***
Девушки удобно устроились на кожаном диване в гостиной. Розе листала рекомендации тик тока со своего тайного аккаунта и каждый раз, когда находила что-то, по её мнению, забавное, тыкала телефоном в лица сосредоточенных подруг. Джису и Лиса недовольно отвлекались от экрана огромной плазмы, чтобы фыркнуть на очередное видео с непонятным посылом. Время от времени они ругались на блондинку, за то что она мешает им закончить их турнир в новую часть Call of Duty на их новенький PlayStation. Потом им конечно приходилось просить прощения у Пак, но лишь для того, чтобы девушка перестала ворчать у них под рукой. — Меня так раздражает Шепард, — захныкала Лиса, клацая по кнопкам своего геймпада. — Ты выбросила узи? — удивилась Джису, указывая рукой на упавшее оружие. — Я возьму аку, — объяснила тайка, поднимая легендарный автомат. — Другое дело, — поддержала её старшая, — иди к тому мосту, уверена у здания тебя поджидают. Чеён лишь покачала головой перед тем как снова уставиться в свой телефон. Она не могла понять в какой именно момент девушки перешли от радужных мобильных игр, в которых нужно было придумать своего персонажа и кататься по сказочному городу, на подобного рода — пугающее своим видом оружие, поле боя, кровь соперников или дорогие машины. Во всяком случае ей не о чем было переживать: подруги играли не так часто и относились к виртуальному миру спокойно, без фанатизма. Иногда ей было даже забавно наблюдать за Лисой или Джису, когда они играли по связи со случайными пользователями. Лиса легко могла объясниться с «сослуживцами» на английском, если это требовалось, а вот Джису бросала только короткие фразы, наводящие остальных на свою мысль. Розе знала, что нередко в подобных играх возникают конфликтные ситуации и иногда они переходят все границы дозволенного: обычное недовольство перерастает в отвратительные оскорбления а потом и угрозы. К счастью, её подруги с подобным не сталкивались, а если бы это когда-нибудь случилось, Чеён собственнолично позаботилась бы, чтобы такого больше не произошло, забрала бы у них консоль или запретила бы играть в эту игру — она не знает. Пускай Ким и Манобан уже взрослые, а Джису даже старше её, и они вероятно не послушаются блондинку, Пак всё равно не хочет, чтобы её впечатлительные подруги сталкивались с чужой вспыльчивостью и беспочвенной агрессией. Девушка перелистнула очередное видео о знаках зодиака, которыми была полна её лента и молча уставилась на экран, наблюдая как кто-то готовит фруктовые кексы. У неё даже аппетит разыгрался, Чеён достала шоколадную палочку из красной коробки, которую привезла черноволосая из Китая. Девушка продолжала листать ленту, пока на всю комнату не заиграла знакомая им всем песня. Лиса невольно повернула голову в сторону подруги, когда услышала до боли знакомый голос из динамиков айфона последней модели.I just wanna see I just wanna see how beautiful you are
Манобан обожала эту песню в исполнении Дженни. Её нежный голос, губы едва касающиеся микрофона, пальцы перебирающие струны акустической гитары и взгляд почти чёрных глаз, закрывающихся во время припева. Ей сразу же вспомнилось белое шёлковое платье, открывающее вид на острые ключицы девушки. Её слегка растрёпанные каштановые волосы, которые выглядели просто восхитительно под светом прожекторов.You know that I see it I know you're a star
Её пухлые губы почти расплылись в глупой улыбки при воспоминании о том невинном образе смущающейся аплодисментов певицы, но экран телевизора резко окрасился в ярко-красный, заставляя её испуганно повернуться обратно и крепче перехватить геймпад. Но было поздно. Её убили. — Который час? — хмуро спросила Лиса, возвращаясь в игру. — Почти девять. — Что между вами случилось? — прямо спросила Джису, забирая у младшей геймпад. — Ничего, — отмахнулась черноволосая, отсаживаясь подальше. — Если ты врёшь мне, я заставлю тебя есть палочки носом, — невозмутимо сказала Ким, бросив быстрый взгляд на Манобан. — Одну палочку? — усмехнулась младшая. — Одну коробку, — грозно ответила девушка. Она поставила игру на паузу, так как играла оффлайн, и повернулась к Розе и Лисе. — С чего ты вообще взяла, что что-то случилось? — голос Лисы был любопытным, но она старалась вести себя так, словно вовсе не заинтересована в ответе. — Иначе ты бы поехала с ней, — вмешалась вдруг Чеён. Джису согласно кивнула, подтверждая догадку блондинки. — Поехала куда? — она не скрывала своего удивления. — Приехал её папа и сегодня они должны были встретиться. Я думала, Дженни сказала тебе. Манобан переводила недоверчивый взгляд с Чеён на Джису и обратно, желая найти в их лицах хоть что-то, что выдало бы их шутку. Но девушки были серьёзны. Лиса поверить не могла, что Дженни не сказала ей о встрече с отцом, к которому до сих пор относилась с наигранным безразличием. На самом же деле, девушка не могла до конца простить мужчину, за то что он бросил её с мамой. Дженни всегда было наплевать на немаленькое состояние, который отец оставил ей и матери, что позволяло жить им не беспокоясь о работе. Но семилетней девочке нужен был любящий отец, а не сияющие туфельки и игрушки, которые он по почте отправлял ей на Рождество. Лиса знала всё об их взаимоотношениях, знала о переживаниях шатенки и старалась помочь ей справиться с гнетущим чувством нелюбви к господину Киму. Девушка возвращалась из уборной в комнату, когда услышала за их дверью громкий хлопок. Не спрашивая разрешения, блондинка открыла дверь и сразу же увидела Дженни, лежащую на нижнем уровне двухъярусной кровати. Девушка смотрела перед собой пустым взглядом. Ей не нужно было смотреть, чтобы понять кто вошёл. Лиса оглядела их небольшую комнатку с серым пятном на стене, всё было на местах, ничего не сломано и не разбито — уже хорошо. — Дженни? — тихо позвала подругу тайка. Брюнетка никак не отреагировала. Манобан бесшумно подошла к кровати и аккуратно села на край скрипучей деревянной кровати. Она поджала губы, когда Ким перевела на неё холодный взгляд. Она до сих пор не могла привыкнуть к такой стороне Дженни: дерзкая, безразличная и хладнокровная. Наверное, потому что с ней Дженни так себя никогда не вела. — Что-то случилось? — блондинка опустила руку на кровать между их бёдрами и едва ощутимо прикоснулась мизинцем к краю бежевой футболки старшей. — Ничего особенного, — недовольно фыркнула брюнетка, поворачиваясь на бок. Теперь она могла положить голову на сложенные ладони и взглянуть на встревоженную подругу, — папа хочет увидеться на выходных. Девушка действительно пыталась заставить себя поверить, что возвращение отца в Сеул для неё ровным счётом ничего не значит. Манобан нахмурилась, стараясь припомнить когда в последний раз слышала о нём. — Последний раз мы виделись перед новым годом. У него не получилось приехать летом, — словно прочитав мысли младшей, сказала Дженни. — Ты снова не хочешь его видеть? — грустным голосом спросила тайка. Ей было больно смотреть на такую Ким и понимать, что она может чувствовать неподдельное отвращение к кому-то. — А зачем? — удивилась Дженни, словно ответ был очевиден, — он снова будет читать мне лекции о том, что мне нужно закончить школу и серьёзно заняться своим образованием. Будет учить меня жизни и всё это снова перерастёт в ссору, потому что он против меня на сцене. — Джен… — Я не понимаю, Лили, — вдруг взорвалась Дженни. Она резко подорвалась с кровати, едва не ударившись о низ второго уровня кровати. Манобан успела только выставить руку вперёд, прикрывая макушку кореянки, но сразу же отдёрнула её, смущённо краснея. Разозлившаяся Дженни кажется этого не заметила: — я не понимаю, он действительно думает, что имеет хоть малейшее право вмешиваться в мою жизнь? Он вспоминает обо мне, только когда ему не с кем поспорить! — Он твой папа… — беспомощно заметила блондинка. — Технически я являюсь плодом оплодотворённой им яйцеклетки! — блондинке было неловко признаться, что из всего этого она поняла только первое слово, поэтому неуверенно кивнула, — Разве родители не должны поддерживать своих детей во всех начинаниях? Особенно, если ребёнок горит этим делом? — Это так, — согласилась Лиса, понимая что хочет сказать девушка. Господин Ким не разделял желания дочери связать свою жизнь с эстрадой, сплетнями и скандалами. Да, Дженни хорошо пела, но он всё равно настаивал на её поступлении в колледж и даже обязался полностью оплатить её обучение. Дженни же не намеревалась отказываться от внезапно возникшей цели, слушаться отца и принимать его «подачки». Как бы сильно Лиса не хотела, чтобы подруга наладила отношения с отцом — хотя бы перешла на стадию вежливого взаимопонимания — она боялась, что Дженни может уйти из компании, когда это случится. Она не могла представить стажировку без Ким. Кто будет помогать ей с изучением языка? Кто будет обнимать её перед их ежемесячным выступлением-отчётом? Кто будет вызывать бабочки в её животе? — Послушай, я понимаю почему ты так себя ведёшь и я не виню тебя за это, — блондинка рискнула прикоснуться к чужой ладони и выдохнула с облегчением, когда Дженни не отодвинула свою руку, а двинула ей навстречу, — но прошу тебя, Дженни… — их пальцы переплелись, сердце девушки учащённо забилось в груди, — Ненавидя кого-то ты ему не навредишь. Себе навредишь. Лиса была знакома с отцом Дженни. Они виделись всего пару раз, но мужчина уже привык к длинноногой иностранке рядом со своей дочерью. Дженни всегда очень переживала перед встречей с отцом, даже если она очень старалась не показывать своего волнения, это не могло скрыться от внимательной Манобан. Однажды она вызвалась поехать с подругой, чтобы поддержать её. Они никогда не обсуждали этого, но с тех пор это было негласным правилом — Лиса всегда была рядом, когда дело касалось отца Дженни. Мужчина был высоким и статным. Кажется, он всегда носил только костюм с идеально выглаженной рубашкой и лакированными туфлями. Господин Ким был на полторы головы выше их с Дженни, волосы его были коротко стрижены и аккуратно уложены на левый бок. В первую их встречу Лиса поняла, что внешне они с Дженни ничем не похожи, девушка была почти идентичной копией матери. Однако характер девушки однозначно принадлежал отцу. У них было одинаково гордое выражение лица, когда Дженни отказалась обнять отца на прощание после очередной их ссоры. И теперь, Лиса не знала что ей стоит сказать девочкам. То что Дженни уехала к отцу даже не рассказав ей о его приезде, действительно удивило и расстроило Лису. Тогда не удивительно, что Джису заподозрила что-то неладное между ними. Они все знали как сильно Дженни нуждалась в Манобан в такие моменты. — Дженни мне ничего не говорила об этом, — печально прошептала тайка, понимая, что это очень тревожный звоночек. — Мне жаль, — Джису трепетно погладила сгорбившуюся подругу по спине, — думаю, у неё была причина поехать одной. Манобан только покачала головой, прося закрыть эту тему.***
Дженни вернулась домой в одиннадцатом часу. Она просто сбросила джинсовку на диван, за что обычно ругалась на Джису, и направилась к холодильнику. Единственное чего ей хотелось после изнурительно долгого дня — холодная бутылка воды и любимая пижама. Именно так она и поступила. Девушка направилась сразу же в свою спальню, и закрыв за собой дверь, начала переодеваться. Обычная белая футболка и голубые джинсы были аккуратно сложены и убраны в шкаф. Ким была готова издать стон удовлетворения, когда холодная хлопковая ткань пижамы легла на раскалённую кожу плеч. Дженни застёгивала пуговицы ночной рубашки, стоя напротив зеркала в полный рост, когда в дверь тихо постучали. Девушка бросила быстрый взгляд на прикроватные часы. — Можно. Она услышала тихий щелчок замка и белая дверь открылась. — Хей, — это была Джису. Она тоже переоделась в пижаму и видимо уже была готова ко сну, когда услышала вернувшуюся Ким. — Привет, — поздоровалась Дженни, запрыгивая под одеяло. Она улыбнулась старшей, когда девушка молча подошла ближе и плюхнулась на кровать поверх одеяла. — Как всё прошло? — Джису мысленно отругала себя за то что задала вопрос в лоб, когда младшая Ким нахмурилась. — Что ты ожидаешь услышать? Снова притворялись скучающими друг по другу членами семьи, — грубо начала Дженни, — он больше часа рассказывал об успехах Хана и Марии, поздравил нас с камбеком, а потом мы ругались из-за какой-то статьи, которую он откопал в интернете. Я и не знала, что провела отпуск с… — Дженни на секунду задумалась, вспоминая замысловатое имя, — понятия не имею, какой-то гитарист или барабанщик, я не запомнила. Джису усмехнулась. Зная Дженни, она даже не слушала отца. Скорее всего просто говорила невпопад, что ещё сильнее злило отца, но забавляло её саму. На самом деле девушка даже не могла представить состояния подруги. Слушать весь вечер об успехах его новых детей не самое лучшее, что могло бы быть. Старшая посмотрела на Ким и ей вдруг стало так жаль её. Дженни хмуро смотрела на свои руки, но Джису могла различить в её взгляде толику печали. Она хорошо знала, что пришлось пережить Дженни. Однажды она рассказывала, что свой восьмой день рождения она провела в слезах, потому что думала, что отец ушёл из семьи из-за неё. Миссис Ким понадобилось много времени, чтобы убедить дочь, что она вовсе не виновата в случившемся. Ещё столько же времени понадобилось Джису с девочками, чтобы доказать Дженни, что ей не нужно прятаться от них. Ей понадобилось много времени, чтобы открыться назойливым девушкам и поверить в их искреннее желание быть рядом и бескорыстно помогать. Ей всегда нужно было заботиться о себе самой, поэтому она привыкла справляться со всеми трудностями в одиночку. В школе её никогда не обижали, но ей всё равно было сложно найти настоящих друзей. Девушка предпочитала иметь много знакомых, которых не нужно подпускать близко, их не интересовала её подноготная, а она не хотела никому её рассказывать. Её всё устраивало. Детская обида на отца переросла в недоверие к окружающим, которое преследовало девушку до сих пор. Сначала ей было страшно довериться кому-то. И пусть она больше всего хотела расслабиться, шатенка боялась снова быть брошенной. Нежность и ласка (помимо матери) всегда казались роскошью, но после знакомства с её мемберами стали такой же нуждой, как воздух. Она не хотела становиться зависимой от кого-то, но сама не заметила как начинала каждый день с широкой улыбки и больших светло-карих глаз. Лиса знала как сильно Дженни нуждалась в чужой заботе и делала всё, чтобы девушка чувствовала себя в безопасности рядом с ней. Она всегда была рядом, чтобы подбодрить в тяжёлые времена, обнять, когда её трясло от волнения, и защитить, когда ей было страшно. Дженни была очень избирательна к людям, поэтому Манобан чувствовала себя самой счастливой, когда Ким сама подходила к ней и обнимала без причины, витая в облаках. Дженни нуждалась в Джису, Чеён и Лисе. Вряд ли бы она справилась, если бы её снова бросили. Шатенка хмуро покачала головой, давая понять, что не хочет продолжать говорить о встрече с отцом. Джису понимающе кивнула и задумалась стоит ли ей спрашивать о Лисе. Вероятно, она может вылететь из этой комнаты, как пробка шампанского. Дженни ещё несколько секунд ждала, когда старшая всё же осмелится задать волнующий её вопрос. Она буквально чувствовала исходящее от старшей любопытство. — Говори, онни, — всё-таки настояла шатенка, принимая сидячее положение в постели. — Ты не позвала с собой Лису, — Дженни удалось удержать спокойное выражение лица, только потому что она была готова к этому. Девушка глубоко вздохнула и кивнула, — что случилось? — Ничего особенного. Просто я снова ошиблась, — её голос стал тише. Она не хотела скрываться от лучшей подруги, но не была уверена, что сможет всё рассказать, — наверное, мне стоит оставить всё позади и смотреть прямо перед собой. — Я не понимаю, что стряслось? — Джису была сбита с толку, но всё равно не могла позволить Дженни углубиться в подобные мысли. — Ничего. Я думаю, что мне показалось. — Что тебе показалось? — Всё. Я вложила смысл туда где его не было. Всё это время я смотрела на ситуацию не с того ракурса и заставила себя поверить в то, чего на самом деле никогда не существовало. — Но это не так… Голос Джису был тихим, а сама она выглядела ошеломлённой. Она не знала что сделала эта дура Манобан, чтобы заставить видеть шатенку всё таким. Девушка не могла поверить, что Дженни готова отказаться от своих чувств к тайке. Единственное в чем она была уверена — Лисе придётся заново завоёвывать доверие Дженни. — Это не правда, Джен… — Я не знаю… — Младшая Ким вдруг сжалась, обнимая себя за плечи, словно ей было холодно. Она выглядела напряжённой, старалась не терять твёрдость голоса, но при этом уже давно сломалась. Прямо на глазах Джису: — Я просто устала от этого… — Дрогнувшим голосом добавила она. Джису почувствовала, как её сердце сжалось, причиняя ужасную боль. Кареглазая не смела отвести глаз от девушки, когда пододвинулась к бездвижной подруге. Джису с нескрываемым беспокойством в глазах прижала подругу к груди, когда девичьи глаза наполнились слезами. Старшая лишь могла чувствовать как похолодели пальцы её дрожащих рук. — Ну ты чего, Джендуки? — её глаза забегали по комнате, стараясь подавить собственные наворачивающиеся слёзы. Она всегда перенимала боль подруг и пропускала всё это через собственное сердце. Кореянка почувствовала как пальцы Дженни зацепились за её футболку на спине и девушка ещё сильнее зарылась в ворот футболки. Старшая мысленно оставила себе заметку снести голову одной тайке по соседству. — Я так устала, Джису, — жалобно протянула шатенка, — от этой неопределённости. Я чувствую себя настоящей дурой. Старшая Ким гладит Дженни по макушке, позволяя ей беспокойно выдохнуть. Она так сильно переживала за неё, что руки действительно начинали трястись. Джису шумно вздохнула и опустила руки на хрупкие плечи, мягко прижимая к себе девушку. — Я перестала её понимать, Джису, — честно призналась Дженни, — мне так страшно из-за этого. Я не понимаю чего она хочет. Она просто водит меня за нос. Сердце Джису сбилось с ритма. Подобное рассуждение младшей обескуражило её. Только идиот мог не заметить, что эти двое безумно влюблены друг в друга, но идиотами можно было назвать только их самих. Девушки каким-то образом умудрились довести свои кристально чистые чувства друг к другу до подобных пугающих идей. Старшая Ким не знала что ей стоит сказать. Сказать что-то против — она не докажет расстроенной Дженни чувств Лисы, пока тайка сама продолжает молчать. Согласиться? Эта мысль была сразу же отвергнута, потому что Лиса была чистой и невинной, она никогда не позволила бы себе играть с чьими-то чувствами. Всё это просто большое глупое недоразумение. — Это не так, Джендуки, — тихо сказала Ким. Девушка чувствовала влагу на своей шее и не могла винить в этом младшую. Она слишком долго терпела. — Я не знаю, Джису, — всхлипнула Дженни, — я устала ждать и верить. Это делает мне больно. — Мне жаль, что ты чувствуешь это таким образом. Джису оставила короткий поцелуй на тёмной макушке подруги перед тем как начать укачивать её, словно младенца. — Не плачь, ладно? Я не могу смотреть как ты плачешь, — шёпотом попросила Джису, — мы разберёмся во всём, я обещаю. — Спасибо, Джису, — голос Дженни сел из-за слёз, но это её вовсе не смущало. Девушка отодвинулась, чтобы взглянуть в лицо старшей, — спасибо тебе за всё, Джису. Брюнетка тепло улыбнулась Дженни, когда шатенка оставила трепетный поцелуй на её щеке. За блестящими слезами можно было разглядеть её искреннюю признательность и привязанность. — Я люблю тебя, — улыбнулась Дженни, тыкая старшую пальцем в ямочку на щеке. Это было настоящей правдой. Джису была ей старшей сестрой, которой у неё никогда не было. — I love you more, — игриво прощебетала Джису и это сразило Дженни наповал. Девушка обожала, когда старшая разговаривала на английском с этим её милейшим корейским акцентом. А когда она делала это с таким уверенным видом, младшая Ким думала, что могла бы отдать ей своё сердце, если бы оно уже не было разбито другой. — Ну же, перестань, — прошептала старшая, продолжая одной рукой гладить Дженни по спине, — я останусь с тобой. Устроим ночёвку, а тех дурочек не позовём. Как тебе, м? От сердца немного отлегло, когда она услышала тихое фырканье. Младшая Ким кивнула, напоминая Джису маленького очаровательного ребёнка.***
Джису пообещала Дженни не поднимать эту тему рядом с Лисой. Девушка хотела разобраться во всём сама, но Джису предполагала, что она просто хочет закрыть эту тему. Поэтому Джису было некомфортно находиться с ними в гостиной. В помещении висело легко ощущаемое напряжение, разбавляемое только шумом телевизора. Лиса с брюнеткой сидели на диване, молча глядя в экран телевизора, в то время как Дженни сидела на пушистом ковре и увлечённо переписывалась с кем-то по телефону. Она не выпускала мобильный из рук последние сорок минут и это начинало раздражать Манобан. Она не знала что злит её сильнее: что кореянка тихо смеётся себе под нос с каждым новым уведомлением или то, что незнакомец не намерен оставлять девушку в покое и её это полностью устраивает. — Меня до жути пугает этот клип, — призналась Джису, привлекая внимание подруг, — не знаю что тут происходит, но ковбой странный. Лиса негромко рассмеялась прозвищу, которое дала Джису Lil Nas X-у. Она запомнила парня по его нашумевшей работе «Old Town Road» и каждый раз когда слышала его песню притворялась наездником, оседлавшим дикого скакуна. Это всегда забавляло девочек. — Просто ему больше нечего скрывать, я думаю, — пожала плечами черноволосая, — у него есть своя аудитория и теперь он чувствует себя увереннее, чтобы начать экспериментировать и делать то, что ему действительно нравится. — Наверное, — промычала Джису, — но меня всё равно пугают его клипы. — Представь лицо Ченг, если бы она сейчас была с нами, — девушки громко рассмеялись, изображая напуганные гримасы. У Пак на одиннадцать часов дня была назначена встреча в здании YG по поводу её сольного выступления на предстоящем концерте в честь их камбека. Каждая из них должна была выбрать себе песню, с которой выступит на олимпийском стадионе, на котором они уже давали концерты во время их мирового турне. Так каждая из девушек должна была успеть подготовить сольный номер чуть более чем за месяц. По собственной договорённости они решили оставить названия своих песен в секрете даже друг от друга. Интрига была не детской. Ещё вчера все официальные аккаунты их группы разместили на своих страничках заранее снятое видео, в котором девушки объявили о своём возвращении с новым альбомом. Эта новость взорвала Интернет, заставив их немного поволноваться. Утром Джису позвонил менеджер и сказал, что им уже поступило два предложения на встречу-обсуждение их камбека. — В этот раз у меня не получится, — Дженни отвлекается на печальный голос Лисы. Она потеряла нить разговора со всеми этими сообщениями. — Мне жаль, что так получилось, — Джису опустила ладонь на плечо макнэ. — Ничего страшного. Думаю, я успею заскочить домой на пару дней после концерта. Ох. Манобан так и не увиделась с родителями и не слетала на Родину. У неё с этим шоу даже отпуска не было. Это беспокоило всех четверых подруг. Со спонтанной ночёвки Джису и Дженни прошло уже пять дней. Они вели себя так, словно ничего не произошло. Младшая Ким поднялась со своего места и отправилась на кухню, чтобы попить воды. Джису проигнорировала пристальный взгляд Манобан, провожающий спину девушки. Они уже начали обсуждать следующее музыкальное видео, которые без конца крутили по MTV, с интересом разглядывая новый образ Джастина Бибера, когда услышали с кухни негромкий голос Дженни. — На самом деле я думала об этом, но не уверена. Я очень постараюсь, правда. Доброй ночи, — попрощалась с кем-то на английском Дженни. Просто по голосу девушки Лиса могла определить, что она улыбается. Она возвращалась в гостиную с плотно прижатым к уху динамиком телефона — слушала ответное голосовое сообщение, — Ещё раз большое спасибо! Это очень мило с твоей стороны. Думаю, мы договорились! Манобан дрожь пробрала от этого игривого смеха Ким. Черноволосая бросила короткий взгляд на молчаливую Джису и её тут же осенило. Она знает с кем на протяжении четырёх дней воркует Дженни. Тайка почувствовала прилив нежеланной ревности, когда Дженни тихо фыркнула себе под нос и принялась что-то быстро-быстро печатать, поджав в улыбке губы. Она начала перебирать имена людей, с которыми Дженни могла бы так свободно общаться, тем более на английском. Вряд ли этот кто-то был из Кореи, потому что здесь солнце ещё висело над самой головой, согревая всё живое, а незнакомец явно был под покрывалом звёзд. Девушка глубоко вздохнула. Она морально готовилась к тяжелейшей промо-компании их синглов, а это: интервью, фотосессии, съёмки клипов и реклам, участие в вечерних шоу и телевизионных программах. Лиса просто хотела вернуть время вспять и иметь возможность изменить хотя бы одну маленькую деталь. Хотела, чтобы Дженни сейчас улыбалась ей, а не незнакомцу, которого Манобан уже ненавидит.