Вечернее развлечение.

В кабинете босса мафии всегда было достаточно тихо. Изредка можно было услышать перелистывание страниц толстых папок для отчётов, быстрое клацанье пальцев по клавиатуре ноутбука или тихие вздохи с потягиваниями. Но сейчас атмосфера совершенно иная, как и звуки. Дазай сидит в кресле босса обманчиво спокойно. Его состояние явно выдают глаза, радужку в которых почти закрыл зрачок и похабная улыбка на губах. Ох, ну и, конечно же, его стояк. Он внимательно наблюдает и пока что не издаёт ни звука, изредка только оглаживая то небольшой розовый пульт и кнопку переключения режимов на нём, то источник столь необычных и прекрасных звуков в лице Накахары. Тот сидит абсолютно нагим между ног мужчины, закинув руки за голову шатена по его же приказу и чуть дрожит, едва сдерживая стоны и томные вздохи. Уже давно вставший член истекает смазкой, даже несмотря на чёрную ленту, что перетягивает основание, не позволяя кончить, а внутри вибрирует новая игрушка, которую нетерпеливый босс решил испытать прямо здесь и сейчас. — Ну, малыш, как тебе? — Дазай тихо урчит, губами легко касаясь уха исполнителя языком, очерчивая то по всей длине самым кончиком, после захватывая в рот мочку и её легко посасывая, свободной рукой понижая уровень вибрации, чтобы рыжий мог ответить. — Ты всё ещё, мф, грёбаный извращенец в моих глазах, — от замедления вибратора Чуя недовольно скулит и чуть водит бёдрами, после выгибая спину и требовательно смотря на более чем довольного мужчину, у которого во взгляде не читается явно ничего даже близкого к раскаянию в подобном, — а теперь завязывай уже, я хочу кончить. — Какой ты грубый, Чуя-кун, — назло своему возбуждённому партнёру бинтованный и вовсе выключает игрушку, наблюдая за тем, как теперь рыжий начинает тереться бёдрами уже о его член, стараясь ускорить процесс и так прекрасно скуля, что скоро босс мафии просто не сможет сдержаться и трахнет его прямо так, — Ты ведь знаешь, что я люблю, когда ты меня по-особенному просишь, — голос приторно сладкий, плавно переходящий в шёпот, посылает Чуе множество мурашек по всему телу. Дазаевская рука медленно скользит по груди Накахары, специально задев твёрдый розовый сосок, а после чуть давит на бёдра, заставляя рыжего прекратить ёрзать, на что Дазай вновь получает разочарованный скулёж. — Ещё больший извращенец, ужас, — когда чужая рука двигается ещё ниже, исполнитель всё-таки пробует толкнуться, но безрезультатно, ведь та скользит ниже и теперь прохладные пальцы проезжаются по уже растянутому и пульсирующему колечку мышц, заставляя рыжего в нетерпении поджать пальцы на ногах и сжаться вокруг этого чёртового слишком маленького вибратора, который один бинтованный не удосужился вытащить из него. — Сладкий мой, ты ведь знаешь, что я не сделаю ничего без такой просьбы, — в подтверждение своим словам Дазай легко продолжает покусывать ухо Чуи, даже не намереваясь входить, только дразня и без того перевозбужённого парня ещё сильнее, наблюдая за ним с нескрываемым удовольствием. Чуя же на такое лишь закусывает губу. Он часто упрямился подобным образом, чтобы раззадорить сильнее и себя, и партнёра, но сейчас уже слишком сложно терпеть. Так что он немного выпрямляет спину и шумно выдыхает, заставляя мужчину в предвкушении чуть надавить на колечко мышц подушечками пальцев, будто показывая Чуе, что он близок к ожидаемому поведению. — Папочка, — как только одно это слово слетает с чужих губ, бинтованный уже готов валить и трахать, но пока ещё рано, так что он терпеливо ждёт, второй рукой медленно начиная дразнить сосок Накахары, по щекам которого расползается почти что лихорадочный румянец, — Возьми меня, — и, стоит рыжему повернуть голову и посмотреть на него так возбуждённо, как все тормоза слетают моментально. Мужчина настойчиво примыкает губами к чужим и толкается языком внутрь, получая моментальный ответ и довольно рыча, руками с удовольствием продолжая поглаживать и сжимать столь прекрасное тело. Но, как бы не были прекрасны поцелуи с Чуей, приходится отстраниться, чтобы всё-таки войти в него. Поэтому мужчина легко похлопывает парня по ягодицам, напоследок одну из них сжимая. До чего же они мягкие и прекрасные. — Поработаешь сегодня, малыш? — шатен облизывается нетерпеливо, и, видя кивок от Накахары, что уже начал удобнее усаживаться, ноги ставя на кресло, быстро расправляется со своими ремнём и ширинкой, немного приподнимая бёдра и стягивая брюки до колен, чтобы смазкой их не запачкать, рубашку оставляя на месте и ухмыляясь. — А заторопился-то как, — исполнитель тем временем фыркает, наблюдая за мужчиной через плечо и прикусывая свою губу, чуть двигая бёдрами к чужой руке и жмурясь, как только чужие длинные пальцы возвращаются к растянутому колечку, медленно вынимая из него игрушку под сдавленный стон. — Если мой мальчик просит помедлить, то я не против, — хитро улыбается бинтованный и под недовольное бурчание своего парня медленно толкает внутрь него два пальца, нежно оглаживая смазанные и заранее растянутые стеночки. Конечно, ему чертовски хотелось взять Чую ещё тогда, во время растяжки, прямо на столе, заваленном бумагами и отчётами, но сейчас, смотря на то, как рыжий самостоятельно насаживается на его пальцы и поскуливает, желая большего, слишком милый и перевозбуждённый, Осаму совершенно ни о чём не жалеет, убирая руку из своего партнёра и пока что доставая флакон со смазкой, дабы смазать и собственный орган. — Ну поторопись, ксо, — тем временем исполнитель, переборов смущение и гордость, явно желающий уже начать, начинает легко потираться ягодицами о чужой член, просяще смотря на приятно удивлённого босса. — Настолько не терпится? — Заткнись и трахни меня уже! — тихо усмехнувшись на это, мужчина всё-таки направляет член к чужому заду, и, несколько раз проведя по ложбинке между ягодиц, входит, но не дальше головки, в унисон с Накахарой шумно выдыхая, бёдра чужие с удовольствием сжимая, а после давя на них, заставляя медленно насадиться на орган полностью, тут же лицом вжимаясь в чужую спину, зацеловывая лопатки и кусая плечи, пока дрожащий Чуя привыкает к заполненности, совсем немного раскачиваясь, вырывая из мужчины более чем довольный рык и сладкий стон из самого себя же. Проходит не очень много времени к моменту, когда рыжий привыкает к ощущениям внутри, а потому, для удобства руки поставив на стол, он на пробу поднимается, чуть выпуская орган из себя, а после опускается, довольно простанывая, когда Дазай не сдерживается и всё-таки делает небольшой толчок ему навстречу, попадая по простате и хищно смотря на своего любимого. — Скажешь, когда устанешь. Это не единственная поза на сегодня, малыш, — прижавшись грудью к чужой спине, босс мафии легко кусает Накахару за плечо, осторожно оставляет яркий след от засоса, только после этого отстраняясь с ухмылкой, наблюдая за тем, как рыжий снова начинает подниматься, легко его шлёпнув по ягодице, наслаждаясь и звуком, и тем, как от такого чужие стеночки сжали его орган. — Ты по, мф, порке что ли соскучился, кретин? — Чуя вновь опускается на член, пока Дазай, явно недовольный сквернословием своего ненаглядного, сбивает тому весь медленный ритм, грубовато подавшись бёдрами к нему, вырывая сладкий стон. — Не исключено, — а после мужчина расслабляется и всё-таки отдаёт всё управление исполнителю, лишь только оглаживая его тело, даже задевая несколько раз напряжённый член с ленточкой на нём, — ускоришься, сладкий мой? — А вот нет, — Чуя вредничает, как на зло продолжая насаживаться глубоко, но слишком медленно, чтобы отомстить Дазаю за ту сладкую пытку вибратором, — без ласк не ускорюсь. Мужчина же на такое заявление чуть посмеивается, но, не желая лишать и себя, и партнёра удовольствия, легко обхватывает чужой член рукой, размазывая выступившую смазку, второй рукой, быстро облизнув пальцы, поочерёдно лаская соски, и довольствуясь реакцией партнёра. Тот ведь действительно ускоряется после просьбы и сжимается ещё сильнее от всех ласк, постанывая громче, теперь не только насаживаясь на член, но и толкаясь в чуть грубоватую, но тёплую руку мужчины, у которого голова кругом идёт от удовольствия. Мало того, что этот рыжий дьяволёнок так хорошо двигается, доставляя кучу приятных ощущений, так он ещё и выглядит как чёртов бог. Рыжие волосы, разметавшиеся по плечам, чуть блестящие в свете закатного солнца, напряжённые мышцы и эти прекрасные стоны, ласкающие слух босса мафии ничуть не хуже самой лучшей песни на свете. Но, как бы не был прекрасен Чуя и его самостоятельные движения, из-за усталости они быстро замедляются, а потому Дазай чуть подаётся бёдрами навстречу, смачно шлёпая парня по ягодицам в очередной раз. — Сладкий мой, ты выдохся? — с беззлобной усмешкой укладывает голову на плечо Накахары, который дыхание восстановить пытается и медленно поворачивается к Дазаю. — Угу. Какую там позу ты хотел? — с тихим стоном рыжий поднимает бёдра, позволяя напряжённому члену мужчины высокользнуть из тёплого и растянутого лона. Дазай, смотря на рыжего, несколько секунд просто любуется этим видом, а после плавно привстаёт, плавно поднимая рыжего с кресла и укладывая животом на стол, с которого с самого начала были скинуты на пол все важные и не очень документы, после осторожно задирая ногу своего ненаглядного и её тоже укладывая на стол, подхватив под коленом. Благо, растяжка Чуи позволяет такое сделать. — Мм, ты закончил? Я в нетерпении, — это отвлекает мафиози от очередного залипания на чужое тело и заставляет его продолжить начатое, органом легко скользя по ложбинке между ягодиц, дразня и себя, и партнёра. — Закончил, но знаешь, я бы хотел ещё раз услышать твою просьбу, — Дазай скользит широкими ладонями от плеч Чуи до его зада, с удовольствием сжимая округлые половинки под вздох со стороны рыжего. — Ты отвратительно наглый, ксошник, — Чуя чуть ёрзает, наслаждаясь такими прикосновениями, а после фыркает, ведь член начинает почти болезненно пульсировать без ласки, — Трахни меня, папочка. По крайней мере сейчас Дазая дважды просить не нужно, а потому он входит в податливое тело и довольно стонет, руки устроив на талии рыжего, то сжимая, то разжимая пальцы. Мягкие стеночки приятно обволакивают орган и не мешают двигаться, ведь Чуя уже давно привык, а потому шатен начинает потихоньку набирать темп, наклоняясь к Накахаре и зацеловывая его шею, лопатки и спину в целом, желая сделать как можно приятнее своему любимому мальчику. Тот в свою очередь более чем оценивает действия Дазая и пробует повиливать бёдрами, за что получает сначала шлепок, а после и руку на пояснице, придавливающую его к столу. — Не ёрзай, мальчик мой. Я ещё позабочусь о твоих ласках, — Дазай шепчет это, опаляя чувствительное ушко рыжего горячим дыханием и жмурится, получая реакцию в виде чертовски прекрасного сжатия его органа. На секунду даже кажется, что он вот-вот кончит, но нет, не сейчас. Чуя тем временем довольно стонет и, несмотря на давящую руку, всё-таки инстинктивно старается двигаться в непреодолимом желании получить больше и больше, на что Дазай лишь усмехается, медленно убирая руку с его поясницы на ногу, покоящуюся на столе, второй скользя по груди исполнителя до самой шеи, ту чуть сжимая и поднимая верхнюю часть тела мафиози от стола, только после этого чуть ослабляя давление на его шее. — Что, мальчик мой, уже готов кончать? — от этого тона Накахара покрывается мурашками, а член напрягается ещё сильнее, пачкая стекающей смазкой стол босса мафии. И, как только рыжий открывает рот, Дазай как назло делает слишком ощутимый толчок, вырывая сладкий стон вместо слов. — Я, ах, близок к этому, — немного собравшись с мыслями и переборов все пошлые звуки, которые Осаму явно пытался выбить из него, двигаясь, Чуя смотрит на него и чуть двигает бёдрами, — Поласкай меня, папочка. От такого взгляда рыжего и от столь сладких слов Дазай не сдерживается и, плавно скользнув свободной рукой вниз, плотно обхватывает чужой член ладонью, скользя по нему в такт толчкам, с удовольствием ощущая то, как сильно Накахара сжимается от каждого движения по его члену. Он и сам близок к разрядке, а потому, ускоряясь, делает все движения грубее, загоняя член по самое основание каждый раз, звонко ударяясь бёдрами о чужие ягодицы. Накахара не выдерживает первым и, сжавшись, кончает с громким стоном, откинув голову назад, открывая шею рычащему Дазаю, который делает последние несколько толчков, чтобы излиться внутрь своего сладкого мальчика, ощутимо укусив его в шею. Какое-то время оба стараются восстановить дыхание, прижимаясь друг к другу. Дазай нежно водит руками по телу Чуи, который в это время только урчит и потирается рыжим затылком о его грудь. — Что ж, твоя эта идея была вполне неплохой, — Накахара подаёт голос первым и смотрит сначала на более чем довольного Дазая, покидающего его тело и утягивающего его обратно на кресло, в свои объятия, а после и на игрушку, отложенную на край стола. — Ах, я рад что ты оценил мои старания, я даже мог бы — несмотря на всё желание закончить, Дазай прерывается, понимая по взгляду рыжего, что он не закончил. — В следующий раз я тоже подготовлю кое-что. — Я весь в предвкушении, малыш.