Ради тебя.

      Мисселина ходила по комнате, заламывая пальцы и тщетно пытаясь прийти в себя. На её бледных щеках никак не могли высохнуть слёзы. Несколько раз останавливалась у окна, вглядываясь в неясные очертания темнеющих на горизонте облаков; она старалась сосредоточиться на их движении, думать о чём угодно, лишь бы отвлечься от ужасных, угнетающий мыслей. Но это не помогало. Жуткие картины вновь и вновь повторяющихся видений бессменно стояли перед её мысленным взором. Мисселина потеряла надежду когда-нибудь избавиться от них.       Сестра и её муж, склонённые мучительной болью, с окровавленными спинами стоят на коленях перед разинувшей свою чёрную пасть пропастью. Их маленький сын, её племянник, плачущий от непонимания и страха, бросается к родителям, но поздно: пропасть уже поглотила его отца и мать. Трещины в земле затягиваются, как края заживающей раны. Несчастный ребёнок остаётся один, напуганный и беззащитный.       Пытаясь спрятаться от чужих воспоминаний, Мисселина закрыла лицо дрожащими руками. Он нашёл её. Он знает правду. Мальбонте очень зол, он жаждет мести. Маленький мальчик остался один, а она не защитила его, не помогла, даже не попыталась. «Ты не виновата. Ты ничего не могла сделать, » — звучат в памяти слова Геральда, - «Это была воля Шепфа. Никто не в силе противиться ей. Ты не должна корить себя. Ничего не изменилось бы: такова судьба этого мальчика. Но за всё, что происходит сейчас, за все преступления, что совершает взрослый Мальбонте, ответственен он сам. Это его решение, его выбор». Мисселина знает, Геральд прав, но, к сожалению, его слова не могут успокоить сердце Мисселины, не могут смирить гнев Мальбонте.       Геральд. Милый, бедный Геральд. Он так старается утешить её, уберечь от всего. Геральд рассказал Мисселине о призраках сестры и её мужа, но, не желая расстраивать её, умолчал о том, что они говорили ему. Он остаётся сильным, уверенным ради них обоих. Он хочет казаться невозмутимым, делает вид, будто ничего страшного не происходит и им вовсе ничто не угрожает, но хорошо понимает, что это не так. «Ты не должна бояться. Помни, ты не одна, я рядом. Вместе мы справимся с этим, как и всегда со всем справлялись». Он сказал ей это сегодня. «Ты не должна бояться… я рядом»,— именно этого Мисселина и боялась. Помогая ей, защищая её, Геральд почти подписывал себе смертный приговор. Любой, кто оказывался на пути Мальбонте, становился его врагом, а участь всех его врагов одна. «Будь уверена, я не сдамся, не оставлю тебя одну». Неужели Геральд не понимает — Мисселина не может допустить этого, не может позволить ему погибнуть за неё. Не нужно быть с ней, не нужно её защищать. Она сказала ему об этом. Он, как-то смутившись, ответил, что не может иначе. Геральд списал её раздражение на усталость и напряжение, в котором они жили последнее время. Мисселине пришлось рассказать ему о видении, посланном Мальбонте. Но она утаила, что это видение не проходит, что Мальбонте мучает её, заставляя бесконечно смотреть на его собственные страдания. Что ж, наверно, между ней и Геральдом всегда будет оставаться недоговорённость. Мужчину серьёзно обеспокоил рассказ Мисселины, но он был сдержан и не выдал своего страха. Он боялся за неё, женщина это знала. Ей самой было страшно за них обоих. Всё это время Мисселину утешала надежда, что они смогут опередить Мальбонте, найти рог, уничтожить субантр, ослабить его армию, остановить его самого. Но известие о неудаче и предательстве одного из немногочисленных союзников разрушило эту надежду. Мисселина утратила веру в их возможность победить; она знала — всё решено. Как только Мальбонте достигнет своей главной цели — свергнет Шепфа, он начнёт вершить свой суд и сводить счёты со всеми, кто когда-либо причинил ему зло.       Мисселина остановилась, упершись руками в стол. В глазах темнело, голова кружилась, больно теснило грудь. Женщине казалось, она умирает от охватившего её страха перед неизбежным будущем. Неожиданно Мисселина увидела другие картины, с лихорадочной скоростью замелькавшие в её голове. Множество трупов, друзья, знакомые, лежали перед ней; мертвенно-бледные, холодные со стеклянными глазами. И среди них был он. Её самый жуткий страх, оживший на мгновение. Мисселина вскрикнула, тут же зажав рот ладонью. Нет! Этого не может быть! Этого не может быть, этого не произойдёт! Женщина не знала, было это видение очередным посланием Мальбонте или ужасной игрой её собственного воображения. Ей просто хотелось избавиться от него, развидеть. «Этого не может быть! Этого не может быть! Этого не произойдёт!» — твердила женщина как заклинание. Внезапно ей на глаза попался нож для писем. Узкое, но хорошо заточенное лезвие, легко разрезающее бумагу. Женщину озарила идея. Они не погибнут из-за неё. Он не погибнет из-за неё. Мисселина сжала в тонких побелевших пальчиках нож. Сколько лет он служил ей добрую, верную службу, и вот пришло время ему сделать это в последний раз. Стиснув зубы, женщина приложила лезвие к запястью, где пульсировала венка, и надавила. Из глубокого пореза побежала тёмно-алая кровь.       После разговора с Мисселиной Геральд не находил себе места. Женщина была расстроена, напугана и нервически взбудоражена. Её тревожили догадки и опасения; о многих Мисселина ему не рассказала. Геральд пытался ободрить её, но видел, что получилось у него этого плохо. Когда они расстались, Мисселина выглядела спокойнее, чем была, но Геральд понимал, это не так. Она не доверилась ему полностью, и это сильно его беспокоило. Что Мисселина утаила и о чём думала сейчас? Геральду было необходимо знать это. Солнце уже село, наступил вечер. С их встречи прошло несколько часов. Как она там, всё ли в порядке? Мужчина боролся с желанием навестить Мисселину. Было уже довольно поздно для дружеских визитов. С другой стороны, учитывая её состояние, Геральд просто не имел права оставлять женщину одну на долго. Какое-то смутное нехорошее предчувствие заставило мужчину всё же пойти к ней.       Он постучал в дверь её комнаты. Мисселина ответила испуганно, растерянно, даже несколько ошарашенно, точно убийца, застигнутый на месте преступления. Геральда это удивило. — Это Геральд. Прости, я знаю, уже поздно, — начал он, — но я волновался за тебя. Решил узнать, как ты. — Всё хорошо, тебе не стоило переживать. Я в порядке. Иди спать. — Точно? Ты уверена? — Да, пожалуйста, уходи.       Она даже не открыла ему. Геральд стоял за дверью, не решаясь отойти от неё ни на шаг. Поведение Мисселины было очень странным. Мужчине показалось, он услышал в её голосе слёзы. Впрочем, может быть, он сам накручивает себя, и она правда в порядке, просто немного расстроена. Может быть, ей действительно лучше побыть одной. Через силу мужчина заставил себя повернуть назад, но, пройдя пару метров, он остановился. А если всё-таки зайти к ней поговорить? Только убедиться, что ей на самом деле лучше. Если это так и Мисселина не захочет его видеть, мужчина уйдёт. Геральд вернулся, взялся за дверную ручку. Комната оказалась не заперта. Должно быть, Мисселина забыла закрыть, когда он уходил. Слегка улыбнувшись, чтобы не выглядеть чересчур серьёзным, Геральд вошёл. — Я всё же ослушался приказа и… Боже! нет! Он бросился к женщине, уверенно сжимавшей клинок. — Нет! Что ты делаешь?! Отдай мне это! Отдай! — Я приняла решение! — Нет! Нет! — он вырвал нож из её руки и отбросил в сторону. — Этого не будет! По запястью Мисселины сбегали ручейки крови. Геральд подбежал к шкафу, распахнув дверцы, схватил первую попавшуюся простыню, разорвал её на лоскуты и перевязал руку женщины. Она пыталась вырваться, плакала, кричала, просила его уйти, но он не слушал её. Мужчина думал только об одном: успеть, спасти её, не дать осуществить этот страшный план. — Ты не должен мешать мне! Ты знаешь, в глубине души ты знаешь, это выход, это правильно! Так будет лучше для всех! Будет лучше для тебя самого! Геральд схватил обезумевшую в отчаянии женщину и, пытаясь удержать её, сел вместе с ней прямо на пол. Мужчину всего била дрожь. — Не смей… Не смей так говорить! Он в исступлении целовал её лицо, щеки, глаза, лоб, не решаясь прикоснуться к губам. Геральд обнимал содрогавшуюся всем телом женщину, желая защитить и успокоить её. — Если тебя не станет, я погибну тоже. Моё сердце остановится вместе с твоим. Не отнимай у меня единственное, ради чего стоит жить. Прошу тебя, умоляю. Моя дорогая. Моя милая. Не делай этого, не оставляй меня. Никогда! — он уткнулся носом в её волосы, вдыхая их запах. — Никогда. Никогда…       Геральд понял, почему она решилась на этот шаг, но не мог этого принять, не мог согласиться с этим. От мысли, что она хотела убить себя, у него всё холодело внутри. Ему казалось, он задыхался, представляя её окровавленное безжизненное тело.       Мужчина ещё крепче прижимал к себе женщину, будто хотел навсегда удержать её рядом с собой. Он гладил любимую по голове, чувствуя, как её дрожь понемногу проходила. Его тепло и ласка успокаивали. Мисселина посмотрела на Геральда. Она уже не плакала, но глаза её всё ещё были влажными. — Прости меня… — прошептала она. — Нет. Не прощу. Мужчина до сих пор не мог прийти в себя. — Что ты хотела сделать?.. — спрашивал он, — И что я должен был делать потом?.. Он бросил полный ненависти взгляд на нож, валявшийся в другом конце комнаты. — Я мог потерять тебя сегодня. Если бы это произошло, клянусь, я бы перерезал себе горло этим самым ножом, что отнял твою жизнь. — Нет! — она испуганно вскрикнула. — Да! Мисселина впервые взглянула ему в глаза. В них был ужас и страх. Она слышала, как бешено колотилось в его груди готовое разорваться от боли сердце. — Я мог потерять тебя, — с трудом повторил он. Огромный ком давил ему горло, воздух с хрипом выходил из лёгких. Мужчина едва мог говорить. — Без тебя я не могу, не хочу жить. Мисселина хотела дотронуться до него, но Геральд увернулся от её руки. Его губы дрожали, и в глазах появился мокрый блеск. — Прости! Прости меня! — она взяла его лицо в ладони. — Я не думала об этом. Я лишь хотела избавить нас от мучений. Он горько усмехнулся. Теперь она понимала, какую глупость хотела совершить. — Прости, что не думала о тебе. Прости за то, что я хотела сделать. Его глаза сверкнули. — За это я никогда тебя не прощу. — Не прощай, — она провела рукой по его волосам. — Пусть это будет мне наказанием. Он снова взглянул на неё, но так, будто хотел навсегда насмотреться, запечатлеть её образ в памяти, чтобы никогда не забыть. — Поцелуй меня. Мужчина попросил так тихо и беспомощно, словно это единственное, что было ему сейчас нужно. Мисселина выполнила его просьбу. Женщина медленно приблизилась к нему и осторожно коснулась его пересохших губ. Он ответил не сразу. Робкое, едва ощутимое движение навстречу — вот и всё, что он себе позволил. Она смяла в пальцах ткань его водолазки, прижавшись щекой к его плечу. — Останься со мной. — Хорошо.

***

      Утром она проснулась рядом с ним. Они лежали на заправленной постели, уснув ночью прямо в одежде, так и не сумев выпустить друг друга из объятий. Голова, на удивление, была ясной. Мисселина могла с пугающей точностью вспомнить все подробности случившегося накануне. Кроме того, обстановка в комнате добавляла яркости воспоминаниям: распахнутый шкаф, обрывки простыни, разбросанные повсюду, окровавленный нож для писем, лежащий на полу, и темно-алое высохшее пятно. Мисселина взглянула мужчину, тихо спящего рядом с ней. Он свернулся калачиком, совсем как ребёнок, мучимый кошмарами. От мысли, что у них могло не быть этого утра, её сердце сжалось в крохотный комок и дыхание на мгновение сперло. Женщина аккуратно взяла его ладонь и поцеловала. Её прикосновение нечаянно разбудило его.       Геральд раскрыл глаза и спокойно посмотрел на неё. В этом взгляде Мисселина прочитала усталость, но вместе с ней и уверенность, что самое плохое было уже позади. Мужчина поднялся, обвёл комнату хмурым взором и холодно произнёс: — Надо прибраться. Если хочешь, я всё сделаю. — Не стоит, я сама… — Мисселина пыталась возразить, но он уже начал собирать вещи. Ночью Геральд ещё несколько раз менял её повязку, пока кровотечение совсем не остановилось. Сейчас женщина видела, как тряслись его руки, когда пальцы касались пропитавшихся её кровью тряпок. — Пока никто не увидел, я выброшу это, — сказал мужчина, завернув грязные лоскуты в свою мантию. Он подобрал нож, спрятав его в рукав, и вышел из комнаты. Через несколько минут Геральд вернулся с ведром воды. Он тщательно вымыл пол и всё, на чём остались следы, едва не случившейся трагедии.       Мисселина робко наблюдала за мужчиной, не решаясь произнести ни слова. Закончив, Геральд сел перед ней. Он опустил голову. Оба молчали. Женщина не знала, о чём именно он думал, но чувствовала, как тяжело было у него на душе. Мужчина заговорил первым. — Я рассказал тебе про призраков в долине смерти. Они говорили мне, что ты сдашься, предашь меня… Я не поверил. Но вчера… Ты сдалась. И предала меня. Мисселина не могла ничего сказать. Он был прав. Геральд поднял на неё глаза. — Я хочу, чтобы ты пообещала мне никогда даже не думать о подобном… — Не подумаю. Никогда не подумаю, — её голос звучал тихо, но твёрдо. Мужчина удовлетворённо покачал головой. — Я проведу уроки за тебя, — сказал Геральд. — Я в порядке, — ответила Мисселина. -Лучше тебе сегодня отдохнуть. — Спасибо, — она не стала спорить. Снова повисла тишина. Геральд сидел неподвижно. Мисселине было больно смотреть на него. Она понимала, его беспокоит что-то ещё, о чём он молчал. Наконец женщина не выдержала и взяла его за руку — она была ледяной. Мужчина вздрогнул. Никогда раньше Мисселина не видела его таким потерянным и беспомощным. — Не молчи, прошу тебя, не молчи. Что с тобой? Скажи мне. — Что со мной? — он слабо улыбнулся и погладил большим пальцем её ладонь. — А ты как думаешь? Её дыхание участилось. — Геральд, пожалуйста… — Я ничего не могу поделать с этим. Ты так напугала меня. Ты пообещала, что этого не повториться, но я больше не верю. Я боюсь за тебя. Мне страшно оставить тебя одну. — Не надо… Не думай об этом. Мисселина готова была сделать что угодно, лишь бы ему стало легче, лишь бы он забыл обо всём. Но Геральд не мог забыть. — Не получается. Стоит мне только закрыть глаза и я опять вижу тебя с ножом в руке… — Хватит! — Мисселина заставила его посмотреть ей в глаза. — Я хотела совершить глупость, ужасную глупость! Но ты не дал мне это сделать! Ты не позволил! Благодаря тебе я здесь. Клянусь тебе, я больше никогда не подумаю об этом! Никогда не оставлю тебя одного по собственной воле! Она коснулась его лица. — Ты думаешь, что ничего не значишь для меня? Думаешь, я не чувствую к тебе того же?.. Заметив в его взгляде сомнение, женщина убрала руку. — Это не так, — Мисселина отвернулась, пытаясь сдержать слёзы. Она не хотела, чтобы он видел, как ей больно от его недоверия. Вдруг Геральд склонился перед ней и, поцеловав её колени, положил на них свою голову. Мисселина обняла его, гладя по волосам.       Они сидели вместе, два измученных, израненных существа, безнадежно любящих друг друга. Никто из них не знал, что уготовано каждому судьбой, но и он и она точно знали, что будут рядом с любимым, несмотря ни на что, до самого конца.