Пока все спят

Томно вздыхать и наслаждаться мягким телом — самое то, что ему нужно. Пусть в тайне, пусть его это бесит, но каждую ночь они трахаются как в последний раз, выжимая все соки. За те два месяца, что они вместе, Бакуго стал в разы счастливее — так подметили его одноклассники, но вот причина этому им пока что не ясна. Да и стоит им сделать такое замечание, как Кацуки устраивает истерику и похожим на счастливого человека он перестает быть. За эти два месяца Урарака тоже не осталась без изменений, что не ускользнуло от её подруг. Реагирует на каждый шорох, более скрытна, да и перестала носить вещи по типу коротких шорт и маленьких маечек. — Урарака-чан, что это у тебя? — Хмурится Момо, указывая на странную отметину на бедре у Очако, а та, выпучив глаза, даже отбросила мастерку в сторону, оглядываясь. — Где?! — А в голове у неё проносятся тысячи мыслей по поводу того, как бы насолить за это одному придурку, — А, это я вчера на тренировке неудачно применила причуду, камень такой «бум» и всё, — на «бум» она едва ли сдержалась, дабы не испустить смешок. Сравнивать Каччана с камнем… Неплохо, неплохо. А дальше она продолжает одеваться, выходит с раздевалки на полигон, просит поставить в этот раз её в пару с Кацуки. — Ну и? — Своими красными глазёнки смотрит прямо в душу. Так умеет смотреть лишь он и никто более. Ну и какого черта она прется с ним в драку? — Это я должна спрашивать, — хмурится, встает в боевую стойку, — Какого черта, глупый Кацуки? — Кацуки? — Раздается голос Мидории, — С каких пор Урарака-чан обращается к тебе по имени, Каччан? — Его странный взгляд в сторону Бакуго выбешивает последнего, на что блондин лишь взрывает рядом стоящую скалу. — Шел бы ты, Деку, мы тут занимаемся, — выплевывает он, а после в глазах его Очако замечает воспламенившийся огонь. Ничем хорошим это не пахнет, она прекрасно знает этот взгляд. И стоит Изуку смирится и уйти, как Бакуго нападает на неё. Уворот вправо. Она оказывается за спиной парня. Легкое касание, и он уже не чувствует земли под ногами. Резко отменяет причуду скрещиванием пальцев, а Бакуго падает на живот, зло скалясь. Это было слишком просто. Итак, еще раз. Бакуго вновь нападает первым. Он любит быть впереди планеты всей. Об этом уже знают все, кому не лень. Но в этот раз он как-то странно себя ведет, будто лишь делает вид, что стремится победить. Урарака следит за руками Кацуки, когда опасность подстерегает снизу. Сбив её с ног, он ловко заламывает руки ей за спину, усевшись сверху на спину. Это всё безумно напоминает их ночи, однако обычно насаживается он немного ниже… От упоминания всего этого у Урараки сводит низ живота, а на щеках проскакивает румянец. — Извращенка, — шепчет на ухо ей Каччан, да так, что никто в округе не услышал бы. Он отпускает её руки и встает. Отряхивается от грязи. На этот раз нападает уже круглолицая. На лице Бакуго не спадает ухмылка, а в глазах не потухают искры. Он следит, как её грудь трясется во время бега, как она использует причуду на себе, и, облетев его через верх, оказывается за его спиной. Но на этот раз он так просто не сдастся. Бакуго ловко оборачивается и уклоняется от рук этой мелкой. Всё совсем не так, как на фестивале в том году. Он замахивается и создает взрыв, молясь, чтобы она уклонилась. И она уклоняется, ведь скорость его движений в разы меньше обычной. Всё совсем не так, как в прошлый раз. Он не причинит ей вред. Они оба это знают. И эта чертовка вновь одерживает верх, и на этот раз уже Очако, усевшись на Кацуки, прижимает его лицо к бетону, ерзает своими булками на нем и шепчет: — Больше никаких укусов и засосов, идиот. — Очень хорошо, а теперь попробуйте одолеть врага без использования причуды, — доносится голос учителя. Все одноклассники начинают новый бой. Вот, Яойорозу уклоняется от замаха Асуи Тсую. Мидория замахивается ногой на Тодороки, но сам то и дело поглядывает на стоящих в дали Кацуки и Очако. И Урарака вновь нападает, делает блок от несильного удара рукой и пытается ногой сбить на землю алоглазого. Но не тут-то было. Бакуго крепко стоит на ногах и вместо падения, перебрасывает через плечо на твердый пол девушку. Вскрикнув, Очако зло смотрит на него, а он лишь хватает её за руку и кусает. Кусает так, что она протяжно стонет, выпучив глаза. А все замирают, оглядываясь на «пострадавшую». Но знали бы они, как регулярно она «страдает» от зубов этого дьявола. И в мгновение ока рядом с ними оказывается Мидория. Жалкий мальчишка. Неужели и вправду считает, что он поможет ей? Да тут помощь нужна лишь ему, ведь Урарака открыто его динамит. — Урарака-чан, ты в порядке? — Обеспокоенно вскрикивает Изуку, бросаясь к подруге и отталкивая Бакуго в сторону. Это злит его. Он трогает его бабу, оглядывает аккуратно её руку, и осуждающе бросает свой детский взгляд на Кацуки. — Кач-чан, ты рехнулся?! — На полном серьёзе кричит глупый Деку. Он поднимается с корточек и вплотную подходит к Бакуго, у которого глаза уже налились кровью, а к горлу перестал поступать кислород от злости. Намечается драка. Бакуго толкает в сторону глупого Деку, который наивно верит, что всем нужна его помощь. Но ведь конкретно эту жопу спасать может только Кацуки, он так решил и на этом точка, а сраный Деку пусть сосет хуй. Вот, Мидория уже начинает приводить в действие свое полное покрытие, а блондин готовится к большому взрыву. — Прекратили это, — останавливает их Сенсей, стирая причуды обоих. — Учитель Айзава, не ставьте больше в пару Урараку-чан с Каччаном, — смотрит серьёзным взглядом Изуку. — Не лезь в это, тупой Деку, — а после Бакуго грубо подхватывает с цемента Очако, перекидывает её через плечо и… уходит. Просто берет и уходит с тренировочной площадки. Залитая краской щекастая прячет лицо руками. — Ты хотя бы думаешь, что делаешь? — Пищит она, ударив легонько возлюбленного по позвонку на спине. — Ты че творишь? — дергается Бакуго, чуть ли не роняя девушку на пол, но продолжает идти. — Ты ни разу не ударил меня за все бои, что это значит? — Будто игнорирует его слова она. В голове шум и гам. Мысли переплетаются. Все события за последние минут десять. — Ты дура, или как? — Хрипит он, сжимая рукой её упругую задницу, — Я не совсем идиот, чтобы избивать тебя в обычном тренировочном поединке. Да и к тому же, ныть же потом будешь, что синяки везде, — он никак не признается, что он не хочет причинять ей боль, которая не будет приносить ей удовольствие и не заставит стонать, прося еще. Он не какой-то там садист, как может показаться со стороны, и лишь ей он открылся в этом. Глупая Очако знает об этом. И никому она не скажет. Навряд ли кто-то узнает про его внутренний характер, про то, какой же он всё-таки настоящий. И Очако нравится это. *** — Что это сегодня было, Урарака-чан? — Хмурится Асуи, кидая взгляд на след от зубов на запястье Очако, — Бакуго превращается в вампира? В ответ Урарака издаёт смешок и кидает взгляд на «её обидчика», а тот в ответ лишь хмурит брови, скалится и шикает, что не ускальзывает ни от кого за столом. — Я просто немного взбесила Бакуго-куна, — сглатывает ком в горле она и принимается за пожелание ужина. — Ты сегодня назвала его по имени, Урарака-чан, что происходит? — Всё не унимался Изуку, раздражая и без того злого Бакуго. — Почему ты утащил Урараку? Неужели между вами что-то есть? — Ехидно проговаривает Минето, сверкая глазами. — Хватит меня бесить! — Стукнул по столу Кацуки, покидая кухню. И после его ухода все выдыхают, будто забывая о произошедшем. После ужина одноклассники мило беседуют друг с другом, кто-то смотрит телевизор, а кто-то строит планы на завтрашний день, но лишь Урарака ушла в свою комнату раньше обычного. Она ложится спать, заранее заведя будильник на час ночи, представляет злую морду этого надоедливого и вечно злого дурака. И вот, когда уже все спят, он приходит к их месту в зале у дивана, на котором еще пару часов назад бились подушками девочки, звонко смеясь. Но, а её всё нет. И в голове столько дурных мыслей витает, что хочется её просто взорвать. «Где ты шляешься?» — пишет он ей. На что не приходит ответа. «Уже с Деку там ебешься, да?!» — Его бесит этот сраный Мидория, который постоянно пытается быть на шаг у него впереди. Который даже его девушку пытается увести, пусть и неосознанно, но так оно и есть. Но тихие быстрые шаги заставляют Бакуго откинуть всё в дальний ящик. — Больше никогда так не говори, — хрипит она, подходя к Кацуки и обнимая его. Она прижимается всем телом, каждой клеточкой своей кожи. И на душе от этого становится так легко. Он учащенно дышит от её дурманящего запаха. И как она так умудряется заменять антидепрессанты и успокоительные? Бакуго хочется в порыве злости разорвать на ней эту чертову одежду, кинуть её на этот к счастью не скрипучий диван и трахать всю ночь, не давая и продохнуть, но сейчас такой момент, что он понимает, как она ему дорога и как порой всё-таки нужны эти глупые прелюдии. И Кацуки обнимает в ответ, нежно стискивая её талию. Он наклоняется к её лицу, которое в полумраке кажется еще более милым и даже более округлым. И он находит в этом что-то. Его круглолицая. И он мягко её целует, ухватив за мягкие щеки. А она улыбается всей ситуации. — Не трогай больше Деку, хорошо? — В такой не подходящий момент вспоминает она про него. И огонь внутри Бакуго вновь загорается. — Любишь ты портить моменты, — отпускает он её, садясь на диван, — Значит, хочешь поговорить, — выплевывает он каждое слово. Напряжение между ними нарастает, но Очако бесшумно присаживается рядом, беря того за руку. — Я просто не хочу… — Тогда не общайся с ним, — грубо перебивает, вырывая свою руку. — Кацуки, прекрати. Чего ты так завелся? — Да потому что он и так уже впереди меня, — шипит он, стискивая кулаки, — Если и тебя у меня заберет — я не знаю тогда что делать, — он сглатывает подступивший к горлу ком. И почему слова правды так ядовито выплеснулись из его рта, что он и сам того не заметил? — Почему ты так думаешь, — распахивает свои карие глазенки она, предпринимает очередную попытку взять парня за руку. — Потому что я люблю тебя и не хочу потерять, — цедит сквозь зубы. Раз начал говорить эту чертову правду, так до конца. — Я не думаю, что у меня с Деку могло бы быть как с тобой… — Он не дает ей договорить, впивается в её губы, заваливая на диван. Её потрясают его слова. Он… любит её? Её Бакуго просто вот так взял и сказал о своих чувствах? Еще и в открытую? Это так странно, но бабочки внутри её живота трепетают от подобных слов и Очако это нравится. А Урарака отвечает, запускает свои ладошки ему под черную майку и гладит спину. Его язык блуждает по такому родному рту. Зубы оттягивают поочередно её губы: то верхнюю, то нижнюю. А руки уже очерчивают косточки её лифчика. Футболка Урараки падает на пол, а у Кацуки уже есть планы и на её бюстгальтер. Но раздаются какие-то шаги, что вводит в мандраж пару. И они по прикосновению Урараки взлетают к потолку. Благо, источник звука находится далеко от диванов и с того места их совсем не видно. И слышен голос Тодороки, какие-то шаги и расстегивающаяся ширинка. А Бакуго тем временем глухо смеется в кулак, насколько смешно это выглядит. — Момо, ты прекрасна, — проводит рукой он по точеной талии. И Очако громко сглатывает. Её щеки пылают багрянцем. И парочка снизу оглядывается наверх. Быстро сообразивший Бакуго снимает с себя чёртову майку и прикрывает ею её. — А что мы тут делаем? — Не сдерживается Бакуго, начиная смеяться. А лицо Яойорозу выглядит испуганным, вот вот слезы потекут. — Аналогичный вопрос, — парирует Шото. Очако выдыхает и отменяет действие причуды. *** А с той ночи прошло уже три дня. Сексом для Бакуго и не пахнет, а при взгляде с Тодороки так вообще в дрожь бросает. Момо и Урарака при каждой переглядке улыбаются, но для всех так и остаётся загадкой, что же произошло. И Очако ходит так, будто всё хорошо, даже несмотря Кацуки в глаза. Специально ведь дразнит. Специально подпирает пальчиком свою пухлую щечку и при нем сексуально закусит нижнюю губу. А со стороны выглядит так, что она обиделась на него с дня тренировки, ведь даже когда он при всех обращается к ней, Урарака просто игнорирует, уходит или начинает озираться по сторонам. А Бакуго это бесит. Да и к тому же теперь в зале появляться опасно, вдруг у кого-то тоже брачный период. Его мозг просто закипает, когда он понимает, что какой-то там Тодороки просто взял и испортил ему всю малину. Ведь зал, помимо туалетов и ванных, к которым кстати говоря вдвоем хуй проберешься, в коридоре тоже наблюдающая хуйня висит, был единственным местом, где не было ебаными камерами натыкано. На уме у Кацуки крутится и этот чертов Деку, продолжающий тусоваться с его Ураракой. После всех ночей, проведенных вместе, после всего, через что они прошли, он не готов просто смотреть на это со стороны. Потому и подойдет к этому Мидории Изуку, и скажет, что он его бесит. Пока что это всё, что он может произнести. Бакуго ведь любит её? Потому и будет согласовывать все с её мнением. Но в эту ночь он не стерпит, придет к ней в комнату через окно, таким образом обойдя камеры, и снимет прям у подоконника с себя всю одежду. А она опешит. Прошепчет, что ему находится в корпусе девочек запрещено, на что он плюнет и уткнется в её мягкую грудь, залезая к ней под одеяло. Руками очертит её ягодицы и сожмет их, пожалуй, до синяков. Очако стянет свою спальную маечку, оставаясь в одних трусиках, которые уже через мгновение уйдут в полет. И прыткие пальцы протиснуться в её лоно. Урарака закусит губу и вцепится в спину парня. А он подразнит её, высовывая пальцы и поглаживая ароматное тело. У обоих внизу живота свинцом залито и так тяжело, что живот хватает. Он стимулирует в максимально медленном темпе её набухший клитор и размажет проступившую смазку по внутреннему сторону бедра. Извиваясь под ним, она не в силах терпеть эти муки. Он просто дразнит её, играясь с сосками и выцеловывая живот. И потому она притрагивается к его налившемуся кровью члену, который дернется от теплых пальчиков. На её лице засветится улыбка. И Урарака вздыхает, ведь Бакуго намеренно перекручивается и усаживает её на его живот. Она короткими пальчика очертит его кубики пресса, а он подумает о том, что уже от соприкосновения её голой задницы с его членом хочется кончить. Хитро улыбаясь, чертовка наклонится к шее парня, оставив там яркую отметину, чтобы не так повадно было. И она насаживается на него. Плавно опускается и медленно поднимается. Хочется уже застонать, но она привыкла молчать. Молча глотать стоны, когда от ласк готова сорвать горло. И она мычит, пыхтит, но не издает громких звуков. И это заводит Бакуго еще сильнее. Обхватывая её чертовски горячие бедра, он начинает помогать ей двигаться быстрее. А когда темп уже нужно ускорять, а ноги Урараки не выдерживают позы наездницы, он вновь подминает её под себя. Кацуки целует её полузакрытые веки, курносый нос, пухлые губки и ложбинку меж грудями. Стискивать грудь, оттягивая сосок. А Очако терпит, глотает слезы от желания кричать, кусает губы. Он вдалбливается в нее резко и быстро. У него член большой, что и половина во рту у Урараки не помещается. Пробовали ведь. Она облизывает его головку, смачивая слюной. Играет языком по всей длине и теребит яйца. Урарака не спеша возьмет в рот головку и немного пососет её, отчего немного проступит смазка. Он протолкнет его чуть глубже, и Очако немного подавится. От воспоминаний сносит крышу. Бакуго продолжает входить до основания, и вот, она бьется в конвульсиях и сжимает стенки влагалища, после чего и он кончит, едва ли успев вылить всё на пол. Она поцелует его в висок и скажет, что сейчас же он должен убрать за собой, а он сожмет её в своих объятиях. Они оба знают, что утром они вновь прикинуться просто одноклассниками, перекинуться парочкой злобных взглядов, а потом почухают в академию, где и смотреть друг на друга не будут. Зато они оба теперь знают, что у них, пусть и странная, но любовь.