Точка-тире: Квартирный вопрос

Случается иногда, что жизнь разводит двоих людей только для того, чтобы показать обоим, как они важны друг для друга. ©️Пауло Коэльо

Кораблёв торопливо шёл по коридору и пытался достать из кармана раззвонившийся телефон. Как назло мужчине было никак не подцепить его из кармана брюк, но он не терял надежды, что звонящий дождётся его ответа. Наконец телефон оказался у него в руках и Леонид, торопливо бросив взгляд на экран, выпалил. — Да, Мария Сергеевна! Я слушаю вас. — Лёня, — недовольно прозвучало на том конце. — Я уже думала ты трубки брать разучился. — Да завалился этот телефон, будь он неладен… — Начал оправдываться Кораблёв, но следователь тут же перебила его. — Что там с обыском в квартире? Я твоего звонка жду уже неизвестно сколько! — Так я в комитете уже, — Лёня огляделся по сторонам. — Через пару минут зайду к вам! Ждёте? — Как соловей лета, — фыркнула Швецова и скинул звонок. Кораблёв как и обещал дважды стукнул в дверь Марии и не дожидаясь её разрешения вошёл внутрь. — Марья Сергеевна, такие новости! — Ликующе произнёс мужчина. Маша медленно подняла голову, отрываясь от изучения бумаг, и сквозь зубы процедила. — Какие новости, Кораблёв?! Мне от тебя нужны были результаты обыска, понимаешь? Ре-зуль-та-ты! Есть они у тебя? — Есть, есть, — Лёня достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок. — Это у него в столе нашли, номер ячейки и коды всякие. А уже когда мы на вокзал приехали, то там всё сразу нашлось… Так что дело в шляпе! — Другое дело, — смягчилась Мария. — Это были твои новости? — Нет, это вообще ерунда! — Отмахнулся Леонид. — Вы сейчас обалдеете. — Так уж прямо? — Усмехнулась Маша. — Что там у тебя за сенсация? — Мария Сергеевна, — загадочным тоном произнёс Кораблёв. — А вы знаете, кто наш новый опер? — Без понятия, — развела руками Маша. — Кто? — Платонов! Тот самый, с которым мы… — Лёня! — Перебила друга Швецова, утыкаясь взглядом назад в бумаги. — Я прекрасно помню, кто это. Два года о нем ничего не слышала и, если честно, не желаю. — Нет, вы будете очень удивлены, когда узнаете, почему не слышали о нем ничего два года! — Было видно, что мужчину аж распирает от информации, которой он никак не мог с кем-нибудь поделиться, поэтому Маша, улыбнувшись, кивнула. — Ладно, рассказывай уже. — Он сидел! — Воскликнул Кораблёв и Мария застыла на месте от услышанного. — Сидел? А… за что? — Подставили, и угадайте кто? — Хмыкнул мужчина. — Догадываюсь, — Маша медленно кивнула головой. — Начальник его отдела, да? — Да, — немного сконфузился Леонид, который думал, что сейчас его звёздный час. — А вы что, знаете что ли уже? Мария лишь отмахнулась. — И, конечно, доказательства его якобы вины принесла некая Инга? — Ага-а, — протянул Лёня. — Нет, Марья Сергеевна, вы мне всё-таки расскажите! Откуда вы всё это знаете? Нет, слухи о ваших тёплых отношениях у нас ходили, но неужели… настолько? — Лёнь, не бери в голову, — грустно улыбнулась Маша. — Просто знаю и всё. И почему вдруг он решил сюда к нам снова пойти работать? — Ну, — мужчина пожал плечами. — Я думаю, что это лучше вы у него спросите. Кораблёв ушёл из кабинета, оставляя Машу одну, а она, рассматривая тонкий золотой ободочек с синим камнем на безымянном пальце, принялась вспоминать всё то, что произошло с ней после того, как Олег уехал в Москву. Долгие попытки собрать себя по частям и внушить, что этот роман ничего не значил, полное закапывание себя в работу, а потом наконец новые отношения, в которых Мария была кажется счастлива. Они с Максимом как-то ловко проскочили и период букетов и конфет, и влюблённость, и пресловутых бабочек в животе, переходя сразу к быту и совместному проживанию. Швецовой было скучно, но спокойно. Плюсик к карме этих отношений добавляло ещё и чувство уверенности в завтрашнем дне, и поэтому когда Солнцев преподнёс ей колечко, она особо-то и думать не стала. Пусть, пусть будет скучно! Зато не одна. Мария угрюмо брела по мокрому асфальту, старательно обходя необъятные лужи. Ноги в новеньких, купленных буквально на выходных замшевых ботиночках уже давно промокли и замёрзли до ужаса. Зонт был по вине прогноза погоды, который обещал сегодня солнце забыт дома. Вопреки обещаниям Гидрометцентра моросил мелкий и такой противный петербургский дождь, свежескошенная трава, которую не успели вывезти, начинала гнить прямо на газонах, что не добавляло городу особой эстетики. Маша тащилась с работы домой пешком. Машина тухла в сервисе уже вторую неделю, и никакие угрозы и обещания расправиться с нерадивыми сотрудниками не ускоряли процесс возврата автомобиля, без которого Швецова была как без рук. Дело, с которым Маша работала сейчас стоило ей доброй половины всех нервных клеток, и когда после очередного выезда криминалист сказал, что кто-то тёрся у машины следователя, начальство непременно забрало авто на полную проверку. Искали все: взрывчатку, наркотики, жучки, прослушку, маячки… Поиски были безрезультатными, но делать Маше было нечего. На транспорте ездить не было никаких сил. Час-пик, толчея и вечные претензии со всех сторон — это было именно то, с чем Мария никак не хотела мириться после тяжелого трудового дня. А так как такими они были всегда, девушка приняла решение каждый день приходить на работу и уходить с неё пешком. И для здоровья полезно, и нервы сбережёт. Только вот сегодня все пошло не так. Мерзкая погода — раз, очередной тупик в деле — два, плохое настроение на ровном месте — три. Швецова пнула лежащий перед ней на асфальте камушек и тут же поморщилась. Это было ошибкой. Тонкая и давно промокшая ткань её обуви не защищала ножку вообще ни о чего, и удар булыжника пришёлся прямо на пальцы. Подходя к дому, Мария обратила внимание, что в окнах её квартиры горит свет. Значит, Максим уже дома. Маша не слишком довольно отреагировала на это, осознав, что сейчас придётся разговаривать, выдерживать его попытки поднять ей настроение… Швецова вошла домой и зло швырнула ключи на тумбочку. Мария скинула с ног ботильоны и осмотрела свои промокшие ноги. Да, так и до простуды рукой подать! Она молча прошла на кухню и, плеснув себе в кружку немного воды, включила телевизор. — Привет, — усмехнулся мужчина. — У тебя что, что-то случилось? — Макс, оставь меня в покое, ладно? — Маша быстро накрыла ладонь Солнцева своей, не поворачиваясь к нему лицом. Разговаривать не хотелось совершенно. — Ладно. Максим уже давно привык к её вечной скуке на лице, отстранённости и даже не пытался как-то повлиять на девушку в тех случаях, когда она приходила домой совершенно неразговорчивая. Но сегодня от Маши веяло особенным холодом. Он быстро окинул взглядом её руки и заметил, что на правой нет кольца. — Может всё-таки уменьшим? А то совсем не носишь, — осторожно спросил он, прекрасно зная, что ответит Мария. Однако вместо привычного «обручальным прижмётся и нормально» она вдруг выдала ему совсем другое. — В кабинете на столе забыла, а возвращаться уже не стала, — отстранено бросила Маша, переключая каналы уже по десятому кругу. Максим отпустил её руку и с расспросами больше не лез. Швецова мысленно поблагодарила его за это и, совершенно не вникая в идущее по телевизору кино, снова зарылась в свои мысли. Этот излюбленный способ снятия стресса работал всегда, но видимо не сейчас, когда уровень Машиной нервозности достиг своего предела. Она сто тысяч раз хвалила себя за то, что ни разу в жизни не крутила романов на службе, а тут вдруг в её жизни появился Олег, и Мария вдруг забыла про то, что отношения на работе — это не самая лучшая идея. Конечно, отъезд мужчины сыграл ей на руку, ведь как гласит известная поговорка: «с глаз долой — из сердца вон». Только вот этот, пожалуй, самый безбашенный, хоть и очень короткий, роман в своей жизни она так и не забыла. А он вернулся… И, кажется, жизнь его потрепала покруче, чем её. Швецовой было страшно представлять их встречу. Вдруг что-то внутри отзовётся? Вдруг всё-таки это была любовь, а не иллюзия? Избегать Платонова слишком долго у неё вряд ли удастся, учитывая то, что с кадрами в отделе было и так туго в связи с уходом Кораблёва на повышение. С одной стороны Маше очень хотелось посмотреть ему в глаза, а с другой она заранее знала, что это будет провал. Внутри ещё не всё перегорело.