Ещё всего десять секунд

      Чайльд отчаянно прикусывает нижнюю губу. Как всё дошло до того, что он сейчас стоит на коленях перед Чжун Ли, не в силах сказать ему банальное «нет»?       — Чего ты ждёшь? — с едва слышными нотками раздражения в голосе вопросил шатен.       И Тарталья едва заметно усмехнулся. Боже, ну как же отвратительно. Он заставил его опуститься на колени и сделать минет, так ещё и подгоняет. Совсем совести нет никакой. Уже и задуматься нельзя. Выдохнув, Чайльд обхватил губами член своего возлюбленного, начиная медленно удовлетворять ртом его низменные желания.       Такова была расплата за чувства. Тарталья был по уши влюблён в Чжун Ли. Он осознал это далеко не сразу, только спустя долгое время сотрудничества с ритуальным бюро и бесчисленные встречи с шатеном исключительно по работе. Так или иначе, когда осознание значимых чувств на сердце пришло-таки к предвестнику, он не стал долго медлить с признанием. О взаимности он и не думал. Чжун Ли был слишком далёк от мирских эмоций и чувств. Естественно, он не ответил на любовь Тартальи, когда тот признался. В конце концов, Чайльд поведал о своих чувствах исключительно для того, чтобы убить глупую надежду в сердце. Вот только Чжун Ли не дал этой искорке надежды потухнуть. Он неожиданно предложил Тарталье отношения, основанные лишь на сексе. Скорее всего просто для того, чтобы поиграться с чувствами бедного предвестника, а может и просто из прихоти. Чайльд не знал, почему Чжун предложил ему подобные отношения. Так или иначе, итог был один: Тарталья стал зависим от секса с шатеном. И всё из-за этой глупой надежды, что однажды секс перерастёт в нечто большее…       Медленно обхватив ртом длинный ствол, Чайльд не торопился заглатывать его полностью. Он игрался языком с гладкой головкой. Смаковал возбуждение Чжун Ли, которое просачивалось в виде пульсирующих венок. Кончиком языка чувствовал обжигающую плоть. Ненароком ловя себя на мысли, что процесс ему самому доставлял порочное удовольствие. Причмокнув, Тарталья вдруг ощутил как Чжун схватил его за волосы. Не сильно, лишь предупреждая. Он уже знал, что это значило. Так шатен намекал ему, что пора бы уже глотать глубже. И Чайльд повиновался. Процесс дался с небольшим трудом, но предвестник смог-таки заглотить член целиком. И спустя секунду он принялся посасывать, заодно проворачивая медленные форсированные движения. Чжун Ли почти тихо простонал от наслаждения, но смог-таки сдержаться и просто тяжело выдохнул. Его хватка на волосах Тартальи ослабла и ладонь легла на макушку головы парня, едва поглаживая рыжие локоны.       — Ты пристрастился делать минет, да? — слетел с губ Чжуна риторический вопрос.       В ответ Чайльд вновь причмокнул. Как бы ему самому не хотелось это признавать, но шатен был абсолютно прав. Предвестнику нравилось доставлять удовольствие своему возлюбленному. Нравилось слышать его сбитое дыхание. Но больше всего ему нравилось быстро доводить его до предела. Облизывая языком головку члена, вместе с тем заодно начиная ускорять свои движения, Тарталья дарил шатену невероятные ощущения. Он быстро становился явственно невероятно твердым. И стоило предвестнику ещё буквально пару раз глубоко заглотить его член, как он всё же выдохнул стон наслаждения, вместе с тем достигая пика. И Чайльд покорно, собственно как и обычно, проглотил всю сперму и только после этого отстранился, облизывая нижнюю губу.       Тарталья был не в силах отказаться от этих отношений. Хоть он и прекрасно понимал, что однажды пожалеет о них, он был просто не в состоянии сказать Чжуну нет. Он любил его всем сердцем. Он желал его каждой клеточкой своего тела. Он был зависим от похоти, которую испытывал. В конце концов, пустоту в сердце всегда можно было заполнить сексом, не так ли? Ведь Чжун Ли не отводит своего взгляда, когда он делает ему минет. Пока он смотрит лишь на него, надежда остаётся жива.       Но роман без взаимной любви слишком трагичен. Как жаль, что Чайльд осознал это лишь получив жестокий удар от судьбы.       — П-погоди! — отчаянно брыкается предвестник, отталкивая от себя Чжун Ли, — да перестань же!       Шатен казалось вообще не слышит его голоса. Он игнорирует любое сопротивление. Просто продолжает упорно целовать шею предвестника, буквально заставляя его вжиматься в дверь своей спиной. Тарталья сопротивляется, он явно не хочет сейчас отдаться пороку, поэтому отчаянно отталкивает Чжуна руками и уворачивается от его поцелуев.       — Т-тевкр скоро вернется! — это основная причина по которой Чайльд отказывается от интима сейчас.       — Если ты будешь меньше сопротивляться, мы успеем до его прихода, — бесстрастно произносит Чжун. Ему абсолютно плевать, если вдруг младший брат Тартальи услышит их.       Шатен вновь целует шею Чайльда, и предвестник шумно выдыхает. Его сопротивление сходит на нет. Если так подумать, они ведь и правда могут успеть.       — Давай быстро.       — Развернись ко мне спиной. Хочу взять тебя сзади, — заметив податливость тут же командует Чжун Ли.       И не успевает Тарталья сам выполнить приказ, как его тут уже разворачивают силой, приперев лицом к двери.       — Э-эй, я же согласился, незачем быть таким грубым, — чуть раздраженно бормочет себе под нос Чайльд.       — Ты долго сопротивлялся.       — Конечно сопротивлялся, ты же меня принужда-аа-аешь... — с тихим стоном протягивает Тарталья последнее слово.       И кто кого принуждает спрашивается. Чайльд выгибается в спине сразу же, стоит только Чжуну ввести в его невинную дырочку пальцы. Предвестник сжимает кулаки от осознания своей испорченности. Его и впрямь заводит мысль о том, что Тевкр вернётся раньше и услышит их. Отвратительно.       Чжун оглаживает ягодицы Чайльда своими пальцами. Он прекрасно понимает, что именно он сделал предвестника таким: развратным, похотливым, готовым в любую минуту принять его в себя. Его милый, влюблённый мальчик. Стоит Чжуну только слегка сжать его ягодицы и вот он уже мычит себе под нос, заливаясь краской лишь для него одного. Он стонет лишь от движения пальцев. Играй с ним Чжун Ли и дальше, он бы наверняка смог бы и кончить от них. Но это лишь необходимая подготовка.       Вытащив пальцы, Чжун не медлит: сразу же обнажает свой член и приставив ко входу, вводит в отверстие в ложбинке между ягодицами Чайльда. Предвестник буквально скулит от переполняющего чувства. Он ещё сильнее прогибается в спине, чтобы лучше чувствовать своего возлюбленного. Тарталья уже давно привык к жестким ощущениям. Для него далеко не нов вкус горечи. Так что грубость в порядке вещей. Чжун дерзко сжимает ягодицы Чайльда пальцами и входит в него во всю длину. Тарталья стонет хрипло, надрывисто. Подстать быстрому и грубому темпу. Обжигающая страсть окутывает их обоих. В моменты близости внешний мир не имеет значения. Они упиваются друг другом. Но явно не сегодня и не сейчас...       — Брат, ты уже готов? — вдруг раздаётся по ту сторону двери детский голосок.       И стоит только Чайльду услышать его, как внутри всё переворачивается. Он дёргается, но Чжун не дает ему отстраниться, резко прижав его руки над головой своей ладонью и вновь глубоко толкнувшись. Тарталья почти вскрикивает, но успевает-таки прикусить нижнюю губу и сдержать голос. Чжун Ли не останавливается, продолжая грубо двигаться. Его наслаждению нисколько не мешает ребёнок за дверью.       — Брат, а что это за звуки? — из любопытства невинно спрашивает Тевкр.       Чайльд готов провалиться под землю от стыда. Да, Тевкр не видит чем он тут занимаются с Чжун Ли, но зато он прекрасно слышит эти непристойные шлепки. Тарталья прикусывает нижнюю губу до крови в попытках скрыть свои похотливые стоны. Он полыхает от своей любви. Его до неприличия заводит эта ситуация. Он вот-вот готов кончить.       — Е-ещё всего десять секунд, Тевкр, — дрогнувшим голоском лепечет Чайльд. Ещё немного и он сгорит от этих треклятых чувств. Сойдёт с ума от напряжения. И пожалеет о том, что согласился на эти отношения, основанные лишь на сексе.       Ещё пара глубоких и резких толчков Чжуна и они оба наконец-то кончили. Тарталья не смог сдержать громкий стон наслаждения. Казалось он достиг эйфории. Он чувствовал себя уничтоженным. Сломленным. Безнадёжно испорченным влюблённым идиотом, которого уже ничто не спасёт.