Воссоединение

Ей не верилось, что она это делает. Все эти годы она изо всех сил старалась избегать его. А теперь она собирается на встречу выпускников спустя пятнадцать лет после окончания, устроенную самолично принцессой, Рондой Веллингтон-Ллойд. «Я будто ищу наказания», — думала она про себя. — «Да кто вообще устраивает встречу спустя пятнадцать лет?». Фиби получит по заслугам за то, что уговорила ее. «О, да кого я обманываю. Я бы все равно поехала, лишь бы иметь шанс увидеть его». Почти двадцать лет Хельга пыталась забыть Арнольда, но так и не достигла успеха. Она встречалась с парнями, иногда даже серьезно, но никто не сумел заполнить ту брешь в сердце, что она создала. Или же отвела это место специально для него — она не была до конца уверена. Однажды у нее был шанс. Сразу после того, как они вернулись из джунглей с родителями Арнольда. Но она все разрушила, так же, как рушила и все остальное. Она просто не могла подпустить его близко. А потом он уехал. Переехал вместе с родителями. Он обещал писать, и, собственно, сдержал обещание. А она — писала в ответ. Если можно так сказать — ведь она никогда не отправляла свои письма. Она вздохнула и печально взглянула на свой шкаф — коробки с письмами по-прежнему были здесь. По одному на каждый день многих лет их разлуки. Когда он наконец вернулся в последний учебный год, она избегала его, как только могла, делая все возможное, чтобы больше никогда с ним не заговорить. Само собой, не переставала наблюдать за ним, но не могла противостоять последствиям своей трусости за все годы его отсутствия. Фиби как могла убеждала ее поговорить с ним, сказать, что они могут возродить то, что было между ними, когда они спасали его родителей. Но Хельга знала, что все кончено. То время ушло безвозвратно, и было живо только в ее воспоминаниях и ночных кошмарах. После этого они разъехались в совершенно разные колледжи. Хельга бежала из Хиллвуда, не оглядываясь. «Это ложь, старушка, и ты это знаешь». Она оглядывалась назад. Часто. Арнольд поступил в местный колледж, а Хельга улетела в северную часть штата Нью-Йорк изучать литературу. Ей хотелось писать, но ее лучшие работы всегда были выстроены вокруг ее чувств к Арнольду. Эта боль, эта любовь позволяли ей создавать красивые и трагичные произведения. После этого она много плутала, ездила в разные места и занималась разными вещами, но ничто не приносило ей удовлетворения. С Фиби они поддерживали связь, но это случалось нечасто, и Хельге больше не удалось завести таких друзей, как она. Она просто… жила. Существовала. Но не познала счастья. Почти. И теперь она заставит себя страдать снова. Сегодня она вскроет старые шрамы; хоть они и не зажили до конца, по крайней мере, у нее получалось их игнорировать. Впрочем, сегодня проигнорировать не получится, и она это знала. И это была ее собственная вина. Потому что на сегодняшний вечер у нее был план. Она, наконец, решилась сделать кое-что, даже если это действие ее убьет. И никто ее не остановит. Она снова посмотрела на шкаф. «Как бы я хотела отдать тебе каждое из этих писем», — подумала она. Помотав головой, она схватила ключи со стола. Хватит раздумывать. Пришло время действовать. Хельга собиралась нарочито опоздать. Не хотелось опередить его. Он уже должен быть на месте, она сделает, что планирует, и сбежит, пока последствия не настигнут ее. Судя по парковке, здесь были все. Странно, подумалось Хельге, что Ронда выбрала для встречи выпускников такой непривычный, с дырой в стене ресторан-бар. Это казалось ниже ее статуса. Быть может, Ронда действительно немного повзрослела. «В конце концов, ей уже за тридцать», — заключила Хельга. — «Наверное, я единственная увязла в прошлом». Фиби сказала, что большинство из старой банды 118-й школы будут здесь. Хельге их не хватало, если уж говорить начистоту, но она находилась здесь по одной и единственной причине, и имя ей было — Арнольд. Она вошла внутрь и наткнулась на Ронду и Надин, сидящих за столиком неподалеку от двери, негромко беседующих друг с другом. Они обе подняли взгляд, и на их лицах легко было прочесть удивление, когда они поняли, кого видят. — Хельга Джи Патаки? Никогда бы не подумала, что ты сюда явишься! — сказала Ронда, ее губы медленно растянулись в улыбке. Она встала и заключила Хельгу в объятия. Хельга, верная себе, удивленно застыла от такого внезапного проявления физической привязанности. Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и деликатно отодвинуть от себя Ронду, хотя Хельга немного смягчилась в своем «зрелом» возрасте. — Полегче, Принцесса. Я по-прежнему не сторонница проявлений чувств на публике, — сказала Хельга. Но мягкая улыбка выдавала тот факт, что Хельга была все же рада видеть ее. — Что ж, мы рады, что ты пришла, — встала и поприветствовала ее Надин. Она просто положила ладонь Хельге на плечо и, придвинувшись ближе, прошептала на ухо: — Арнольд здесь, ты же знаешь. Глаза Хельги расширились от шока. Зачем Надин ей это говорит? Неужели она знала о ее влюбленности? Но как? Хельга столько лет тщательно скрывала эту тайну. Надин заметила перемену в выражении ее лица и просто улыбнулась, а затем вернулась на свое место. — Иди и повеселись, Хельга, — добавила Ронда, и тоже села. — Эм, да, спасибо, — настороженно произнесла Хельга. Это уже не вписывалось в ее четкий план, и Хельгина уверенность пошатнулась. Она проследовала глубже в бар и быстро оценила, что здесь собрались определенно все. Она увидела Фиби и Джеральда, сидящих в кабинке и с кем-то разговаривающих. Ей не нужно было видеть лицо этого человека, чтобы удостовериться, что это Арнольд. Со своего места она видела всех, и Арнольд был единственным, кто не попадал в ее поле зрения. Фиби увидела подругу, и установила зрительный контакт. Она была в курсе задумки Хельги. Вообще-то, по большей части это был план Фиби, а не Хельги. И, на самом деле, это был не то чтобы план. В любом случае, Хельге хотелось лишь одного, единственное, чего она желала, будучи старшеклассницей, но так никогда и не дала самой себе шанса это исполнить, потому что была слишком упрямой, глупой и трусливой. Танец. Вот чего она хотела — один медленный танец. Но ей так и не удалось набраться смелости и попросить его ни на одном из всех вечеров, на которых она присутствовала. Ладно, если уж честно, наверняка он даже не знал, что она там была — она всегда оставалась в стороне от танцпола, прячась в тени. Также она не особо наряжалась, даже на выпускной вечер, в те времена это был не ее конек. Она предпочитала мешковатые джинсы и старенькую шапочку платьям и лаку для волос. Впрочем, сегодня она пошла на некоторые уступки, хоть и не была разодета. На ней была юбка, что было большим прогрессом, и та являла взору ее длинные ноги. Блузка была классической, но волосы она распустила, и, впервые со времен окончания школы, на видном месте красовался розовый бант. К сожалению, не ее старый, его она потеряла в день вручения аттестатов. Тогда ее охватила паника. Хельга знала, что не стоило снимать его, но она не хотела выставлять его на всеобщее обозрение, когда будет подкидывать вверх свой колпак. «Зачем я вообще поддержала эту дурацкую традицию?». Сегодня Хельга выглядела вполне прилично. Она никогда не считала, что выглядит хорошо, но сегодня, вероятно, она выглядела лучше, чем за долгое время до этого. Фиби улыбнулась и поднялась. Она поспешила к стереосистеме, которой управлял Брейни. А вот он был тем, о ком она не вспоминала долгие годы. Хельга улыбнулась, вспомнив, как этот глупый мальчишка каким-то образом умудрился вытащить ее медальон из той реки в Сан-Лоренцо. Он любил ее, по-своему. Хоть в ее сердце не было места для любви, которой он хотел, после того дня она стала испытывать к нему искреннюю привязанность. Наверное, Брейни любил ее сильнее, чем кто бы то ни было, не считая Фиби. Нужно было обладать прекрасным сердцем, чтобы сохранить знак любви своей пассии к другому. Фиби что-то шепнула ему и взглянула на Хельгу. Он улыбнулся и показал ей большие пальцы вверх. «Ох, замечательно. Интересно, что сказала ему Фибс?». Хельга снова взглянула на кабинку. Джеральд по-прежнему сидел там и разговаривал с таинственным человеком напротив. Впрочем, не таким уж и таинственным он был. Хельга видела копну светлых волос, что выглядывала поверх кабинки. Она точно знала, что это он. Эти волосы она узнает где угодно, неважно, какой они длины. Арнольд Ф. Шотмен. Он находился всего в нескольких ярдах от нее. Она сделала глубокий вдох, и ее собственный пульс отдался гулом в ее ушах. «Прошло пятнадцать лет. Просто пригласи его на танец, и сможешь отправляться снова зализывать свои раны». Ноги словно налились свинцом, но она пересилила себя и направилась к кабинке. Джеральд продолжал негромко разговаривать, но, увидев Хельгу, улыбнулся. Он знал. Должен был знать, в конце концов, они с Фиби муж и жена. Хельга была уверена, что ее миниатюрная подруга посвятила его в подробности их плана. Подойдя к кабинке, она встала сбоку. Арнольд повернулся и взглянул на нее. Его глаза расширились от удивления, но на лице тут же расцвела улыбка. Ах, эта улыбка, та самая улыбка! От нее сердце замирало, даже сейчас. Текущая песня подходила к концу, и Брейни постепенно уменьшал громкость. Хельга протянула Арнольду руку. — Прошу прощения, могу я пригласить тебя на танец, Репоголовый? Арнольд поднялся и принял ее руку. — С удовольствием. Они вышли на небольшой танцпол, как раз когда заиграла новая композиция. Она узнала ее. Хельга метнула сердитый взгляд на Брейни и Фиби, но те оба ехидно улыбались. «Придурки, вы оба». Хельга ненавидела группу «Spice Girls», но особенно ей не понравилось то, что те двое выбрали песню, которая фактически была о сексе. А это не то, чего ей хотелось от Арнольда. «Двое станут единым целым» — это не то, чего она искала. Арнольд в свою очередь просто улыбнулся и вернул ее в реальность, положив руки ей на талию. Она снова повернулась к нему, удивленная и немного напуганная, что легко можно было прочесть в ее глазах. Хельга застыла. Он заметил это и, убрав руки, взял ее запястья и опустил ее ладони на свою шею. Медленно, Арнольд принялся раскачиваться вместе с ней. Она расслабилась, но лишь внешне, ведь ее сердце все еще громко стучало, и она была уверена, что густо раскраснелась, судя по тому, как горели ее щеки. — Почему ты решила потанцевать со мной? Хельга попыталась взять себя в руки. Она пожала плечами. — Я так долго тебя задирала. Кажется, это самое малое, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину. — После всех этих лет я вообще удивлен, что ты меня помнишь. После выпуска мы даже не разговаривали. Хельга смущенно отвела взгляд. «Если бы он только знал, сколько раз с тех пор я о нем думала». — Кое-что я помню, знаешь ли. — Да? Например, что? — О, знаешь, я помню кое-какие школьные проекты, один из которых был связан с вылуплением птенца. Помню попугая, читающего стихи. Шарики из бумаги то тут, то там, — наконец она посмотрела ему прямо в лицо, голубые глаза пристально всматривались в его зеленые. — Я помню, как мы перешли в среднюю школу, когда вернулись из джунглей. Помню тот первый урок математики, когда учитель задал нам на дом задачу про треугольник с разными сторонами и углами, и сказал решить ее без использования тригонометрии. Я помню, что на следующий день оказалось, что ты был единственным, кто попытался это сделать. У тебя были целые страницы в заметках. Помню, на уроках английского, ты каждый раз со мной здоровался. Это делал только ты. Помню, что ты играл в баскетбол. Я ходила на каждую домашнюю игру. Арнольд выглядел ошеломленным. — Я ни разу там тебя не видел. Хельга фыркнула. — Я никогда не заходила в спортзал. Наблюдала из коридора. Не хотела, чтобы ты меня увидел. Не хотела, чтобы кто-то знал, что я… — она замолчала. «Что я люблю тебя». — Что я была увлечена тобой. Не хотела, чтобы об этом стало известно. — Но почему?.. Она не дала ему договорить. — Я помню каждые танцы в тот год. На Хэллоуин, в День Святого Валентина, встречу выпускников, выпускной — все из них. Помню, как я стояла в тени, наблюдая за тобой, изо всех сил стараясь набраться храбрости, чтобы пригласить тебя на танец, но каждый раз терпела неудачу. Арнольд остановился. Выражение его лица было шокированным. Песня заканчивалась. Хельга наклонилась и легонько поцеловала его в щеку. Ее губы задержались на короткое мгновение, после чего она отстранилась. Он застыл с раскрытым от удивления ртом. Хельга мягко улыбнулась. — Спасибо тебе. За то, что исполнил школьную фантазию робкой и застенчивой девчонки. Хельга отпустила его, направилась к двери и шагнула наружу, в ночь. В баре было тихо. Брейни не стал запускать новую песню. Все смотрели поочередно то на Арнольда, то на дверь, в которую только что вышла Хельга. — Арнольд? Он так и стоял неподвижно посреди танцпола. — Арнольд! Он все еще был обескуражен. Что только что произошло? Он медленно перевел взгляд на свои руки, висящие в воздухе там, где совсем недавно находилась Хельга. — ЭЙ, АРНОЛЬД! Он помотал головой. Повернувшись, он увидел Ронду, которая стояла, уперев руки в бока. Она слегка наклонилась вперед и уставилась прямо на него. — А? — в итоге выдавил он. — Ты что, идиот? Иди за ней! — выкрикнула Ронда. Арнольд снова посмотрел на дверь. — ИДИ! — будто одновременно прокричали все присутствующие. Наконец он вышел из транса и побежал к двери. Распахнув ее, он оглядел парковку и тут же заметил Хельгу, быстро шагающую к побитому и грязному джипу в дальнем углу. Она обхватила себя руками и опустила голову. Арнольд со всех ног бросился к ней. — Хельга! Хельга, подожди! Впрочем, казалось, она лишь ускорила шаг. Но он нагнал ее. Он знал, что должен догнать ее прежде, чем она сядет в машину, иначе он может больше никогда ее не увидеть. Арнольд настиг Хельгу как раз когда она была лишь в нескольких шагах от водительской двери. — Хельга… — Что, Арнольд? — она развернулась и посмотрела на него, по ее щекам катились слезы. Это застало его врасплох. Разве он когда-нибудь видел ее плачущей? — Почему ты уходишь? — Потому что я глупая, сентиментальная дурочка, которая вскрыла каждый шрам на своем сердце ради одного гребаного танца, и теперь находиться здесь просто выше моих сил! — прокричала она. — И ты даже не хочешь поговорить о том, что только что произошло? — С чего бы? Ты даже наполовину не знаешь, что я чувствую. Что я чувствовала всегда! Просто оставь меня в покое! — ярость и боль явно читались на ее лице. Арнольд начинал злиться. Да как она смеет? Как она смеет считать, что он не знает? — Думаешь, только у тебя есть воспоминания о тех временах? Она немного смягчилась. Это было почти незаметно, но он знал, что это его заслуга. — Я тоже помню. Я помню признание на мачте захудалой лодки в джунглях. Помню девушку, которой я отдал свое сердце после того, как она помогла мне спасти моих родителей. И я помню, что эта девушка проигнорировала каждое треклятое письмо, что я послал ей за те пять проклятых лет. Я писал тебе больше, чем кому бы то ни было, даже Джеральду. Даже чем бабушке и дедушке. Но ты проигнорировала всё. Помню, как вернулся домой и пытался поговорить с этой девушкой, которая только и делала, что избегала меня. Это разбило мне сердце. Ты думала, я не хотел пригласить тебя на танец? Да я только о тебе и думал, пока был в Сан-Лоренцо. А ты даже не удосужилась объясниться со мной! Он сделал еще шаг к ней. Она больше не выглядела раздраженной. Ей было больно. И страшно. Ее широко распахнутые голубые глаза вцепились в его взгляд. — Не делай вид, будто это я тебе что-то сделал. Я использовал каждую возможность сохранить то, что было между нами. Это ты сбежала. Но почему? Почему ты так поступила? — Я боялась, — прошептала она. — Боялась? Боялась чего? Хельга Патаки, которую я знал, не боялась ничего. Я видел, как она сражается с пиратами, а ведь ей было всего одиннадцать! — Единственное, чего я когда-либо боялась, это разбитого сердца, Арнольд. Арнольд вынужден был признать, что не знает, как ответить на такое заявление. С мгновение он просто стоял, молчаливо обдумывая сказанное. За это время Хельга успела вернуться к машине. — Хельга, не надо… — Я не ухожу. Я… у меня есть кое-что для тебя. На заднем сидении, — она открыла заднюю пассажирскую дверь джипа и вытянула огромную коробку. Та была тяжелой, и Хельга с громким звуком бросила ее оземь прямо перед Арнольдом. Арнольд в смятении оглядел ее. — Открой. Пожалуйста, — мягко сказала она. Он медленно открыл створки и ахнул — коробка была заполнена конвертами. Он взял один из них сверху. Письмо было адресовано ему, с обратным адресом Хельги в углу. На нем даже стоял штамп. На всех конвертах он был. Должно быть, в коробке были сотни писем. Он снова перевел взгляд на Хельгу. — Это коробка номер один. У меня в машине еще две, — Хельга потирала локоть свободной рукой. — Я писала тебе почти каждый день. Я просто не смогла их отправить. Слишком было больно. Я думала, что у нас наконец появился шанс, а потом ты просто… уехал. А я не знала, вернешься ли ты когда-нибудь. Арнольд поднялся и, открыв конверт, который держал в руках, аккуратно достал письмо. Судя по дате, ему тогда было двенадцать. Он снова посмотрел на Хельгу, так же осторожно вложил письмо обратно в конверт и вернул их в коробку. Он полез в карман и вытащил оттуда вещь, которую Хельга ожидала увидеть в последнюю очередь. Она ахнула, когда он протянул это ей. — Ты потеряла, — произнес он, отдавая ей розовый бантик. — В день вручения аттестатов. Я нашел его, но так и не нашел тогда тебя. Я искал и искал, но ты, должно быть, ушла, как только церемония закончилась. Хельга протянула руку и осторожно взяла бантик из его руки. Она ощутила гладкую ткань меж своих пальцев, и улыбнулась. Это чувство было таким знакомым, хоть она не видела его пятнадцать лет, и так и не обзавелась новым взамен. С тех пор она не носила бантов. — Ты сохранил его? — спросила она больше себя, нежели Арнольда. — Думаю, в каком-то смысле я всегда надеялся увидеть тебя снова. И потом Джеральд сказал, что ты сегодня будешь здесь, поэтому я взял его с собой. Я подумал, что если ты снова попытаешься избегать меня, по крайней мере, у меня хотя бы будет предлог, чтобы с тобой заговорить. Если не останется других вариантов. Наконец Хельга посмотрела на Арнольда, но тот уставился себе под ноги. Она преодолела небольшое расстояние между ними и обвила его руками, притягивая к себе ближе. Когда он обнял ее в ответ, она положила голову ему на плечо. — Прости, Арнольд. За все. За эту боль, за все потерянное время, и мою глупость и… просто за все это. Арнольд коснулся ее волос, провел по ним пальцами. — Все хорошо. У нас все будет хорошо. Они стояли так некоторое время, а затем Арнольд взглянул прямо на нее. Приподняв ее за подбородок, он наклонился и прижался своими губами к ее. Хельга издала обрывистый стон. Это был короткий поцелуй, но полный любви, нежности и целомудрия. Когда их губы разомкнулись, Хельга дотронулась до его щеки и улыбнулась. Она открыла было рот, чтобы заговорить, но услышала тихое покашливание. Которое не издавал никто из них двоих. Они оба обернулись к бару и увидели всю банду школы 118, стоящими среди машин на парковке. Все они широко улыбались, наблюдая за ними. Хельга отстранилась от Арнольда и полностью развернулась в сторону бывших одноклассников. Она нацепила ухмылку и уперлась руками в бока. — На что это вы все уставились, недотепы? Неужели девушка не может спокойно разделить момент нежности со своим любимым парнем? — Вот это Хельга, по которой мы скучали! — выкрикнул Джеральд, и вся группа принялась смеяться, присвистывать и улюлюкать. Хельга закатила глаза. Она присела и, подняв коробку, забросила ее обратно в машину, после чего повернулась к Арнольду. — Где твоя машина, Волосатик? Арнольд моргнул. — Мы куда-то собираемся? — Конечно, черт возьми! Все идет к тому, что мы можем устроить себе идеальный выпускной, который когда-то профукали. Так что ты найдешь, где припарковаться, и мы будем целоваться до посинения, усек? — Как скажешь, Хельга, — рассмеялся Арнольд. — Моя машина там, — он указал на ближайший к зданию ряд машин, за их одноклассниками. — Отлично, — Хельга собрала волосы в конский хвост и перевязала его своим старым бантиком, и направилась к машине Арнольда. — Посторонитесь, болваны, — воскликнула Хельга, протискиваясь между Сидом и Стинки. Арнольд последовал было за ней, но его перехватил Джеральд. — Куда это вы двое собрались? — поинтересовался он. Арнольд пожал плечами. — Куда захотим, — ответил он с улыбкой. Джеральд вытянул руку, и они проделали свое фирменное рукопожатие. — Хороший ответ, дружище. — Эй, Репоголовый, я тут не молодею! — прокричала Хельга. Она уже стояла рядом с машиной Арнольда, скрестив руки на груди. Арнольд рассмеялся и покачал головой. Почти два десятилетия миновало с тех пор, как они с Хельгой пережили настоящее большое приключение. Они и так ждали слишком долго.