Grouptale

      Расстилается по дорогам и равнинам лунный свет. Темные сады и овраги, свет от ручья уносится ввысь, словно сам растекаешься под лунными светом. На улице включились жёлтые, старые фонари, освещающие тротуары. В маленьких окошках домов, стал загораться свет, в дали огоньки домов, похожи на реку светлячков, которые летят обратно домой, спустя долгое время. Окно на улицу Фриск выглядит волшебнее других. На её улице не было фонарей, лишь лунный свет освещал улицу и проникал в комнату Фриск. Голубовато-серебристым инеем росы в низинах, трава блестит от света луны словно серебро. Сидя на кровати, Фриск пьёт горячий какао, на поверхности которого плавает маршмеллоу. Чара сидит на подоконнике, смотря в небо, зачарованный луной. — В подземелье, монстры мне рассказали. Что у короля и королевы был сын. Но однажды в подземелье упал ребёнок, когда сын короля гулял, то заметил его. Он привёл ребёнка домой, после чего его приняли в эту семью. Но однажды ребёнок стал умирать, а его предсмертное желание было — это увидеть золотые цветы в его деревни. Тогда монстр поглотил душу человека и выбрался на поверхность. Он отнёс тело того человека и положил на поляну цветов. Люди увидели это и подумали, что это он убил человека. Люди безжалостно напали на этого монстра, но тот не давал отпора. Вернувшись обратно в подземелье, он упал, а его прах разлетелся в саду с золотыми цветами… Так король с королевой потеряли двух детей в один день. — от этой истории Фриск чувствовала невыносимую тяжесть в области сердца. — Тот упавший человек — это я, — сказал Чара, не отворачиваясь от луны.       Фриск поставила чашку с какао на туалетный столик и направилась к Чаре. Девочка встала возле него и посмотрела в небо. Луна сегодня была полная и безумно близкая, будто сможешь дотянуться до неё и сразу поймать. — Мне жаль, что люди так поступили с твоим братом, — сказала Фриск, пытаясь подсесть к Чаре. — Люди хуже монстров. Ненавижу людей, они все до единого мерзкие и гадкие, недостойные жизни, — Чара помог Фриск сесть рядом. — Не правда! Мой папа хороший, дядя, тётя и. Мама. — девочка опустила голову вниз. — Она мертва? — Д-да. Она болела, врачи не смогли её вылечить. — слезы стали заполнять глаза. Чара посмотрел на неё и после спустился на улицу. — Поэтому люди и плохие, они отбирают у нас все что мы любим. — Ты куда? — сказала Фриск, вытирая слезы. — Хочу залезть на дерево.       Мальчик после этого убежал. Может он прав. Может люди и правда все мерзкие. Мама Фриск умерла из-за бездействия врачей. Это они виноваты. Это они виноваты… Это. Они. Виноваты.       Фриск сжала кулаки от злобы. Ненависть наполняла её душу, ненависть чернила её. Хотелось только отомстить, хотелось чтобы врачи тоже испытали боль и страдания, чтобы они поняли какого это. Если бы не врачи, она была бы жива, она могла бы прожить ещё много лет с семьёй.       Кот подбежал к Фриск и стал тереться об её ноги, прося ласку. Девочка разжала кулаки, а душе стало спокойнее. Дышать стало легче и она сделала пять глубоких вдохов и выдохов.       Глупая Фриск, о чем ты таком думаешь? Врачи не виноваты ни в чем, 4 стадию рака невозможно вылечить, они и так делали всё возможное, чтобы оттянуть момент её смерти. В глазах снова появились слезы, а в горле стоял ком. Девочка направилась к дяде, чтобы тот утешил её. Ей хотелось находится с кем-то рядом, чтобы быстрее успокоиться от дурных мыслей.       Подходя к залу, девочка услышала плач, после чего остановилась. Она медленно стала подходить к входу в зал и заглянула так, чтобы её не было видно. Дядя сидел на диване и рыдал, прикрывая свой рот рукой, чтобы быть тише. Тётя сидела рядом с ним поглаживая его по спине, она пыталась его успокоить, но у самой была истерика. Девочка не знала, что делать и как подойти к ним. Ей было очень жаль дядю с тётей, но она ничего не может сделать. Она хотела уйти но. Она подбежала к ним и крепко обняла. Алекс и Белла удивлённо переглянулись. — Пожалуйста, не плачьте. Я помогу вам, я хочу помочь вам. Я смогу, я могу, — не успев договорить они крепко обняли девочку.       Фриск не понимала что происходит, но она продолжала обнимать их. В комнате было тихо, уже никто не плакал. Лишь тиканье часов перебивало гробовую тишину. Тетя перестала обнимать своего мужа и Фриск, после чего поспешила уйти на кухню. В комнате было темно, лишь свет от телевизора освещал её. Дядя встал, потрепал девочку по голове и ушел на балкон. Фриск осталась одна, опять одна. Что она не так сделала? Она просто хотела, чтобы им стало лучше, но получилось как всегда.       Вернувшись в комнату, Фриск закрыла свою дверь на замок, она села возле двери обнимая ноги. Она ничего не слышала, если бы звук и был в комнате, то она бы его не услышала. Мигрень прошлась ужасной болью от затылка до лба. Девочка схватилась за голову руками, будто пытаясь убрать боль из себя. Шум в голове полностью заполнил ее разум, в ее голове играло будто маленькое радио, которое не могло поймать ни одну радиостанцию.       Что-то холодное и приятное коснулось ее лба. Это был словно кусочек льда, который никогда не растает. Этот кусочек льда будто бы снимал всю боль и убирал шум. Фриск немного расслабилась и взялась рукой за ледышку. Открыв глаза, она увидела перед собой Чару, который своими руками остудил ее. Фриск стало намного лучше и она обняла Чару в благодарность. Мальчик ее отпихнул от себя из-за чего, та ударилась спиной об дверь. — Я тебе помогаю не просто так, — он сложил руки. — Больно вообще-то. и зачем? — сказав, потерла спину. — Чтобы поглотить твою душу и начать массовое истребление населения! — его глаза стали черные, лишь маленькие красные точки внутри них виднелись, рот стал большим и черным, будто готов проглотить тебя вот вот.       Фриск лишь зевнула и рукой отодвинула его лицо от себя подальше. Она встала и направилась к кровати, снимая попутно обувь и шорты с себя. Она оглянулась и увидела, что Чара продолжал смотреть за ней. — Что? — спросила девочка укладываясь в кровать. — Да знаешь, это так забавно, — сказав это, он подошёл к окну. — Скажи уже прямо.       Небольшой ветерок прошёлся по комнате, загоняя в неё опавшие листья с улицы. Шторы медленно колыхались на ветру, будто находились под водой. Луна сильнее осветила комнату, будто множество прожекторов появились на улице. Запах летней ночи дурманил голову и душу. В такую приятную погоду, в такое красивое время года, будет хорошо выспаться. Но…вы не спите. Чара сел на подоконник, шторы закрывали его от нашего взора, то открывали обратно. Покрутив локон волос в руке, он сказал: — Брат твоего дяди мертв.