***
И они пробовали. И пробовали. И пробовали. Это оказалось тяжелее, чем Селения себе представляла. И, хотя она действительно наслаждалась их частыми наполненными страстью ночами, после двух безрезультатных лун она начала терять надежду. Казалось, ни один из перепробованных ими методов лечения, ни одна настойка, которых было выпито предостаточно, не помогали. Королева уже почти смирилась с тем, что зачать ребёнка им, видно, не судьба. Если бы не очередной осмотр у придворного целителя. Обрадованная новостью, Селения распахнула двери в их совместный покой. — Мальтазар, у нас наконец получилось, — сообщила она супругу, и император поднял на неё взгляд. — Я беременна. — Что ж, это… прекрасно, — помедлив, произнёс он. — Что ты собираешься делать дальше? — В смысле? — не поняла Селения. — Вынашивать и рожать, очевидно. — Нет-нет, я имел ввиду другое. Где ты планируешь провести следующие несколько лун до рождения наследника? Я предложил бы тебе перебраться в Некрополис. — Я не могу вот так оставить свой народ, — покачала головой она. — К тому же, я больше доверяю минипутским целителям, чем осматским. Уж извини. — Прикажи своему лекарю сопровождать тебя во время твоего пребывания в Некрополисе. К тому же, в Первом королевстве не происходит абсолютно ничего, что они не могли бы решить без тебя. Ничего, действительно стоящего твоего внимания, — увещевал Мальтазар. — А тебе-то, конечно, виднее, — Селения с усмешкой скрестила руки на груди. — Дай подумать… Знаешь, да. Мне виднее. Я правлю уже множество столетий. Ты правишь с десяток лун. И нет, мои выводы взялись не из воздуха. Не забывай, я тоже присутствую на ваших собраниях. — Ну допустим, — коротко отозвалась королева, не спеша полностью соглашаться с императором. — Подумай. Совсем скоро я буду вынужден отбыть в Некрополис, как бы мне не хотелось остаться рядом с моей императрицей, — Ужасный в два шага сократил расстояние между ними, оказавшись почти вплотную к супруге. — Но, если ты отправишься со мной, — он коснулся её руки. Их пальцы сплелись: длинные и костлявые с нежными и изящными. — Я обещаю, ты ни в чем не будешь нуждаться там. — Что, даже осматы будут делать то, что мне нужно, по первому приказу? — с долей сарказма поинтересовалась Селения. — Ну надо же… — Они и без того делают. Конечно, до тех пор, пока твои приказы не касаются чего-либо глобального. — Не знаю, не знаю, — за те разы, что она успела побывать в Седьмом королевстве после того, как стала императрицей, у неё сложилось впечатление, что осматы слушались её просто ужас, как неохотно. Зато, обращаясь к ней, не забывали прибавлять «Ваше Императорское Величество». — В любом случае, решение за тобой. Однако, — он чуть наклонился, чтобы их лица стали ближе, и Селения смогла разглядеть мелкий, ставший уже практически незаметным шрам, пересекающий уголок его тонких бледных губ. — Я предпочел бы быть рядом все те луны, что ты будешь носить под сердцем нашего ребенка. — Что же мешает? — Необременённые умом слуги, что не справляются без меня. Королева знала, почему всё складывалось так. В Некрополисе слишком много функций было завязано на верховном правителе. Оставленные надолго без его прямого участия в управлении Империей осматы были способны устроить полнейший хаос. Находясь же под непосредственным давлением своего жестокого владыки, они, в отличие от народа любого другого королевства, могли достигать небывалой эффективности в своей деятельности. Обычно эта система играла на руку Мальтазару. Но не сейчас. Тем более, если она откажется от его предложения. — Я подумаю. Когда ты собираешься покинуть Первое королевство? — Через несколько часов. Но, если твоим ответом всё же будет «нет»… Ты можешь уже начинать страстно прощаться со мной, — его разноцветные глаза лукаво сощурились. — Я постараюсь разобраться с делами побыстрее, но за моё отсутствие их накопилось достаточно. Поэтому я не могу сказать, как скоро мы встретимся вновь. — Тогда просто замолчи, — и королева, жестко и стремительно притянув к себе супруга, накрыла его губы своими.***
Она не отправилась с ним. По многим причинам, главная из которых — столь серьёзные решения не принимаются спонтанно и в спешке. Прошло три долгих недели, и Селению всё же начали одолевать сомнения. Вести из Некрополиса ей приносили осматы вместе с письмами от императора. Впрочем, сами гонцы были очень немногословны, а Мальтазар ограничивался лишь несколькими строчками. По крайней мере, те строки были выведены его рукой, а не слугой-писчим: королева уже давно научилась определять это — его вычурный почерк было сложно с чем-то спутать. Видимо, дел у Ужасного в Седьмом королевстве действительно было по горло. Но кое-что всё-таки не давало Селении покоя. Что, если это не было случайностью? За следующие девять лун она не сможет так просто перемещаться туда-сюда на комаре. В начале срока ещё ладно, но потом… Если на всё это время она останется в Первом королевстве, она упустит происходящее в Некрополисе из виду, причём упустит надолго. Этого будет достаточно, чтобы привести огромную осматскую армию в полную боевую готовность и начать войну с другими королевствами. А от императора вполне можно было ожидать чего-то подобного. Теперь, когда она вынуждена позаботиться о себе и их будущем ребёнке, а потому не сможет влиять на ход событий, как могла бы в обычных обстоятельствах. Королева всегда выступала против военных действий. Любых. И, если сейчас существовал хотя бы мизерный шанс, что её опасения могут подтвердиться, то она должна действовать. И всеми силами не допустить потенциально возможного кровопролития, пусть и не касающегося её народа. — Что вам угодно, Ваше Императорское Величество? — вопросил осмат, явившийся по её приказу. — Мой комар к завтрашнему утру должен быть осёдлан и полностью готов к полёту в Некрополис. — Слушаюсь, госпожа, — и слуга удалился, оставив её одну в своих покоях.***
Утро следующего дня ознаменовалось появлением Артура. Довольно неожиданным для Селении появлением, у неё совершенно вылетело из головы, что уже минуло десять лун, и проход в мир людей снова открыт. Первым человеческого мальчика встретил Бетамеш. Он энергично размахивал руками и что-то тараторил, очевидно, очень обрадованный возвращению приятеля. Королева на это лишь как-то устало вздохнула. Хоть что-то оставалось прежним. А ведь за время отсутствия Артура поменялось очень многое, пусть он пока ещё этого и не видел. Изменилось Первое королевство, жителям которого пришлось научиться мирно сосуществовать с осматами. Изменилась она, и титул правительницы — далеко не единственное, с чем она была вынуждена свыкаться. Конечно, она не могла сказать ему о своём… положении. Это и не было заметно. Пока. Артур слегка огорчился, узнав, что она уже отбывает по делам в Некрополис. Но пожелал удачи. Селения на это лишь сдержанно кивнула. Да, он только приехал и, возможно, прощаться толком не успев поздороваться было грубо, но решение было уже принято. Отступаться она была не намерена. Но перед этим стоило сделать ещё кое-что.***
Она стояла на площади перед дворцом у того самого камня, из которого луны назад пыталась так яростно выдрать Меч Власти. Сейчас она держала его в руках. Её взгляд скользил по изящной витиеватой рукояти, по лёгкому идеально сбалансированному лезвию, по гравировке на нём. Теперь, когда она беременна, о фехтовании и спаррингах придётся на время забыть. По правде говоря, нужда в этом клинке отпала уже очень давно. Тогда, когда она поняла, что верно подобранные слова — оружие куда более сильное, чем мечи. С их помощью можно решить практически любой конфликт если не свою пользу, то хотя бы с меньшими потерями. Особенно, когда речь шла о противостоянии Мальтазару. А Меч Власти… он с самого начала не предназначался ей. Так пусть же он будет извлечён вновь, когда действительно понадобится. И тем, кто будет его действительно достоин. С этими мыслями королева одним твёрдым движением вонзила клинок в камень. Твердая поверхность легко приняла в себя лезвие, оно вошло в неё чуть больше, чем на две трети. Селения сделала пару шагов назад. Меч выглядел так, словно никогда не покидал этого места. Оно и к лучшему. Королева развернулась и направилась прочь. На одной из площадок её уже ждал её комар.***
— Ваша супруга здесь, Ваше Императорское Величество. Мальтазар встрепенулся, отрывая взгляд от очередного отчёта, составленного его инженерами. Её появление было… предсказуемо, но не то, чтобы он ожидал этого сейчас. — Сопроводите её ко мне, — распорядился правитель. Осмат отвесил низкий поклон и исчез. Селения не заставила ждать себя долго. Она ступила в мрачный зал уверенно, как это было тогда, лу́ны назад, с твёрдым намерением добиться своего. Разве что в этот раз с ней не было Меча Власти. — Ты обворожительна в своей решимости, моя дорогая, — промурлыкал император, и королева на миг застыла с слегка порозовевшими щеками от столь внезапного комплимента. Но быстро собралась. — Ни о чем не хочешь мне рассказать? — задала прямой вопрос она. — О том, как я скучал по тебе, моя прекрасная императрица? — невинно уточнил Мальтазар. — Нет, о другом. — О чём же? — Мне показалось, что в моё отсутствие здесь начало кое-что происходить, — она глядела на него подозрительно. — Абсолютно ничего, о чём тебе следовало бы волноваться, — расплывчато отозвался император. — Тогда спрошу поконкретнее. Кхм… Нет ли у тебя сейчас на уме каких-нибудь там… завоеваний? — Сейчас? Что ты, конечно, нет, — он жеманно махнул рукой, облачённой в длинную, оканчивающуюся выше локтя чёрную перчатку. — В данный момент. Селения задумчиво прошлась по залу взад-вперед. Мальтазар безмолвно наблюдал за ней, гоняя в голове мысли. Если она планирует остаться в Некрополисе на весь срок, военную кампанию действительно придётся свернуть. На время. Ведь в случае, если супруга хоть что-то узнает об уже ведущейся подготовке, непременно влезет в самую гущу событий. Очевидно, она будет категорически против. Чревато ли это скандалом? Возможно. Но сейчас, когда она носила под сердцем их ребёнка и его наследника, допустить это было бы совершенно неприемлемо. Как и создавать ей лишние поводы для нервотрёпок. — Я смотрю, у тебя новый плащ, — королева обратила внимание на тёмно-синие, чуть переливающиеся в свете тусклых светильников крылья мотылька, что ниспадали с плеч императора и волочились за ним по полу. — Верно. Что скажешь? — Мальтазар слегка покрутился перед ней, давая возможность лучше рассмотреть их. — Если захочешь, тебе сделают такой же, но другого цвета. — Ну… тебе идёт, конечно, — и тоном, и видом супруг явно напрашивался на комплимент, и Селения не стала его разочаровывать. — Только… Стоило ли убивать целое насекомое, чтобы отрезать ему крылья ради плаща? — Ох, брось, всего-то один мотылек, — отмахнулся император. — Это ведь не племя жуков-рогачей. — Так, постой, а что с рогачами? — на этом моменте он понял, что сболтнул лишнего. Королева скрестила руки на груди, ожидая ответа, а её янтарные глаза смотрели на него в упор. — Они… селились слишком близко к границам Некрополиса. И я устроил им небольшой геноцид, — он заискивающе улыбнулся. — Не сердись на меня, моя дорогая, это было уже очень давно. Селения закатила глаза и не ответила. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Мальтазар решил сменить тему. — Я заметил, с тобой нет Меча Власти. Где же он? Неужели забыла его в Первом королевстве? — Он там, где и должен быть. В камне, — отозвалась королева. — Но ты ведь можешь вытащить его вновь, раз клинок уже счёл тебя достойной единожды? — а вот это было несколько… удручающе. У императора на этот меч были определённые планы. — Когда понадобится, тогда и вытащу. Селении было неприятно врать. Это была единственная ложь, которая пролегла между ними за всё это время, но ложь необходимая. Королева не могла подставлять под удар Артура. А если супруг узнает, что это именно беловолосый извлек меч из камня, то неизменно заинтересуется им. А Артур был человеком. Люди не подпадали под условия их сделки, как подметил когда-то проклятый правитель. И всё-таки… Всё-таки она чувствовала, что приняла правильное решение, прибыв сюда. Может, не только из-за своих подозрений. Может потому, что в Седьмом королевстве она ощущала себя… безопаснее. Это странно, но факт. Может… она нуждалась в своём императоре сильнее, чем могла и хотела признать. — Скучал по мне, говоришь?.. — протянула Селения, неспешно преодолевая те отделявшие их несколько шагов. — Мне та-а-ак сильно не хватало тебя, моя императрица, — Мальтазар встал в театральную позу и драматически всплеснул руками. Королева не удержалась от смешка, впрочем, понимая, что, несмотря на форму, в которой это было сказано, это не было неправдой. — Взаимно, — тихо отозвалась она и, прильнув к супругу, заключила его в объятья.***
Точильный камень плавно ходил взад-вперёд по лезвию. Даркос был сосредоточен. Всё его внимание было приковано к удержанию нужного угла наклона. Клинок осмата всегда должен быть достаточно острым — это непреложная истина. А он не был простым рядовым. Он был осматским полководцем. А значит, образцом для подражания других. Входная дверь в его комнату скрипнула. — Добрый день, Даркос. Можно к тебе? — послышался знакомый голос. — Ага, заходи, — разрешил тёмный принц, не отрываясь от своего занятия. В проёме показалась Селения. Лёгкой и быстрой поступью она прошла в его не поражающие своим масштабом покои и присела рядом с ним, устроившись на краю жесткой кровати. Она наблюдала за процессом заточки несколько минут прежде, чем заговорить снова. — У тебя хорошо получается. — Спащибо. Мне просто… вщегда нравилась работа щ оружием, — признал Даркос. — А вообще, как ты здесь? Всё нормально? — Нормально. Хорошо даже. О! — тёмный принц оживился, а его рука с камнем замерла над лезвием. — Ты, наверно, за щпаррингом пришла? — Спарринг? Нет-нет, я… — она как-то замялась. — Не в этот раз, хорошо? Извини. — Да не страшно. В другой так в другой, — и Даркос вернулся к заточке. Пару минут возникшую между ними тишину нарушали лишь звуки, с которыми камень ходил по металлу. — Я хотела спросить у тебя ещё кое-что, — произнесла королева. — Скажи… За время моего отсутствия здесь что-то поменялось? Тёмный принц снова прервался. Вопрос его несколько озадачил. — Ну вот новый подземный ход под дворцом недавно вырыли, — начал он. — Что ещё… С неделю назад двое умников в полёте щтолкнулись, так такой взрыв был… Рядом ращполагались комариные щтойла, хорошо, что их не задело. — Да уж. Возможно, вам всё-таки не стоит крепить «слезы смерти» к сёдлам комаров… — на это Даркос лишь пожал плечами. — Только я имела ввиду немного другое. Спрошу прямо. Твой отец не планирует никаких военных кампаний? — А, это. Планирует. Планировал, — простодушно отозвался тёмный принц. — Но щегодня утром поступил приказ вщё это дело заморозить. — И кто же должен был стать… целью нападения? — Кроб, — был краткий ответ. Селения насторожилась. Она слышала об этом минипуте, хотя и не то, чтобы особенно много. — А почему? — Да они щ отцом что-то не поделили. Уже давно. — С чего же тогда Мальтазар решил атаковать его именно сейчас? — Спрощи что полегче, — хмыкнул Даркос. Королева задумалась. Несколько минут её расфокусированный взгляд плавал в пространстве комнаты. — Ладно. В любом случае, спасибо за ответы. Пожалуй, не буду больше тебя отвлекать. — Не за что, — тёмный принц осторожно провел пальцем поперёк кончика лезвия, проверяя остроту. А затем перевернул клинок, чтобы заточить и другую его сторону. Он не сразу заметил, что оказался один: Селения вышла так же тихо, как и зашла.***
Мрачная галерея привела королеву к резным дверям, и она ожидала увидеть за ними очередной гигантский зал, каких во дворце было предостаточно. Однако она ошиблась. Этот зал совсем не был огромным, как остальные. Хотя потолки в нём были высокими. Селения прошла внутрь, с интересом разглядывая обстановку. В этих покоях она ещё не бывала. В глаза сразу бросился большой камин в центре у противоположной стены и пара стоящих подле него массивных кресел, расположенных спинками ко входу. Впрочем, ей и необязательно было видеть сидящего в одном из них, чтобы знать, что она здесь не одна. — А неплохо, — прокомментировала она. — Я и не знала о существовании этого зала, пока слуги не дали мне понять, где можно тебя найти. — Это совсем новый покой, — был вкрадчивый ответ. — Не стой же на пороге, моя императрица. Присядь, — длинная худая рука в высокой перчатке указала на соседнее кресло, и Селения, подойдя ближе, последовала совету супруга. Её взгляд вновь уткнулся в камин. Огонь плясал в отражениях чёрных мраморных плит, бросая на них сиреневатый потусторонний отсвет. Острые ветки боярышника сплетались в декоративной резьбе, а искусно воссозданные неизвестным мастером фигурки хищных мотыльков кружили над плодами. Да, судя по всему, в эту отделку ушло очень много труда и денег. Загипнотизированная пламенем, королева не сразу заметила плавное движение в стороне. Император закрыл и отложил на стоящий между креслами столик книгу. — Ты хотела о чем-то меня спросить. — Верно, — Селения оторвалась от созерцания камина. — Рассказывай, что у вас там за тёрки с Кробом. — «Тёрки»? У нас с ним прекрасные соседские отношения, — отозвался Мальтазар. — До того прекрасные, что ты собирался пойти на него войной? Между ними повисла минутная пауза, но затем Ужасный произнёс совершенно ровным тоном: — Раз уж Даркос уже поведал тебе обо всём, что именно ты хочешь услышать от меня? — Вот так ты отвечаешь, вопросом на вопрос, да? — Уточнением на уточнение. Но ты можешь сделать ещё попытку и задать мне правильный вопрос. — Гамуль дери… — закатила глаза королева. Порой эта его манера общения начинала слегка раздражать. Её взгляд опустился на столик. На книгу со странными полу-затертыми рунами, на стоявший здесь же металлический поднос, на блюдо с мелко нарезанными и, видимо, обжаренными в чём-то жуками. И на пустой кубок. — Что в нём было? — она посмотрела на супруга в упор. — Не вино, не вино, не волнуйся, — заверил он с усмешкой. — Ладно. Теперь, — Селения выдохнула. — Почему ты решил напасть на Кроба? — Он нанёс мне оскорбление. — Какое? — Долго рассказывать. Но ты, полагаю, не оставишь эту тему, пока не получишь все ответы, — королева утвердительно кивнула. Император знал её уже достаточно хорошо. — Что ж. Начну с начала. Что тебе известно о Кробе? — Ну, он богат. Живёт в своей крепости, — принялась перечислять Селения. — Торгует всяким… Клёвочуваки перекупают у него удобрения в виде плодородной земли и древесных опилок, а затем продают с наценкой Первому Королевству. Мои подданные говорят, отличные удобрения. — О, он торгует не только удобрениями. Кроб — один из лучших поставщиков различных материалов. Он сидит прямо на богатых месторождениях металлов, драгоценных камней… И не только. Я даже какое-то время подумывал сделать у него заказ, — протянул Мальтазар. — Ведь, хотя пока что Некрополису хватает ресурсов на реализацию технических проектов, эта земля уже изрыта вдоль и поперёк. Здесь почти ничего не осталось. — Что же остановило тебя от сотрудничества с ним? — Например то, что мои осматы поймали пару его шпионов. — Серьёзно? — королеву ответ изрядно поразил. — Зачем он так? — Под пытками они сознались, что их целью были технологии Седьмого королевства. Кроб щедро заплатил им, однако… Это меня немало позабавило. Такое… бесстрашие, граничащее с безрассудством и глупостью, — по его губам поползла недобрая улыбка, казавшаяся ещё более жуткой из-за падающих на его лицо отсветов пламени и игры теней. — Никто ещё не осмеливался воровать у императора Некрополиса. — И… потом? — Я хотел отправить их головы Кробу, но посчитал, что, пусть уж лучше он пребывает в неведении, ждёт своих шпионов и гадает, чем увенчалась их миссия. Впрочем, я не простил ему этой выходки. — И решил отправить к нему армию, — заключила Селения. — Здесь ты ошибаешься, моя прекрасная императрица, — покачал головой Мальтазар. — Я не настолько мелочен. — Но ты не мог оставить это просто так. Я тебя знаю. — И не оставил. По моему приказу было расстроено несколько его крупных сделок. А вот это было уже интересным. — Каким образом? — Как тебе известно, Кроб торгует с Шестым королевством. Возможно потому, что и сам происходит из их народа. Так вот, пару раз так вышло, что его сторона на заключение сделки просто… не пришла. Даркос задерживал его доверенных лиц по любым подозрениям и любым несущественным причинам. И выпускал через день-два-три… Абсолютно невредимыми, впрочем. — А клёвочуваки не назначают сделок дважды, — припомнила королева. — Верно. И не терпят опозданий, ведь, как они любят повторять, их время — деньги. Так, пострадал не только карман Кроба, но и его деловая репутация. — Но тогда он должен был понять, что это было не просто так, — достроила цепочку рассуждений Селения. — Вне всяких сомнений, он догадался. Он не глуп. И теперь мы переходим к самой интересной части, — Мальтазар переплел тонкие пальцы обеих рук между собой. — В Шестом королевстве есть один в меру авторитетный торговец информацией. Относительно недавно он предоставил мне данные о местоположении особых жуков, что очень редки́, а их хитин невероятно ценится. Из него делают высококачественную броню. Эти сведения обошлись мне очень и очень недёшево… — Что случилось дальше? — спросила королева, заинтригованная рассказом. — Из посланного на место отряда вернулось лишь несколько осматов. И что же я узнаю́ от них?.. Оказывается, вместо беззащитных и совершенно неагрессивных жуков они наткнулись там на гнезда сколопендр. Очень… большие гнезда сколопендр. Неудивительно, что выжившие были несколько… покромсаны, — император едва заметно передёрнул плечами. Словно попытался отогнать неприятные образы. А может, Селении показалось, и это было из-за того, что камин уже догорал, и в зале становилось прохладно. — Не прошло и дня после инцидента, как информатор валялся у меня в ногах, умоляя быть милосердным и божась найти ответственного. Ответственного нашли быстро. Им оказался его подчинённый, который непосредственно и передавал эти сведения. По пути Кроб подослал к нему своего минипута, чтобы тот заменил листок с данными о местоположении жуков на листок с данными о местоположении тех злополучных гнезд. Щедро доплатив, конечно. — И ты в итоге казнил виновного? — Казнил? О, нет, что ты, — проговорил Мальтазар с наигранным смешком. — Я ведь не тиран. Всего-то отправил его работать в шахты. На столько месяцев, сколько осматов из того отряда погибло в гнездах сколопендр. — Оригинально. — Что же касается Кроба… Я не буду нападать на него. Пока что. Не хочу создавать лишние поводы для волнений моей чудесной супруге. Сейчас есть вещи поважнее. Но, будь уверена, — в его тихом голосе вдруг прорезалась сталь. — Через девять лун я возобновлю эту военную кампанию. Кроб явно забыл своё место. И я буду не прочь ему на него указать. Конечно, если после всего от этого торгаша хоть что-то останется. Селения молчала, обдумывая услышанное. Императора можно было понять, и Кроб огрёб бы вполне заслуженно, но… Проблему можно было бы решить без кровопролития. — У меня есть другое предложение, — начала королева. — Ваш конфликт вполне можно сгладить и, возможно, даже конвертировать во взаимовыгодное сотрудничество. Мальтазар перевёл на неё взгляд. В его разноцветных глазах застыла какая-то нечитаемая эмоция. — Только не говори мне, что ты хочешь, чтобы я отправился на переговоры с ним. — Именно этого я и хочу. И даже настаиваю. — Нет. Категорически нет, — отрезал Ужасный. — Почему? Разве это не проще, чем ждать несколько лун? Ко всему прочему, Кроб ведь живет в крепости, которую почти никогда не покидает. Я слышала, у него и наёмная армия есть. Поэтому стереть его в порошок будет не такой простой задачей, как тебе сейчас кажется. — Ох, Селения… — он тяжело вздохнул. — Давай закончим эту бессмысленную дискуссию. У меня сейчас нет ни малейшего желания продолжать с тобой спорить. — Сперва ответь, почему нет, — королева была намерена довести начатое до конца. Даже если для этого придется фигурально припереть супруга к стене. — Хорошо, — судя по всему, Мальтазар сдался. — Хотя бы потому, что я не веду переговоров с теми, кто не чувствует границ. Кроб их не чувствует. Этот торгаш возомнил о себе слишком много. Раз ты слышала о его армии и крепости, ты наверняка должна была слышать и о том, что он претендует на титул правителя Восьмого королевства. Под «Восьмым Королевством» он подразумевает свой жалкий клочок земли, — с нескрываемой брезгливостью в голосе произнес император. — Кроб смеет считать себя равным мне. Одно лишь это обстоятельство даёт мне полное право смешать с грязью этого зарвавшегося торгаша. — Так вот оно что… — задумчиво протянула Селения. — Однако, по-прежнему, ты мог бы хотя бы сделать попытку договориться. Я знаю, ты всегда хорош там, где требуется красноречие. — Спасибо, но я предпочту поговорить с ним на языке силы, — Мальтазар на комплимент не поддался. — Ты всё равно ничего от этих переговоров не потеряешь. — Потеряю своё время. — Если всё пройдет удачно, то ты приобретёшь больше. — Нет гарантий. — А когда тебе нужны были гарантии, чтоб действовать? Или может… — королева бросила на него оценивающий взгляд. — Может ты боишься? Воцарившаяся после её последней фразы тишина висела между ними полминуты. А потом произошло то, чего Селения ожидала меньше всего. Император рассмеялся. — Нет, манипуляции — явно не твоё поле игры, милая, — констатировал он по-непривычному весёлым тоном. — Попробуй что-нибудь другое. Королева, опершись о подлокотники, решительно встала и вмиг оказалась перед креслом супруга, а затем и вовсе — уверенно уселась сверху, лицом к нему. — Вот такое, например? — поинтересовалась она, стараясь не обращать внимания на ощущение жесткости под собой от его костлявых коленей. — Например, — отозвался Мальтазар, пожирая её глазами и ожидая дальнейших действий. — Меня больше порадует мирное решение конфликта, чем решение через масштабную резню. Если же попытка не увенчается успехом… Тогда ты отправишь свою армию осаждать крепость Кроба, а я тебе и слова не скажу. — Заманчиво, и всё-таки… Я даже не знаю… — Зато я знаю, — и Селения впилась в тонкие губы императора глубоким страстным поцелуем. Пока их языки сплетались, а пальцы его рук скользили по оголённой части её спины, что не была скрыта топом, королева чувствовала такой прилив всколыхнувшегося внутри жара, такое мучительно тягучее блаженство, что, она знала, ещё чуть-чуть и она не сможет думать больше ни о чем, кроме одного. Взять его прямо здесь и отыметь пожестче, как он это любит. Их поцелуй разорвался, но не по её инициативе. Мальтазар смотрел на неё с нескрываемым восхищением, впрочем, давая своим взглядом понять, что прервались они ненадолго. — Что ж, ты меня убедила, — произнёс он, слегка обнажив заостренные зубы в хищной улыбке. — Однако, если переговоры обернутся провалом, я вернусь к своему первоначальному плану. — Договорились, — Селения проследила за тем, как длинные пальцы супруга потянулись к шнурку на её лифе. — Ах да, ещё кое-что, — и, как только он поднял на неё глаза, заявила: — Я еду с тобой.***
Крепость Кроба вздымалась над землей массивной громадой. Своими грубыми природными очертаниями издали она больше напоминала скалу или несколько огромных, сложенных друг на друга камней, нежели полноценное строение. И потому была полной противоположностью строгой и высокой, но не лишенной изящества цитадели императора в Некрополисе. Но тот, с кем им предстояло вести переговоры, похоже, не слишком заботился о том, чтобы его крепость радовала посторонний глаз. Селения подозревала, что куда большее значение имело то, что находилось внутри. Королева успела очень хорошо рассмотреть этот «венец архитектурной мысли» с высоты комариного полета. Своеобразный замок не впечатлил её. После дворца в столице Седьмого королевства вообще мало что способно было впечатлить. Впрочем, к делу это отношения не имело, и она постаралась задвинуть предвзятые мысли подальше. Может быть, первое впечатление было ошибочным, и хозяин крепости окажется вполне дружелюбным. В конце концов, их предложение о переговорах он принял весьма охотно. Заметив широкую и ровную посадочную площадку на одном из крупных каменистых выступов, Селения направила к ней комара. Маневр получился несколько резковатым, и она почувствовала, как сидящий сзади Мальтазар напрягся. Однако замечаний не сделал. Где-то над ними и поодаль послышался голос сопровождавшего их Даркоса. — На щнижение! — громко скомандовал он следовавшим за ними по воздуху двум десяткам осматов. В обычных обстоятельствах в этом не было бы необходимости ведь, как правило, осматы во время полета во всём ориентировались на ведущее насекомое. Однако эти воины не были простыми осматами. Они относились к числу улучшенных боевых единиц, представляя собой рослых амбалов в толстой броне. Обходя обычных солдат Имперской армии в физической силе, они значительно уступали им в интеллекте и быстроте восприятия. Поэтому время от времени, чтобы добиться нужных действий, на них приходилось рявкать. С чем Даркос успешно справлялся. На площадке спешившихся гостей встретил невысокий щуплый молодой слуга в ярком костюме. — Господин Кроб ожидает вас в зале для переговоров. Прошу следовать за мной. — Что же твой господин не пожелал встретить нас лично? — с неудовольствием осведомился Мальтазар. — Или он в своё кресло врос и не смог встать? Слезающий со своего комара тёмный принц хохотнул, а слуга, с заметным трудом выдержав пронзительный взгляд императора, ответил: — Не могу знать. Господин примет вас внутри. Идемте.***
Безликие галереи крепости, через которые они шли, успели быстро наскучить Селении и, чтобы занять себя хоть чем-то, королева принялась рассматривать стоявших то тут, то там воинов Кроба. Посты охраны попадались им на пути достаточно часто, а разномастные наёмники были одеты в одинаковую сероватую броню. Хотя по их количеству было видно, что на армию Кроб явно не поскупился. Но было кое-что ещё более интересное. Чем глубже к центру замка они продвигались, тем наряднее становились доспехи солдат и тем меньше встречающиеся им залы напоминали грубо вытесанные гроты. На стенах и потолке в некоторых местах поблёскивали вкрапления драгоценных камней. Вскоре они достигли последнего коридора, который и вовсе утонул в блеске самоцветов, что в огромном количестве украшали его свод. Селения поймала себя на мысли, что это могло бы выглядеть эффектно, если бы не было выполнено так… безвкусно. Слишком много камней. Слишком явно выставлены напоказ. Словно архитектор старался сделать что-то впечатляющее, перестарался и всё подпортил. Но Кроба, похоже, устраивало. Осматов им пришлось оставить под каменной аркой у входа в тот коридор: их провожатый сказал, что это обязательное условие, при выполнении которого его господин будет разговаривать с ними. — Кто бы сомневался, — проронил Мальтазар. Селения поймала его мимолетный «я-же-говорил» взгляд. Когда они наконец оказались перед широкими дверями, ведущими в зал переговоров, слуга вновь развернулся к ним и произнёс: — Господин настаивает, чтобы всё оружие оставалось за пределами комнаты, в которой будет вестись мирное обсуждение. Прошу вас сдать все острые колющие предметы. Королева оторвалась от разглядывания двух замерших у дверей стражей в синих обильно декорированных доспехах и с увенчанными единственным крупным рогом шлемами. Требование было логичным, но неприятным. Всё ещё надеясь на лучший исход переговоров, Селения сняла с пояса рапиру осматской работы, позаимствованную из оружейной, и передала слуге. Мальтазар не пошевелился, хотя королева подозревала, что его плащ в этот раз неспроста оставлял открытой лишь правую часть тела, наверняка маскируя какой-нибудь кинжал, прикреплённый к бедру. Впрочем, дополнительно обыскать их ни стражи, ни слуга не осмелились. А вот с разоружением Даркоса дела обстояли сложнее. Он отдал свои раскладные меч и булаву крайне неохотно, после чего один из стражей-единорогов кивнул на его набедренные стилеты, тогда темному принцу пришлось расстаться и с ними. Единорог всё ещё смотрел на него, а затем молча поднял руку и пальцем указал на венчавший его шлем острый металлический гребень. — Да ладно! Имейте совещть, — возмутился Даркос. — Это не понадобится, — остановил стража слуга и вновь обратился к супружеской чете правителей. — Телохранителя оставьте здесь. — Телохранителя? — холодно повторил император. — Да будет тебе известно, что перед тобой принц Некрополиса и мой сын. — Тогда… кхм… — их провожатый осёкся. — Прошу прощения, Ваше Высочество. — Прощаю, — благодушно отозвался Даркос, просиявший не столько от того, что его назвали по титулу, сколько от того, что отец за него вступился. — Проходите, — проговорил слуга после того, как единороги толкнули двери зала, и те распахнулись перед гостями. — Господин ждёт.***
Зал переговоров не был слишком широким, однако обладал высоким потолком с вычурными барельефами. Пол был расписан узорами в виде правильных геометрических фигур. Селения сразу приметила ещё четверых стражей-единорогов, рассредоточенных по периметру помещения. Посреди же зала располагался круглый стол, за которым на стороне, противоположной входу, сидел минипут. Королева остановила на нём взгляд, желая рассмотреть его получше. Минипут был тучен и приземист, богато одет. Собранные в хвост рыжеватые дреды выдавали его принадлежность к народу клёвочуваков. Бусины и мелкие самоцветы, вплетённые в волосы и бороду, то и дело поблёскивали, ловя свет от ярких светильников. Его толстые руки украшали многочисленные золотые браслеты, а трубчатые пальцы — крупные перстни. — Добро пожаловать, дорогие гости, — на одутловатом лице хозяина крепости расплылась широкая улыбка. — Любезный Мальтазар, очаровательная Селения, — королева почувствовала, как Кроб задержал на ней свой взор на несколько мгновений дольше, чем было необходимо. — Я безгранично рад приветствовать вас здесь. — И всё же твоя безграничная радость отчего-то помешала тебе встретить нас лично, — заметил император, плавно присаживаясь в кресло напротив Кроба. — Что поделать, древняя традиция дельцов Шестого королевства. Принимающая сторона на переговорах встречает прибывающую сидя. Селения не могла припомнить такой традиции у клёвочуваков, поэтому мысленно рассудила, что отговорка была подобрана совершенно неубедительная. Так или иначе, королева заняла место за столом по правую руку от Мальтазара. Даркос встал по левую: кресел оказалось только два. — Вы уже успели пройтись по моему дому. Как вам мой дворец? — поинтересовался тучный минипут и выжидающе замолчал. — Я бы не стал задавать такие вопросы гостям, когда кому-то из них не хватило места, — бесстрастно отозвался император. — Хм. Верно, — Кроб наконец перестал игнорировать присутствие Даркоса. — Мои извинения, я ожидал на переговоры двоих, — он подозвал к себе слугу. — Принеси ещё одно кресло, — слуга кивнул и исчез. — Так всё-таки, как вам замок? — Я наслышан о тебе и твоей крепости, Кроб, но ожидал увидеть чуть больше… вкуса в оформлении, что внешнем, что внутреннем. — Мне было бы интересно услышать и мнение твоей прелестной супруги, — здесь торгаш неприятно блеснул маленькими тёмными глазками и покосился на Селению. — Ну… неплохо, — выдавила из себя королева, в глубине души согласная с императором, но не желавшая расстраивать хозяина крепости. — Чудно, — он ухмыльнулся. — Что же, давайте больше не будем затягивать и перейдём к делу. Вы, верно, имеете ко мне некие вопросы, иначе не явились бы на переговоры. — Мой первый и основной вопрос. Как скоро мне ждать от тебя возмещения убытков за подмену информации? — фраза прозвучала буднично, как нечто само собой разумеющееся. Однако Селения отчётливо уловила в тоне супруга угрожающие нотки. — Не вполне понимаю, любезный Мальтазар, суть твоих претензий, — Кроб напустил на себя равнодушный вид и сцепил перед собой толстые трубчатые пальцы. Золотые браслеты от этого движения слегка звякнули. — Сдаётся мне, любезный Кроб, отлично понимаешь, — интонации в шелестящем голосе Мальтазара стали слаще. — Впрочем, раз уж тебя память подводит, позволь, я помогу тебе её освежить. С чего бы начать… Ах да, может быть с моих осматов, пострадавших в гнездах сколопендр, потому что кто-то подкупил нужного минипута? — С чего такое суждение, что к этому причастен именно я? Позволь тогда и мне заметить, что император Некрополиса — слишком значительная фигура, нажившая себе достаточно врагов за время своего правления. А я тебе уж точно не враг, — изрёк торгаш и прищурился. — В таком случае, отчего же виновный назвал твоё имя? Дай угадаю, — саркастически протянул Мальтазар. — Тебя подставили? — Насколько мне известно, — начал Кроб. — У вас в Некрополисе подобные разговоры принято вести за пытками. Быть может, он выкрикивал ещё какие-то имена, пока его растягивали на вашем знаменитом приспособлении для выворачивания суставов? «А язык у него хорошо подвешен, » — подумала Селения и слегка повернулась к супругу в ожидании его реакции на этот, пусть не запредельно дерзкий, но всё же выпад. — О, твои сомнения напрасны, мои палачи знают толк в допросах и умеют вытягивать правду, — император растянул тонкие губы в жутковатой полуулыбке. — Не веришь — можешь навестить мою столицу и лично убедиться в эффективности моих методов, — королева готова была поспорить, что намёк прозвучал двусмысленно не случайно. А от тембра и интонации, с которыми была произнесена эта фраза, по её коже поползли легкие мурашки. — Я бы с удовольствием принял твоё приглашение, любезный Мальтазар, но, боюсь, в последнее время у меня слишком много дел, — отклонил предложение тучный минипут. Это было вполне ожидаемо. Селения подозревала, что, даже предложи Кробу что-то подобное кто-то другой, кто-то менее опасный, чем владыка Седьмого королевства, торгаш всё равно не покинул бы своей крепости. Он слыл большим домоседом. «Интересно, в какой мере это лень и принципы, а в какой — паранойя?» Хотя она догадывалась, что большую роль сыграла всё-таки паранойя. Не только император Некрополиса успел нажить себе множество завистников и недоброжелателей. Селения краем глаза подметила, как в дверях вновь появился всё тот же невысокий субтильный слуга, тащивший третье кресло. Судя по тому, что он часто и тяжело дышал, предмет мебели был не из лёгких. Увидевший это Даркос быстро направился к нему. Под непонимающим взглядом слуги подхватил ношу у него из рук, без видимых усилий пронес через зал и поставил у стола. А затем обернулся и, помахав слуге рукой, одарил его широкой и открытой острозубой улыбкой, а после — занял своё место. Но королева также заметила, что наблюдала за данным действом не одна. Кроб проследил за этой демонстрацией силы тёмного принца из-под полуопущенных век, стараясь не выказывать своей заинтересованности. — Что ж, раз уж у тебя дел невпроворот… — вновь заговорил Мальтазар. — В ближайшее время я просто вышлю тебе счёт. За хитин упущенных жуков и за пережёванных сколопендрами осматов, — его длинные острые пальцы легко отбивали по столешнице незамысловатый ритм. — Со всей своей щедростью воровство технологий и шпионов я тебе, так и быть, прощаю. Но только на первый раз. — А здесь позволь не согласиться. Даже если допустить, что того несчастного подкупил я, разве на мне лежит ответственность за твоих пострадавших воинов, м? — торгаш слегка усмехнулся. — Ведь подавляющему большинству жителей Семи Континентов давно известно, что сколопендры довольно-таки агрессивно защищают своё потомство, а потому соваться в их гнёзда не стоит. Разве я толкнул твой отряд на то, чтобы зайти внутрь и потревожить насекомых? — с каждым словом его круглое лицо делалось всё более довольным, а Селения всё сильнее утверждалась в мысли, что ничем хорошим эти переговоры, похоже, не кончатся. — Как тогда можно винить меня, если твои осматы сами пренебрегли опасностью? Никто ведь не тащил их туда насильно. — Вину не облегчает то, что она косвенная, а не прямая, — парировал император. Но королева уже могла сказать, что, судя по тому, как едва уловимо время от времени сокращались мышцы на его бледной изящной шее, как пальцы левой руки вцепились в подлокотник кресла и как начали нервно подёргиваться уголки тонких губ, этой маске ледяного безразличия оставалось держаться на его лице недолго. — Верно. Но ведь твои осматы ступили в гнезда потому, что у них был чёткий приказ от их владыки. Из чего следует что, возможно, это их правитель чего-то не предусмотрел. — Ты выдвигаешь мне обвинения в смертях моих же воинов? — вкрадчиво уточнил Ужасный. От Селении не укрылось, как супруг медленно переместил левую руку на левое бедро в попытке нащупать пальцами рукоять кинжала. Ей на миг показалось, что, ещё чуть-чуть, и стилет окажется торчащим из головы торгаша, предположительно, в районе глазницы. Кисть королевы успокаивающе коснулась локтя правой руки императора. Но никаких резких действий не последовало. Только этот жест не остался незамеченным для Кроба, и его взгляд задержался на нём на несколько мгновений. — Я лишь говорю, что, на ком бы не лежала вина, этим кем-то я не являюсь, — заявил тучный минипут. — Что же касается шпионов, которых ты упомянул… Я уже тогда осознал, что поступил неправильно. Я хотел отозвать их, однако они перестали отвечать на мои послания. Я также собирался принести тебе свои глубочайшие извинения… «Неприкрытый блеф, » — пронеслось в голове Селении. Кроб изображал спокойствие и равнодушие весьма умело, так же умело, как играл словами, однако… было в этом что-то слегка неестественное, выдающее его. Королева сама не ожидала от себя такой проницательности. Возможно, так сказывалось долгое и близкое общение с Мальтазаром. — Тебе должно быть известно, как поступают в Некрополисе со шпионами. Они целых три дня прождали жестоких пыток, которыми их успел напугать комендант тюрьмы, а потом, потом… — протянул император, смакуя слова. Он словно бы собирался поведать Кробу больше подробностей о судьбе неудачливых шпионов. Но, видимо, передумал. — Впрочем, они прожили достаточно долго, чтобы иметь возможность получить твои послания. Если бы эти послания существовали не только на словах, — он впился в оппонента пристальным взглядом. — В таком случае, мне хотелось бы получить назад моих шпионов, — размеренно произнёс Кроб, смотря прямо в разноцветные глаза проклятого правителя. — И я бы с удовольствием прислал тебе их, да только собрать их теперь по кусочкам и упаковать будет весьма проблематично, — Мальтазар не разрывал их зрительного контакта, словно намеревался вынудить соперника отвести взгляд первым. Со стороны казалось, что каждый из них пытался загипнотизировать другого. — Жаль. Однако мы с тобой всё ещё вполне могли бы договориться о цене за эти технологии, — с нажимом проговорил торгаш. — Они нужны мне на благо Восьмого королевства. Как правитель правителя, ты не можешь меня не понять. — Знаешь, Кроб, в те времена, когда я основывал Некрополис, — император слегка подался вперёд. — Чтобы зваться правителем требовалось чуть больше, чем высокое самомнение. — Даже так? — тучный минипут уже в который раз неприятно ухмыльнулся. — Раз уж мы решили быть столь откровенны друг с другом, то и у меня есть вопросы к тебе. Сумма, которая войдёт в счёт, что ты собираешься выставить мне, будет, конечно же, за вычетом потенциальной прибыли от тех крупных сделок, которых я лишился? Ты же не забыл об этом. Все те разы, когда твои осматы беспричинно задерживали моих доверенных лиц. Плюс, компенсация за моральный ущерб и ущерб деловой репутации. Несколько чуть более мелких сделок не состоялось, поскольку меня посчитали непунктуальным, а потому — ненадёжным торговым партнёром. Селения скрестила руки на груди. Чем дальше, тем меньше ей нравился Кроб и тем меньше ей верилось в благоприятный исход. Она уже жалела, что всё это затеяла. — В каком месте это мои проблемы? — пренебрежительно бросил Мальтазар. — Ты говоришь, «беспричинно задержанные»? Даркос! — грозно воскликнул он, обратившись к тёмному принцу. — Кажется, ты лично руководил всем этим. Тебе есть, что сказать? Даркос встал со своего места, вытянулся в струнку и отрапортовал: — Подозрение на передачу контрабанды и незаконных веществ! Хранение при щебе больших сумм денег! Оказание щопротивления при задержании! — его чёткие слова с некоторой шепелявостью разнесло по залу эхо, отразившееся от высоких сводов. — Вот видишь, — торжествующе подытожил император, и королева даже невольно залюбовалась им в этот момент. — Беспричинно никто никого не задерживает. Спасибо, Даркос, можешь сесть, — тёмный принц повиновался. — В начале нашей дискуссии ты, помнится, упоминал высокое значение косвенной причастности, — вывернулся Кроб. — Хм. Да. Действительно, — признал Мальтазар. — Но это ведь не моя вина, что твои доверенные лица выглядели подозрительно. Об этом должен был позаботиться тот, кто им, собственно, всё это и поручил. Но, похоже, этот кто-то чего-то всё же не предусмотрел. А стоило бы. Повисла напряжённая пауза. Тучный минипут не спешил передёргивать оппонента, не спешил зацепиться за фразу и вернуть её императору, исказив при этом значение. Возможно, он раздумывал. Возможно, ответить было нечего. Но вскоре Селения поняла, что причиной его молчания не было ни то, ни другое. Поняла, кожей почувствовав слишком пристальное внимание. Кроб смотрел на неё. Смотрел немигающим липким взглядом. И его маленькие неприятные глазки отчего-то сейчас показались ей похожими на чёрных, заползших в глазницы жуков. Королева открыла было рот, чтобы сделать ему замечание, однако ей не пришлось. — Знаешь, Кроб, я, конечно, всё понимаю, но стрелять глазами в замужних девушек — это уже дурной тон, — произнёс Мальтазар, чуть качнув головой. Селения посмотрела на супруга с благодарностью. — Не всё же мне тобой любоваться, — ответствовал хозяин крепости, но глаз от королевы не отвёл. — К тому же, мой дом нечасто посещают такие прекрасные гостьи, — тут он быстро облизал толстые губы. И сделал он это явно не от сухого воздуха. — И всё-таки я настоятельно не рекомендую тебе забывать о том, кто перед тобой находится, — в тоне императора прорезалось что-то очень и очень недоброе. — И вести себя подобающе. Твоё настойчивое внимание вряд ли приятно моей супруге. Торгаш вдруг откинулся назад в своём широком кресле и разразился грубым хохотом. Этот громкий звук отразился от стен и усилился гулявшим по залу эхом. Селения наблюдала за этим неподвижно. В золотистых миндалевидных глазах застыл только один вопрос. «Умалишенный?» По изменившемуся лицу Мальтазара можно было сказать, что он уже мысленно растянул Кроба на том же пыточном устройстве, что и подкупленного им минипута, затем четвертовал и бросил на корм тем самым сколопендрам. И даже остававшийся непоколебимым всё это время Даркос сейчас переводил взгляд то на отца, то на торгаша, гадая, как скоро последнего постигнет страшная кара, и какой она будет. — Я не вполне понимаю причину твоего веселья. Поясни, — со властной жёсткостью приказал император. А во взгляде сквозило недосказанное: «И молись Богине, чтобы эта причина меня устроила». — Ты сказал, моё внимание ей неприятно, — Кроб смахнул выступившие от смеха в уголках глаз слезинки. — Но ты искренне думаешь, что ей приятно твоё. Понимаешь ли… — торгаш по-мерзкому снисходительно улыбнулся. — Женщины, эти прекрасные, обманчиво честные создания, больше всего падки на чужие власть и богатства. Они слетаются на них, как мотыльки на свет, — Селения почувствовала, как внутри начала закипать ярость. — Найдя для себя лучший вариант, они остаются. Но лишь до тех пор, пока на горизонте не появится кто-то более богатый, более представительный и перспективный, — под этим «кем-то» тучный минипут имел ввиду, конечно же, себя, и королева поняла, что больше не выдержит. — И если ты уверен, что твоя супруга — исключение, ты жестоко ошибаешься. — Как вы смеете заявлять о подобном?! — в замешательстве воскликнула она. — Рассуждаете о вещах, которые вас не касаются. Это отвратительно. — Ты ущербен в своих нелепых провокациях, — ядовито процедил Мальтазар сквозь стиснутые зубы. — Возможно, — Кроб гадко ухмыльнулся, подметив, что после его речи о женской меркантильности соперника начало мелко трясти от едва сдерживаемого гнева. — Но я всегда готов предложить королеве больше, чем ты, если она захочет. — Мне от вас ничего не нужно, — отрезала Селения с нескрываемым отвращением. — Переговоры окончены, — разноцветные глаза императора сверкнули совершенно жутко. Он резко встал, отодвинутое кресло скрежетнуло по каменным плитам. Высокомерно вздёрнул подбородок и одарил торгаша уничтожающим взглядом. А затем развернулся и направился прочь, к выходу из зала. Королева устремилась за ним. Тёмный принц вскочил из-за стола и последовал за четой правителей. Время от времени он на ходу оборачивался на хозяина крепости и единорогов, очевидно, не желая надолго выпускать их из поля зрения. — Вы уходите так скоро? — насмешливо вопросил Кроб. — Останьтесь. Не пренебрегайте моим гостеприимством. Не обращавший на его реплики внимания Мальтазар толкнул руками закрытые двери зала. Но ничего не произошло. Длинные тонкие пальцы легли на ручку, и император дёрнул её. Затем ещё раз. Безрезультатно. Селения встала рядом и, взявшись за вторую ручку, потянула на себя. Это тоже не возымело желаемого эффекта. Это значило одно. Двери были заперты снаружи. Супруги переглянулись. — Забавный факт, — вновь подал голос из своего широкого кресла донельзя довольный собой торгаш. — Вы не уйдете отсюда, не заключив ни одного взаимовыгодного договора и не подписав ни одного контракта со мной. Мальтазар медленно развернулся в сторону тучного минипута. Стоявшая рядом королева повторила его движение, скрестив при этом руки на груди. — Забавный факт: ты далеко не первый, кто угрожает мне. Только все, кто осмеливался на это, сейчас мертвы, — произнес император, сузив глаза. — Интересная закономерность, не находишь? — Вам стоит немедленно прекратить эти игры, — слова Селении звучали предупреждающе. — Пока не поздно. — Извини, куколка, ничего не могу поделать, — Кроб развёл руками, и многочисленные золотые браслеты зазвенели, ударяясь друг о друга. — И последите за языком, — холодно одёрнула его королева. — Не то что? Твой супруг вырвет мне его? Или ты сама? Ай, не смеши, — отмахнулся торгаш. — Тем не менее, мои условия в силе. Либо я, либо вы. Решайте. Мальтазар опустил досадливый взгляд на запертые двери. — Отец, разреши мне, — сделал шаг вперёд Даркос и выпрямился. Судя по твёрдому тону, тёмный принц был полон решимости протаранить что угодно, если это порадует его единственного родителя, пусть и по личностным качествам далеко не самого лучшего в Семи Королевствах. Император махнул рукой в разрешающем жесте и отошел подальше от дверей. Селения последовала его примеру, не сводя, однако, глаз с хозяина крепости и мысленно желая ему всего наихудшего. «Чтоб тебя жук-рогач забодал». К сожалению, позволить себе выругаться громко она сейчас не могла. Доставлять дополнительное удовольствие злорадствующему над ними торгашу не хотелось, как и усугублять ситуацию. Даркос тем временем хорошо разогнался и со всей силы врезался в двери правым плечом. От удара послышался глухой звук. В этом зале всё было каменным: пол, стены, потолок. Всё, но не двери. Они были из какого-то светлого дерева, видимо, привезённого откуда-то издалека. И, хотя радоваться было рано, Селении подумалось, что хоть в чём-то им сегодня повезло. Тёмный принц повторил свой маневр. Двери застонали. Улыбка Кроба медленно сползла с его одутловатого лица, а само лицо начало вытягиваться. — Что вы… Какого?.. — кажется, подобных действий он от них не ожидал. — Хватит! Прекратите немедленно! Вы хоть представляете, во сколько они мне обошлись? — Двери — это меньшее, за что тебе сейчас стоит беспокоиться, — отозвался Мальтазар, с мрачным удовлетворением наблюдая за ошарашенным и даже слегка испуганным торгашом. — Стража! — завопил Кроб. Четверо единорогов, до этого неподвижно стоявших в разных углах зала, неторопливо приблизились, беря троицу в полукольцо. Впрочем, дальнейших действий они не предпринимали. — Или вы сейчас же соглашаетесь сотрудничать, или заканчиваете здесь. Даркос выдернул из своего металлического гребня две острых пластины, перехватил их на манер ножей и выступил вперед, загораживая собой императора и королеву. — Для меня было чещтью служить тебе, отец, — бросил он через плечо. — Для меня было чещтью иметь такого друга, как ты, Селения. — Даркос, остановись, — Мальтазар повелительно вскинул руку. — Это можно решить иначе. Стой на месте и не делай глупостей. Это приказ. — Да, Даркос, нет нужды жертвовать собой, — Селению заявление тёмного принца тронуло и ужаснуло одновременно. — Кроб, — она обратилась к торгашу и впервые за всё время их общения перешла на «ты». — Что ты хочешь? — Как я упомянул ранее, мне нужны технологии Некрополиса. Чертежи ваших машин, заметки инженеров… — принялся перечислять тот. — Конечно, я не вынуждаю вас заниматься благотворительностью. Я готов заплатить. Вам всего-то и нужно назвать, скажем так, правильную цену. Со своей же стороны… Я готов предложить Некрополису бесперебойную поставку ресурсов на все ваши проекты. «Заметки инженеров…» — Скажи, Кроб, ты что-нибудь слышал о человеческом инженере Арчибальде? — заметив, как маленькие чёрные глазки тучного минипута жадно блеснули, королева поняла, что не прогадала с вопросом. — Приходилось, — уклончиво отозвался торгаш, вновь разыгрывая безразличие. Но для этого было уже поздно. Он себя выдал. — В таком случае тебе должно быть известно, что какое-то время он пробыл в Некрополисе и работал на Мальтазара, — продолжила Селения. — И что именно на его заметках базировались многие технологии Седьмого королевства. «Вся та информация, всё то, что так любезно сообщал мне Арчибальд, делится на две части…» — так когда-то ответил королеве на её вопрос супруг. Император поймал её взгляд. Он понял. «Полезная и…» — А что на это скажет нам твой благоверный, м? — не желая показывать своего нетерпения, Кроб огладил бороду трубчатыми пальцами. Только жест вышел каким-то слишком торопливым для того, кто стремился изобразить само спокойствие. — Что ж, раз уж это так необходимо, — произнёс Мальтазар нарочито медленно, словно бы раздумывал. — Я даю слово, что продам тебе все сохранившиеся оригиналы заметок моего… старого приятеля. А император Некрополиса всегда держит своё слово, в этом не сомневайся. Торгаш тянул паузу, но, это стало уже слишком очевидно, тянул только для вида. В итоге он заёрзал в своём кресле и, хлопнув в ладоши, потерев их друг о друга, произнёс: — Согласен.***
— Каким образом ты собираешься нарушить своё обещание? — полюбопытствовала Селения, как только они вновь оказались на широкой посадочной площадке. Здесь не было стражи Кроба. Только два десятка прилетевших с ними огромных осматов, их комары и Даркос, о чем-то болтавший с тем самым слугой в стороне. И они сами. — О, ты, скорее, имела ввиду, в чем подвох? — осведомился Мальтазар. — Поскольку своё слово я сдержу. — Ну хорошо, в чем подвох? Император лукаво блеснул глазами. — Я сказал «все сохранившиеся», а не «все». Это означало, что часть не сохранилась. И, вот досада, — он картинно всплеснул руками. — Наверное, это и была самая нужная Кробу часть. С описанием, непосредственно, технологий. Заметь, чертежей, формул и инструкций по построению машин я ему не обещал. — Ты уничтожишь те оригиналы? — королева повела бровью в некотором недоумении. — Но ты же собирался по ним что-то строить… — Нет нужды в оригиналах, когда есть копии. Причём, не единичные. Я ведь, кажется, уже рассказывал тебе. — Да-да, сейчас вспомнила. Просто я как-то не заострила тогда внимания на наличии копий, — признала Селения. — Зато ты запомнила остальное. И сумела эти знания применить тогда, когда это стало необходимо, — император положил руку ей на плечо и мягко притянул супругу к себе. — И, знаешь, я почти горжусь тобой за это, моя императрица. — «Почти» потому, что я же нас сюда и затащила? — кисло поинтересовалась королева. — Можешь не тратить время на упреки, я уже и сама поняла, что это была плохая затея. Я думала, Кроб разумный, а он тот ещё мерзкий типок… — Да, «почти» именно поэтому, — согласился Мальтазар. — Впрочем, оставь. Как вышло, так вышло. А ты теперь лично убедилась, что стремление к пацифизму — это не всегда во благо. У некоторых проблем нет мирных решений. — После всего, я даже не буду против, если ты пойдешь по своему первоначальному плану. После всех этих отвратных намеков и похотливых взглядов… — от одних воспоминаний стало тошно. — Гамуль дери, он заслужил огрести по-крупному. — Кстати об этом. Скажи, ты ведь… — император остановился, то ли подбирая слова, то ли сомневаясь, стоило ли вообще продолжать фразу. — Ты ведь со мной не только из-за моего титула? Похоже, то утверждение Кроба пришлось по больному. — Ты же понимаешь, что он специально хотел задеть тебя, — Селения нашла своей рукой руку супруга и сплела свои пальцы с его. Она попыталась поймать его взгляд, но он отстраненно смотрел куда-то в сторону. — Мальтазар? — Просто ответь мне, — его тонкие губы сжались в напряженную линию. Королева вздохнула. — Я с тобой не из-за титула. Не из-за твоих власти, армии, дворца или денег. Я с тобой из-за тебя. Я с тобой потому, что уважаю и ценю тебя, как личность. Я с тобой потому, что влюблена, — их глаза встретились. В янтарных были прямота и теплота, в разноцветных — облегчение, а в глубине — ещё что-то непередаваемое. — К тому же, ты спрашиваешь, люблю ли я тебя, когда ношу под сердцем твоего ребенка. Это ли не ответ на твой вопрос? — Ах, Селения, — манера его речи сделалась жеманной, и королева слегка улыбнулась. Раз у него появились силы и желание разыгрывать свою театральщину, значит, он уже точно в порядке. — Мне так лестно. — Ты знаешь, я всегда говорю тебе, что думаю, — она понизила голос до жаркого шепота. — Теперь наклонись. Хочу оставить поцелуй на этой чудесной шее. — Не стоит, дорогая, не здесь, — томно проговорил император. — Не смущай меня при моих осматах. — Эти всё равно слишком тупые, чтобы понять. — Да, но… не при Даркосе. Пожалуйста. — М, ладно. Не здесь, так не здесь, — неохотно согласилась Селения. — Но, учти, ты не отделался. Мы продолжим, когда вернемся во дворец и останемся наедине, — и королева направилась к своему комару. — О, всенепременнейше, — сладко протянул Мальтазар и последовал за супругой. Стоявший в отдалении Даркос был слишком увлечён беседой со слугой Кроба, чтобы заметить, что происходило между четой правителей. — …А потом я их вот так! — тёмный принц с энтузиазмом ударил кулак о ладонь. — Но вообще-то это был из ряда вон выходящий щлучай. А так-то в Имперщкой армии здорово. Очень непыльно. Так что, если вщё-таки решишься, давай ко мне. — Впечатляет, — прокомментировал его рассказ невысокий минипут. — Только ведь я… Вряд ли подхожу в солдаты и… Я ведь уже говорил, хозяин очень мстителен. Конечно, жалованье так себе, денег он не жалеет только на свою наёмную армию, но… Я опасаюсь, что, если уйду, он меня всё равно достанет, — печально закончил он. — Да ты не дрейфь, — хлопнул его по плечу Даркос, но слегка не рассчитал, и получилось несколько сильнее, чем нужно. Его новый знакомый потер ушибленное место, впрочем, обижаться не стал. — Не дощтанет. Я попрошу отца, и он ему этого не позволит. За это ручаюсь. А по поводу должнощти, не беспокойся, мещто тебе найдется. Там ведь не только воины нужны. Ещё переписчики, сощтавители отчетов… А хочешь, будешь моим помощником? Щразу говорю, жалованье там получше, чем у Кроба, — и тёмный принц подмигнул слуге. — Я подумаю. Спасибо за предложение, — отозвался немало озадаченный слуга. Весь этот разговор вызвал у него смешанные чувства. Было так странно, что кто-то из вышестоящих вот так просто и искренне посочувствовал ему. И не просто посочувствовал, но и предложил вполне осуществимый лучший вариант. Ещё более удивительным было то, что этим кем-то оказался военачальник из Некрополиса и сын самого императора. — Даркос! — тёмный принц обернулся на голос Мальтазара. — Долго ты ещё там копаться будешь? — и действительно, кроме него все уже заняли свои места на комарах. — Уже иду, отец! — крикнул Даркос и в последний раз обратился к пареньку в яркой одежде. — Ну, ты подумай. Ещли что — знаешь, где меня найти. Давай, до вщтречи, — он махнул ему рукой и быстро зашагал к своему насекомому. Слуга простоял так какое-то время, ещё не до конца поверивший в произошедшее. А когда комары гостей нырнули в один из земляных туннелей и скрылись из виду, наконец смог вымолвить: — До встречи.***
Кроб больше не напоминал о себе в следующие несколько лун. Селения провела их в Некрополисе. Неприятные воспоминания о провальных переговорах за всё то время успели подзатереться. Что было ожидаемо, ведь сейчас её голову занимали уже совершенно другие проблемы. Вполне закономерные изменения тела по началу не напрягали королеву. До тех пор, пока не стали уж слишком заметными. И чем больше срок — тем заметнее. Ей даже пришлось сменить гардероб на длинные свободные закрытые платья с высокой талией, оттенки которых варьировались от охры, сиены и припыленных красно-оранжевых до темных. Носить их было странно и непривычно, но пока что особого выбора у неё не было. Впрочем, Селения уже твёрдо решила вернуться к своей стандартной одежде, как только родит. Однако, чем ближе был день предполагаемых родов, тем чаще от мысли об этом её начинало коробить. Сейчас срок был около семи лун, оставалось уже не так много, и это беспокоило королеву. Изменения организма давали о себе знать, боль в пояснице, отдышка, изменившаяся походка, невозможность находиться в одной позе слишком долго… Селения начала ловить себя на вспышках раздражительности и резких сменах настроения. И на эпизодах повышенной тревожности. Которые начали проявляться в последнее время особенно остро. Королева потёрла друг о друга озябшие пальцы обеих рук и придвинулась ближе к камину. Он был растоплен не так давно, а потому ещё не успел хорошо прогреть помещение. Это был всё тот же зал, в котором лу́ны назад она уговаривала своего супруга решить конфликт с Кробом мирно. Как всё закончится теперь, после того провала? Селении, если признаться честно, было уже всё равно. Как оказалось, Кроб совершенно не стоил потраченных нервов. «Вот бы зал прогревался побыстрее». В Некрополисе сейчас было холодно. Холоднее, чем в других королевствах. Даже несмотря на то, что одно время года начинало медленно сменять другое, поверхность над семью королевствами постепенно оттаивала, а голая земля жадно впитывала первые по-настоящему тёплые солнечные лучи. За зиму Селения успела облюбовать этот покой. Была в нём какая-то своя мрачная эстетика. Как и во многих залах цитадели, но этот отчего-то нравился ей больше других. За всё то время обстановка успела слегка поменяться. На длинной и ранее абсолютно пустой каминной полке появились изящные тёмные расписные вазы и причудливые, несколько жутковатые деревянные фигурки. Большие кресла перед камином заменила козетка с рубиновой обивкой и скругленной спинкой. На столике с отражающей поверхностью из черного мрамора теперь стоял потемневший от времени металлический подсвечник. Свечи в нём были совсем маленькими, а бесформенный воск застыл, расплавленный от долго горевшего огня. А над камином появилась большая картина в серебристой раме. С неё смотрели два правителя — император и императрица Некрополиса. Оба величественно восседали на алых тронах, сделанных из цельного куска рубина. Того самого камня, что, как уверял когда-то Артур, принадлежал его дедушке и был привезённым из дальних земель сокровищем. Через некоторое время после свадьбы Мальтазар распорядился, чтобы для его супруги сделали такой же рубиновый трон, какой был у него, только чуть поменьше. Теперь два трона располагались вплотную, соприкасаясь подлокотниками. Живописцу удалось мастерски передать игру света в крупных кроваво-красных гранях. Но ещё лучше ему дались лица и фигуры четы правителей. Селения слегка усмехнулась. Ещё бы они не дались ему хорошо. Учитывая тот факт, что художнику пришлось переписать эту картину трижды, чтобы угодить императору. Мальтазару вечно что-то не нравилось. В основном это касалось изображения его самого. Селению в картине всё устраивало, и придирки супруга казались ей незначительными, впрочем, спорить из-за этого она с ним не стала. А вот художнику пререкаться с Ужасным было себе дороже. К тому же, платил за работу тот весьма щедро, и посему живописец, смирившись с привередливостью заказчика, молча начинал и начинал по новой, пока император наконец не остался доволен результатом. «В итоге он Мальтазару лет пятьсот скинул, если не тысячу, » — подумалось Селении при взгляде на картину. Ей вспомнились слова супруга, адресованные тогда живописцу. «Это совершенно не то!» — воскликнул император, увидев законченную работу. — «Совершенно». «Чего же вы тогда хотите, Ваше Императорское Величество?» — устало вопросил художник. «Хочу выглядеть моложе и красивее. Хотя, конечно…» — протянул он с присущим ему жеманством. — «Конечно, я и так прекрасен, спору нет. Но напиши лучше». «Как прикажете». Дверь зала за спиной королевы тихо скрипнула. Селения бросила мимолетный взгляд через плечо на вошедшего. — Забавно, а я только что о тебе подумала. Высокая худощавая фигура замерла, затворяя за собой дверь. — Это было что-то хорошее, надеюсь, — прошелестел император. Королева повернулась назад к разгорающемуся огню. Её уши уловили звук лёгких шагов, и вскоре её супруг, оказавшись рядом, устроился подле неё на козетке. Он протянул к камину руки, развернув длинные узкие ладони к пламени. Селения поймала этот жест краем глаза. Она знала, что Мальтазар мёрз точно так же, как и она. Только если её не спасали от холода длинные рукава закрытого платья, его, видимо, не спасали его высокие чёрные перчатки. Они просидели так какое-то время молча, словно два загипнотизированных огнём и исходившим от него жаром мотылька. Первым тишину нарушил император. — Что-то не так? — мягко спросил он, переводя взгляд на королеву. — Что не так? — небрежно уточнила Селения. — Я заметил, ты в последнее время ведёшь себя несколько иначе, чем обычно. Что-то произошло? — М, ты об этом. Да нет, ничего не произошло, всего-то у меня отваливается поясница, меня тошнит, я привязана к одному месту и не могу вести нормальную активную жизнь, — сухо перечислила она. — А так ничего, спасибо, что спросил. — Но ты прекрасно справляешься. Осталось уже не так много, — Мальтазар придвинулся к супруге и успокаивающе коснулся пальцами её плеча. — Вот сейчас только не надо говорить о том, о чём не знаешь, — Селения от этого жеста раздраженно повела плечом, сбрасывая его руку. — Для тебя за это время ничего не поменялось. — Ты не права, дорогая, — возразил он. — Всё, что происходит с тобой, имеет для меня значение. Ты носишь под сердцем нашего прекрасного наследника и… — А если не прекрасного? — не выдержала королева. — Если он родится… с уродствами? Или мёртвым? Или вообще будет выкидыш? — её голос чуть дрогнул. — Ради чего тогда было это всё? — Твои опасения излишни, — император вновь протянул руку, чтобы коснуться супруги. — Я понимаю, тебе сейчас нелегко… Селения перехватила его запястье. Не жестко, но в миндалевидных глазах мелькнуло негодование. Мальтазар посмотрел на неё вопросительно. — Нет, не понимаешь. И не делай вид, что поймешь, — отрезала королева. — Я устала, Мальтазар. И я не только о невозможности даже пойти и банально пофехтовать. Я обо всём этом, — свободной рукой она указала на себя. Император скользнул взглядом по её несколько округлившейся за период беременности фигуре. Длинное струящееся платье цвета сиены, подпоясанное под грудью, скрадывало это, но лишь частично. — Хожу в этих дурацких платьях с этим дурацким животом. Гамуль дери, — Селения сжала зубы. — Да я ни разу столько веса не набирала, сколько за последние лу́ны. Я не думала, что будет так, — произнесла она уже тише и с тоскливым бессилием в голосе. — Кроме того, я не уверена… Может быть… — её тяжелый вздох прозвучал почти как всхлип. — Может быть, ты вообще не будешь любить его… — королева чуть ссутулилась и отвела взгляд куда-то в сторону. Глаза начали наполняться непрошенными слезами, и она изо всех сил постаралась сморгнуть их. Но картина вероятного будущего, возникшая перед её мысленным взором, была слишком тяжелой. Слишком горькой. И она уже знала, что проигрывает этому предательскому порыву разрыдаться. Это было так отвратительно, такая слабость, недостойная сильной и гордой правительницы. Но было уже поздно. И она почувствовала, как эти капли покатились по щекам, оставляя после себя мокрые дорожки. Но вместе с тем почувствовала и кое-что другое. Почувствовала, как руки супруга обвили её плечи, и как он мягко притянул её к себе. Селения не сопротивлялась этому. Оказавшись достаточно близко, она просто обняла императора в ответ и уткнулась лицом в его грудь. Это странное, слегка неловкое молчание, возникшее между ними, наконец прервал Мальтазар. — Я буду любить его, — произнес он. — Потому что это будет ребёнок от тебя. Я уверен, он будет красив. Так же красив, как его чудесная мать, — его рука легла на голову королевы и ласково огладила рыжие немного жёсткие волосы. — А если ты волнуешься из-за изменений тела — не сто́ит. Это никак не влияет на моё к тебе отношение. Для меня ты всё ещё самая прекрасная и желанная женщина в семи королевствах. Селения ощутила, как к щекам прилила легкая краска. И, хотя сейчас император явно пользовался своим чарующим голосом, чтобы успокоить её, она знала, что он говорил искренне. — Возможно… — продолжил Мальтазар. — Возможно, ты права, и я никогда не смогу полностью понять, насколько тебе тяжело. Но я могу помочь, — он выдержал паузу перед следующим вопросом. — Что я могу сделать для тебя, моя прекрасная императрица? — Я… я не знаю, — выдохнула королева. — Скажи мне, как только узнаешь. И да, если из-за временной недоступности для тебя полетов ты переживаешь, что не можешь посетить Первое Королевство и повидаться с кем-то из тех, кто остался там, то всегда можно послать за ними. Если тебе это важно, я даже готов потерпеть здесь присутствие Сихфрата или твоего брата, — судя по тону, предлагал это император несколько через силу. — Нет, — твёрдо ответила Селения и подняла взгляд на супруга, а Мальтазар не без облегчения отметил, что её слезы уже успели высохнуть. — Не хочу, чтобы они видели меня так. Я сама приеду, когда рожу. — Хорошо. — И… Я ещё подумала… — она колебалась, словно не была до конца уверена, стоит ли озвучивать свою мысль. Император смотрел на неё выжидающе, не спеша прерывать. Поэтому она всё же решилась. — Когда наследник или наследница родится, то… Даркос, он… не будет ли это выглядеть, как будто ему предпочли другого? — Ты знаешь, что он не мой родной сын, — отозвался Мальтазар. — У него не было шанса унаследовать мой престол с самого начала. — Да, но… Я просто не хотела бы, чтобы его это угнетало. — И не будет. Ты знакома с ним достаточно давно и близко. Ты знаешь его характер. В нём нет ни высоких амбиций, ни жажды власти. Ему никогда не был нужен этот трон. Ему нужно было лишь моё одобрение. Больше — вряд ли. Император был прав, и Селения это понимала. Оставалось решить ещё один, последний вопрос. — Мальтазар, я знаю, чего хочу. Поймав внимательный взгляд его разноцветных глаз и зная, что абсолютно точно получит то, что попросит, королева с лукавым прищуром сообщила: — Стрекозиных яиц в нектаре. И добавила: — Солёненьких.***
Роды были изнуряющими и прошли тяжело, даже несмотря на то, что их принимали лучшие повитухи Первого Королевства, приглашенные по такому случаю в Некрополис. Селения не раз мысленно отблагодарила Богиню Леса за то, что большая часть мучительного многочасового процесса впоследствии просто выпала из её памяти. Ребёнок оказался мальчиком и родился вполне здоровым. Однако вымотанная после всего этого мать не успела полноценно порадоваться этому факту. Исчерпавшая весь свой физиологический и психологический ресурс, она провалилась во тьму забытья до того, как новорожденного убрали с её груди. Дальше была вереница неспокойных сновидений. Странные мутные образы неспешно сменяли друг друга, словно перед глазами раскручивалась огромная неповоротливая карусель. Королеве казалось, что её тревожный тяжелый сон длился очень долго. В окутавшей её сознание тягучей темноте не было звуков. И время текло невыносимо медленно. Но нет. Один звук всё-таки появился. Отдаленное мелодичное пение. Селения не могла разобрать слов, но этот тихий чарующий голос она узнала бы из тысячи. Он точно, абсолютно точно принадлежал реальному миру. Он принадлежал ему. Королева почувствовала, как туман дрёмы начал постепенно рассеиваться. Её сознание всё прояснялось, пока наконец не выбралось из беспамятства окончательно. Селения распахнула глаза. Она лежала в просторной кровати под мягким одеялом. Откуда-то из проделанного в потолке окна в комнату пробивался мягкий утренний свет. Кроме того, приглушённое сияние исходило от белых светильников, расставленных по покою. Селения повернула голову набок. В кресле подле кровати расположился Мальтазар. В руках он покачивал запеленованного и мирно дышащего во сне младенца. — Извини, если разбудил, — прошелестел император, переводя взгляд на уже неспящую супругу. — Нянька всё никак не могла успокоить его, — он кивнул на ребенка. — И это пришлось сделать мне. Вместе с тем, я хотел бы быть рядом с тобой, когда ты проснешься, но не мог позволить ему потревожить тебя своими криками. — И давно ты тут сидишь? — спросила королева, чувствуя сухость во рту после длительного сна и припоминая горький привкус лекарственных настоек, которые её заставили выпить повитухи под предлогом облегчения болей. Правда, сейчас она не могла вспомнить, помогло ли это в конечном итоге. — Некоторое время, — был уклончивый ответ. — Я слышала, ты пел, — констатировала Селения, чуть приподнявшись на локтях и стремясь заглянуть в разноцветные глаза супруга. — Не припомню, чтобы ты хоть когда-нибудь это делал. Умеешь удивлять. Но получилось красиво. — Ах, спасибо, — томно произнес он, принимая комплимент. — Что за колыбельная? — О, это была не колыбельная. Я пел ему о далеких странах и материках… — протянул Мальтазар. — Которые он завоюет, когда вырастет. — Твоё счастье, если ты сейчас пошутил, — хмыкнула Селения. — Кто знает, кто знает, — разноцветные глаза хитро блеснули. — Кстати. Ты уже определилась, как хочешь назвать нашего сына? — Пока не думала, — королева пожала плечами. — К тому же, одна из древних традиций Большой Книги гласит, что имя королевскому наследнику может быть дано, когда ему исполнится его третий или пятый десяток лет. Так что время пока есть. — Ну что ж. У меня на уме есть пара вариантов, но, думаю, обсудим это позже, — заметив, что младенец всё же начал потихоньку просыпаться, император плавно поднялся из кресла. — Я отдам его кормилице, распоряжусь, чтобы тебе подали завтрак, и вернусь, — подойдя к дверям он на миг замер и обернулся. — Отдыхай, дорогая. Ты отлично справилась. С этими словами Мальтазар покинул покой, а глаза Селении во время его последнего движения уловили мимолетный отблеск — то отразился свет приглушённых светильников от переливчатой поверхности плаща из крыльев мотылька.