I Beg You!

— Ваши напитки, пожалуйста. — официант в элегантном костюме и галстуке-бабочке подходит к нашему столику с круглым деревянным подносом. Высокие стаканы с малиновой жидкостью оказываются на белоснежной скатерти перед нами, и я тут же протягиваю ладонь к своему, делая глоток. — Спасибо, — Люк быстро кивает, пробует на вкус и вновь устремляет взгляд в экран телефона. Я лишь вздыхаю и подпираю ладонью голову, устало ставя локти на стол. Пламя длинной свечки колеблется в воздухе от тёплого ветерка с улицы, лампы на высоких потолках тоже издают приглушённый свет. Я в тысячный раз обвожу взглядом зал ресторана, задерживаясь на бордовых шторах, вырезанных из дерева украшениях и засушенных цветах в виде украшений на стенах. Издаю тихое покашливание, но это не производит никакого эффекта. — Люк, — зову, и он поднимает на меня свои светлые глаза. — Да, Дженни? — он даже не думает о том, чтобы выключить наконец телефон, и я еле сдерживаюсь, чтобы не выхватить его у парня из рук и не швырнуть в стену. — То, что ты там сейчас читаешь или смотришь... — киваю на его мобильник. — Это что-то действительно важное? Взгляд Люка смягчается, и он блокирует устройство, откладывая его в сторону. Его руки опускаются на мои ладони, сжатые в кулаки, и бережно сжимают их, заставляя расслабить хватку. — Нет, ты права, абсолютно неважное, — он дарит мне неловкую улыбку. — Прости, милая. Я слишком погружён в мысли о новой работе. — Если ты читаешь о чём-то важном, связанном с этой самой работой, то продолжай, конечно, — высвободив ладони, опускаю их на его щеки, проводя большими пальцами вдоль линий скул. — А если ты просто хочешь отвлечься, то с этим и я могу помочь. — Можешь, — Люк согласно кивает. — Я уделял слишком мало внимания тебе последние недели. Сегодня постараюсь загладить вину, — он играет бровями и приближается почти вплотную к моему лицу. Его глаза радостно искрятся, горят, словно два синих огонька: былой усталости там нет и в помине. — И как же ты планируешь это сделать? — игривость моего настроения тоже возрастает. — А чего ты хочешь? — Э-э, не знаю... Мне просто нужен ты. Здесь, рядом со мной, а не в телефоне, — я усмехаюсь, и Хеммингс тоже. — Большего не надо. Парень склоняется ниже и оставляет трепетный поцелуй на моих губах. Кончики его пальцев нежно проходят по коже моей шеи и подбородка. Отстранившись, он дарит мне улыбку и вдруг смотрит на часы. — Ты хочешь провести остаток вечера здесь? — Люк переводит на меня усталый взгляд. — Знаю, нам ещё даже не принесли еду, но... — Не особо, — со смехом перебиваю его. — Если это возможно, то я бы предпочла уйти. — Нет ничего невозможного, — он радостно подмигивает мне и встаёт из-за стола. Ладонью треплет меня по плечу и пальцем указывает ждать. Оборачиваюсь назад, чтобы наблюдать за его действиями. Парень, поправляя рукава клетчатой рубашки, подходит к одному из официантов и что-то ему говорит. Тот смотрит на него довольно странным взглядом, но в итоге кивает и берет со стола кассу. Люк поспешно вставляет карту, вводя пинкод, и, забрав чек, пожимает руку мужчине. После этого расслабленной походкой он идёт ко мне, улыбкой показывая, что всё улажено. — Пойдём, Дженни, — он снимает наши кожаные куртки с вешалки и протягивает мне ладонь. — Но... — я в изумлении оборачиваюсь на официантов, но потом лишь взмахиваю рукой. — Ладно. Неважно. Пойдём, — со смехом все-таки встаю с места. Люк заботливо накидывает на меня куртку, обнимает за талию и выводит из заведения. Его пальцы оставляют приятно горящие отпечатки, и я прижимаюсь так близко к нему, насколько это физически возможно. — Куда теперь? — мы направляемся к припаркованной неподалёку машине, и парень наклоняется ниже, чтобы прошептать это мне на ухо. Его приглушённый хрипловатый голос, обжигающее дыхание и ментоловый аромат парфюма, тут же бьющий в нос, заставляют низ моего живота сжаться в приятный узел. Именно из-за этого в ответ я лишь пожимаю плечами, чувствуя, что мой голос однозначно будет на пару тонов выше. Люк опускает ладонь чуть ниже с талии, она касается моего бедра, и мурашки проходят вдоль позвоночника, а ноги немеют от дрожи. Как только мы подходим к машине, я больше не чувствую в себе сил сдерживаться. Остановившись возле самого автомобиля, хватаю Люка за предплечья и, взглянув в его глаза, чтобы отвлечь, спиной прижимаю к чёрной блестящей двери. Целую его в губы перед тем, как он успевает опомниться, и парень отвечает с такой же жадностью, выделывая какие-то невероятные жесты своим языком. Я полностью отключаю мозг, радуюсь, что мы поставили машину во дворе, где почти не ходят люди, и просто плавлюсь, руками вплетаясь в его кудрявые волосы. Ладони Хеммингса сначала в исступлении сжимают мои бёдра до синяков, пока он пытается осознать происходящее и успевать за темпом моих поцелуев, а потом, схватив за талию, парень с легкостью поднимает меня с земли и меняет нас местами. С тихим стуком он ставит руки на дверь по обе стороны от моей головы и склоняется ниже. Его глаза, помутневшего от возбуждения серо-голубого цвета, с жадностью смотрят прямо в мои. — Моя девочка, ты, кажется, что-то перепутала, — его хриплый голос ниже, чем обычно, и в нем слышится открытое «я хочу тебя». — Хотя, не буду спорить, это было чертовски горячо. Люк делает ещё два быстрых шага и бёдрами вжимает меня в дверь. Я издаю тихий стон, поднимая глаза в небо от ощущения такой напряженной близости, а земля уходит из под дрожащих ног. Вновь увлекая меня в жадный поцелуй, парень не отходит, поэтому я чувствую каждое его движение, каждый изгиб его тела, когда он пытается прижаться ещё, ещё сильнее, слиться со мной в одно. Мы отстраняемся и пытаемся восстановить дыхание, глядя друг другу в глаза. Хеммингс прижимается своим лбом к моему, тяжело сглатывает, и, глядя на плавное движение его кадыка вверх-вниз, я не могу удержаться от того, чтобы прикоснуться губами к бархатной шее, оставляя на ней парочку ярких следов. Люк обхватывает меня руками за спину и талию, но лишь для того, чтобы, отодвинув от машины, открыть дверь и запихнуть на заднее сиденье. Сам он залезает следом и закрывает автомобиль изнутри. Впервые вижу Люка таким, но это нравится мне настолько, что я готова умолять его не останавливаться. Схватив за предплечья, он опускает меня прямо на сиденье и снова впивается своими губами в мои. Его поцелуи жадные, горячие и заботливо-нежные одновременно. Ураган, вихрь из долбанных бабочек разрывает меня изнутри, пытаясь крыльями прорвать горящие от частого дыхания лёгкие, когда я отвечаю, руками сжимая его крепкую спину. Остранившись, Люк скидывает с себя кожаную куртку, оставаясь только в рубашке, и спускается ниже, оказываясь на уровне моей груди. — Чёртово платье, — он рычит, но я все-таки разбираю слова. — Ч-что с ним не так? — запинаюсь, все ещё не в силах восстановить дыхание. — Я хотел снять его с тебя ещё с того момента, как ты только вышла в нем из дома, — бормочет Люк, опускаясь ниже, втягивает воздух ноздрями и проводит кончиком носа по ткани, вдоль линии от пресса до груди. Я вздрагиваю, как от удара дефибриллятором, и улыбаюсь, будто ненормальная. — Молния сзади, Люк. Он исподлобья смотрит на меня, и я в изумлении застываю от одного лишь взгляда. Ещё никто и никогда в жизни не смотрел на меня так, с таким обожанием, желанием и нежностью одновременно, и это перехватывает и без того сбившееся дыхание. — Я так люблю тебя, Дженни, ты даже не представляешь. — он почти шепчет, а я лишь закрываю глаза, потому что всё тело окутывает приятная слабость. Вновь подаваясь вперёд, Люк приподнимает меня с такой легкостью, как будто я ничего не вешу, и одним движением расстегивает молнию. Он оставляет ещё один поцелуй на моих губах, а потом вновь спускается ниже. Его руки скользят по ткани чёрного платья, сжимают подол и стягивают его к чертям. Избавившись от одежды на мне, Хеммингс начинает оставлять поцелуи на всех открытых участках тела. Опустившись в самый низ, он зубами прикусывает верхнюю часть трусиков и тянет их вниз, но не снимает полностью. Я ахаю от удивления и в порыве протягиваю ладони к волосам парня, которые так дразняще маячат прямо перед глазами. Оставив несколько таких поцелуев и движений своим языком, от которых у меня немеют ноги, Люк вновь поднимается наверх. Решаю не медлить больше и начинаю в исступлении расстегивать его рубашку. Красивый пресс скоро предстаёт перед моими глазами, и я пожираю его тело взглядом. Надавливаю на грудную клетку парня, и он послушно ложится на сиденье, не сводя с меня игриво-насмешливого, но мягкого взгляда. Расставив ноги, я сажусь прямо на Люка, заставляя его издать тихий стон, и ладонями пробегаюсь по торсу. С этого ракурса все выглядит слишком красиво, и я едва удерживаюсь от вздоха. Наклоняюсь, чтобы проложить дорожку из поцелуев, но мужчина, совладав со сбитым дыханием, вновь заставляет меня проскользнуть под него. И вот я опять лежу на лопатках на заднем сидении, а Люк завис надо мной, руками упираясь в обивку. Смотрю прямо в его глаза, мутнеющие и горящие синим цветом. Его веки подрагивают, светлые ресницы красиво обрамляют голубые оттенки радужки, а блеск возбуждения во взгляде заводит только сильнее. Продолжая смотреть, я опускаю руки вниз и расстегиваю ремень на джинсах Люка. Его взгляд мутнеет так сильно, словно в эти два океана насыпали  пару вёдер песка. Парень сжимает челюсти, не отрывая взгляд, и сдерживает улыбку, сохраняя серьёзное и отчасти угрожающее выражение лица. Снимаю с него джинсы, все ещё глядя в сверкающие глаза, и опускаю ладони на его предплечья. Люк, улыбнувшись, вновь целует меня, а потом сползает вниз. Его тонкие пальцы тёплыми прикосновениями исследуют каждый миллиметр моего тела, вызывая мурашки и приятную дрожь, а когда они аккуратно отодвигают тонкую ткань трусиков, я выгибаюсь с резким вздохом. Подушечки пальцев касаются невесомо, будто Хеммингс играется, но при этом ощутимо до тянущей боли. Я впиваюсь ладонями в предплечья парня, из моей груди вырываются стоны от всех тех движений, которые он вытворяет своими руками. — Просто скажи мне продолжать, и я сделаю так, что ты забудешь своё имя, — Люк шепчет, и я закатываю глаза от удовольствия, податливо оседая в его руках. Полушёпот его хрипловатого голоса — мелодия, которую я готова поставить на вечный репит в своих наушниках. — Ни в коем случае не останавливайся, — выдыхаю сквозь стоны. — Но я уже забыла, Люк, уже забыла... — Хорошо, что ты помнишь, как зовут меня, — он едва заметно ухмыляется, ускоряя темп, а я начинаю дышать ещё чаще. — Люк! Мистер... Хеммингс! — я выкрикиваю, пока мое тело, содрогнувшись, полностью расслабляется, в голове рассыпаются мириады звёзд, веки опускаются, а сам парень, усмехнувшись, хочет отстраниться. Ладонью сжав его подбородок, притягиваю к себе и целую в губы. Он опускает руку на мою грудь и замедляет, растягивает этот поцелуй, делая его мучительно-приятным. — Мы только начали, сладкая, — он шепчет прямо мне в губы горячим дыханием, максимально сильно вжимаясь в меня бёдрами. Спустя полчаса я пытаюсь восстановить дыхание, лёжа на груди Люка. Его светлый взгляд направлен куда-то на окна, и когда я смотрю туда же, меня тоже распирает смех — стекла изнутри полностью запотели. Стараюсь не думать о мыслях прохожих, зарываясь носом в шею Хеммингса. Он несколько раз целует меня в висок, а потом слегка отстраняется. — Мы не можем провести здесь вечность. По-моему, в моем доме гораздо просторнее, — ухмыляясь, парень кивком указывает вниз. Его длинные ноги действительно не помещаются в салоне машины, что опять вызывает у меня хихиканье. — Это всё равно было... Шикарно, — тихо выдыхаю, поднимая взгляд на Люка. Он смотрит в ответ с улыбкой, а потом все же садится, начиная одеваться. Следую его примеру, натягиваю нижнее белье, а затем и платье. Словно прочитав мои мысли, Хеммингс разворачивает меня к себе спиной и бережным жестом застегивает молнию. Прикосновение его прохладных пальцев вызывает очередную волну мурашек, а это странное сочетание заботы и желания вызывает приятное головокружение. В свою очередь я вызываюсь застегнуть пуговицы на его рубашке дрожащими от нарастающего вновь возбуждения пальцами, а потом заботливо приглаживаю его растрепавшиеся от резких движений и пота кудряшки. Люк, улыбаясь, тоже заправляет мне прядь волос за ухо, а потом открывает машину. Мы выходим и, переглядываясь со смешками, пересаживаемся вперёд. Лишь опустившись на кресло, сразу открываю зеркало и поправляю волосы, а заодно удивляюсь тому, как покраснело мое лицо. Хеммингс открывает окна, заводя машину. Его взгляд слегка напряжен, и когда он опускает ладонь на моё бедро, то тут же выясняется, почему: в джинсах ему снова слишком тесно. Тихо усмехаюсь и опускаю свою руку поверх его. — Ко мне? — Люк поворачивает голову на меня, закусывая нижнюю губу, чтобы было проще сдерживаться. — Есть ещё какие-то варианты? — Значит, ко мне. Продолжение в душе следует, — подмигнув, он отводит взгляд на дорогу, а его тёплая рука по-прежнему покоится на моем бедре.