Хочу прикоснуться к тебе

Нежная мелодия слышалась с мансарды большого белокаменного дома. Шум прибоя вторил этой песне, делая ее еще более умиротворяющей. В широком кресле, обратив взор голубых глаз на бескрайнее море, сидела светловолосая эльфийка, держа в руках музыкальный инструмент. Казалось, для нее не существовало в мире ничего, кроме набегающих на берег волн и звуков флейты, мыслями она была очень далеко отсюда. — Ты снова не сводишь глаз с горизонта. Сзади к ней подошел мужчина в простом, темном камзоле и остановился у небольшого столика, на котором стояла давно сгоревшая свеча. — Не могу не наблюдать, ты же знаешь… — она отняла флейту и положила ее на колени. — Она сильная, верь в нее. — Я верю. — женщина улыбнулась, взяв мужа за руку, — Она очень похожа на тебя, только это меня и успокаивает. — Нет, — он мягко провел по ее распущенным волосам, — Она пошла в тебя, melde. — Не пугай меня! — засмеявшись, эльфийка встала на ноги, запрокидывая голову, чтобы посмотреть в глаза любимому, — Не дай Эру, она пойдет по моим стопам! Ты еще помнишь, какой я была в юности? — Это сложно забыть!.. ***

453 год Первой Эпохи, Восточный Белерианд, Химринг.

— Не позволю!.. — Почему ты не можешь понять, насколько…?! — Моя дочь не будет рубить головы отродьям Моринготто!.. — Но Анорион…! — Анорион — мужчина!.. — с моей стороны послышался зубной скрежет, я стояла перед отцом, опустив голову и сжимая руки в кулаки. — Ты всегда ставил меня ниже его… — отец удивленно посмотрел на меня. Чтобы его разозлить хватало и пары моих пламенных фраз о жизни воина, но он так же быстро отходил от гнева. — Что ты… Ринаэль Вилварин!.. — Не смей отрицать! — я сорвалась с места, уворачиваясь от руки атара, которой он хотел меня остановить. Родитель явно побежал бы за мной, если бы не мое отличное знание коротких путей цитадели — я скрылась за первым же поворотом в считанные секунды. Бежала все вперед и вперед, совершенно не смотря по сторонам. Ну почему, почему ему все равно на мои чувства?! Я никогда не жаждала быть лекарем, всегда играла в мечников наравне с братом. Это стремление к холодному оружию не прошло со временем, но лишь усилилось. Как и контроль атара за моей жизнью. А стоит мне просто заикнуться об обучении владению мечом, так он вспыхивает, словно факел, начиная вновь и вновь «воспитывать во мне девушку». Мама уже давно не вмешивается в эти наши споры. — Вечные запреты, упреки, замечания. Как же надоело!.. — за своими возмущениями я не заметила, как чья-то фигура вышла из-за поворота и я смачно врезалась в прохожего. И чего он ходит по цитадели в доспехах?!  Казалось, мне светило лишь свидание с каменным полом, но все обошлось. Незнакомец схватил мою руку, останавливая падение. — Осторожно!.. — Извините, — буркнула я, даже не посмотрев, на кого налетела. — Куда Вы так спешите, юная нисс? — Подальше от сюда!.. — воскликнула моя персона, а после в голове появилась первая светлая мысль. «А голос-то знаком…» Остановившись по левую сторону от эльфа, я осторожно подняла взгляд, увидев перед собой Арана Нельяфинвэ, удивленно выгнувшего темную бровь. Попала… — Аран… — начала было я, но почувствовала, как начинает ныть ключица. Дотронулась рукой, что не укрылось от глаз феаноринга. — Ушиблась? — Все в порядке. Еще раз извините… — пряча глаза, я развернулась в противоположную от него сторону и скрылась за поворотом, костеря себя на чем свет стоит. «О, Эру, надо же было так…!» *** Конная прогулка всегда помогала мне привести мысли в порядок и перестать злиться. Нет, я понимаю, почему отец запрещает мне учиться — он не хочет, чтобы я пострадала или, того хуже, погибла в одной из битв или разъездов, но неужели он сможет спокойно наблюдать за тем, как я увядаю от тоски, занимаясь совершенно нелюбимым делом?.. Вздохнув, остановила Мирэлдэ, оглянувшись вокруг. Меня окружали безлесные холмы, далекие горы у темного горизонта, да редкие кустарники, которые привлекали внимание моей спутницы — она засовывала голову в листву и с интересом разглядывала куст изнутри, что всем казалось забавным, а мне — уже привычным. — Далеко же нас занесло на этот раз. — сказала я, похлопав кобылицу по шее, — Ну, домой? Мирэлдэ мотнула головой и сама развернулась в сторону цитадели, а я, отпустив повод, попыталась морально подготовить себя к очередной лекции от отца по поводу того, как плохо убегать из дома без его ведома, и укоризненному взгляду матери, которая, после нотаций атара, в более мягкой форме заведет со мной уже знакомую беседу о дочернем долге и поиске своего места в жизни. Подходящего  места. Она всегда выделяла это слово, явно намекая на то, что «махать мечом» мне ну никак не светит. Фыркнув, помассировала виски и решительно кивнув сама себе, взяла повод в руки. — Norolim, Мирэлдэ!.. — и лошадь сорвалась в галоп. ***   Мое приближение заметили достаточно быстро и, когда я подъезжала к крепости, ворота цитадели уже были широко распахнуты. А в главном дворе стояла хорошо знакомая мне фигура. Анорион помахал рукой и с усталой улыбкой я направила Мирэлдэ в сторону эльфа. — Ты сегодня позже! — сказал брат, взяв кобылицу за недоуздок. — Все вопросы к атару!.. — отозвалась я, перекидывая ногу и спрыгивая на землю. — Снова поругались? — он нахмурился, оглядывая мое лицо и замечая желтый синяк на ключице, половина которого не была скрыта воротом. — А это что еще? — Что? А, это… — в голове проснесся мой первый разговор с Владыкой Восточного Белерианда и его удивленный взгляд светло-серых глаз. — Не вписалась в поворот. Ничего серьёзного! — Ну, смотри мне, непоседа! — шутя пожурил меня брат, забирая с собой Мирэлдэ и уводя ее в сторону конюшен, — Да, тебя искала мама! — Прекрасно… — прошипела я, глянув в темнеющее небо над головой. Вскоре меня ждала «та самая» беседа, содержание которой я уже могла рассказать наизусть. Но выбора не было. Тяжело вздохнув, направилась к главному входу. Подняв глаза, я заметила рыжую макушку Арана буквально за долю секунды до того, как он вошел в цитадель, и замерла. Все-таки нехорошо вышло… Как теперь вести себя, если снова его встречу? Снова извиниться или сделать вид, будто ничего не произошло? «Что ж, будем решать проблемы по мере их поступления!» С такими более менее оптимистичными мыслями я вошла в цитадель, поднимаясь на свой этаж и заходя в свои покои. Как и ожидалось, амиль уже ждала меня здесь. Она была родом из синдар и имела прекрасные серебристые волосы, никогда не позволяя себе ходить простоволосой. Думаю, даже без маломальской прически ее видел лишь отец. Цвет ее глаз всегда ассоциировался у меня с безоблачным небом. Его-то она мне и подарила. От отца мне достался лишь горделивый характер и львиная доля упрямства. Ну, и душа воина. Сейчас же амиль сидела в одном из кресел, что-то вышивая красной нитью. К слову, она много раз пробовала и меня приучить к этому виду рукоделия, но у меня не хватило усидчивости — личность я активная и меняться только ради пяльцев и иглы не собираюсь. Заметив, что я вернулась, мама подняла на меня глаза и отложила вышивку в сторону. — Я беспокоилась. — С чего бы? Я много раз уезжала одна. — безынтересно сказала я, заходя за ширму и с улыбкой отмечая то, что купель была полна горячей воды, от которой еще поднимался пар. Это была еще одна мамина радость — набирать мне воды для омовения. И ее совсем не останавливали мои протесты и все приумножающийся возраст. — Говорят, что на границах стало неспокойно. Мэнэлтор недавно был в разъезде с Араном, — при упоминании короля нолдор Первого дома я оступилась и чуть не упала, но успела схватиться за бортик купели. Слава Эру, амиль не видела эту грацию картошки. — Им попался большой отряд орков, которые что-то перевозили. — я опустилась в купель и с наслаждением прикрыла глаза. По шуршанию одежды можно было сделать вывод, что мама решила ко мне подойти. Не прошло и пары мгновений, как она зашла за ширму и встала у окна, наблюдая, как я жмурюсь от удовольствия. — Я бы попросила тебя больше не покидать Химринг без сопровождения. — Ма-а-ам, — протянула я, опускаясь под воду и пуская оттуда пузыри, что всплывали на поверхность и лопались. — Ох… — она покачала головой и взяла в руку вехотку, налила на нее мыла, вытащила меня за плечо из воды и принялась растирать руки, — Ринрэ, ты ведешь себя так, словно тебе еще и пятидесяти не исполнилось! Пора взрослеть, дочка. Времена уже не те, чтобы так легко распоряжаться своей жизнью. Ты должна начать думать о других, а не только о себе. — Я думаю о всех вас, ты же знаешь. — После твоего сегодняшнего спора с отцом я уже не уверена. — я обернулась с праведным возмущением в глазах. Мама смотрела на меня непривычно строго, — Ринаэль, мы правда пытается понять тебя. Но и ты нас пойми. Мы очень боимся тебя потерять. А если ты возьмешь в руки меч и уйдешь на войну… — Какую войну, мам? — перебила я ее, заставив укоризненно нахмуриться, — Уже почти четыреста лет орки носа не кажут из Ангбанда! Осада продолжается так долго, так что может случиться? — Если ни одна тварь не выползла из Ангамандо это еще не значит, что все в порядке. В любой момент могут открыться Черные врата и тогда ты поймёшь, что была неправа. Я лишь фыркнула, вставая из купели и заворачиваясь под взволнованный взгляд матери. — Моя милая бабочка, твоя самонадеянность когда-нибудь выйдет тебе боком… — Уверена, такого не случится! — я натянула нижнее белье, нижнее платье и выбрала домашний наряд насыщенного бордового оттенка, — Лучше радуйся — твоя дочь верит в себя и силы эльфов. Может, тебе тоже стоит лишь поверить? Застегни, пожалуйста. — Я верю… — с тоской сказала она, подходя к моей персоне и застегивая платье сзади, — Но, прошу, подумай над моими словами. Иначе отцу придется отобрать у тебя Мирэлдэ. — Что?! — обернувшись, шокированно взглянула в глаза амиль. — Ты меня услышала. — она лишь заправила одну из прядей моих волос за острое ухо и тихо вышла из покоев. *** Весь оставшийся вечер ее слова не давали мне покоя. То есть как это «отобрать»?! Я, по его мнению, совсем ребенок?! Нет, я приняла слова матери к сведению, но что-то мне подсказывает, что те орки были лишь исключением. Почти всю мою жизнь длится Осада Ангбанда и я не верю, что она может вот так легко разрушиться! Пронаблюдав закат и восход ладьи Тилиона на подоконнике, я спрыгнула с него и подошла к футляру из светлого дерева. Флейта — вот что было моей страстью наравне с холодным оружием. Нежные звуки, что издавал этот инструмент, всегда меня успокаивали, а тем, кто слушал мою игру, вспоминались самые счастливые моменты их жизни. Именно этот инструмент мне подарил один эльф, имени которого я так и не узнала. Он сам сделал ее и зачаровал, предрекая мне светлое будущее, за которое, увы, придется побороться. Я видела этого мастера один раз в жизни, он был проездом в Химринге. Помнится, я столкнулась с ним на улице и из его рук выпал этот самый футляр, который я благополучно поймала. Тогда-то эльф и преподнес мне этот бесценный дар. Собрав флейту воедино, я принялась подбирать ноты по своему настроению, записывая их в тетрадь. Таких мелодий было уже очень много, но ни одну из них я не переигрывала. Флейта заиграла и на душе стало спокойно и радостно. Эх, обладала бы я силой голоса, как Лорды Первого дома, тогда бы не возникло никаких проблем с отцом и фехтованием. Я играла до поздней ночи. Покои освещала лишь одна наполовину сгоревшая свеча. И нет, не надо смотреть на меня таким взглядом! Да, светильники Феанора — прекрасная вещь, но порой их свет кажется мне слишком ярким. Особенно в такие моменты. Поэтому я была одной из немногих эльфов цитадели, которым пришлись по душе обычные свечи. Вдруг в дверь раздалось пару стуков. Я прервалась и, отложив флейту, побрела открывать. На пороге оказался Анорион в простой, наполовину распахнутой рубашке и домашних штанах, заправленных в невысокие сапоги из тонкой кожи. Братец не особо любил изыски в одежде и выбирал ее лишь по удобству. — Не спишь? — Странный вопрос, не находишь? — он кивнул и улыбнулся. — Впустишь? — я отошла на пару шагов назад, Анорион вошел в покои, закрывая за собой дверь. — Уютненько у тебя! — Будто ты здесь первый раз. — фыркнула я, возвращаясь к инструменту и отмечая то, что больше не хочу играть. С досадой разобрала флейту, почистила и уложила в футляр, пока братец прохаживался туда-сюда. Обернувшись, я наблюдала за тем, как он с интересом разглядывает купель за ширмой. — Между прочим, это верх неприличия! — Между прочим, мы вместе купались в детстве, так что в этом ничего предосудительного нет, — весело ответил эльф, подходя ко мне. — Я, на самом деле, пришел поговорить. Моя персона тяжело вздохнула. — И ты туда же? «На прогулки не езди, мечом не махай, лучше сиди дома и прилежно учись залечивать раны, дабы в будущем быть образцовой женой!». Так, да? — Ну, не совсем так. Но я правда тебя прошу — не выезжай в одиночку, Ринрэ, — брат взял мои ладони в свои, согревая, — Я же поседею, словно адан, если с тобой что-нибудь случится! — Хах, я бы посмотрела на седого эльфа! — Будто ты не видела таких. — Нет! — удивленно отозвалась я, обнимая его. Анорион прижал меня к себе, положив подбородок на мою макушку. — У Арана Нельфинвэ есть одна белая прядь в волосах. Ее видно, когда он волосы в хвост собирает. — Будто я слежу за ним! — Ну, сегодня я видел, как ты посмотрела на него, — он ехидно фыркнул, за что я его несильно ущипнула, — В твоем взгляде так и читалось волнение. Признайся, pitya, влюбилась в короля Предела? — Нет! — возмущенно подняв на него глаза, я попыталась вырваться из захвата, но этого медведя не так-то просто перебороть! Анорион лишь посмеялся, хватая меня и закидывая себе на плечо, и падая вместе со мной на кровать. — Да что ж ты делаешь, дурень?! — но смех брата всегда был заразителен, так что я не выдержала, тоже расхохотавшись. — Да ладно тебе, Ринрэ, — он улыбнулся, нависая надо мной и лукаво улыбаясь, — Ты уже вполне взрослая, тебе точно кто-то нравится! Почему бы не Аран? А что? Вполне подходит девичьим мечтам — высокий, сильный, красивый, да еще и глава Дома и Владыка Восточного Белерианда в одном флаконе! Чем не объект воздыхания? Или смущает шрам через переносицу? — Меня никогда не смущали шрамы. — сказала я, разлохматив его длинную челку, на что он обреченно закатил глаза. А после мне каким-то неведомым способом удалось уронить его рядом и горделиво усесться на живот в позе победителя. — Теперь ваша очередь быть в проигрыше, сударь! — Да? — протянул Анорион, принявшись меня щекотать. Старый приемчик. Когда его применяли на мне, я была готова на все, что угодно, лишь бы меня оставили в покое! И коварный братец прекрасно об этом знал. А еще бессовестно пользовался этим знанием. — А-ха-хах!.. Пре…! Ха-хах!.. Прекрати, изверг!!! — Проси пощады, Ринаэль Вилварин! — Пощади-и-и!.. Ах-хахв-хах!.. — эльф таки отпустил меня и я распласталась на нем, тяжело дыша. — Нечестно. Очень нечестно. — Зато действенно! — мы переглянулись и рассмеялись, после, наконец, заметив, во что превратилась моя идеально заправленная кровать… — Упс. — Еще какой упс. Единогласно было решено ее не заправлять, а со спокойной душой лечь спать, наутро соврав, что снился уж очень активный сон. Уложив меня в кровать и задув свечу, Анорион педантично подоткнул края одеяла, вызвав у меня приступ умиления, после чего с нежной улыбкой поцеловал в лоб. — Засыпай, непоседа. Сегодня был непростой день. — Ты уходишь? Останься!.. — Мы уже выросли, Ринрэ, чтобы я оставался у тебя на ночь, — не сдержав смешок, ответил эльф, потрепав меня по голове, — Доброй ночи, сестренка. — Доброй, toronya. — Я надеюсь, ты не пропустишь мои слова мимо ушей? — Хм… — я картинно нахмурилась, — Возможно. — Вот и хорошо. Светло улыбнувшись напоследок, Анорион тихо вышел, прикрыв за собой дверь, оставив после себя лишь приятную теплоту внутри и безмерное чувство защищённости. Заснула я очень быстро и крепко.