Секретное задание спецагента Мозеса

Это был провал. Провал миссии, готовившейся несколько лет. Или успех. Как посмотреть. Планета Кныш находилась на пересечении торговых путей, имела множество полезных ископаемых, но наотрез отказывалась вступать в какие-либо официальные объединения и подписывать соглашения. Они жили по своим законам и многих это устраивало. Настороженно относясь к эмигрантам, кнышане охотно принимали молодых землян мужского пола. Переселившиеся на Кныш пропадали из всех реестров и списков, подтверждали отказ от родных и наследства, официально заверяли, что у них все хорошо и больше не выходили на связь. Специальные службы забеспокоились после пропажи десятка высокопоставленных чиновников и одного знаменитого артиста. Попробовали потребовать от кнышан объяснений, но получили только официальные отписки и записи последнего слова пропавших. Тогда решили заслать шпиона женского пола, чтобы уменьшить риски, но ее не пропустила таможня, обнаружив массу аппаратуры, имплантированной по всему телу. Следующим был спецагент мужчина, переставший выходить на связь через три дня. Еще один — пропавший через неделю. Третий… четвертый… пятый… Мозес был тринадцатым. Его готовили лучшие специалисты шпионского дела. Он знал множество способов защиты и нападения, в том числе вулканский нервный захват и борьбу кио-шан-хай, в ста случаях из ста приводившую к победе. Он говорил на всех кнышских языках, знал историю и имена всех правителей от современности до первого оледенения. По легенде Мозес был удачливым бизнесменом, желающим немного попутешествовать по планете с целью заключения новых выгодных контрактов. Это не возбранялось, и была надежда, что его не раскроют в процессе. Благополучно пройдя таможню, Мозес арендовал местное летательное средство и отправился выполнять задание — разыскивать пропавших землян. Согласно легенде, он интересовался современными тенденциями в экономике, посещал собрания бизнесменов, деловые переговоры, переходящие в неформальные, и прочие утомительные мероприятия, приносившие много пустой информации и резь в желудке. Еда на Кныше землянам подходила плохо, приходилось пить специальные лекарства для нейтрализации побочных эффектов, которые сами вызывали неприятные последствия. Борьба с собственным организмом утомляла, но прервать миссию Мозес не мог. Примерно на десятый день пребывания на Кныше, один из местных воротил обратил внимание на болезненный внешний вид землянина и предложил ему отдохнуть на природе. — Свежий воздух, натуральное питание, вам станет гораздо лучше! Еще ни один землянин не пожаловался, — заверили его, и Мозес согласился. Переезд оказался весьма утомительным, в какой-то момент Мозес уснул, а проснулся голым и в загоне с несколькими такими же голыми людьми в эластичных черных масках, делающих их одинаково безликими. На руках и ногах у каждого имелись защитные накладки, позволявшие ходить на четвереньках, не травмируя ладони и колени. Они не проявляли никакого беспокойства, расслабленно валялись на мягкой подстилке, тихо переговариваясь между собой. На зашевелившегося Мозеса никто не смотрел, будто появление нового объекта в загоне их совершенно не интересовало. — Уважаемые! Господа. Товарищи? — попытался привлечь к себе внимание Мозес, но не преуспел. — Вы глухие что ли? — Сам ты глухой, — отозвался один из мужчин. — Чего кричишь? Не мешай отдыхать, скоро на дойку. — Куда? — На дойку. Новенький? Иди за всеми и делай как остальные. — А если я не хочу? — Не иди, — меланхолично рассудил мужчина и отвернулся. Не успел Мозес придумать достойный ответ или новый вопрос, как в помещение, представлявшее из себя длинный ангар типа «хлев» со множеством загонов, зашли несколько кнышан с тонкими хворостинками в руках, разошлись по длинному помещению, начали открывать дверцы загонов и выпускать людей в общий коридор. Мужчины оживились, встали на четвереньки и пошагали в известном им направлении, переговариваясь с людьми из других загонов. Мозес попытался встать на ноги, но не преуспел. Какое-то устройство не позволяло разогнуть ноги полностью, пришлось шагать за всеми в общей манере — на четвереньках. Их привели в большой, светлый зал с подозрительно знакомой вращающейся конструкцией. Такие использовали на Земле для дойки коров на оставшихся натуральных фермах. Мужчины заходили в решетчатые загончики с дыркой стока в полу, дверка за ними закрывалась и карусель сдвигалась, позволяя войти следующему. В задней части загона висело несколько шлангов, и Мозес с неприятным замиранием наблюдал, что же его ждет. Отъехавшие от входа мужчины привычно подавались назад, разводили руками ягодицы и попадали в руки первому кнышанину. Он брал один из шлангов, окунал конец в банку с вязким веществом и вставлял в анус. Раздавалось тихое шипение, человек отпускал попу, вновь вставая на руки, уходчик легко дергал шланг, чтобы убедиться, что тот уже не выпадет, нажимал синюю кнопку и переходил к следующему. Скоро Мозес понял, почему в вольерах чисто, хоть отхожее место и не предусмотрено, (или он его еще не нашел). Каруселей было две и первую начали наполнять раньше. Проехав полный круг, мужчины вернулись в исходную точку с округлившимися животами. Как только уходчик вынимал шланг, мужчина приседал на корточки и опорожнялся в отверстие в полу. Первый круг оказался промыванием. За полный оборот мужчины закончили свои дела и вновь встали на четвереньки. Уходчик взял шланг и обмыл каждого водой, помогая себе щеткой на длинной ручке. Включились промышленные фены, помытые принялись обсыхать, вертясь под теплыми струями. Многие при этом уже были возбуждены, что крайне удивило Мозеса. Он все еще мог стоять у стены, наблюдая за происходящим, пока другие занимали свои места или ждали очереди. Карусель вмещала тридцать человек, а пригнанных оказалось гораздо больше. На заднем плане ругались два кнышанина из-за того, что людей побеспокоили раньше времени и теперь они вынуждены ждать, что может сказаться на удое, а Мозес радовался, что может рассмотреть все как следует. Чистые и сухие мужчины расставили колени шире и ждали своей очереди. Теперь другой кнышанин брал трубку с длинным стаканом на конце и надевал ее каждому мужчине на член. Началась сама дойка. Один круг все ехали молча, а потом началась нарастающая какофония. Одни стонали, другие рычали, кто-то вскрикивал, кончая. Некоторые долбили по решетке, привлекая к себе внимание, и дояр вставлял им в анус какой-то приборчик, закрепляя его липкой лентой. Над теми, кто кончил, загорался оранжевый круг, и дояр освобождал их от аппарата, обтирал влажной тканью и сыпал в кормушку коричневые гранулы, которые мужчины… или коровы? поедали с большим аппетитом. Последние гранулы собирали руками и запихивали за щеки, поглядывая друг на друга, веселясь и фыркая набитыми ртами. Атмосфера царила приподнятая и оптимистичная. Проводив взглядом подоенных счастливчиков, Мозес занял свое место. — Присматривайте за новеньким, — раздалось у него за спиной, и дверка захлопнулась. Накатила паника. Куда он попал? Почему эти люди так себя ведут? Их облучают? Накачивают наркотиками? Бьют? Хотя, последнее предположение никак не подтверждалось. Ни на одном из мужчин не было синяков или ссадин, уходчики разговаривали с ними спокойными голосами, реагировали на каждое проявление дискомфорта, и вообще обращались, как с большой ценностью. Может так оно и было? Но почему же люди не стремились домой?! — Примите позу для промывания, — похлопал его по заду уходчик. — Пододвиньтесь ближе к решетке и разведите ягодицы. — А если я не хочу? — Вам придется перейти в другой загон с непромытыми сперминами. Если вы не поклонник копрофилии, то не самое лучшее место. Не бойтесь, больно не будет. Состав для промывания изобретен специально для людей и опробован на тысячах особей. Он способствует восстановлению здоровья и хорошему самочувствию. Это подтвердят вам все спермины фермы. — Хорошо, убедили, — буркнул Мозес и принял требуемую позу. Копрофилия его не привлекала. Трубка легко скользнула внутрь и слегка раздулась. — Уберите руки, — попросил уходчик и потянул за шланг, проверяя, не выпадет ли он. По телу Мозеса прошла легкая внутренняя дрожь. Баллончик трубки прижимался к простате. Жидкость потекла незаметно. К концу круга Мозес уже приплясывал и вертел задом от нетерпения. Содержимое кишечника просилось наружу с завидным энтузиазмом. Облегчившись, он испытал едва не предоргазменное наслаждение. Сколько же в нем накопилось дерьма. Стало гораздо легче, даже в голове прояснело. — Вы у нас первый раз, поэтому повторим процедуру, — сообщил уходчик и вновь заправил в него шланг, надувая чуть больше. Теперь Мозес не сопротивлялся. Какое-то секретное вещество в растворе определенно было. Ему не хотелось спать, голова соображала на все сто, но и желания куда-то бежать и бунтовать не было. Стало интересно, а как это, когда доят? И сколько можно получить спермы с одного человека? Есть ли чемпионы, выдающие больше всего и что делают с теми, у кого больше не стоит. Или тут таких нет? Второй раз из него почти ничего не вышло, сплошная вода, что вполне удовлетворило уходчика. Теплый душ и сушка завершили подготовку. Подошел дояр. — Как вы себя чувствуете? Ничего не болит? — поинтересовался он. — Колени и спина от стояния на четвереньках, — пожаловался Мозес. — Расставьте колени шире и лягте на руки, так будет легче. Скоро привыкнете, — заверил он, одновременно прощупывая мошонку и член, словно профессиональный врач. «Почему они так любезны?» — задавался вопросом Мозес, пережив всасывание члена пневмостаканом. Возбудиться никак не удавалось, хоть машина и отсасывала на совесть. После первого круга дояр остался недоволен видом полувставшего пениса новенького и добавил тот самый приборчик, который клеился на липкую ленту к ягодицам. Крючкообразный вибратор лег на простату снаружи и внутри, процесс пошел веселее. К концу второго круга Мозес кончил, подергиваясь всем телом и заполошно дыша. В кормушку высыпались гранулы. Мозес с опаской попробовал одну и понял, почему другие забирают их без остатка. Гранулы похрустывали и таяли во рту, оставляя весьма приятный привкус. Видя, что выход близко, он набил гранулами щеки и зачерпнул рукой. Идти стало неудобнее, но добыча грела душу. Боже, кажется, он превращается в животное! Вернувшись в загон, все поели и завалились спать. Проснувшись от жажды, Мозес выяснил, что бак с носиком в углу загона это поилка, насосался воды и вновь уснул. Уходчики разбудил его на обед. Опять выдали гранул, насыпав их в длинный желоб. Крупных, чуть солоноватых, которые так удобно брать губами, соревнуясь с другими, кто больше съест. Последнюю гранулу всосал плечистый здоровяк с маленьким членом, все ему похлопали и потянулись к баку с водой. — А где тут можно помочиться? — обратился Мозес к ближайшему человеку. — Вон труба в углу. Вставляешь в нее писюн и вперед, — указали ему направление. Через час их выгнали на пастбище с приятной глазу и телу стриженной травой. Мозес наблюдал, как несколько десятков голых мужиков бегают на четвереньках друг за другом, валяются на траве, борются, дурачатся, кричат, ржут, играют в большие мягкие мячи и всячески развлекаются. На некоторых Мозес заметил металлические пояса верности, тщательно закрывающие член и анальное отверстие. — Скажите, пожалуйста, почему на некоторых надеты пояса? — обратился он к ближайшему мужчине. — Новенький? — Да. — Они возбуждаются, глядя на других сперминов. Пояс помогает им сохранять сперму до дойки. — Вы называете друг друга сперминами? — А кто мы еще? Самый охраняемый вид на планете, — гордо задрал он нос и ушел, повиливая задом. После прогулки Мозес разговорился с другим мужчиной и тот рассказал много интересного. Организовать ферму предложили сами люди лет двадцать назад, когда случайно выяснилось насколько для местных ценна сперма. Вероятно, это была группа фетишистов, практиковавших животный образ жизни. Они стали первыми сперминами. Со временем кнышане подвели под процесс научную и техническую базу, добавили лечение и профилактику разнообразных болезней, что обеспечивает устойчивый приток людей. Так как это не совсем легально и слишком экстравагантно не только для землян, но и для кнышан, фермы находятся в уединенных местах и хорошо охраняются. Официальной рекламы нет, но есть сарафанное радио и закрытые группы в инфосети, через которые люди выходят на кнышские фермы. — Зачем мужчинам добровольно превращать себя в скот? — Зачем вы здесь? Мозес смутился. Не говорить же правду. — Поправить здоровье. Замучили желудочные боли, все лекарства перебрал, а сюда приехал — после первой дойки отпустило, — выкрутился шпион. — Вот видите, причина есть. Если вас оставят на полный год, выйдете, помолодевшим лет на десять. Секрет в промываниях и питании. Его кнышане хранят, как военную тайну. Специально разработано для людей и действует безотказно. — Вы тоже приехали лечиться? — Я сбежал от жены и ее сумасшедшей семейки, — рассмеялся мужчина, растягиваясь на подстилке. — Вы можете выпрямить ноги? — отвлекся от темы Мозес. — Так вы тоже можете. Никто не показал? Вот тут надо ослабить и можно разогнуть колени. Ходить в загоне не рекомендую. Запишут в неблагонадежные и прогонят при первой возможности. Лучше подождать тренировки, там можно ходить на двух, в свое удовольствие. — Вы обязаны рассказать мне о местных порядках! — придвинулся ближе Мозес. — Я успел побывать на дойке и прогулке, отдохнуть и поесть. Знаю, что вечером вторая дойка. — Перед сном, чтобы крепче спалось, — подтвердил мужчина. — Тут много развлечений. Сразу все и не упомнишь. — Вы сказали «тренировка». — Тут есть спортивный зал. Можно поиграть в баскетбол и поболтаться на тренажерах. Работает каждый день утром, пускают, если это не сказывается на удоях в худшую сторону. Могут не совсем запретить, а ограничить по времени или исключить некоторые тренажеры. Это решает тренер и врач. — Тренер? — А что вас удивляет? Тут много персонала. Мы приносим им такую прибыль, что тренер и диетолог — это самое меньшее, что они могут предоставить. — Скажите, что еще и психоаналитик разбирается в личных проблемах. — Если это сказывается на удое… — Понял, понял, — рассмеялся Мозес. Пришли уходчики и раздали всем… виртуальные очки. Спермины тут же рассосались по загону, погружаясь в инфонет. Мозес тоже вышел в сеть, попытался выяснить пределы и ограничения, но их не оказалось. Жители фермы охраняли свои тайны лучше всяких спецслужб. В семнадцать тридцать, Мозес определил это по сетевым часам, очки собрали и вновь отправили всех гулять. Прогуливаясь по травке, спермины обсуждали последние новости и биржевые сводки. Оказалось, что для каждого открыт банковский счет, ежемесячно пополняющийся за счет продажи спермы. Некоторые вкладывали деньги в ценные бумаги, другие копили, третьи играли на бирже или преумножали свое богатство другим способом. После ужина Мозес опять пристал к разговорчивому мужчине под номером Л-7 (имен на ферме не использовали). — Скажите, вы наверняка слышали про людей, отказывающихся от родственников и денег, прежде чем пропасть навсегда. — Вы про перебежчиков? Есть тут такие, живут в поселке за оградой. Чтобы получить право на постоянное проживание на Кныше они от всего отказываются официально, меняют документы и поселяются возле ферм. — Зачем? — Чтобы не опаздывать на дойку, разумеется! Как постоянным жителям им не отказывают, даже если надои падают со временем. — Понятно, — задумчиво пробормотал Мозес и побрел подальше от шумной компании сперминов, играющих в мяч. Ему нужно было подумать. К вечерней дойке он чувствовал себя гораздо спокойнее. Разве что гадал, сможет ли кончить второй раз за день. Плотное обучение и постоянные тренировки не оставляли времени на личную жизнь, и он не смог вспомнить, когда в последний раз не то, чтобы полноценно занимался сексом, а хотя бы просто передергивал под душем. Как-то не до того было. Трубка для промывания скользнула внутрь и раздулась, прижимая нужное место. Мозес понял, что не совсем безнадежен. А когда всем подряд стали вставлять вибраторы, то и совершенно воспрял духом. Как он понял, тех, кто не может выдавать сперму в определенном количестве, с фермы выгоняли. Конечно, он уже многое узнал, но еще далеко не все, да и отдохнуть не мешало бы. В отпуске Мозес не был никогда. Скоро он смог оценить все прелести пребывания на ферме. Свежий воздух, достаточный сон, умеренная физическая активность, ограниченный инфонет и полная беспечность, приводили в умиротворенное состояние. Перестал дергаться глаз, все меньше шумело в ушах, даже думалось гораздо легче. Поразмыслив здраво, он не стал сообщать начальству о возможности выходить в инфонет. Замучают отчетами. Вместо этого он смотрел фильмы и спектакли, отложенные на потом много лет назад, слушал музыку и присматривался к одному весьма перспективному проекту, в который имело смысл вложиться. Узнавал он и все новые тонкости дойки. Как-то раз вечером Л-7 не вышел со всеми из загона, и придержал Мозеса. — Хочешь ручную дойку? — заговорщицким шепотом спросил он. — А так можно? — Можно, но берут по одному спермину от стойла. У соседей пусто, значит могут забрать нас двоих, если ты незаметно проберешься туда и подождешь, пока все остальные уйдут. Сказано — сделано. Мозес просочился в соседний загон, лег у стены, зарывшись в подстилку, а когда за последним спермином закрылась дверь, вышел в коридор, куда потихоньку выбирались остальные желающие особого подхода. Уходчик сразу разгадал их хитрость, увидев номера на плечах, но ругаться не стал, только покачал головой, улыбнулся и указал дорогу. Они свернули в боковой коридор и попали в комнату, где Мозес еще не бывал. Ручная дойка была именно тем, чем называлась. Тут не было карусели, зато имелся длинный поддон с дырками слива для промывания, и высокие помосты. — Доить с хвостами? — один из уходчиков повертел в руке черную силиконовую пробку с задорно дергающимся хвостом. — Да! Да! Животные! — запрыгали два спермина, бодая друг друга головами и щелкая зубами. Л-7 согласно кивнул, Мозес колебался. В его жизни и обычного секса почти не было, не то что анального. Пробка выглядела не такой уж маленькой, чтобы поместиться внутри безболезненно. — Вы ни разу не пробовали, — догадался уходчик. — Не приходилось. — Но хотели бы? Это не обязательно, можно обойтись и так. «Почему бы и нет?» — подумал Мозес и согласился. Хвост вставляли после промывания и душа. Если на карусели поливали из шланга, то тут душ был самый настоящий и губка с пенным раствором вместо щетки на ручке. Уходчик так старательно и умело намыливал его тело, сочетая с массажем, что Мозес готов был кончить немедленно, но удержался. Пока обсыхал под теплым воздухом, возбуждение немного спало. От торчащего колом члена и поджатых яиц отвлекло неожиданное открытие. Местное мыло вместе с грязью смыло все волосы с тела. Приглядываясь к соседям, Мозес удивлялся отсутствию растительности на теле. Секрет раскрылся. Время от времени каждый попадал на ручную дойку и дополнительную обработку. Чистые и сухие спермины постепенно занимали помосты - ложились головами на сложенные перед собой руки, выставив попу, и ждали, когда дойдет очередь. Первым делом уходчики обошли всех по кругу и вставили хвосты. Спермины принялись двигать бедрами, заставляя внешнюю часть забавно дергаться. Что в этот момент дергается и внутренняя часть, Мозес узнал совсем скоро. В зад скользнул один палец, смазал внутри, добавился второй, и они принялись двигаться и крутиться, пока не стало совершенно свободно. Кончик пробки легко проник внутрь, небольшое усилие и проскочила широкая часть, а мышцы сомкнулись на тонкой шейке. Хвост дернулся, пробка пошевелилась, Мозес замер. Это было похоже на давление баллона промывного шланга, и одновременно совершенно по-другому. В животе вновь потеплело, член дрогнул, сильнее поджался к животу. — Нравится? — подхватывая с кончика пениса Мозеса прозрачную каплю, улыбнулся уходчик. — Да, — стыдливо залился краской Мозес, наблюдая, как кнышанин облизывает испачканный палец. — Наслаждайтесь. Мозес испугался, что его бросили надолго, но дояр подошел через минуту. Уселся рядом на табуреточку, смазал член и принялся быстро гонять шкурку, сразу взяв высокий темп и лишь изредка останавливаясь. От его движений хвост подергивался, стимулируя изнутри. Это чувствовалось не так сильно, как с вибратором, но пронимало сильнее. Не прошло и пяти минут, как Мозес обильно кончил в подставленный стакан. Приятное напряжение прокатилось по телу, затухая последними отзвуками в животе. Дояр старательно сцедил с него все, что мог, отставил стакан в сторону и тихо кашлянул. — Разрешите облизать? Мозес не сразу понял о чем идет речь, а когда понял, покраснел еще больше. Дояр хотел собрать языком остатки восхитительного лакомства, стоившего целое состояние. — Можно, — кивнул Мозес и зажмурился. Нежный, будто шелковый язык прошелся по головке, горячие губы присосались к уретре, выбирая все дочиста. Это было так извращенно и так восхитительно, что захотелось немедленно повторить. Дояр заметил движение крови в обласканном органе и быстро отстранился. — Не надо. Поберегите силы до утра. Извините, что потревожил сверх необходимого. — Ну, почему же, — Мозес посмотрел в крупные золотые глаза кнышанина. — Я рад вашему вниманию. Это было… приятно. Вы дежурите по какому-то графику? — Да, конечно. — Разрешаю отвести меня на ручную дойку в вашу следующую смену. — Следующая будет через день, это слишком быстро, а вот через неделю попробую. — У вас не поощряется фаворитизм. — Никаких личных связей, — подтвердил дояр. — Хвост убрать? — Это было бы чудесно. Остаток дня Мозес провел в задумчивости. Один-единственный его доклад приведет к уничтожению ферм. Пуританская Земля не примет такое экстравагантное времяпрепровождение. Кнышане потеряют добровольный источник спермы и не исключено, что примутся добывать ее агрессивными способами. Рабство, войны, черный рынок — далеко не полный список неприятных последствий. Ради спокойствия двух планет он должен принести себя в жертву. Обязан. — С кем я могу поговорить по поводу получения гражданства? — обратился он к уходчику после утренней дойки. — Я отведу вас в офис позже. Сейчас там никого нет, — деловито кивнул кнышанин и ушел. Для спецагента Мозеса начиналась другая жизнь.