Всё, что могло быть с нами...

      "Зачем ты вернулся, Каз?". Он не может дышать, не может думать. Её голос звучит в его голове, буквально преследует его. А он видит только красный... Красный цвет пятнами болезненно пульсирует в глазах. Красный везде, на его перчатках, его рубашке. Кровь. Её кровь. В сознании вновь и вновь яркими вспышками воскресают сцены из детства: холодная вода отрезает от него спасительный кислород, мягкое скользкое тело Джорджи под пальцами, отчаяние и страх всё это ядерными коктейлем смешивается с сулийкой в крови, безвольно лежащей у него на руках. Её грудь едва поднимается, кровь из раны пульсирующими толчками вытекает из-под его пальцев. Острое желание снять одежду, чтобы избавиться от запаха её крови на теле, пронзает его. Сжечь её вместе с воспоминаниями об этой ночи. О его худшем кошмаре, который только что стал реальностью. Каз снимает пальто, перчатки, всё, что, хотя бы отдалённо напоминает красный, бросает на пол и переодевается в новую одежду, но всё равно не чувствует себя чистым. Он опускает взгляд и видит свои окровавленные руки. Сколько раз твои чертовы руки были в крови, Бреккер? Каз падает на пол, дрожащими руками закрывает себе рот, отчаянно борясь с подступившей тошнотой. Однажды он думал, что уже прошел через ад, но он ошибался. Вот его ад. Ощущать себя максимально беспомощным, пока где-то там Инеж борется за свою жизнь. "Я не хочу умирать". Страх и паника, едва наметившиеся в душе, смывает обжигающая волна ярости. Он чувствует, как кровь шумит в ушах, как бьётся в рваном ритме сердце. Ярость заполняет разум, отражается в глазах лопнувшими капиллярами, оставляет после себя выжженную пустыню и желание отомстить. Сделать то, в чём он действительно хорош. Наказать виновных. Он чувствует движение позади себя и даже не думает оборачиваться. "Убирайся отсюда, Зеник",- рычит он и зубы едва не превращаются в крошево. Он купается в своей злости, остальные же тонут. Но Нина Зеник не была бы собой, если бы не высказала ему всё, что у неё на уме тогда, когда ей приспичило. Каз почти не удивляется, когда позади дверь закрывается, и он слышит её шаги по направлению к нему. Он бросает на неё мимолетный взгляд, отмечает руки и одежду, окрашенные в красный почти бордовый цвет. Кровь Инеж. Тут же отводит глаза. Он не в силах на это смотреть. Слабак. Но Каз знает, что, если увидит это еще раз, шкатулка его ночных кошмаров пополнится. Едва дышащая Инеж на его руках. Её тело становится тяжелее, она теряет сознание. «Открой свои чертовы глаза, Инеж!». «Останься со мной». В этот раз если он утонет, выбраться больше не сможет. Не в этот раз. Не без неё. Чтобы быть Казом Бреккером, Грязными Руками, тенью Кеттердама, он должен быть бесчувственным, он не может привязываться к кому-то, дорожить кем-то, любить… И не важно, что он хочет этого, так, как никогда ничего не хотел. - - Скажи ей, Бреккер. Скажи ей, что ты чувствуешь. Голос Нины режет тишину. Звучит как приказ, и он обязательно посмеялся бы над ней, если бы не находился в таком отчаянии. - Я нанял тебя не для того, чтоб ты давала мне советы, Зеник. Так что держи их при себе. Если мне нужно будет твоё мнение, я обязательно спрошу. - Тебе полегчает, Каз. Конечно ты не эксперт в вопросах любви… Ты больше по воровству, жульничеству, убийствам и прочему, - девушка неопределённо махнула рукой. - Ну конечно… твоя «любовь» с фьёрданцем прямо образец. Извини, но я не собираюсь прислушиваться к советам человека, который предал своего любимого и бросил буквально на съедение диким зверям. Мрачная улыбка трогает его губы. Казу не нужно оборачиваться, чтобы увидеть боль на её лице. Это удар ниже пояса, но это единственный его шанс заставить её замолчать. Иначе Зеник его просто добьёт, сама того не понимая. Но это естественно не срабатывает. Ему сегодня действительно не везёт. - Забавно,- выдыхает Нина, справившись со своими эмоциями, - что именно ты рассуждаешь об этом… Не думаю, что многие люди проявляют свою любовь истязая человека, выдавливая глаза и сбрасывая его за борт. Бедняга Уайлен чуть не поседел. - Я сделал то, что должен был, - каменная уверенность в голосе. - - Ты не видел свои глаза в этот момент, Бреккер. А я видела. И ничего более ужасного в своей жизни мне видеть не доводилось. Это было обещание крови, отмщения, насилия и хаоса. - Я бы сделал это для любого из вас. Враньё. - Ты можешь врать себе сколько угодно, Каз, притворяться сколько захочешь. Но меня тебе не обмануть. Я знаю правду, Бреккер. Я слышу её. Слышу, как твоё дыхание сбивается каждый раз, когда ты видишь её. Я чувствовала биение твоего сердца, когда ты принес её. Ты ведь чуть с ума не сошел, верно? Я видела твою панику, твой страх, потерять её и не смей мне рассказывать об инвестициях, - она ткнула пальцем в его грудь. Каз поморщился и отодвинулся. - Так почему ты не скажешь ей? По стольким причинам… Так много причин. Потому что он хочет, чтобы она была счастлива и знает, что не может ей этого предложить. Потому что хочет защитить её и именно поэтому не должен поддаваться эмоциям. Потому что, если они перейдут черту, об этом узнают и она станет главной мишенью для всего Кеттердама. Его слабым местом. А он не мог этого допустить. Потому что она заслуживает лучшего. Гораздо лучшего, чем призрак, сломанный человек, которым он был. Человек, который попал в ад и так не выбрался. Он не посмеет утянуть её за собой. Он скорее умрёт, чем позволит своим кошмарам поразить её. Конечно он не может сказать этого вслух. Никогда не позволит себе. У слов есть сила, а это значит, что эти слова вполне способны его убить. Поэтому он говорит то, что от него ожидаемо, неважно, как тяжело ему это даётся. - У нас есть работа, которую нужно сделать, Зеник. Если всё пойдёт по плану Ван Эк сделает нас королями и королевами. Мы больше не будем крысами из Бочки. Если всё пойдёт хорошо, это даст нам то, о чём мы всю жизнь мечтали. Эта работа, это ограбление единственное, что сейчас имеет значение, - говорит он решительным голосом. Каз делает глубокий вдох и продолжает. - Ничто не должно встать у нас на пути. Ничто не встанет у меня на пути. Инеж получит свою долю золота и распорядится ей так, как захочет. Построит будущее, которое заслуживает. А у меня будет то, чего хочу я. Конец истории. Её истории. После того, как её продали, издевались над ней она, как никто другой, заслуживает свободы. И это единственное, что хоть немного утешало его. Но Нина, конечно, этого не знает. Она слышит то, что он позволяет ей слышать. Ту самую его эгоистичную и бессердечную часть, которую Каз Бреккер демонстрирует всему миру. Поэтому она подходит к нему непозволительно близко, смотрит в глаза и шепчет так, что ядом из её голоса можно было бы отравить половину Кеттердама. - Святые, Каз… Я очень надеюсь, что когда ты получишь свои крюге и построишь свою чертову империю, то будешь спокойно спать ночами, а не мучиться от сожалений. Наверное, ты прав ведь от твоего сердца похоже, действительно, ничего не осталось и будет лучше, если Инеж будет держаться подальше от тебя. Он смотрит на неё спокойно, невозмутимо, но единственное что ему действительно хочется это кричать до хрипоты. Нина смотрит на него ещё несколько мгновений, а потом резко разворачивается, чтоб уйти, но Каз успевает схватить её за руку. - Она будет…- Святые, ей показалось или она слышит мольбу в его голосе? - Она будет жить. А теперь, Бреккер, отпусти мою руку, пока я не сломала твою. Следующий его вдох похож на вдох человека, который шел на дно, едва не утонул и сумел-таки добраться до поверхности. Сейчас середина ночи. Небо усеяно звездами. Море спокойно. Все на корабле уснули, измотанные недавними событиями. А Каз Бреккер кажется в сотый раз сходит с ума. Как этот мир может оставаться прежним, когда он был так близок к тому, чтобы потерять единственное, что было для него важным, жизненно необходимым. Её безмолвное присутствие рядом. Как смела продолжаться жизнь, когда всего несколько часов назад его вселенная чуть не исчезла. А ледяные воды едва не сомкнулись над головой навсегда. Каз до сих пор не мог привести свои мысли в порядок и этого мучило его. Поэтому он продолжал смотреть на отражение луны в воде, стараясь не думать о том, что она находится всего в нескольких метрах от него, отделяемая всего навсего хлипкой деревянной дверью. Дверь, которая должна оставаться закрытой. Дверь, которую он не может позволить себе открыть, ведь это будет значить, что всё изменилось. Он не должен идти. Он прекрасно знает, что как только он увидит её вся его решимость исчезнет. А ещё он знает, что умрёт прямо сейчас, если не увидит её. Поэтому он сдаётся. Он молча открывает дверь. Заходит так быстро, как позволяет ему больная нога. Входит в бледный луч света, которого едва хватает, чтобы осветить внутреннее убранство комнаты. Он видит, что возле двери, сидя на стуле, спит Нина, а потом его глаза находят размытую фигуру девушки, лежащей на кровати. Медленно, стараясь не шуметь, он приближается к ней. Видит повязку на её рёбрах. Нервная дрожь охватывает тело, но он не может заставить себя не смотреть. Сейчас она другая, непохожая на ту Инеж, которую он знает. Сейчас с распущенными волосами, укутанная в одеяло она кажется такой уязвимой и беззащитной. Ярость вновь грозится затопить его полностью, наполняет его, обжигает внутренности, но вместе с ней внутри просыпается что-то ещё, словно птица крылья раскрывает, просыпается желание защищать и оберегать её. Больше никто не сможет причинить ей боль, он позаботиться об этом. Голос Джорди звучит в голове: «Ты не сможешь защитить её. Как ни старайся». Каз прикрывает глаза. Он и сам знает это. И он позволяет себе эту слабость. Клянётся себе, что это в первый и последний раз. Наклоняется к ней так, что его губы едва не задевают её ухо и шепчет: - Мне жаль, Призрак. В мире столько вещей, за которые я должен извиниться перед тобой, но мне жаль, что я назвал тебя инвестицией. Ты никогда не была и не будешь для меня лишь инвестицией. Ты самое дорогое, что есть в моей жизни, моё сокровище, единственное, что я никогда не смогу украсть, ведь ты не принадлежишь никому. Если бы ты знала, на что я готов ради тебя. Вся эта империя, эти планы, схемы я бы сжег всё это, если бы ты попросила. Но я не тот, кто тебе нужен. После всего через что ты прошла, ты смогла сохранить надежду в своём сердце. У меня ничего не осталось, кроме моей брони. И я никогда не смогу отказаться от неё, потому что боюсь, что моя любовь уничтожит нас. И вот ты здесь. Ты заслуживаешь того, кто сможет дать тебе всю свою любовь. Всё то, что ты заслуживаешь, Инеж. И этот человек не я, как бы мне этого не хотелось. Каз медленно поднимается. Его дыхание сбилось, горло напряжено. Он снимает с себя перчатку, поднимает руку, чтобы коснуться её щеки и замирает на полпути. Он не может этого сделать. Очередное напоминание о том, что он сломлен. Каз надевает перчатку и уходит, не оборачиваясь. Чувствуя, что буквально разрывается на части. Уничтожает взглядом спящую Зеник. «Тебе полегчает», - воспоминания о её словах вызывают горечь на губах. Он не оборачивается и это хорошо. Ведь так она не увидит ни одной его слезинки, а он не увидит её распахнутых глаз, наполненных слезами.