Они учились жить

— Убей меня, Хэй, — пепельные волосы Инь взмывают ввысь, а на лице застыло выражение принятия своей судьбы, схожее с безразличной отстраненностью, — пожалуйста, убей меня, пока не стало поздно... — взгляд же полон эмоций. Молодой человек поднял глаза, что были темнее черного, на ту, которую любил. Хотелось запомнить каждую ее черту, каждую мимическую морщинку на лице, каждую ресничку… Только ей он так улыбался после того, как стал контрактором. Искренне и открыто. Обнажаясь. Стоя некоторое время назад там, рядом с капсулой, где лежала Инь, он принял решение. Леденящее душу решение помочь этому миру. Какая ирония: он искал ее, чтобы, как оказалось, убить… Издевательство судьбы над душами. Хэй опустился тогда на колени, почти упал. Ведь боль душила: душа словно находилась на операционном столе без наркоза. Инь… близкая его сердцу Инь лежала перед ним, но он не мог дотянуться до нее. В памяти загорелось воспоминание: когда-то давно, когда над людьми сияли настоящие звезды, сестра восторженно поделилась мыслью из старой книги…: «Разве мало того, что люди встречаются на мгновение, просто проходя мимо? Возможно, когда нибудь они снова встретятся. Разве этого мало?»* Хэй грустно усмехнулся. Тогда он еще подумал, что автор говорит буквально о такой встрече, а Пай стукнула брата по лбу, назвала глупцом и заливисто рассмеялась. Да, Инь вошла в его жизнь и изменила ее. Она осветила его душу, что стала темнее черного. Вернула смысл. Ее неожиданная забота, когда она, подметив его аппетит, заказала большой ужин и охраняла его покой в это время, была так тепла. Ее нежные и легкие, словно облако, объятия были такими желанными. Ее нелестная судьба… он так хотел сделать ее хоть чуточку счастливой. И эти несколько лет, когда их судьбы переплелись, миг в сравнении с бездной времени, были самым ценным, что он готов был хранить в памяти души. И если он будет вынужден сейчас навсегда попрощаться с Инь, а затем и своей душой, пускай. Он не пожалеет о том, что было, об их встрече. — Я ведь обещала исполнить твое желание, Инь. А обещания я всегда сдерживаю. Особенно, если они заключены с хорошими людьми. Твое решение неизменно? — голос Идзанами вернул Хэя в реальность. Посреди поля серебристых цветов, напротив парня, стоят две Инь, словно сестры-близняшки, чтобы различать которых, родители нарядили их в разного цвета одежду. Белая Инь, настоящая, кивает головой своей копии в черном. Та подходит к Хэю и ласково проводит рукой по его щеке. — В эту ночь я готова исполнить и твое желание, Черный Жнец. Что бы ни говорили о моей тяге к убийству контракторов, они ведь, как и люди, в какой-то степени мои дети. И мы с Идзанаги спустились сюда вновь не для того, чтобы досаждать вам и им. У нас было и есть лишь одно желание — навести порядок. Мною были убиты лишь те из контракторов, чьи души уже нельзя было спасти. Те, кто… — Ты ведь лжешь, — Хэй сузил глаза, — а как же все те, кто погиб в убежище. Эти контракторы были готовы начать новую жизнь! — Но это и не моих рук дело, — усмехнулась Идзанами, — в мои планы не входило их убийство, — богиня покосилась на Инь, — это все последствия моего пробуждения, — она пожала плечами, — и я сожалею о том, что произошло. Это, по истине, ужасно. Хэй осел. Это шанс. Шанс найти иной путь. Шанс спасти Инь. — Ну что, Черный Жнец, ты определился с желанием? Парень медленно кивнул: — Отпусти Инь. — Это следовало ожидать, — хмыкнула Идзанами, — скажу честно, ваши желания очень трогательны. Вы не загадываете ничего для себя, заботясь друг о друге. Но помимо этого они в какой-то степени бессмысленны. Инь, я не собиралась убивать твоего Черного Жнеца — его душа совсем не пропащая. Хэй, сегодня исходит срок, отведенный мне для пребывания на Земле, поэтому я и так собиралась покинуть твою Инь. Вы тронули меня, если честно. Поэтому я дам вам еще одну возможность. Что бы вы попросили, будь у вас второй шанс? — Покой, — сказали они вымученно и почти одновременно и удивленно посмотрели друг на друга. — А вы умеете впечатлять, — Идзанами мягко улыбнулась, — пускай будет по-вашему. Богиня провела рукой по воздуху. Соцветия серебристых цветов потянулись вверх, вверх… Лепестки оторвались от стеблей и закружились в маленьком подобии урагана. Идзанами направила поток ветра с светящимися лунным светом лепестками, и из них образовался портал, похожий на серебряную, рябящую водную гладь. — Куда он ведет? - настороженно спросил Хэй, аккуратно придвигая Инь ближе к себе. — Туда, куда вы оба попросили — в место, где царит покой, — помедлив некоторое время, богиня продолжила, — я покину Инь, и вам сразу надо будет пройти сквозь портал, иначе желание останется лишь желанием. — И кто же будет продолжать «наводить порядок»? — усмехнулся Хэй. — А это тебе знать не обязательно, — Идзанами ядовито улыбнулась, — что ж, прощайте. И она испарилась. Растворилась, словно ее и не было сейчас рядом. В этот же момент фиалковые глаза Инь закатились, и она бы упала, если бы Хэй вовремя ее не подхватил. Ее пепельные волосы больше не излучали свет, не вздымались ввысь, а распались по обнаженным плечам девушки. Сердце Хэя зашлось, он прислушался к ней. Дышит. Молодой человек медленно закрыл глаза и выдохнул. Надо уходить. Те немногие, кто был близко к центру врат в данный момент, могли наблюдать лишь спину Черного Жнеца, уносящего на руках бессознательное тело молодой девушки с пепельными волосами. Он крепко прижал ее к себе, боясь вновь потерять, и перешагнул в новый, неизвестный, но, по обещанию Идзанами, спокойный мир для них двоих.