Февральский снег жжёт мне щёки.

«В какой-то момент, мы все остаёмся одни, независимо от того, насколько вы были близки с тем человеком или людьми, с которыми вы потеряли все шансы на общение. В голове проносятся одни и те же фразы о том, что могло быть и хуже, не замечая того, что могло быть и лучше. И вот, когда вы уже теряете всякую надежду на хоть какое-то «спасение» от тоски, в вашей жизни обязательно появится тот, кто поднимет вас с колен, будто написав весёлую песню про грустную жизнь. С ним вы чувствуете себя спокойно, вы уже забыли о том, сколько вам пришлось пройти ради этих моментов. Вы перестаёте жить прошлым, уже забыв как это. Вот, именно сейчас, всё должно пойти под откос, не так ли? Догадки строит каждый человек на нашей планете, и не всегда они могут оказаться правдой.Не смотря на это, каждый верит в скорое будущее, которое станет для них лучшим. Можно верить, а можно создавать те моменты, которые вы никогда не забудете. Даже если вы их забудете, они останутся жить в вашем сердце ни смотря не на что. К одним из таких моментов можно отнести тот день, когда мы, как два деграданта, скинув с себя куртки и всё, что нас защищало от лютого петербуржского холода, нелепо кружили в сугробах. Я смотрел в его голубые, будто июльское небо, глаза, слушая его звонкий смех, заедавший у меня в голове и проносящийся там нескончаемым эхом, запоминавшимся надолго. Державшись за руки и переплетая наши пальцы, которые заметно различались по размеру, мы кружили уже по протоптанной нами местности среди деревьев покрытых лёгким слоем сероватого снега, который уже было собирался таять. Солнце освещало буквально всё, придавая золотистый оттенок. Оно коснулось и его волос, освещая их и будто даже делая их светлее. Теперь его мягкие, хоть и взъерошенные, волосы не казались коричневыми, а, по большей части, рыжеватыми. В этот момент всё больше хотелось, чтобы он никогда не кончался, чтобы он был вечен. Я пытался оттянуть момент нашего расставания до последнего, я всё больше хотел провести с ним все оставшиеся мгновения моей жизни. Подобным желаниям не было предела, да и вряд ли будет. С ним я мог забыть о всём, что меня окружало, кроме него. Он никогда не выходил из моей головы, хоть в какое-то время я и пытался это сделать, я хотел забыть его. Во время этого «танца» я испытывал смешанное чувство ненависти и любви, я не понимал, что со мной. Но я точно знал, о чём думает мой спутник, выключил ли он утюг?»