***
— Сегодня я видел твою подвеску, — нарушил тишину Тобирама спустя долгое время. Мы стояли в саду, куда я привела «гостя-пленника» любоваться цветением Сакуры. — Да, я помню тот момент, — отвечаю и поджимаю губы. — едва без головы меня не оставил… То, что парень идёт на контакт, радовало. Это значило то, что мне не придётся в одиннадцатый раз начинать всё сначала. Не придётся ставить блок на памяти, скрывая неудачный опыт предыдущего общения. Вот только чем дольше всё шло как надо, тем нетерпимее мне самой хотелось прервать технику. Смогу ли я открыться врагу? Сделать то, что Мадара считал единственным путём к примирению? Я подавила болезненный вздох, чтобы Тобирама не заметил мою слабость. Осторожно вытянула подарок Изаму на свет. Бережно провела пальцем по иероглифам и сильно удивилась, когда почувствовала, как одинокая слеза бежит по моей щеке. Уже эмоции не контролирую в собственной иллюзии, просто прекрасно! Торопливо стёрла предательницу. Надеюсь, Тобирама, привычно смотрящий выше или ниже моего лица, чтобы не встречаться взглядом, не заметил слезу. Верится с трудом, но мало ли… Чёрт… Я больше не могу… ещё немного сорвусь. Сотру память Тобираме вплоть до момента рождения! Превращу в овощ… — «Любить жизнь» — написано на нём, — поделился значением иероглифов парень, будто бы я сама не знала, какое послание оставил мне брат! — Да… — спрятала подвеску и уставилась в противоположную сторону от Сенджу, но когда раздражение и смятение отпустили, сказала: — Её сделал для меня онии-сан… — Не думал, что Мадара занимается в свободное время вытачиванием поделок для собственного младшего… младшей сестры, — поправил себя Тобирама, его раздражало и нервировало происходящее не меньше, чем меня. Натянуто улыбнулась, зная, что Тобирама в этот самый момент ставит опыты на моём цукиёми, да так, чтобы я не заметила. Неугомонный. С ним надо смотреть в оба глаза, мало ли что, мало ли как! — Мне её подарил Изаму онии-сан, он был убит задолго до нашей с тобой первой встречи, Тобирама. А тот кунай, что пронзил тебе ногу, мне подарил Исаму. Лишь от Кэтсу мне не досталось на память ничего, чтобы я могла взять с собой в бой… лишь ободряющую улыбку, которую нельзя забыть. Мне не забыть их… никого из них… Ну вот, начала говорить довольно бодро, а закончила с явной грустью в голосе… Перед кем тут слабость показываю? — Не забыть, — неожиданно согласился Тобирама, прикрыв глаза. Возможно, он вспомнил своих братьев. Вспомнил тех, кого нам не вернуть… Ему так же, как и мне знакомо горькое чувство потери… — Когда из жизни уходит близкий человек, жизнь делится на до и после. Я не смогла больше смотреть в лицо Сенджу. Обсуждать смерть близких с ним было неудобно, неприятно и тяжело. Если Тобирама давно усмирил свою душевную боль, смог проститься с братьями, то в моём случае смерть отца вскрыла застаревшие раны… Хоть волком вой… Как же мне больно… Тобирама стал осторожно осматриваться, я видела это боковым зрением и не мешала. Мы находились в саду, где буйно цвела вишня. Недалеко стоял скромный домик, как по внешнему виду, так и по внутреннему убранству. К нему вела выстланная крупным камнем дорожка. На пути стоял камень-колодец с водой для омовения рук и полоскания рта. Мимо нас неожиданно пролетела шумная пчела и поспешила к белому соцветию Сакуры. Действительно, превосходно выполненная иллюзия. Я бы могла получить звание мастера в мире магии. Иллюзия полностью проработанная. Мне есть чем гордиться, а главное, я знаю, что могу лучше и буду расти над собой. Свежий ветерок ласкал и игрался с листьями, светило тёплое солнце. Небо было чистым, без единого облака. Проследила за взглядом парня. Он смотрел на наши мечи, что стояли снаружи, мирно приставленные к стене перед невысоким входом в домик. На их рукоятях висели ленты с монами кланов. Ветер заставлял их гармонично парить в едином направлении. — Реалистично. — Проработка деталей мне всегда давалась лучше, чем брату. — Ну да… Ладно… всё это ради Мадары и его мечты… достаточно молчать. Не для этого я время растягиваю. — Я… кхм… Я не люблю все эти церемонии, — в начале оступившись я продолжила говорить порывисто, быстро, чтобы не передумать. Резко махнула рукой, указывая на кимоно и дом, где проходила чайная церемония. Сдержалась, чтобы не хохотнуть, ведь сбила всю концентрацию Сенджу, который, кажется, что-то нашел, что-то, что поможет ему сбежать от меня. Ну-ну… Посмотрим! — Хорошо, что научили, с горем пополам, всему этому. У меня в четыре года уже был шаринган в одно томоэ, это облегчало обучение. Моим учителем была Айяно-сан, вторая жена моего отца. Симпатии между нами не возникло. От чего так я и не знаю. Мне казались её попытки стать нам матерью неуместными… Но потом… Кхм, — во рту пересохло, я сильно сомневалась, что стоило говорить об этом. Когда эмоции немного поутихли, продолжила, надеясь, что заминка не была долгой. — Она носила под сердцем ребёнка, и погибла, защищая меня. Я… — глубоко вздохнула и посмотрела в небо. О братьях я не расскажу… это Тобирамы не касается! Его вообще не касается моя жизнь! Чёрт! — Не ожидала, что будет так нелегко вспоминать об этом. Тобирама молчал и старался не смотреть на меня, но всё же прислушивался к моим эмоциям. Я удовлетворённо кивнула сама себе, понимая, что не мне одной приходится держать себя в руках. Его напряжение выдавали короткие вспышки молний на кончиках пальцев. — Тогда мной было принято окончательное решение, что я не лишу жизни никого, чтобы не стать тем, кем был в моих глазах тот молодой парень из твоего клана, Тобирама. Он убил беременную женщину и собирался убить меня, ребёнка на тот момент. — Душещипательная история, — с презрением бросил парень, и я проглотила, чувствуя, что он сказал это нарочно. Провоцирует. — Почему ты ненавидишь меня? — Потому, что по-другому нельзя. — Разумеется, — покачала головой. — Разве это не так? — Мой брат однажды сказал твоему, что единственная возможность избавиться от вражды между людьми — это вывернуть душу наизнанку друг перед другом… И обняться по-братски… Но это явно не наш случай. — Пф… Я не Хаширама, а ты не Мадара. — Действительно. Кажется, в этот самый миг мы были полностью солидарны и едины во мнении и в эмоциях. Трудно найти человека, который бы действительно понимал тебя. Словно по щелчку пальцев, нас покорёжило вспыхнувшее и тут же потухшее родство, что мы испытали и посчитали за лучшее проигнорировать. Иногда отношение к происходящему меняется так быстро, что не уследишь. — Что это за место? — взгляд Тобирамы на мгновение утратил лёд, и нам обоим стало легче дышать. — Это копия владений Рю-сана из Шангри-Ла. Раз в год мы с Мадарой навещаем старика, чтобы забрать оружие для клана и, никогда не уходим без приглашения на чай… — Серьёзно? — искренне возмутился Тобирама и нахмурился, хотя куда сильнее? — Мы сотрудничаем с Рю-саном не первое поколение Сенджу, — скрестил руки на груди возмущённый известием. — Но не были удостоены такой чести, — показательно разгневался. Попытался меня отвлечь, неужели нашёл дыру в Цукиёми?! Короткая вспышка удовлетворения мне с одной стороны не понравилась, а с другой привычно взбудоражила! Что придумал? Смогу ли я найти ответ? — Ты спрашиваешь, почему я ненавижу Учиха? — я подобралась на словах Тобирамы. — Говори. — Может потому, что всё с вами не так? — Пф… удивил. — Посмотри на себя. Мои сенсорные способности позволяют ощущать твои эмоции. Ты подавляешь их, но они трансформируются в нечто жуткое, когда ты используешь мангекё. Возможно, не выстави ты перед собой жёсткие ограничения, ты превратилась бы в демона, насколько велика в тебе тьма. — Мадара справляется с «тьмой» без «ограничений»! — Учиха, порождение ненависти. — Все использующие чакру прокляты и испытывают ненависть! — Твоя иная, не такая как моя! — В чём же отличие? — Свою вы несёте по факту рождения, а я приобрёл с годами! — Если так, то я имею врождённый иммунитет к ней, а ты нет, вот в чём твоя слабость! Ты слепнешь от ненависти, а я черпаю в ней силу, Тобирама! — повысила голос, всё больше раздражаясь. — Я слепну? А может, ты ничего не видишь без шарингана? — уже нависал надо мной парень, распыляясь всё сильнее. — Кто из нас слепнет от ненависти? — Мне это не мешает оставаться человеком! А ты с хорошим зрением дальше собственного носа не видишь! — Ну да… — Кто из нас больший демон? Скольких Учиха ты убил? Я каждого из них знала! За каждого в моей прошлой иллюзии ты умер, Тобирама! — Зачем тогда спрашиваешь, если и так знаешь их число? — Знаю, я тела каждого из них придавала огню! Почему-то всё полетело к чертям. Едва ли я что-то контролировала, а главное, не могла усмирить собственные эмоции. Это грозило тому, что нас выбросит в реальность раньше времени! Нашёл лазейку, сукин сын! — Зачем всё это? Что ты задумала, Изуна? Думаешь, я поверю в то, что ты и твой брат желаете мира между нашими кланами? В такое может верить мой брат, но не я! Я кажется окончательно взбесилась и оттолкнула Тобираму, вложив в толчок чакру и магию. Парень отлетел, но поднялся, хоть и испытывал при этом сильную боль в груди. — Держи дистанцию, Сенджу! Смотрю, осмелел! — Я тебя никогда не боялся. — Действительно. Как можно бояться того, о присутствии которого даже не догадываешься! — капала ядом и говорила с издёвкой. — Всё такой же бесстрашный, как на своих тренировках? — О чём ты? — Я облюбовала камень на территории твоего клана, на котором очень удобно медитировать и наблюдать за тобой. Неужели тебя даже кошмары не мучают, великий сенсор, способный почувствовать тьму в Учиха?! — Ненавижу… А мне только легче от этого. — Плевать! — усмирила свой гнев, не облегчая Тобираме работу. — Что ты задумала? — Тебе достаточно знать, что Мадара всегда поддерживал твоего брата в желании создать безопасное место для родных людей и объединить кланы в одной деревне. Стоило наступить именно этому дню, чтобы совершить задуманное. Мы возвращаемся в реальность. — Я ранил тебя там, — решил прояснить один важный для себя момент Тобирама. Он был готов к любому повороту событий, даже к тому, что я на прощание запущу для него аттракцион смерти. — Рана серьёзная и ты можешь не выжить. О каком мире тогда будет идти речь? — Мадара не станет мстить. Взмахом руки вернула себе и Тобираме привычный внешний вид, доспехи и оружие. Иллюзия сада развеялась, явив пустоту как вокруг, так и под нашими ногами. Мы словно зависли в воздухе. — Тебя не тревожит смерть? — вдруг спросил Тобирама, вместо того, чтобы, как и в прошлые несколько раз, броситься в бой. Усмехнулась. Представила, как треснет у него голова от переизбытка воспоминаний, которые обрушатся на него в реальности. Он вспомнит каждый наш несостоявшийся разговор по душам в иллюзиях! Оценит мои старания по достоинству, сукин сын! — Даже если я умру, уйду победителем. Это мой путь ниндзя, как говорит Хаширама, — гордо задрала нос. — Пройдя его, не отобрав ни у кого жизни, я достойно завершу своё существование в этом мире, — высокомерно усмехнулась, возможно, даже многозначительнее, чем Люциус Малфой. Едва ли хоть один чистокровный маг, способен теперь превзойти меня в надменности, если мне представится возможность продемонстрировать Учиховскую высокомерность в кругу магов. — Я не стану тебя убивать, как множество раз до этого, — наслаждаясь гневом Сенджу, продолжила говорить. — С высоты своего недосягаемого для тебя положения, я дарую тебе жизнь, Тобирама Сенджу. Цени это, мой вечный соперник, и помни меня! — Я доберусь до тебя и придушу голыми руками… — Если тебе от этого легче станет, — пожала плечами, чем ещё сильнее взбесила парня. — Если моя смерть станет гарантом мира наших кланов. — Миром? Этого не будет! — Учиха станут верными союзниками тем, кто им доверяет. Ты понял, Тобирама? Не забывай, что, когда тебя не станет, зёрна твоей ненависти смогут прорасти в потомках и обернуться страшным ударом по твоему самолюбию. Одновременно выставили против друг друга мечи. — Самолюбию? На котором с наслаждением топчешься ты? — Да. Миром не разойдёмся. Опять. — Начнётся новая эпоха. Образуются деревни шиноби. Тебе стоит заняться внешними угрозами, а не искать предателей там, где их нет. — Заткнись! Он бил со всей силы и желал снести мне голову одним взмахом меча, но был вынужден отскочить, ведь я успела прогнулся в спине, сделать подсечку и контратаковать. — Союзу быть. Хочешь ты того или нет. Мгновение и мы вновь на поле битвы, вот только пришедший в себя Тобирама, отскакивая на несколько метров вперёд, падает на колени, а в его голове раздаётся мой голос: — Ты пока поспи… спи…. Тобирама… а я буду тебе сниться! Я буду показывать картинки возможного будущего, чтобы ты проникся последствиями своих решений, некромант-недоучка!***
Я схватилась за свой окровавленный бок и боль едва не заставила согнуться пополам. — Твою ж… Пустила магию и чакру чтобы остановить обильное кровотечение. Притупила боль. Зажала глубокую рану ладонью и тканью рубашки. Дрожащей рукой сунула в рот ненавистный безоар, ведь меч врага оказался отравленным, на это указывал мой браслет — определитель ядов. Тобирама не разочаровал. — Куда без яда… — бурчала, лишь бы не потерять сознание. Следом проглотила восстанавливающее зелье с обезболивающим, чтобы не рухнуть от боли и без сил. — Изуна! — бросается ко мне Мадара и подхватывает, не позволяя упасть. — Изуна… как ты? — осторожно придерживает, заглядывает в глаза. — Нормально… жить буду… Наверное… Спешу успокоить брата, а в голове туман. В иллюзии я чувствовала себя куда как лучше и живее! Хотя, чему удивляться? Там время играло по моим правилам, когда в реальности всё только что произошло. — Надо уходить… Тору-сан поможет… — Мадара! — воскликнул появившийся рядом с нами Хаширама, но его взор привлёк заваливающийся вперёд лицом на камни брат. Полыхнуло отчаянной тревогой и болью. — Тобирама! — он переместился и схватил за плечи младшего. — Ты… живой… живой… — шептал парень, прижимая родного человека к груди. Я чувствовала его облегчение. Он любил своего брата не меньше, чем мы с Мадарой друг друга. — Не убил… Он не убил тебя… — Мадара, мне нужна помощь Торы-сана. Срочно… Ты же сам сказал… кха… — тихо попросила, роняя голову на его грудь, но не теряя сознание. — Хаширама, — повысила голос, так чтобы меня было слышно и не пришлось оборачиваться. — Тобирама останется жив, если не затягивать с лечением и… кх… его мозг перегружен… — Тогда… — начал говорить Мадара и их взгляды встретились, образовав некий канал передачи мыслей и эмоций, именно так объясняло увиденное моё воображение. Господи, можно мы разойдёмся на равных не победителями и не проигравшими?! Без разговоров?! Пожалуйста! — Заканчивайте уже… — почти молю… — Командуй отход, Хаширама. Ты нужен своему брату. — Мадара… — что-то важное хотел сказать Сенджу, но брат удобнее подхватил меня на руки и рванул вперёд в сторону Учиха. — Не тряси… — шепчу всю дорогу… — Такими темпами точно помру… — Я тебя с того света достану… — Потому и прошу… не убей… Кажется, во рту желчь… горечь… — Уходим, — бросил Мадара и пролетел дальше, мимо тех, кто всё это время ожидал хоть какой-то приказ! По ту сторону разлома, образовавшегося на месте чистого поля, так же поспешно исчезали Сенджу. Ни один мак в ближайшие несколько лет здесь точно не расцветёт. В сенсорном восприятии почувствовала приближение союзников. Нара, Акимичи и Яманака в окружении своих людей резко изменили путь передвижения и направились нам на перерез. — Друзья по переписке пожаловали… — пытаюсь пошутить, чтобы успокоить брата. Но кажется не выходит. — Мадара… Всё будет хорошо, от меня не избавиться так просто… кха… ты же знаешь… — Тебе лучше не говорить. Береги силы, — требует брат, а я больше не могу чувствовать его жуткое беспокойство. — Мадара, — обнимаю и пачкаю парня собственной кровью. — А давай глазами поменяемся… — Что? Кажется, подействовало…