ВИЗЕРИС
Я лежал на бескрайнем лугу, абсолютно голый, окружённый костями животных и горелым мясом. Подросшие Балерион, Вхагар и Мераксес кружили в небе и издавали радостные крики. Голова моя кружилась и последнее, что я помнил — это пир в честь королевской свадьбы. Кажется, меня убила чёрная тень карлика. Но судя по боли каждой мышцы моего тела — я жив. Вот только где я? И почему я голый?! В голове раздался знакомый испуганный голос:Забирай, забирай! Приходи, прилетай! На века отдана дева юная.
Голос затих, словно кто-то зажал рот моей жене, но уже вскоре последние строчки были тихо пропеты:Забирай! Прилетай! На века отдана дева юная…
Это был голос Беллы! Голос, от которого моё тело засветилось, словно лава в вулкане! Я чувствовал, словно я расту и расширяюсь, я даже прикрыл глаза, чтобы не видеть опасной высоты. А когда я их открыл, то вместо возмущённого вопля я услышал знакомое рычание. Огонь, вырвавшийся из моей пасти, попал прямиком на белую чешую крыла, но та не оплавилась и не сгорела. Я почувствовал лишь слабое тепло и понял, что чудовище, отражающееся в озере — это я! Обморок был ожидаем. Но Балерион не дал мне долго лежать, он ткнул меня носом, и я неуклюже поднялся на массивные лапы и попытался взмахнуть крыльями. Я осознал, что Белле нужна помощь и был готов отбросить логику и здравый смысл в сторону. Не с первой попытки и даже не с двадцатой я взмыл в небо и, опираясь только на своё внутренне чувство, полетел к жене, по пути стараясь вспомнить то, как я стал драконом. Я летел на запад, обгоняя заходящее солнце, и уже спустя несколько часов, я кружил над Королевской Гаванью вместе со своими тремя драконами. Огромный вражеский флот со знамёнами кракена стоял в заливе Черноводной, а воины бесконечными потоками осаждали крепость, что отделяла пиратов от жителей столицы. Кто посмел напасть на мой дом?! Я уже приготовился спалить всё дотла, когда в голове снова раздался голос: «Визерис! Флот не сжигай! Корабли мне пригодятся!.. — но в ту же секунду жена заверещала. — Убери от меня свои вонючие руки, Эурон!.. Что ты сказал?!» А после на одном из кораблей началась полная неразбериха. Я видел, как из каюты выбежала Белла, вся растрёпанная, она придерживала подол и бежала от какого-то пирата с безумными глазами. Правой рукой он держал кинжал, а второй придерживал расстёгнутые штаны. Я выпустил в небо пламя, привлекая к себе внимание. А в голове снова раздался голос жены, злорадный и предвкушающий: «Муж прилетел. Я тебе предупреждала, Эурон». Пират что-то мерзко выкрикнул, а после с ножом кинулся на Беллу, та успела увернуться, но из-за большого живота не удержала равновесие и упала за борт. Я в ту же секунду бросился в воду, прижимая огромные белые крылья ближе к туловищу. Погрузившись в солёные воды, я увидел, как жена моя словно лягушка барахтается и пытается всплыть на поверхность. Я сделал всего пару движений и вот Белла уже сидит у меня на шее. Я резко вынырнул и взметнул в небо. Услышав облегчённый вздох жены, я закружил в небе, желая уничтожить тех, кто посмел покуситься на мою семью. Я чувствовал своей массивной шеей большой живот Беллы, чувствовал нашего с ней ребёнка. Ноги жены крепко обхватили мою шею, а её руки держали меня за острые шипы, что словно корона украшали моё новое тело. Я набрал в грудь воздух, желая спалить своих врагов, но жена стала бить меня кулачками по чешуйчатой голове, требуя, чтобы я не сжигал её кораблики. Я тогда дал мысленный сигнал своим трём драконам и те за считанные секунды уничтожили пиратов, что штурмовали Королевскую Гавань. Несколько кораблей попытались сбежать и уплыть, но я показательно сжёг один из них, после чего пираты стали прыгать в воду, надеясь спастись от моего гнева. Но на берегу их встречали мои драконы… Я кружил в небе и наблюдал, как враги обращаются в пепел или отчаянно тонут. Я был безумно доволен собой и новое тело уже не так страшило меня. — Домой… — тихо сказала Белла, когда всё самое интересное закончилось. Я приземлился в Красном замке на самой большой площадке, опустил голову и дождался, пока жена, кряхтя и причитая, слезет с моей шеи. Я рычал, наблюдая, как Джон и Джоффри кутают Беллу в тёплое одеяло. Жена резко обернулась в мою сторону с выражением лица — «и чего ты ждёшь?». Я нехотя сосредоточился и на инстинктах за несколько секунд принял форму человека. Разумеется, я был гол, как младенец, Белла, возмущённо и неодобрительно проклиная впечатлительных придворных леди, кинула в меня своё одеяло. Лорды и леди в страхе и удивлении опустились на колени, ко мне подошёл лорд Тайвин и поклонился со словами: — Мой король, я всегда знал, что вы вернётесь. И я… Громкий чих одичалой прервал речь лорда-десницы, и я, взяв беременную жену под руку (точнее вырвав Беллу из лап Джона и Джоффри), повёл ту в Твердыню Мейгора. Не хватало ей ещё простудиться. Мы вернулись в королевские покои, но прежде зашли к детям, Белла убедилась, что с ними всё в порядке, а уже после позволила леди Серсеи себя осмотреть. Ребёнок в утробе жены не пострадал, обработав рану на шее королевы, Серсея Ланнистер оставила нас с Беллой… Джоном и Джоффри… одних. Жена, убрав влагу с волос полотенцем, подошла к столу, уставленному всевозможными бумагами, и сказала мне: — Наслаждайся, Визерис. Дела государственные ждать не будут. — Это всё, что ты хочешь мне сказать?! — возмутился я. — Я спас тебя! Дважды! Я стал драконом! Настоящим! — Молодец! — одичалая недовольно взглянула на своё отражение в зеркале. — А я, как видишь, вынашивая твоего ребёнка, превратилась в королеву-сдобную-булочку! Эурон Грейджой сказал… — едва не плакала жена. — Сказал, что я — жирная корова! Что мой жирный зад должно быть едва помещается на Железном троне! Он пытался меня изнасиловать (как он сам сказал из жалости и уважения к Роберту Баратеону), но его член… не встал!!! — одичалая зарыдала. Я не знал, как реагировать, а вот Джон и Джоффри усадили жену за стол и стали пихать в ту пирожные и торты, приговаривая при этом: — Ты очень красивая, Белла! — И вовсе не толстая! Я внимательно глядел на пухлые щёчки одичалой, на её раздобревший зад и груди, на большой живот, что мешал ей нормально сидеть за столом. Я смотрел на её обиженную физиономию и пытался дышать глубоко. И кто сказал, что супружеская жизнь это легко? Я ведь знал, на что иду. Да, жена немного раздобрела за время моего отсутствия. Но после родов всё снова станет как раньше. Ведь так? Оставив жену на попечение лордов… или князей Вайлдгодсов, я направился в тронный зал, где уселся на Железный трон, наблюдая за ошарашенными придворными. Никто и никогда не видел, чтобы человек обращался драконом. Моя сестра Дени стояла возле трона и едва не падала в обморок от страха передо мной. Сестрица никогда не верила, что я — дракон. Я и сам никогда бы не поверил, что могу обратиться в огнедышащее чудовище. Но теперь я так силён, что весь мир склонит свои колени перед моим величием! Следующие месяцы превратились в рутину. Я ожидал, что став драконом, я буду заниматься более важными делами, например, буду захватывать новые земли и сокрушать врагов. И если лорда Тайвина я мог заставить заниматься государственными делами, то вот в семейной жизни всё было сложнее. Королева Белла после покушения на свою жизнь быстро пришла в себя и уже на следующий день носилась по Королевской Гавани, придерживая руками свой большой живот. То ей кораблики надо посмотреть, то проследить за уборкой трупов из залива. Драконы узнали одичалую и радостно рычали, когда та посетила их в Драконьем Логове, в котором те временно обосновались. Джон и Джоффри пропадали в подземелье и о чём-то вели «беседу» с едва живым Эуроном Грейджоем. Поэтому честь сопровождать жену выпала мне. Я, разумеется, не хотел целыми днями слоняться по столице, пока Белла удовлетворяет своё гипертрофированное желание-чувство всё контролировать. Но что я мог сделать? Джон и Джоффри сказали, что теперь королева — моя ответственность. Они, видите ли, устали и хотят немного отдохнуть, и вообще, мол, жена вынашивает моего ребёнка и прочее, и прочее и прочее. Я страдал и почти не имел возможности обратиться в дракона и взмыть в небо свободно и без всяких обязательств. Всякий раз, когда я пытался в одиночестве улететь, жена была тут как тут. Я был готов поклясться жизнью, что беременность разжижает женский мозг. Иначе, зачем Белла всякий раз впадала в истерику, стоило мне только заикнуться, что я собираюсь полетать без неё на спине? Сначала я протестовал, но потом понял, что внутри жены растёт мой ребёнок-дракон. Но окружающие считали, что королева вьёт из меня верёвки и пытается доминировать над каждой минутой моей жизни, как это было с первого дня нашего знакомства. Но я не обижался ни тогда, ни сейчас. Фамильярность жены мне нравилась, я был так силён и могущественен, что сплетни меня перестали волновать. Я — дракон! Огромный белый и огнедышащий дракон! Я могу сжечь всё вокруг, зная, что три моих подрастающий дракончика будут меня страховать. Я — самый могущественный человек в Вестеросе! Я… — Визерис! — я открыл глаза и оглядел Королевскую Гавань. — Визерис, где ты?! — недовольный голос жены раздался совсем рядом. Я тихо и беззвучно спрятался за колонну и задержал дыхание. — Ваша милость, я не намерена играть с вами в прядки! Я хочу те фрукты из-за Узкого моря! Хочу их прямо сейчас! Я вымученно вышел к жене, устало кивнул, скинул с себя одежду и кинулся с балкона. Обратился и полетел на восток. Беременная жена хочет фруктов из-за Узкого моря? Кто я такой, чтобы что-то возражать?! Король Семи Королевств? Человек-дракон? Эх… — Уже не хочу… — Белла скривилась, разглядывая огромную корзину с всевозможными фруктами, что я скинул ей под ноги. Придворные в страхе наблюдали, как я превращаюсь обратно в человека и подхожу к жене. — Не хочешь?! — истерично спросил я одичалую. — Я несколько дней не спал, перелетая Узкое море туда-обратно, голый я искал эти долбанные фрукты в вольных городах, а после, вспомнив, что денег я не взял, я бился за них и получил на память этот фингал! — я пальцем указал на левый глаз. — Мне пришлось прилюдно обратиться драконом и украсть эти фрукты! Ты хоть понимаешь, какая у меня теперь репутация в вольных городах?! — Я не хочу фрукты, Визерис. — Спокойно сказала самая капризная королева, доводя меня до бешенства. — Ты на меня злишься, муж мой? Я попытался мило и спокойно улыбнуться, но судя по перепуганным лицам придворных, мне это не удалось. — Злюсь? — процедил я сквозь зубы. — Ну что ты, моя королева. Тебе показалось. — Славно! — одичалая беззаботно улыбнулась. Я считал буквально часы до родов, надеясь, что после того, как родится ребёнок, жену удастся хоть немного усмирить. Я проснулся от жутких женских воплей. Простыня была мокрая, а жена лежала с выпученными глазами и глубоко дышала. Джон, Джоффри и леди Серсея были в королевских покоях уже спустя десять минут. — Чего ты так боишься? — спрашивал я жену, держа её за руку. — Это твой четвёртый ребёнок и… — Заткнись, Визерис!!! — кричала вспотевшая Белла, тужась и сжимая мою руку до треска в костях. — Если этот ребёнок не вылезет в ближайший час, я отрежу твой член, чтобы он больше никогда не смог залить в меня твоё семя! Я обижено посмотрел на Джона и Джоффри, сидевших с противоположной стороны кровати и державших одичалую за другую руку. Но те устало вздохнули, советуя мне промолчать. Долгие часы длились королевские роды, мы — мужья Беллы Вайлдгодс — уже давно сидели за столом и заливались вином, в то время как одичалая на корточках у кровати проклинала день, когда позволила мне всунуть в неё королевский член. Леди Серсея внимательно следила за родами и уверяла, что всё идёт как надо. Но лично я, слушая матерные конструкции и проклятия в свой адрес, в этом сомневался. Не то чтобы я видел, как проходят успешные роды, но… — Не буду больше трахаться! Никогда! — кричала королева, выпихивая из себя ребёнка, стоя на карачках. Я подскочил с места, как только услышала громкий детский писк, я подбежал к леди Серсеи и взял ребёнка на руки. Сереброволосый мальчик с фиалковыми глазами громко кричал в моих руках. Он был весь покрыт какой-то белой плёнкой, слизью и кровью. Больше никогда не буду присутствовать на родах, подумал я. А Белла устало сказала: — Больше никогда не буду участвовать в родах! И кстати, его зовут Драко. Драко Таргариен. Не смотри так на меня, Визерис. Я восемь месяцев вынашивала этого дракона в своей утробе и вообще — у Вайлдгодсов мать даёт имя ребёнку — это традиция. Визерис! И вообще отдай приказ готовиться в путешествие! Мы едем на север! Уже спустя две недели мы сели на корабли всем своим огромным семейством и отправились на север вдоль континента, оставив лорда Тайвина Ланнистера в столице. Одичалая даже своих годовалых сыновей и дочь взяла с собой, как и моего двухнедельного сына и всех своих мужей. Уже вскоре мы были в главном порту северных земель в Белой Гавани, мы пересели на лошадей и за несколько недель добрались до Стены. Одичалую королеву не смущало наличие у нас четырёх малолетних детей, которых жена спихнула на леди Серсею и леди Маргери, вернувшуюся в столицу вскоре после моего триумфального возвращения в образе дракона. Так Тирелл пыталась замолить предательство своего дома, на что мне лично было всё равно. Меня больше заботил мой сын Драко с жадностью требующий материнское молоко десятки раз за день. Я нервничал. Огромное войско шло позади меня, но я боялся встречи с узурпатором. Да, я король и дракон, и вся власть в моих руках, но мы едем на Стену всем своим огромным семейством не для того, чтобы воевать. Королева Белла хочет говорить с Королём Ночи, а мне предстоит встреча хуже — встреча с тестем и тёщей. Я уже знал, как буду производить впечатление на узурпатора, его жену-шлюху и северных лордов. Надеюсь только, что одичалая чего-нибудь не выкинет.