***
Люцифер впервые встречает её, когда она спотыкается о порог небольшой уютной кофейни, где последние несколько недель проводит практически всё свободное время, и ненароком роняет драгоценные книги и любимый потрёпанный блокнот с рисунками на асфальт. Это становится последней каплей, и девушка начинает рыдать навзрыд прямо на улице. Ей хочется уехать подальше из этого злополучного города. Уехать туда, где никто не знает её настоящего имени, где у неё появится возможность заново склеить своё разбитое сердце и по крупицам выстроить новую жизнь. Что угодно, лишь бы больше никогда не испытывать той нестерпимой боли и того невыносимого одиночества, которые так отчаянно преследуют молодую девушку на протяжении нескольких месяцев. Люцифер видит девушку, разбитую и совершенно беспомощную, и что-то заставляет его подойти к ней. Прохожие проходят мимо, одаривая пренебрежительными взглядами, и абсолютно никто даже не предпринимает попыток помочь. Дрожащими пальцами она наспех пытается собрать потёртые листы, вылетевшие из блокнота, и не успевает опомниться, как некоторые из них разлетаются по всей улице под дуновением холодного порывистого ветра. Виктория прижимает рисунки к своей груди так сильно, словно они — самое драгоценное, что у неё есть. Она всхлипывает, сильнее кутается в пальто, и ладонью растирает слёзы по щеке, когда Люцифер присаживается на корточки перед ней и с лёгкой улыбкой на лице протягивает остальные листы, что подбирает на тротуаре несколькими секундами ранее. Девушка удивлённо глядит на него своими васильковыми глазами, растерянно хлопая пушистыми ресницами, и неловко принимает рисунки, а демон замечает на одном из них изображение мужчины лет сорока пяти. Как выясняется позже, это мистер Уокер, отец Виктории, погибший несколько месяцев назад в следствие тяжёлой болезни. Люцифер говорит, что девушка красиво рисует, провожает до дома, по пути слушая трагическую историю мужчины и переживания его дочери по этому поводу, и любезно отказывается от предложения зайти на чай. Она принимает из его рук книги, шепчет короткое «Спасибо» и напоследок одаривает демона искренно-обворожительной улыбкой. Он замечает в её небесно-голубых яркий огонёк и отмечает про себя, что Виктория — невероятно сильная девушка, сумевшая пережить смерть обоих родителей и продолжающая по-прежнему улыбаться, а когда её хрупкая фигура скрывается за белоснежными дверями, мужчина понимает, что она благодарит его не за то, что он помогает ей; не за то, что он провожает до дома и доносит стопку тяжеленных книг. Она благодарит его за то, что он выслушивает, даёт возможность выговориться и выплеснуть все накопившиеся эмоции. От осознания того, что Уокер делится с ним, совершенно незнакомым ей человеком, не зная, кем он является на самом деле, самым сокровенным, заставляет его сердце болезненно сжиматься. Бросив короткий взгляд на окна, в которых уже зажёгся свет, Люцифер уходит, будучи полностью уверенным в том, что это — далеко не последняя их встреча. И оказывается прав. Через несколько дней он встречает её в той же просторной кофейне с огромными панорамными окнами в самом центре шумного города. Виктория сидит с бумажным стаканчиком в ладонях, — её любимый чай уже давным-давно остыл, — и любуется пейзажем за окном. Она уже не выглядит такой разбитой: коралловые губы расплываются в чуть заметной улыбке, а яркий огонёк в небесно-голубых глазах во всю полыхает. Мужчина наблюдает за ней, стоя напротив окна, а девушка по-прежнему летает в своих мыслях и упорно игнорирует его присутствие. Помявшись несколько секунд у входа в заведение, он всё же решает подойти к ней. Она долго глядит на него, будто бы не верит собственным глазам, и, спохватившись, неестественно резко захлопывает блокнот с рисунками. Уокер взволнованно заправляет пряди каштановых волос за уши и смущённо отводит взгляд, а сердце Люцифера пропускает несколько глухих ударов — на одном из потёртых листов он успевает заметить своё изображение. Вечером, когда город погружается в сумерки, они гуляют по пустынной набережной. Виктория идёт по чертовски узкому бордюру тротуара, расставив руки по сторонам, тем самым удерживая равновесие, и уже на протяжении получаса рассказывает что-то об искусстве и обещает сводить Люцифера на выставку, которая будет проходить в одном из музеев со дня на день, а он слушает её с затуманенным разумом, но с твёрдым осознанием того, что она — и есть искусство. Девушка чувствует на себе его внимательный взгляд и, повернувшись слишком резко, падает прямо в крепкие мужские объятия. Щёки заливаются густой краской уже в который раз за день, она виновато хмурится и плотно поджимает пухлые губы, но не спешит высвобождаться из хватки демона. Холодные ладони медленно скользят вверх по идеально выглаженной чёрной рубашке, она робко обнимает его за плечи, по-прежнему понурив голову, полной грудью вдыхает аромат его парфюма и всем сердцем надеется на то, что он не оттолкнёт её. И он не отталкивает. Бережно укрывает в своих объятиях, осторожно распутывая кончиками пальцев потрёпанные ветром каштановые локоны, и едва заметно улыбается. Находясь у уже знакомого мужчине дома, Виктория вновь благодарит его коротким «Спасибо» и дарит на память его портрет, что мужчина успевает заметить днём, в кофейне — он нарисован ещё тем самым вечером, когда они впервые встречаются, только она никогда ему об этом не расскажет. Уокер знает, что он вновь откажется от приглашения зайти, поэтому, прежде чем скрыться за дверями дома, берёт с него обещание, что на следующих выходных они всё-таки посетят ту самую выставку, и машет ладонью на прощание. Демон наблюдает за удаляющейся фигурой, сжимая в руках подаренный рисунок и чувствуя лёгкий лавандовый шлейф, и задумывается над тем, за что же она поблагодарила его сегодня. Люцифер никогда не питает огромной любви к земному искусству, но благодаря Виктории не замечает, как на протяжении полугода только и делает, что ходит по выставкам известных художников, местным музеям и даже несколько раз забредает в театр. Мужчина постоянно теряется, когда девушка просит поделиться своими впечатлениями от увиденного, не может же он признаться в том, что практически всегда любуется не нарисованными картинами, а небесно-голубыми глазами, что буквально искрятся от счастья и восхищения.***
— Знаешь, если честно, я до сих пор не понимаю, как в тебе может умещаться столько доброго, тёплого и искреннего. С нежной улыбкой на лице произносит девушка одним тёплым весенним вечером, когда они с Люцифером едят его любимое клубничное мороженное и, удобно расположившись на огромном мягком диване, смотрят по телевизору очередную мелодраму, название которой никто, конечно же, не помнит. Укутавшись в его тёплые объятия, она прижимается к крепкой мужской груди, блаженно прикрывая тяжёлые веки и слушая его размеренное сердцебиение. Он хмурит брови, на протяжении нескольких секунд глядя куда-то в пустоту, и чувствует, как её слова снова и снова прокручиваются в голове будто бы в замедленном действии, а внутри с оглушительным треском ломается что-то большое, что-то важное. Демон веками выстраивает вокруг себя нерушимую и неподвластную крепость, за которую никто не смеет ступить. Он и подумать не может, что в один момент эта удивительная девушка превратит её в пепел за считанные секунды. Она не перестаёт его удивлять, хотя мужчина уверен в том, что за какие-то полгода ему удаётся узнать её полностью от макушки до самых пят. Он знает, что ей с самого детства не нравится собственное второе имя — Элизабет, именно поэтому девушка так тщательно скрывает его ото всех и недовольно хмурится при каждом его упоминании. Он знает, что маленький шрам в форме звёздочки, красующийся на левом локте, остаётся напоминанием о неудачных попытках усмирить трёхколёсный велосипед в пятилетнем возрасте. Он знает, что она практически всегда спит со включенным в коридоре светом — в начальной школе один из одноклассников, что на протяжении долгого времени пытается привлечь внимание малышки, запирает её в тесной жуткой подсобке, и с тех пор она боится темноты и замкнутых пространств. Он знает о её неподдельной любви к выпечке, оливкам, зелёному чаю без сахара и сэндвичам, разрезанным по диагонали. Он знает, что каждое утро она уделяет минимум десять минут на прочтение новостной ленты и своего гороскопа на день, а потом часы напролёт уверяет, что не верит в астрологию, называя её ерундой. Он знает о ней каждую мелочь, но Люциферу кажется, что этого всё равно недостаточно. Виктория с самой первой встречи предстаёт перед ним очень любопытной девушкой и поэтому каждый раз не упускает возможность задать кучу бессмысленных, на её взгляд, вопросов. Интересуется его самой любимой книгой и музыкой; самым любимым созвездием, временем года и напитком. Интересуется, как он будет себя чувствовать, если Луна пропадёт окончательно, а звёзды вдруг окажутся не на своих местах; Интересуется, что он хочет изменить в своей жизни, а что хочет оставить так, как есть. Это кажется настоящим абсурдом, но только сейчас, обнимая хрупкую женскую фигуру и вдыхая приятный лавандовый аромат, Люцифер понимает, что она — единственная, кому интересна его жизнь. Он и забывает, что может чувствовать такое. Сердце бешено колотится от переполняющих эмоций. Мужчина глуповато улыбается и наконец осознаёт, что влюблён. По-настоящему влюблён в смертную девушку, которая каждый божий день заставляет его чувствовать себя живым. Это донельзя непривычно, это невероятно пугает, однако нисколько не останавливает. Его останавливает только то, что она до сих не знает его самый главный секрет. — Ты веришь в жизнь после смерти? — Только если ты окажешься рядом со мной. Сонно шепчет она, потирая глаза, а Люцифер мысленно проклинает себя за то, что потревожил её. Виктория приподнимается на локтях, — мягкий плед медленно скользит по худеньким плечам, — и разглядывает его сосредоточенное лицо из-под опущенных ресниц. Она просто смотрит на него — так наивно и нежно, — а у мужчины тотчас сердце разрывается на маленькие кусочки. Оно колотится с бешеной скоростью, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Она поправляет свои растрёпанные тёмно-русые волосы — так легко и беззаботно, — а мужчина не знает, куда себя деть. Дыхание сбивается к чёрту, а сознание окончательно затуманивается, когда он только думает о ней. — Тебя что-то тревожит, — мягко произносит Виктория, осторожно касаясь щетинистой щеки кончиками пальцев. — Расскажи мне. И он рассказывает. Рассказывает всю правду о себе, своей истинной сущности и своём дьявольском происхождении. Секунды длятся невыносимо долго, превращаясь в бесконечность, пока Люцифер с надеждой заглядывает в кристально-голубые глаза, в уголках которых скапливаются непрошенные слёзы. Он шумно выдыхает и прикрывает веки, думая, что она испугается, больше никогда не захочет его видеть и прогонит, посчитав бесчувственным и кровожадным монстром, каким считает мужчину каждый второй бессмертный. Вместо этого девушка подаётся вперёд и с большой осторожностью проводит дрожащими пальцами у основания массивных тёмно-бордовых крыльев, что ранее были сокрыты от её взора. Невероятной силы страх сковывает тело изнутри, руки предательски дрожат, но она стойко держится, потому что знает, насколько сильно Люциферу важна её реакция. Она просто не может, нет, не смеет сделать ему ещё больнее. Демон в удивлении распахивает глаза и не смеет двигаться, наблюдая за тем как Уокер с детским любопытством разглядывает его, пропуская аккуратные алые перья меж пальцев. От робких, почти невесомых прикосновений по телу пробегает россыпь маленьких неконтролируемых мурашек, Виктория мигом отстраняется и, кажется, перестаёт дышать, думая, что делает что-то не так. Мужчина смущённо улыбается, пряча взгляд, и она вторит ему — улыбается так же нежно и неспеша обнимает за плечи, пока по щеке скатывается одинокая слеза. Девушка ещё с самой первой встречи знает, что за своим дьявольски прекрасным обаянием он скрывает что-то важное, что-то, что тяготит его на протяжении долгого времени, но терпеливо ждёт, пока мужчина самостоятельно решится довериться ей. Название его любимой книги и его любимое время года тотчас вылетают из головы, потому что Люцифер, обнаживший свою душу, сидит прямо напротив и аккуратно вытирает слёзы тыльной стороной ладони. Виктория где-то в глубине души понимает, что истинная правда никогда не изменит её отношение к нему, ей не важно, кем Люцифер является на самом деле, потому что она влюбляется в него прежде, чем узнаёт это. — Как побороть желание поцеловать тебя? Хрипло шепчет, бережно растирая остатки слёз большим пальцем по бархатистой коже и медленно перемещаясь на пухлые, слегка приоткрытые губы. Все внутренности болезненно сжимаются — он до сих пор не может поверить в то, что она полностью принимает его таким, какой он есть. Его дьявольскую сущность вперемешку со вспыльчивым, скверным характером. Их лица разделяет всего несколько жалких сантиметров, васильковые глаза глядят прямо на него, а Люцифер с трудом сдерживает себя и по-прежнему боится сделать лишнее движение. Ему кажется, ещё мгновение — и она испарится в воздухе, растает, подобно крохотным белоснежным снежинкам на носу, и превратится в капельки воды, оставив после себя леденящую душу прохладу и приятный лавандовый аромат. Виктория бережно обхватывает точённое лицо холодными ладошками, вкладывая в это прикосновение всю свою нежность, и в открытую любуется им. Его затуманенные бордовые радужки с едва заметными алыми вкраплениями; его лёгкая усталость во взгляде; оттенок его смоляных волос, переливающихся под лучами закатного солнца; его заразительный и искренний смех, заглушающий звенящую тишину; его мягкие, покусанные из-за раздумий губы — в один миг это всё становится таким родным и таким близким, что она не может лишиться всего этого, лишиться его, она не готова. Судорожно-прерывистый выдох невольно вырывается из груди, а плотно сжатые пухлые губы раскрываются, словно собираются что-то сказать. Девушка одёргивает себя, прогоняя непрошенные мысли, отметает напрочь все сомнения, что плотно заседают в голове, и, взглянув на Люцифера всего на несколько секунд, подаётся вперёд, целуя. Почти мимолётное, трепетное прикосновение губ, заставляющее сердце колотиться с бешеной скоростью. Она отстраняется, прерывисто дышит, но не может заставить себя посмотреть ему в глаза. — Не нужно, — еле слышно произносит Уокер, опустив голову. — Не нужно бороться, Люцифер. Демон аккуратным движением касается подбородка и приподнимает его, заставляя смотреть в глаза, но она по-прежнему смущённо отводит взгляд и нервно кусает губы. Он чувствует, как Виктория пытается скрыть за шоколадными прядками свои алеющие щёки, поэтому нарочито медленно заправляет их за уши, с улыбкой наблюдая за тем, как она невольно улыбается ему ответ и, кажется, перестаёт дышать, подставляя лицо его ласковым касаниям. — Не буду. Люцифер наклоняется и накрывает такие желанные мягкие губы своими. Целует нежно, неспеша, медленно опуская ладони на тонкую талию, а девушка окончательно сбрасывает с плеч мешающийся плед и зарывается пальцами в его шелковистые волосы. За окном сгущаются сумерки, в комнате становится темно, и только слабый свет, исходящий от работающего телевизора, отбрасывает тени на смущённые лица. Утром, когда тёплые лучи утреннего солнца аккуратно падают на мятые простыни, в комнате витает запах карамели, а на улице во всю щебечут птицы, Люцифер нелепо хмурится, приоткрывая глаза. Белоснежные хлопковые шторы развиваются под лёгким дуновением ветра, на груди сладко посапывает облачённая в его рубашку Уокер, а он разглядывает тёмно-бежевый потолок, думая о предстоящем дне. Будет ли он самым прекрасным и незабываемым за всё его бессмертие? Определённо, да.***
Виктория тихо напевает мелодию, известную лишь ей одной, пока Люцифер кончиками пальцев нежно играет с каштановыми прядками, и с ярким блеском в глазах рассматривает подаренный им кулон. Сегодня её двадцать третий день рождения, и девушка чувствует себя самой счастливой, потому что он, слегка сонный, уставший, в помятой рубашке и с невообразимым беспорядком на голове — всё, в чём она так сильно нуждается. Всегда нуждалась. Мужчина тихонько смеётся, наблюдая за тем, с каким любопытством Уокер рассматривает свой подарок, и аккуратно смахивает со лба мешающиеся волоски. — Ничего смешного. Недовольно бурчит девушка, но его улыбка заразительна, и она не смеет сдерживаться. Никогда не смела. Он, впрочем, как и всегда, опаздывает на несколько часов и, наверняка, вспоминает о дне рождения, находясь буквально в нескольких кварталах от её дома, но даже это ничуть не расстраивает Уокер. Всё раздражение отбрасывается прочь, как только она видит его, с глуповато-извиняющейся улыбкой на лице и с букетом её любимых розовых пионов в руках. Ей до дрожи в коленях приятно осознавать, что мужчина заставляет её улыбаться даже в самые тяжёлые периоды, когда только и хочется проливать горькие слёзы на мятые простыни. Она любит ощущать его изучающий взгляд на себе, когда притворяется, что занимается чем-то «очень» важным; любит обнимать его часы напролёт, уткнувшись носом в шею, покрытую татуировками, что так сильно нравятся ей ещё с первого дня знакомства; любит ощущать его пьянящий кисло-сладкий запах на своей огромной белоснежной футболке; любит танцевать поздним вечером вместе с ним под музыку девяностых; любит исподтишка фотографировать его и тихонько смеяться себе под нос, не отвечая на его недовольное «Что это ты там делаешь?»; любит часы напролёт спорить, какой фильм смотреть сегодня вечером — он обожает ужасы и на дух не переносит комедии; любит подолгу лежать на незаправленной кровати и делиться с ним своими мечтами, секретами и страхами; любит нырять ледяными ладошками под его рубашку, ожидая, что он будет отстраняться, но вместо этого Люцифер лишь сильнее прижимает к себе; любит зарываться пальцами в его волосы — для остальных это строгое табу, и невесомо целовать в нос. Мужчина даёт ей повод цвести каждый день. Стоит ему только появиться на пороге дома, как Виктория тут же бросает все свои начатые дела и, сломя голову и заливисто смеясь, бежит и крепко-крепко обнимает, запрыгивая на руки и обвивая ногами крепкий торс. — Красиво. Девушка улыбается, продолжая с любопытством рассматривать подаренный кулон. — Очень красиво. Вторит ей Люцифер, наблюдая за тем, как солнечные лучи бросают на мраморную звезду золотой отблеск, что находит отражение в кристально-голубых глазах. Мужчина появляется в жизни Виктории, когда её сердце разрывается на маленькие кусочки каждый божий день, когда она просыпается каждую ночь от очередного приступа тревоги и хочет, чтобы это всё поскорее закончилось. Он помогает ей пережить один из самых трудных периодов. Люцифер не знает, но только от одного его присутствия девушке становится легче. Рядом с ним она впервые за долгое время может чувствовать себя маленькой и ранимой девочкой, которая не обязана всегда быть сильной. Кажется, она ждала его всю свою жизнь. И не думала, что лишится так скоро.***
На улице наступает осень — ровно год с их первой встречи. Они стоят на том же деревянном мостике, у моря — оно сегодня крайне неспокойно. Ледяной ветер воет, будто бы чувствует, что сейчас случится что-то плохое, что-то ужасное. Люцифер глядит в опухшие и покрасневшие от слёз васильковые глаза и пропускает через себя всю ту невыносимую и нестерпимую боль, что несколько минут назад причиняет ей собственными словами. Отец всегда сдерживает свои обещания, Люциферу страшно представить, что он может сделать с его хрупкой и нежной Уокер, если демон продолжит каждый вечер спускаться на Землю ради неё. Мужчину бросает в дрожь от одних мыслей о том, насколько сильно это сломает девушку, но ему необходимо уйти. Он позволит ненавидеть себя, но сделает всё для того, что спасти ей жизнь. — Пожалуйста, не оставляй меня. Она так боится его потерять. От осознания того, насколько сильно Виктория привязывается к нему за этот год становится не по себе. Она помнит всё, что было между ними и ужасно боится снова оказаться в том состоянии подавленности и глубокой тоски, которой невозможно противиться. Дрожащие ладони касаются его лица, девушка понимает, что видит его последний раз, поэтому пытается отложить у себя в памяти каждую деталь, каждую мелочь. Горячие слёзы рекой льются из глаз, по телу пробегает россыпь маленьких мурашек от насквозь пронизывающего ветра, каштановые волосы окончательно запутываются, но ей всё равно — она продолжает любоваться им, словно первый раз. Люцифер кладёт свои горячие ладони поверх её, ледяных, аккуратно отнимает от своего лица и целует их. — У меня нет выбора, малышка. Крепко прижимает к груди и слышит, как она наконец даёт волю эмоциям и громко всхлипывает, бессильно хватаясь за помятую рубашку, как за спасательный круг. Аккуратно приглаживает потрёпанные волосы, вдыхая приятный аромат, и чувствует, как бешено колотится её сердце. Он не может больше мучить девушку, потому слегка отстраняется и оставляет прощальный, ласковый поцелуй на лбу. — Береги себя. Ты лучшее, что случалось в моей жизни, спасибо. Виктория мгновенно распахивает веки, и видит перед собой только пустынный берег и ледяное бушующее море. Она оглядывается по сторонам, в надежде найти его, но всё безрезультатно. Быстрыми движениями скидывает с себя огромный шарф, расстёгивает несколько верхних пуговиц на пальто и буквально срывает со своей шеи кулон — единственное и самое дорогое напоминание о нём. — Спасибо, Люцифер. Сдавленно шепчет, разглядывая рваные тёмно-серые облака, и до хруста костей сжимает в ладонях подаренное им украшение, вдыхая его родной запах, всё ещё витающий в воздухе. Они становятся друг для друга ароматом весны в конце февраля, они дышат одним и тем же воздухом, смотрят на одну и ту же луну и звёзды, но теперь не знают, смогут ли когда-нибудь встретиться снова.