Дворецкий в Белом

— Мяу! — Мяу! Дружески поприветствовав друга друга, Кид и Сапфира начали махать своими маленькими лапками, что быстро надоело молодому коту. Пискнув, он повернулся к кошке спиной и вальяжной походкой пошёл вперёд, устраивая весёлой гостье экскурсию по дому. Кайто бросил короткий взгляд на них, вытер помытую тарелку и, прикрыв рот, несдержанно и громко чихнул. — Апчхи! — Ай! — Аоко широко выпучила глаза и даже испугалась. Нагиса осталась спокойной, но повернула в сторону парня голову. — Кайто, всё нормально? Ты простудился? — А? Да нет, просто пыль… Может убраться? — Ты вчера убирался, а ну в комнату! — Но… — В комнату, это приказ. — Как скажете, Аоко–сама, — закончив с последней тарелкой, расстроенный дворецкий зашагал к двери под хихиканье Нагисы. Тиканье настенных часов почему–то стало громче. — Нагиса, всё успокоилось? — Что успокоилось? — Тоя. — Ох… Нагиса потянулась к чашке, чтобы сделать большой глоток. Её чай заметно похолодел, но девушка любила пить его именно так, чувствуя гораздо больше вкуса чая, чем горячей воды. Пока она наслаждалась этим, время тянулось, убегая в никуда. — Что ж, я думаю, стоит рассказать в чём дело и как всё вообще произошло, — наконец сказала девушка. — У меня есть приятель–инвалид, богатый сынок двух известных хирургов, который никогда не был избалован, потому я быстро начала ему доверять. Вот только он сам был доверчивым и чистым, как родниковая вода. Помнишь, пили? Такая мягкая–мягкая… — Понятно, так что? — Ну я и заразилась от него этим абсолютным доверием, согласившись встретиться с Тоей. И знаешь, если ты не лежишь на его рельсах, то он кажется нормальным, да и ко всей нашей компании относился неплохо, — Нагиса сделала несколько глотков и продолжила. — Казалось, всё нормально, он мне даже нравился, но, оказалось, он очень ранимый и вспыльчивый… — Тот, кого выводят из себя даже мелочи? — Не только это. Он ненавидит убираться, говорит, что это для слуг, ненавидит готовить, ведь это для слуг, ненавидит приказы, потому как это для слуг… Он нездорово одержим своей властью, будто бедняк, которого посадили на трон, и он начал тратить казну, как душа захочет. — О, красивое сравнение! — усмехнулась Аоко, внезапно прерывая подругу. Та взрывается от смеха. — Ха, реально?! Спасибки, э… Ну так чё… А, да, — она прокашливается. — Помню, я много раз просила его помочь мне, на что он злился и вспоминал свою бывшую, которая «бу–бу–бу была не такой, была настоящей женщиной, бла–бла–бла»! Так я ему и говорю, вот и вали к ней! А он и вскипел, как чайник… — Бывшая? Кто? — Этого, кстати, не знаю, но вроде они ещё общаются, а она в вашу академию ходит. — О, значит кто–то из наших? — присвистнула студентка. — Мяу! — Мяу! В кухню снова влетели два котика. В этот раз они выбрали догоняли, однако, видимо, это быстро надоело Сапфире, ведь она вернулась к хозяйке, приготовилась к прыжку и упала на коленки Нагисы, свернувшись на них калачиком. Кид недовольно покричал снизу, рассмешив девушек, но потом сам пошёл к Аоко и крепко прижался к её футболке, жалуясь на свою гостью. Диалог продолжился вместе с мурчанием. — В общем он обвинил меня в том, что я не понимаю отношений, не хочу ничего делать, я ленивая и всё в том духе, — инвалидка тяжко вздохнула. — Блядь, вот был бы жив мой бывший… — От Тои бы лепёшка осталась, да! — тихо хихикнула студентка. — Сейчас он всё ещё следит за тобой? — Нет, кажется он на что–то переключился. А он очень упёртый в том, что хочет сделать, — Нагиса с ненавистью в голосе добавила. — Он даже знает, как идеально испортить репутацию человека и говорил, что он так ещё в детстве делал, сколько он помнит. Был один мальчик, он, вроде, всем нравился, а Тоя ему подгадил, и того пацана все возненавидели. — Все возненавидели одного мальчика? — Эм, Аоко–сама… Девушки снова повернулись. Кайто выглядывал из–за двери, опираясь на её косяк и неуверенно поглядывая в комнату. Он промямлил: — Там в туалете… бумага закончилась. — А, уже? — удивилась Аоко. Кид спрыгнул с её колен и вальяжно куда–то ушёл. — Да… Я схожу? Апчхи! — О, ну точно заболел! — хохотнула Нагиса, подъезжая к шкафу. — Травяной чай у вас где? — В тумбе, можешь взять вон ту кружку, — раздав инструкции, Аоко выбежала через дверь в гостиную и, надавив Кайто на спину, затолкала его в кухню. — Садись, Нагиса тебе травяной чай даст, а я быстро в магазин неподалёку сбегаю, всё равно мне надо друзьям позвонить. — А, ну тогда, — Кайто на долгие секунды задумался, — ладно? Возвращайтесь побыстрее! — Если друзья будут недалеко, то могу задержаться, — Аоко, вернувшись в гостиную, быстро оделась. — Нагиса, я думаю, что ты справишься! — Ага! Через несколько минут входная дверь хлопнула, а перед Кайто стояла ароматная чашка с травами. Он видел их не раз, но во время обучения заваривал только более дорогие варианты травяных чаёв и не решался пробовать эти. Вдохнув их запах, он даже пожалел об этом. — М–м, вкусно. — Вот именно! — Нагиса улыбнулась и тут же отвлеклась на Кида, что появился в дверях, пиная что–то синее в их сторону своими лапками. Разглядывая, что это, гостья совсем не слышала слов Кайто: — Кстати, я слышал, что вы говорили о «Тое», да? Имя такое знакомое, будто… Что там? — наконец и Кайто заметил белого кота, который «допинал» до гостьи–кошки… откушенный им бутон синей розы. — Мяу, — дерзко сказав это, он оставил его под коляской Нагисы, и Сапфира спрыгнула, чтобы понюхать его. Звук одобрения не заставил себя долго ждать: — Мяу. — Нихуя у вас кот кавалер, а? — тут же залилась смехом гостья. Кайто отложил свою чашку. — Там же три цветка выросло, — печально пропел он, опуская голову. — Надеюсь, он не все покусал? — Ну, вроде он у вас умный! Допьёшь чай — проверишь! — Ага, — Кайто медленно поднял голову и сделал новый глоток травяного напитка, — проверю… «И всё–таки Тоя… Муку говорил о нём», — подумал он, поглядывая на котиков, играющих с бедным цветком розы в их странный футбол.

***

— Аоко? — Мисаки–сан? Мисаки была старше Уты на два года, но внешне их можно было принять за двойняшек: одинаковый рост, уровень физической подготовки, цвет глаз и волос, а единственным реальным отличием оставался нос. У Уты он комично большой, у Мисаки — удивительно маленький. Тем временем Аоко не успела и слова сказать, прежде чем её снова поразило удивление, ведь за спиной суровой дежурной оказалась Виолетта с коробкой пирожных в руках. Она понаблюдала за удивлённой студенткой и выпрыгнула из–за спины свой спутницы навстречу девушке. — Аоко, мы как раз хотели с тобой поговорить! — улыбнулась она. — Видишь ли, сейчас мы решаем с администрацией и школьным советом возможность установить в академии камеры наблюдения, как ты к этому отнесёшься? — О, — Аоко немного задумалась, — звучит надёжно, но и камеры можно обойти — слепые зоны, маскировка… — Однако всяко лучше ненадёжных свидетелей! — строго заявила Мисаки своим твёрдым голосом. — Ну так ты не против? — Думаю, да. Вы всех опрашиваете? — Мы отправили сообщение в группу, несколько минут назад, видимо ты не видела, — сообщила Виолетта. Аоко кивнула. — Зато знаешь, но тебе лучше отметиться в беседе, инструктора собирают инфу. — Хорошо, отмечусь. К понедельнику установят? — Ага. Посмотрим, как этот пидарас будет действовать! — дерзко выкрикнула богачка, щёлкнув пальцами. После она засмеялась. — Кстати, у меня есть имбирный чай, хочешь? — Ох, с радостью бы, но у меня подруга в гостях… Кстати, а почему ты снова решила в обычный магазин сходить? — А, ну не знаю, тут пирожные вкуснее! Виолетта громко посмеялась, Аоко повторила за ней, и лишь Мисаки осталась спокойным камнем, который поглядывал то на одноклассниц, то на подозрительного парня у соседнего стеллажа, рыщущего по карманам. Как он достал мелочь, дежурная успокоилась и продолжила выбирать продукты, иногда вставляя в разговоры девушек свои строгие комментарии. Она была той ещё занудой.

***

Даже в Полицейской Академии, где, казалось, нет места невнимательности, камеры заметили не все. Половина учеников исследовала все углы в здании, но в методички заглядывали единицы. А стоило, ведь камеры были маленькие и совершенно незаметные, потому споры Гаку, Минами и Уты не затихали. — Эй, ребят, потише! Давайте для начала обсудим Тою, да? — грубо возмутилась Виолетта. — Значит, что я узнала от Мисаки–сан — есть у неё очень подкупаемый дежурный, Тоя заплатил ему около десяти тысяч за всю информацию. — Десять тысяч?! — Аоко вскинула брови. — Ну и несдержанный! — Пфф, ты ещё сомневалась в этом? — усмехнулась богачка. — Посмотрим, что он придумает с камерами. Он наверняка уже купил план их расположения. — Ничего, мы его побьём! — уверенно крикнула Саю. Спорившие позади них немедля согласились с ней, на что Виолетта закатила глаза. Их весёлые голоса могли говорить о радостном настроении, однако на паре каждый чувствовал напряжение. Такой враг, как Тоя, кажется глупым, но именно эта его черта делает его опасным: он не приемлет несогласия, не может понять чужих чувств и стремится к власти, которой не может управлять — от него можно было ожидать самых безумных ходов, и все ожидали его шага, будто присутствие этого парня в Академии можно было ощутить, как резкий аромат. Звонок прервал все мысли на недолгое время: Аоко успела выбрать себе напиток, который хотела купить в торговом автомате столовой, Гаку и Минами договорились о походе в соседнее кафе и тут же сбежали, а Ута и Саю шли, оглядываясь по сторонам и всё ещё споря о правильности камер наблюдения. Все шаги, что слышала оставшаяся компания, бежали мимо них, не касаясь их, пока на второй этаж не поднялась компания из трёх девушек. Их было легко заметить в толпе других студенток, благодаря дорогим украшениям, которые их семьи едва могли позволить, и яркому макияжу, а о их вызывающем поведении знали не все. Главой этой компании была девушка по имени Ориха, двух других можно было назвать по прозвищам Ищейка (за навыки во взломе сайтов и не только) и Правая (за верность главе компании). Эти трое почти не имели влияния в школе, но их гордость была сравнима с самовлюблённостью Нарцисса. Когда Аоко не обратила на них внимания, Ориха схватила студентку за волосы. — ЭЙ, ТЫ! — крикнула она, дёргая Аоко на себя, отчего та потеряла равновесие, но быстро резко присела, заставляя отпустить себя. Когда студентка повернулась, её друзья заслонили её. — Сука долбанная, ты мне ответишь! — За что? — с лёгким удивлением в голосе поинтересовалась Аоко. Глава «банды» попыталась прорваться к ней, но Ута толкнул её, и она упала. — Ах ты крыса! Вы все заодно, да? — она очень быстро вскочила на ноги. — Почему вы закрыли меня в кладовой?! Вы знали, что я боюсь замкнутых пространств?! — А, закрыли? — удивилась Саю. — Я?! — вторила ей Аоко. — А кто?! — возмутилась Правая. — Я видела, это была ты! И Ищейка видела! — Да ну! Зачем Аоко это нужно? — Ута мельком посмотрел на Аоко, потом его взгляд побежал по стене и зацепился за блестящую чёрную точку. — О, точно, у нас же установили камеры! Пойдёмте глянем на вашу «кладовую» — что скажете? — О, я за! — неожиданно дерзко бросила Ориха. — Заодно увидите какая Накамори сука! — Ага, интересно глянуть, что ты там себе навыдумывала! — бросила Аоко, разворачиваясь в другую сторону от столовой к инструкторам. Камеры могут всё разрешить… а могут и снова запутать.

***

— Ну, — печально протянул заместитель директора, — все вряд ли поместятся в этой каморке… Аоко и Ориха, заходите вместе со мной, остальные останьтесь в коридоре! Большая часть помещения ушла на кучу мониторов для нескольких камер по всем этажам, а небольшое помещение рядом со спортивной площадкой всё ещё не было расширено. В идеале работы должны начаться на следующих выходных, а пока одному человеку места хватало. Усадив девушек на маленькие табуретки, мужчина запустил на основном мониторе запись с камеры у кладовой напротив комнаты с мусоропроводом. — К слову, как ты вообще там оказалась? — заместитель директора обратился к Орихе. Та беспокойно бросила, вспоминая ужас, пережитый в закрытой кладовке. — Учитель по физкультуре оставил там новый мяч, я пошла за ним, — она внезапно резко переменилась в лице и начала тыкать в Аоко пальцем. — А эта тварь встретилась мне по пути и пошла за мной! — Да не шла я за…! — студентка почти договорила, как вдруг её взгляд лёг на камеры. То, что она увидела, было истинно поразительным. На хорошую маскировку способны не многие, если только они не работают с театром, кино, фокусами или чем–то подобным, но Тоя, тот самый Тоя? Нет, он нанял кого–то, у него достаточно для этого денег. Студента, который даже не удосужился… — Постойте, — Аоко попросила заместителя директора остановить запись, пока Ориха крыла её матом, — можете остановить чуть пораньше? Мужчина перемотал запись с момента запирания дверей на тот миг, когда «Аоко» только закрывала их. Настоящая Аоко указала на рукав своего двойника — белая рубашка задралась, обнажая двухслойный белый бинт. Студентка, обвинённая в преступлении, показала свою руку с рубашкой, и Ориха даже схватила её и задрала одежду, но бинта у Аоко не было. У подделки же он был замечен очень чётко. — Ага, что ж, очередная подстава, — заключил заместитель директора. — Ориха–сан, я надеюсь, что вы будете благоразумны не кричать на Аоко, пока не докажете, что бинт был фейковым. — Что?! Но он наверняка фейковый…! — Я НАДЕЯЛСЯ! — почти рявкнул мужчина. — Для начала, мы проверим всех учеников с бинтами на руках. Кажется, тут действовала девушка… или парень с женственным телосложением, — он подозвал Аоко к себе и шепнул ей на ухо. — Возможно, Тоя кого–то нанял. — Нагиса говорила, что его бывшая ходит в нашу Академию, и они до сих пор общаются. — Ах, вот кто информатор… Хорошо, — он встал и пошёл к входу. — Хорошо, я обзвоню всех. К концу обеда соберитесь в комнате для преподавателей, мы всё обсудим. — Есть! — крикнула Аоко, отдав честь. Ориха фыркнула и для вида чиркнула ладошкой над головой, сразу побежав жаловаться подругам. Обед в тот день тоже выдался напряжённым.

***

Когда Гаку и Минами узнали обо всей ситуации, компания уже стояла у преподавательской. Аоко постучалась, её впустил Утияма и сразу указал сначала на компанию Орихи, а потом и на троих студентов, сидящих на другом конце стола. Все смотрели именно на них. Слева ожидала вердикта вторая известная на всю Академию зануда Харука. Она была одной из жертв жестокого синдрома отличника — её дисциплина должна быть идеальной, оценки — лучшими, а репутация у инструкторов безупречной, словно огранка драгоценного камня. Она нещадно шлифовала себя ради погибших родителей и поверить в её причастность было бы сложно, если бы не её острая нехватка денег из–за оплаты своей учёбы. Тоя мог легко подкупить её. В центре сидела скромница Шизука. Она была из тех, кого называли «добрейшей души человек» — уговаривать её что–то сделать или кому–то помочь не нужно было от слова совсем, но и это было не единственным её качеством. Некоторые считали её Ямато Надесико этой Академии . Такая могла быть бывшей Тои или просто той, кто поддалась бы на его внешнее очарование. А справа, уронив голову на бок, спал парень с женственным телосложением по имени Умино — местная Спящая Красавица. А иначе и не скажешь, ведь где он только не засыпал: на парах, в столовой, на лавочке стадиона, в раздевалке. Везде он говорил: «Я чуть–чуть», — а просыпался через десять минут и не меньше. Больше? Легко! Как он вёл вне этого, никто не знал, ведь друзей в стенах Академии у него не было. Этот странный набор раненых совсем не вызывал у остальных доверия, но бинты под задранными рукавами говорили сами за себя. — Итак, — улыбнулся заместитель директора, поправляя свои усы, — я уже показал им запись, а Аоко–сан может показать им свою руку. Аоко–сан? — Вот, — Аоко задрала рукав нужной руки, потом другой — ни на одной ни следа от бинта. — Я более, чем уверена, что я не могла даже снять бинт, ведь его не нашли ни в моих вещах, ни по дороге к моему классу. — Эй, подождите! — сразу же начала возмущения Харука. — У нас так–то немало людей с бинтами, почему я?! — Вас не учили изучать примерную комплекцию? Ваша как раз похожа на фейковую Аоко с видео, — быстро бросил Утияма. — Были ещё люди, но у них алиби — они были на уроках. А вы нет. — А? — удивлённо сказала, будто пискнула Шизука. — И Умино–кун тоже прогуливал? — Он отпросился в туалет. Дальше кто–то из вас мог воспользоваться слепыми зонами и попасть к кладовке. Так что каждому из вас необходимо ответить на два вопроса: где вы получили свою рану и что вы делали перед последней парой, — Утияма готовился, что говорит начнёт Харука, но тихое мняканье перебило её попытки что–либо сказать. — Хорошо, я правда вышел в туалет, — Умино медленно поднял голову вверх. — Я туда и пошёл, камеры наверняка видели меня. Вы можете обыскать мои вещи, у меня ничего нет. А насчёт бинта, — он взялся за ткань на руке и легко развязал узелок, показывая всем тёмно–малиновый ожог, — у моего брата случился пожар, и я пытался помочь пожарным, как мог. — О, — заместитель кивнул со скрытым одобрением, — хорошо. Харука–сан? — Пфф, однокурсница, которая сидела за мной, не уследила за своей бутылкой воды, и я отпросилась отойти в гардеробную. — Но почему на тебе всё ещё твой пиджак? — усмехнулся Ута, на что подозреваемая отреагировала очень просто. — На уроке я сидела в рубашке, — она расстегнула пиджак, демонстрируя синюю футболку. — Рубашки на мне точно не было. А под раной вот, — она слегка опустила свой бинт. Там оказался большой синяк. — Пострадала на работе, мои коллеги подтвердят. — Ага, — Аоко кивнула. — Тогда Шизука–тян? — А? — Шизука огляделась по сторонам, — Ох, простите, задумалась… — О чём думать?! Разве это могла быть не она?! —  Ориха продолжала настаивать на виновности Аоко, на что Гаку осадил буйную студентку лёгким шлепком по голове. — Ай! — Не «ай» мне тут! — цокнул парень. — Шизука–сан, что вы можете сказать? — Эм, — Шизука ещё на секунду отвела глаза в сторону, но потом спокойно улыбнулась, настроившись на диалог, — я тоже отошла в туалет, там встретила подругу, она видела, как я заходила, но как выходила — уже нет, я ещё была в кабинке. Потом и я вышла, это ведь на камерах видно? И мои вещи можете осмотреть, там ничего нет. А рана у меня от ножа, меня пытались ограбить. Порез очень широкий, могу показать лично вам. — Хорошо, — заместитель директора откинулся на стуле. — Мы посмотрим ваши вещи, Харука, не против? — Валяйте! Парика не было ни в чьих в вещах, как и в туалетах или женской раздевалке. Тою камера так же не видела, а потом обнаружилось что сегодня он уехал на ужин с семьёй, что подтвердила его мать. «Кто–то из этих троих провернул всё это по его просьбе, это очевидно», — усмехнулась Аоко: «И почему–то мне кажется, что одна из девушек может оказаться его бывшей… Стоит это проверить!». Девушка рассказала об этом друзьям, и те согласились начать поиск информации.

***

— «Он встречался с Шимару Нагисой, подругой Накамори Аоко»? — Хейджи перечитал это предложение ещё раз. — Кудо, а зачем тебе эта информация? Шиничи, после долгого вздоха, промолчал и продолжил перепечатывать найденную на Тою информацию по отдельным категориям. Раскидывая её, он скорее бубнил под нос, чем сохранял диалог с другом. — Может, он с Кайто общался… Хотя я бы на его месте не стал… — На месте Кайто или на месте Тои? — детектив Запада, вынужденный подкладывать документы, медленно вскипал. — Кудо, ты меня слушаешь вообще?! — Любимая стратегия Тои — уничтожение репутации, — продолжил шептать детектив Востока. — Когда–то в детстве он уничтожил репутацию одного мальчика, которого все в итоге возненавидели. — Зачем мне это?! Подожди, мальчик, которого все ненавидели…? Неужели…? Хейджи с большим интересом стал копаться в документах. На столе Шиничи лежало многое: документы из школы, где нашёлся мальчик по имени Тоя, копия свидетельства о его усыновлении, его штрафы за административные правонарушения, которые богатые родители легко заминали, и доказательства двух давно совершённых убийств, которые указывали на него, но были лишь косвенными. — Ну, есть шанс, что он убивал раньше… — Скоро суд Рюдзи… — Э? Тебя сейчас это волнует?! — А как иначе я могу доказать непричастность Рюдзи к убийству Но, не раскрыв это дело?! — Шиничи резко повернулся к Хейджи. — Да пусть даже Рюдзи защищает Эри–сан, много ли это даст, как думаешь?! — Ты прав… Детектив Запада присел рядом с другом. Его взгляд пробежался по экрану компьютера, их кружкам и последней папке, которую парень не тронул. — А это что? — Дело о похищении Хары Минами. — А? Не слышал о нём. Что тут? — Мои подозрения относительно Кайто, — Шиничи устало потянулся к чашке. — Прочитай. Всё предельно очевидно. Хейджи взял папку в руки и медленно пролистал страницы. На его лице сначала пробежало замешательство, а потом он без радости улыбнулся. — Действительно — пре–дель–но о–че–вид–но…