Объятия

Лукина была раздражена с самого утра. Собрание с новыми моделями и их родителями, нескончаемые вопросы по поводу сотрудничества, надоедливые журналисты выводили из себя шатенку. Ко всему прочему ей не удалось по праву заполучить свою дозу кофеина и она дергалась от каждого звонка. Отвечая на очередной вопрос родительницы, Лаура уже не скрывала свое раздражение. — Как я сказала ранее, границы с Китаем закрыты. Девушки будут представлять журнал в Москве, где будут собраны все лучшие российские модельеры. Пока есть свободное время, пожалуйста, займитесь образованием своих дочерей. — она нервно постукивала аккуратными ноготками по стеклянному столу и ждала новый вопрос. — Лаура Альбертовна, прошу прощения, — в кабинет тихо постучалась ассистентка и, осторожно заглядывая внутрь, будто с мольбой, посмотрела на директора. — там важный звонок. Вы просили предупреждать об этом.. — Марго! Я занята, у меня важное собрание, ты разве не видишь? — Лукина готова была испепелить каждого, кто потревожит ее. Она хотела как можно скорее избавиться от общества этих людей и спокойно позавтракать в одиночестве. — Но там звонит Мария Владимировна, я думаю, это срочно, — почти пропищала рыжая и умоляющими глазами смотрела на шатенку. Лаура резко встала, опрокинув стул и, извинившись перед людьми, покинула кабинет. — Сразу надо было с этого начинать. Где мой телефон? Бедная девушка, побелев от страха, быстро протянула трясущимися руками мобильный женщине, стояла в ожидании нового приказа. Лаура, даже не взглянув на подчиненную, встала около окна и набрала блондинку. — Малыш, — она старалась как можно тише разговаривать, не показывая свою слабую сторону, а Мария, несомненно, была очень уязвимым местом грозного директора. — Что случилось? Блондинка всхлипывая, начала: — Лаура, мне очень плохо. Голова кругом, живот болит, я даже встать не могу. Неприятное чувство кольнуло в грудной клетки шатенки. С ее девочкой что-то происходит. — Маша! Я вызываю скорую и сама направляюсь домой! — Лукина шепчет ассистентке о том, что ей нужны ключи от машины. — Как долго это продолжается? — наспех надевает куртку и чувствует, как паника накрывает ее. — Подожди! — почти кричит Третьякова. — Скорая не нужна. Понимаешь, — деликатно начала объяснять младшая. — такое случается. Каждый месяц. Просто в этот раз очень болезненно. — Что? Каждый месяц? — Лукина резко прекратила движение и нахмурилась. — Маша, объясни мне сейчас же, что происходит? — Ты не могла бы привезти мне обезболивающее и..мороженое? А еще, пару пачек прокладок. — последнее Маша сказала так тихо, что Лукиной пришлось прижать со всей силы свой телефон к уху, чтобы расслышать ее. — Я правильно поняла тебя, у тебя начались.. — Да, Лаура, ты меня правильно поняла. Можешь это вслух не произносить, когда у тебя в агентстве ходит толпа народу, жаждущих узнать подробности личной жизни их начальницы? А если они еще и узнают, что я прошу привезти ее девушке прокладки с шоколадом, так отбоя не будет от прессы. — Мария раздражительно заканчивает предложение. — Так шоколад или мороженое, Мария Владимировна? — уже во всю улыбалась Лукина, не обращая внимание на заинтересованных девушек, столпившихся около нее. — Все, что найдешь, дорогая. Бери в огромных количествах и, пожалуйста, я очень хочу тебя видеть в ближайший час! — Ты хочешь меня или свое мороженое? — продолжала издеваться женщина. — Малыш! Я хочу тебя, мороженое и НИМЕСИЛ! — Лукина представила на секунду, как Маша лежит в их кровати вся красная от смущения. Плохое настроение как рукой сняло, но она все еще переживала за здоровье своей больной девушки. Закончив разговор, она обратила свое внимание на Марго. — Отмени все встречи, меня сегодня не будет. А возможно и завтра. Ассистентка резко встала со стула, подавая сумку начальнице. — Что мне сказать родителям моделей? Они уже выходили ко мне и спрашивали о вас. Лукина пренебрежительно махнула рукой. — Меня это не волнует. Скажи все, что посчитаешь нужным. Заболела, уехала на важную встречу, съемки. Марго, у меня появились дела поважнее. Пожалуйста, придумай сама. — смягчившись, бросила Лаура, выходя из агентства. Лукина, набрав все необходимое в супермаркете и, нарушив все правила дорожного движения, помчалась домой. Заходя в квартиру, первым делом ее встретила Фея, которая тут же, признав вторую хозяйку, начала ластиться. — Милая, я тоже рада тебя видеть. Но сейчас я нужнее другому существу. — Лукина нежно погладила кошку и стала прислушиваться к звукам. Из спальни доносилась лирическая мелодия. Женщина взяла пакет и устремилась на звуки. Тихо отворив дверь, перед ней открылась самая милая картина, которую она когда-либо видела: ее ангелочек, укутавшись в плед, лежала калачиком и спала. Она на цыпочках подошла к блондинке, поставив аккуратно пакет на пол и села на край кровати. Лаура, не удержавшись, прикоснулась к белокурой и начала гладить ее по волосам. Почувствовав прикосновение, Мария приоткрыла свои глаза и с теплотой посмотрела на шатенку. — Котенок, ты уже здесь, — ласково произнесла Третьякова и прижалась к руке Лауры. — Я умираю. Лукина засмеялась, убрав руку, она достала из пакета банку мороженого с шоколадной крошкой и протянула девушке. Маша резко села на кровать и, буквально вырвав из рук женщины сладость, тут же принялась открывать тару. — А есть руками будешь? — Если ты не принесешь мне в ближайшие десять секунд ложку, то мой ответ да. Усмехнувшись, шатенка встала с кровати и ушла на кухню. Она включила чайник, взяла приборы и вернулась к блондинке. Та, без зазрения совести, начала копаться в пакете. Увидев вошедшую женщину, она улыбнулась так широко, как могла. — Ты купила Nuts! О, Лаура, я люблю тебя! — Я знаю, держи, — она протянула ложку и села рядом с девушкой, притянув ее ближе к себе. Мария облокотилась всем телом на женщину, начала поедать мороженое. Где-то в прихожей разрывался телефон директора, но она смело проигнорировала все звонки. — А вдруг что-то важное? — облизнув ложку, поинтересовалась Третьякова. — Мое важное здесь. А остальное может подождать. И в этот момент Лукина поняла: все, что казалось ей раньше столь важным и нужным — оказалось пустышкой. Настоящее счастье было прямо в ее руках. Довольное и любимое, поедающее в огромных количествах шоколадное мороженое, которое потом будет еще долго возмущаться по поводу набранных килограммов. Кому какая разница? Лукина будет любить ее всегда.