***
— Кайто–кун, прошла всего пара дней, так что это можно назвать тренировочной проверкой, потому не напрягайся, — Даичи потянулся на кресле, а потом схватил за корешок тоненькую книгу в толстой обложке. — Присаживайся. Гиндзо, у меня нет секретарши, ты же знаешь? — Конечно! Зачем она, когда есть я? — показательно расхохотавшись на первом слове и прошипев все остальные, Накамори развернулся к выходу и поковылял в сторону столовой за напитками. В тот миг Кайто исследовал кабинет: в этой среднего размера комнате вся мебель даже на взгляд очень удобная, а сам дизайн спокойный и минималистичный. К тому же целая куча цветов, запах которых идеально сочетался и создавал нежный, успокаивающий эффект. На дворецком, правда, это не работало, и он просто занял стул. Психиатр поднял книгу к уровню глаз пациента и постучал по корешку другой рукой. — Читал эту книгу? Мимолётный взгляд на незнакомое название и краткий ответ. — Нет. — Это сборник японских притч. Правда ни одну не слышал? Кайто безразлично бросил: — Нет. Всё, что мы делали на литературе, читали и пересказывали стихотворения. Даичи внимательно посмотрел в сторону парня, будто проверяя, но, через секунду, забыл об этом и сосредоточился на работе. Нужно было проверить ход мыслей пациента. — Хорошо. Значит, читаешь… — Да. — Хорошо. Тогда я прочту несколько притч, а ты попробуешь сказать что–то насчёт них. Задача понятна? — Да. — Что ж, — психиатр пролистал пару страниц и остановился на одной. Его спокойный и успокаивающий голос заполнил собой тихий кабинет.«Один крестьянин оседлал лошадь и поехал в город за соей. В городе он купил двенадцать кадушечек сои. — Больше восьми кадушечек твоя лошадь не поднимет, — сказал ему купец, — оставь четыре здесь. Приедешь за ними завтра. — У меня лошадь старая, — ответил крестьянин. — Ей и восьми кадушечек много. Я навьючу на неё только шесть, а остальные потащу сам. Так он и сделал: шесть кадушечек навьючил на лошадь, а остальные шесть взвалил себе на спину. Потом взобрался на лошадь верхом и поехал. Лошадь сделала шаг-другой и стала. Ноги у неё так и подгибались. Видно было, что до деревни ей не доплестись. — Вот неблагодарное животное! — закричал крестьянин. — Другие навьючивают на своих лошадей по восьми кадушечек, а я жалею тебя — шесть кадушечек на себе везу. Что же ты ещё упираешься?»
Кайто слушал молча, но при этом запоминал каждое слово, потому без труда мог бы хоть сейчас пересказать всё сказанное слово в слово. Однако задача была не в этом. Нужно «сказать что–нибудь про историю». — Ну? — Он сел на лошадь, значит она несла все двенадцать кадушек, плюс его. Даичи одобрительно кивнул. — Это плохо? Кайто спокойно открыл рот для ответа. Его безразличный голос легко разрушил все предположения врача: — Плохо или хорошо… Но лошадь нужна для того, чтобы работать. Даичи тут же выронил документы, которые изучал всё утро. Нет, многое понял из документов школы и был готов к любому ответу… Но нет — если в его практике появляется новый и очень необычный случай, психиатр становится очень впечатлительным и забывал все литературные слова. — Кхм… Ладно, продолжим.«Хозяин достал где-то ивовый росток и посадил у себя в саду. Это была ива редкой породы. Хозяин берёг росток, сам поливал его каждый день. Но вот хозяину пришлось на неделю уехать. Он позвал слугу и сказал ему: — Смотри хорошенько за ростком: поливай его каждый день, а главное — смотри, чтобы соседские дети не выдернули его и не затоптали. — Хорошо, — ответил слуга, — пусть хозяин не беспокоится. Хозяин уехал. Через неделю он вернулся и пошёл посмотреть сад. Росток был на месте, только совсем вялый. — Ты, верно, не поливал его? — сердито спросил хозяин. — Нет, я поливал его, как вы сказали. Я смотрел за ним, глаз с него не спускал, — ответил слуга. — С утра я выходил на балкон и до самого вечера смотрел на росток. А когда становилось темно, я выдёргивал его, уносил в дом и запирал в ящик»
— А, — внезапно глаза Кайто блеснули, — это звучит полезно. — Полезно? — Нужно уметь слушать. Даичи вновь выпал. — Э, почему? Суть была в том, что он делал это, чтобы защитить росток от соседских мальчишек, но всё равно поступал неправильно. Дворецкий обычным безразличным тоном ответил: — Хозяин сказал «смотреть, чтобы не тронули цветок», а он его вырывал и прятал, то есть слуга не послушался. «Смотреть» и «прятать» — разные вещи. — Хм, неплохо. Необычный ответ, — мужчина открыл рот. Он помолчал немного, а потом перелистнул две страницы и поднял глаза на пациента. Его спокойный взгляд таил в себе много необычного и нового. Что же можно ожидать от него дальше? Как пройдёт терапия? Как на него повлияет? Как? — Фух… Вы не представляете эту очередь! А ведь Даичи давно забыл про инспектора. Но быстро вспомнил о кофе, когда университетский друг бросил жестяную банку прямо от двери. — Давай, вспомни своё баскетбольное прошлое! — Гиндзо, сволота! Ненавижу! Тем не менее, друзья оставались друзьями, а кофе попал в руки к бывшему баскетболисту так же легко, как осенний лист ложится на вытянутую ладонь. — О, а это? — Минералка, — медленными, но широкими шагами Накамори подошёл к дворецкому и протянул минеральную воду. — Не знаю, что тебе нравится, но минералка полезна. И, оставив банку в руках Кайто, мужчина остановился в дверях с телефоном. Он нажал пару кнопок, дождался окончания гудков и разговорился со своим помощником, без лишних слов показывая, что уезжает в участок. — Кстати, Кайто, я забыл. Парень только–только открыл банку. — Гиндзо задержится из–за подготовки к суду, так что я отвезу тебя на своей машине, хорошо? Снова блеск в глазах, затем секундное непонимание, а потом уверенное: — Хорошо. — О, отличное слово. Теперь не звучишь как робот. Взгляд Кайто стал чуть внимательней, как и слух. — С нами ещё мой сын поедет, но он спокойный. Да и тебя первым отвезу, мой дом далеко. — Хорошо. — Ну и отлично, — теперь психиатр почувствовал себя смелее, — давай посмотрим ещё что–нибудь. Он захлопнул японский сборник и забросил в ящик стола, а потом вытащил из кармана самый обычный телефон. Не смартфон, но не маленький — классическая раскладушка чёрного цвета. Потом психиатр что–то набрал на нём и убрал предмет в карман. — Нужно провести пару физиологических тестов, потому ещё одна история и хватит. — Хорошо. — Так, давай представим нечто современное…Собака яростно лаяла, припадая на передние лапы. Прямо перед ней, прижавшись к забору, сидел маленький взъерошенный котёнок. Он широко раскрывал рот и жалобно мяукал. Неподалёку стояли два мальчика и ждали, что будет. В окно выглянула женщина и поспешно выбежала на крыльцо. Она отогнала собаку и сердито крикнула мальчикам: — Как вам не стыдно! — А что стыдно? Мы ничего не делали! — удивились мальчики. — Вот это и плохо! — гневно ответила женщина
— Что думаешь? Уже кучу раз глаза Кайто блестели слабыми намёками на эмоции, но сейчас на его лице пробежала настоящая искра. На секунду, всего на какую–то секунду сломанная кукла превратилась в обычного человека. Даичи даже не успел понять ту необычную эмоцию, да и вряд ли её можно было описать словами. — Ничего не делать, — безразличие вернулось, но тон голоса слегка изменился, — ничего не делать, — дворецкий повторял эту фразу с безразличием ученика, желающего сдать тест с помощью обычной зубрёжки без вникания, и это сводило с толку. Серьёзно, все необычные случаи, которые Даичи видел во время своей работы, меркли на фоне искреннего непонимания при виде Кайто. Такой случай был нов и страшен, но Абэ Даичи — врач. Он должен вылечить своего пациента — это его работа, суть его профессии. Да и честно, ведь действительно интересный случай? Кого же он не заинтересует! Это в суде–то переполох, а полицейский участок? Вовсе в базар превратился — третий отдел кричит, за ним второй, первый подслушивает за дверью, частные детективы носятся по кабинетам, насколько связи позволяют, а на входе каша из журналистов и репортёров! Кажется, суд будут смотреть на космической станции. Да и сейчас не об этом! Куда это его мысли улетели? — Кайто–кун, а почему… Даичи осёкся. Нет, прямые вопросы казались ему плохой идей. Лучше непринуждённо узнать обстановку внутри дома Накамори, условия его труда. Как раз под конец дня, в машине. И психиатр резко встал, прерывая дворецкого от очередного повторения. — Так сказать, это был бета–тест. На следующих сеансах мы задержимся тут надолго, тестами позанимаемся, — наклонив над своим ртом уже пустую банку с кофе, мужчина обошёл стол и протянул парню руку. — Несложная физиотерапия. Ближе к вечеру довезу тебя домой. Кайто принял ладонь врача и улыбнулся. — Хорошо.***
— Ну, вот и всё! Результаты узнаем к следующему сеансу! На улице всё ещё цвёл и сверкал весенний день, но солнце уже не сияло так же ярко, как в полдень. Конец марта потихоньку поднимал температуру, но обещанный горячий апрель не был готов принять эстафету — так и создавался приятный, тёплый воздух, вызывающий улыбку на лице выпускника начальных классов. — Папа! Средний сын Даичи только–только окончил шестой класс начальной школы. Его растрёпанные шоколадные волосы, доставшиеся ему от матери, в очередной раз оказались не причёсаны, ведь мальчик как обычно опоздал, даже сейчас. Но и врач с пациентом задержались в очереди у гардероба, сегодня это сойдёт ребёнку с рук. — Ватару! Находясь на границе работы и семьи, психиатр сходил с ума. Он привык различать их настолько, что не смог задать сыну нужные вопросы. Вместо этого он поманил за собой Кайто и пропустил пассажиров на сидения позади. — Привет. Дворецкий едва успел пристегнутся, но фальшивая улыбка расцвела на лице сразу же после буквы «т». — Привет. Мальчик двенадцати лет смотрел на него спокойно. Его вид не вызывал страха, но и не повышал настроения — обычный ребёнок, которого можно легко встретить на улице. Явно не любопытный, определённо не внимающий каждому слову, но уже порядком сознательный. — Это дворецкий Гиндзо, я отвезу его домой. А потом уже к нам поедем. Ватару кивнул отцу, и машина тронулась. На пару минут в разновозрастной компании воцарилось чисто взрослое молчание. — Кайто–кун, как у тебя дома? Гиндзо? — Он занят судом, толком не знаю. — Это да… Аоко–тян? — Отлично… Вчера ходили на вечеринку. — О, а подробнее? Поворот, после которого на длинные два километра — ровная дорога, и Кайто начинает сухой пересказ всех событий вечеринки, который, несмотря на плохие ораторские способности, вызывает отклик у остальных. Благодаря паре наводящих вопросов, требующих развёрнутых ответов, мужчина узнаёт всё, что его интересовало. «Аоко–тян тоже старается… Такая молодец, тоже хочу дочь», — пустив слезу несчастного многодетного отца четырёх сыновей, Даичи задал последний вопрос и наконец выяснил всю ситуацию на данный момент. Вместо «как прикажете» — «хорошо», может приветливо здороваться, вполне хорошо улыбается — для первой стадии очень даже неплохо, но один вопрос остался не утонченным. Заметно, что он привязался к Аоко, но из–за воспитания или?.. «Вероятно, нужно подождать ещё немного. А потом видно будет. Или можно провести эксперимент», — Даичи повернул руль: «Нет, даже для эксперимента рано. Привязанность может начаться из–за воспитания и вылиться во что–то иное. А ещё послезавтра суд». И машина, повернув на ещё одном перекрёстке, вышла на абсолютно ровный путь до резиденции Накамори.