in which Nanami Kento swears never to drink again

Нанами Кенто никогда не напивался. Дело даже не в том, что Кенто никогда не пил - он достаточно пил в студенческие годы, особенно когда воспоминания о Хайбаре были слишком сильными. Однако даже то обильное количество алкоголя, которое он выпил в те дни, не привело бы его в состояние опьянения. Он понимал, что алкоголя никогда не будет достаточно, чтобы заставить его тело сдаться и опьянеть. Но сейчас состояние Кенто ему одновременно знакомо и незнакомо. Однако он хорошо знает ужасный привкус во рту, но гудение его головы ново для него. Кажется, будто пара сотен проклятий решила устроить бойню в его мозге, а Кенто проклинает сам факт того, что он так легко попался на уловки Годжо. Сколько алкоголя они заставили его выпить и что, черт возьми, произошло прошлой ночью? Ужасная головная боль только ухудшается и пока Кенто хочет лечь на кровать и прийти в себя, у него есть работа, которую нужно сделать. В основном убийство проклятий помогает выпустить пар, и, возможно, редкое надирание крикливой задницы Годжо. Осторожно двигаясь в сидячем положении, Кенто тянется в сторону, нащупывая чью-то конечность, чтобы потом коснуться чьего-то тела? Шаман не припоминает, как приводил кого-нибудь домой, кроме того, он не думает, что Годжо позволил бы ему кого-то притащить домой, тем более что Юджи тоже был там. Этот человек тоже защищает мальчика и Кенто не винит его. Говоря о Юджи. Привязанное к изголовью кровати тело поразительно похоже на подростка. Загорелое, тонкое, гибкое даже на вид, дрожащее и обнаженное, с упругими бёдрами, тело. Кенто слетает с постели, в шоке протирая глаза, как будто не может поверить в то, что видит. Потому что, что мальчик делал в его кровати, раскинув руки и широко разведя ноги, обнажая восхитительно розовое отверстие, заполненное двумя (тремя?) предметами, подозрительно похожими на вибраторы. Мужчина зажмуривается - в конце концов, галлюцинации не были редкостью в его работе. Он считает - один, два, три, четыре, пять - и открывает глаза, и, блять, Итадори все еще там. Твою мать. Часть его, явно аморальная, всегда считавшая мальчика привлекательным, начинает рассеянно оценивать представший вид. Юджи, его несовершеннолетний ученик, был привязан к кровати, с дорожками слёз и полностью разбитый. Господи, сколько времени эти вибраторы были в заднице мальчика? Постоянное жужжание вибраций внезапно становится слишком сильным для него, и Кенто пытается унять его. Что было, если оглядываться назад, неразумным шагом. Поскольку голова Юджи, которая изначально безвольно висела, из-за истощения, внезапно дергается и из горла мальчика вылетает протяжный стон... Это был самый сладкий стон, который Кенто когда-либо слышал. Он внезапно осознает всю серьезность ситуации. В заднице мальчика было три небольших вибратора. Это были игрушки, которые он не использовал в течение нескольких месяцев, но все равно поддерживал их в рабочем состоянии, и, очень даже вероятно, что это он их туда... поместил. Он был тем, кто ослабил Юджи настолько, что, наверняка очень тугая, задница мальчика смогла принять в себя три вибратора одновременно. Он был тем, кто связал и отметил Юджи, открыв дырочку мальчика для полного обзора. Он был - оооо, черт. Супер-взрослый, экстраординарный Нанами Кенто слишком высокий уровень для мальчика почти вдвое его моложе... Его член начинает неприлично натягивать шов ширинки, образуя мокрое пятно, которое мужчину, честно говоря, смущает. Блять. Если же говорить о Итадори, то у мальчика не было пизды, что Кенто раньше считал обязательным. Дерьмо. Он должен освободить мальчика, прежде чем он сделает что-нибудь ещё, о чём будет очень сильно сожалеть. Кенто снова осматривает развернувшуюся сцену. Мальчик выглядит разбитым - как будто на него напало яростное чудовище. Повсюду на нежной коже были яркие следы. От тонкой шеи, до восхитительно выдающихся грудных мышц с сосками, которые выглядят так, как будто они были покрыты медом, до чистого лобка мальчика. Разум шамана резко застывает. Потому что, Боже, помоги ему, невероятно красивый член Юджи все еще твердый, все еще истекающий и покрасневший до красивого клубничного оттенка... Робко, как будто приближаясь к дикому зверю, который может вырваться в любой момент, он осторожно пытается ослабить веревки, удерживающие мальчика. Кенто, вопреки самому себе, начинает восхищаться своими навыками завязывания веревок. Он все еще может это, да. Сам цвет, который он выбрал, тоже очень красивый. Кенто считает, что малиновый цвет всегда был цветом Итадори Юджи. Будь то кровь или веревки, или даже красные одежды женщины в день ее свадьбы, мальчик будет выглядеть великолепно во всем этом. Черт возьми, какой же у него красивый, симпатичный мальчик на кровати. «Юджи», - мягко говорит он, боясь испугать подростка. «Ты проснулся? Я тебя развяжу, хорошо?» Юджи только мычит в ответ, и Кенто с опозданием понимает, что во рту мальчика был кляп... Черт. Это же один из самых больших в его коллекции... Сердце начало болеть, Кенто начинает аккуратно ослаблять кляп, нежно массажируя красные уголки юного ротика, пытаясь уменьшить болезненность. Мальчик наконец открывает глаза, когда кляп оказывается полностью снят, и Кенто чувствует боль в груди при виде слезящихся глаз мальчика. То, что его член начал ещё и дёргаться, Нанами игнорирует. «Прости, Юджи, я не знаю, что на меня нашло», - говорит шаман на удивление ровным голосом. «Я собираюсь развязать тебя, и мы поговорим о том, что произошло, хорошо?» Юджи яростно скулит и бодается головой о мускулистую руку Кенто, как котенок. Как тигренок. «Твой детеныш» - предательски подмечает разум Кенто. Взрослый мужчина начинает убирать руку, чтобы продолжить ослабление веревок, но рот Юджи кусает его за ладонь. Кровь не просачивается, но следы от клычков были, глубокие и отчетливые. На мгновение потеряв контроль, Кенто хватает мальчика за розовые волосы и заставляет его посмотреть на него. Темным и глубоким тоном, полным обещаний, он спрашивает: «Чего ты хочешь, Юджи?» «Нанамин, пожалуйста...».