Созданы

Она была создана для него. Каждый раз, находя её руку своей собственной, он чувствовал, как идеально подходит для его касаний её нежная ладонь, ничуть не загрубевшая от часто появляющихся мозолей и мелких царапин. Его широкая, для неё всегда ласковая в абсолютно любой ситуации ладонь дарила любовь каждому участку её бархатной кожи. Неважно, были ли они наедине или демонстрировали навыки рукопашного боя, — его руки оставались заботливыми всегда. Каждый раз, прижимаясь своим мощным телом к её, стройному и совершенному, он чувствовал, что оно было создано, для того чтобы находиться в его объятьях. Объятьях, хранящих тепло, предназначенных только для её защиты. Каждый раз, прикасаясь к таким манящим и сладким губам, его собственные горели, концентрируя чистый ток в месте их соприкосновения. Ему хотелось выпить её до капли, чтобы она была максимально близко к нему; хотя, казалось, куда ещё ближе. Он изучил её всю. Он знал каждый изгиб её прекрасного тела, каждый его изъян, ни капли не портивший девушку, каждую впадинку, каждый выступающий мускул. Он знал все её движения, все реакции на его действия, все звуки, которые так или иначе слетали с мягких губ, теряясь где-то в пространстве и не достигая ушей обоих. Потому что это было и захватывающе, и вместе с тем абсолютно незначительно по сравнению со всем остальным. Это будоражило, будоражит и всегда будет будоражить сознание. Он старался слиться с ней воедино настолько сильно, насколько это вообще было возможно. Но даже придавливая девушку своим телом так, что той становилось трудно дышать, ему было мало. Мало было им обоим. Она же не понимала, как люди могут испытывать такие сильные чувства. Как их не разрывает от переполняющего всё нутро урагана эмоций, сквозившего везде — во взгляде, в словах, в прикосновениях. Смотреть на него было просто невыносимо. Ей казалось, что, задержи она взгляд даже чуть дольше пяти секунд, сердце просто выпрыгнет из груди или остановится в тот же миг, когда его глаза найдут её. Он был невероятно красивым. Настолько, что не смотреть на него было невозможно, от чего каждый раз она чувствовала, будто летит со скалы прямиком в эту бездну завораживающих серо-голубых глаз. В самое пекло. Она была невероятно красива. Настолько, что каждый раз, когда они не были наедине, он буквально сгорал от несбыточности желания коснуться её. Налюбоваться её неповторимой улыбкой, зная, что она адресована только ему. Ему, и никому больше. Он жил от взгляда до взгляда, от прикосновения до прикосновения. Он был создан для неё. Каждый сантиметр его тела, каждая царапина, каждая встреча глазами, каждая мимолетная улыбка, каждое касание, каждое чувство — вся его жизнь — всё принадлежало одной лишь ей. Он отдал всего себя целиком и без остатка. Она отплатила ему тем же. Тонкое золотое колечко, лишенное всяких изысков, изящно обвивало её безымянный палец левой руки, крепко сжимающей белые простыни. Его властная рука с таким же кольцом быстро и безошибочно нашла её правую, переплетая напряженные пальцы. Держать. До самого конца. Всю оставшуюся жизнь. Он коснулся её губ в тысячный раз, чётко понимая, что никогда не сможет ей насытится. Во всех смыслах. Она притянула его ещё ближе за шею, зарываясь пальцами в короткие волосы на затылке и слегка сжимая. Ей это нравилось. Ему это нравилось. Всё ещё слишком далеко, чтобы обуздать те чувства, которые надёжно укоренились в любящих сердца обоих. Она не знала, что может быть настолько хорошо, что становилось плохо. Он не знал, что можно любить до боли. Вероятно, это и стало их «долго и счастливо». Они просто были вместе. Друг для друга. Большего и не нужно.