ангел

такой он ее запомнил. со светлыми кудрями, сияющими в лучах яркого солнца ослепительный чистым золотом и, однако же, всегда собранными в высокий хвост иногда ловил себя на мысли, что, распусти она их, была бы еще прекраснее. с топазовыми глазами, со взором в них всегда ясным, мягким и настолько ласковым, что хотелось всегда смотреть в эти глаза, ни на миг не отводя взгляда. будучи натурой мечтательной и чистой, она никогда не смогла бы приспособиться к жизни в жестокой реальности, где светские дамы, в самом деле, не так уж милы и приветливы, а кавалеры везде ищут для себя выгоду, не задумываясь в первую очередь о чувствах. она знала. поэтому часто сбегала из этой совсем непривлекательной для нее реальности куда-нибудь, где тихо и светло. в милый сад, неподалеку от рубинового дворца, смежного с гранатовым, к примеру. там она любила усесться под какое-нибудь высокое дерево, что укрыло бы ее своей листвой от знойных, надоедливых лучей солнца, с очередным романом, сжатым в тонких длинных пальцах. у атанасии было на удивление доброе сердце и чуткая душа. прекрасная внутри и снаружи — совершенный, идеальный человек, абсолютно без пороков. однако мало кто это действительно замечал. у атанасии была сильная выдержка. ее звали безнравственной, наглой девкой, бастардом, лишенным какой-либо добродетели и благородства, но все эти несправедливые оскорбления хрупкая на вид принцесса переносила со стойкостью самого настоящего рыцаря и змеиным, ледяным спокойствием. у атанасии руки были нежными-нежными, а объятия ласковыми до невозможности. запретными, правда, но иджекилю не было жаль. не было жаль влюбленную в него, словно дурочку, доверчивую дженнет, как не было жаль самого себя. он ведь заранее знал. атанасия была его ангелом в длинной ночной сорочке и накинутой на хрупкие плечи шалью. ангелом, с самой милой и прекрасной улыбкой. ангелом, с самым тихим и проникновенным голосом. атанасия была его пороком, но лучом света в непроглядной тьме, указывающим ему путь в лучшую жизнь и дарящим тепло, какое никто не дарил прежде. они как франческа и паоло: такие же грешные, до безумия влюбленные. он ведь заранее знал, что каким бы ни была его атанасия ангелом, насколько бы ни было белоснежным ее оперенье и ясным голубой взгляд — гореть ей было суждено вместе с ним в аду, где души их ударялись бы о скалы и крутились в убийственном урагане несбывшихся надежд и запретных чувств.