия. Внезапно, не устояв на ногах, он свалился рядом с Мулан, без сознания, с бегущей струйкой крови из носа. Заголосив от ужаса, она отползла в угол камеры, где долго тряслась рыдая, закрыв голову кандалами. Через какое-то время к ней пришло осознание, что ее никто не мучает, а шанью лежит и не двигается. Он умер? Боясь подходить близко, она встала на колени и продвинулась вдоль стенки, осторожно посмотрев на его с другой стороны. Боясь, что он вот-вот вскочит, и начнет бить ее. Дверь клетки была на распашку. Если он увидит, что она сбежала, то станет пытать пуще прежнего. Эта мысль раскаленным ножом впилась ей в мозг. И Мулан опять затряслась в плаче. Если это очередная ловушка, и шанью на самом деле притворяется, то как только она переступит порог клетки, он тут же набросится на нее. Оставалось только сидеть, и ждать, осознавая, что ее так и так будут мучать до конца жизни. Тут, девушка заметила выпавшие ключи из дверного проема, которые навели на мысль, что насильник никогда не допустил бы такую оплошность. Возможно, духи предков услышали ее мольбы, и забрали жизнь гунна, предоставив ей возможность сбежать? Но снова, злой голос зашипел в голове о том, что это ловушка, и стоит ей зашуметь звенящим металлом, как ее схватят. Так она провела несколько долгих часов, в страхе перед лежащим телом, которое истязало ее день ото дня. Но чем дольше Мулан ждала, тем большая уверенность крепла в ней, с каждым часом. Она уже вымоталась на столько, что решила рискнуть, и тихо подобрать ключи. Вслушиваясь в звенящую тишину, подтянула кандалы повыше, чтобы можно было согнуть руки в локтях. Подползла к выходу и осторожно накрыла рукой прохладные ключи. Медленно поднесла их ближе, выискивая необходимый. Один из четырех, должен быть самый большой. Нашла! Взялась за основания, объединив остальные, вставила нужный, и провернула его в замочной скважине. С ужаснейшим звоном, кандалы упали на каменную кладь. И девушка в страхе закрыла глаза. Но ничего не происходило. Медленно подняв веки, она выдохнула. Начала разминать отекшие руки. Повезло, что он не додумался, или не успел их тоже сломать. Теперь ей ничего не мешало выбраться, но она все еще медлила, осматривая ненавистное место своего заточения. И взгляд остановился на молоте, который был небрежно оставлен еще вчера. Безумная идея вспыхнула в ее сознании. Был только один способ убедиться в том, что шанью мертв. Подползла к стене, взяла тяжелый молот, затем приблизилась к, лещащему в луже собственной крови, гунну. Замахнулась, стоя на коленях, и со всей возможной силы расколола его череп, разбрызгивая вокруг капли крови. Труп так и не пошевелился. А Мулан, после нескольких секунд тишины, как обезумевшая начала хохотать, разглядывая отвратительное зрелище: выплывшая из глазницы черная склера, розовые осколки кости, разорвавшие кожу, виднеющееся за волосами мясо мозга. Ударила еще раз, занося молот снова и снова, создавая кровавое месиво, которое переодически брызгало ей на лицо. И успокоилась только тогда, когда ее силы иссякли, а его голова стала похожа на мясной фарш. В этот момент, в темницу тихо зашел лучник, натянул стрелу и выпустил девушке в затылок, так, что она прошла насквозь, показывая свой наконечник из глаза. Мулан упала замертво, прямо на только что размозженный труп. - Видишь, хан, до чего тебя довело твое самолюбие. Надо было смотреть что пьют твои приближенные, а что пьешь сам. Теперь мы поделим между собой всю китайскую империю, которую ты так любезно нам предоставил. И, гортанно смеясь, покинул подземелье, закрыв за собой дверь.