Пари

В кабинете Линкольна не оказалось. На рабочем этаже тоже не нашлось ни следа неразлучной троицы, поэтому Чарли наудачу спустился в раздевалку и оказался прав: заслышал их весёлый гомон от самого входа. — Привет, Лив! Он походя чмокнул Оливию, сидевшую на скамейке между рядами шкафчиков, в рыжую макушку. — Привет, Тай, — пожал руку Линкольну-с-той-стороны, который навис над её плечом и смотрел на Чарли слегка растерянным взглядом поверх очков. — Линкольн, привет, — хлопнул начальство дружески по плечу и сразу перешёл к делу: — Я подготовил планы, которые ты вчера запрашивал, и в процессе обнаружил кое-что — вам будет интересно. Поднимайтесь в кабинет — покажу. Первой не выдержала Оливия — расхохоталась, стоило ему повернуться спиной. Его удивлённый взгляд только вызвал у неё новый приступ веселья. Линкольн Ти Ли скривился и потянул узел галстука. — Не смешно, — сообщил он в пространство. — По-моему, очень смешно, — ответил ему с непривычно расслабленной улыбкой Линкольн, прислонившись к шкафчикам напротив. — Потому что не ты только что проспорил сто баксов. — Он сложил очки на скамью рядом с Оливией и начал стаскивать пиджак. — Полтинник, — поправил его Линкольн, но Оливия, ехидно улыбаясь, помахала в воздухе поднятой рукой. — Что, и ей тоже? — Никто не хочет чем-нибудь поделиться? — не выдержал Чарли, переводя испытующий взгляд с одного на другого. — Линкольн тебя лю-юбит, — скорчив рожицу, протянула Лив. — Он уверял, что давно нас различает! Чарли почувствовал неодолимое желание спрятать лицо в ладонь и решил ему не сопротивляться. — Вы поменялись, — простонал он, постаравшись вложить в эти два слова обуревающие его удивление, восхищение и чувство испанского стыда. — Это был следственный эксперимент! — бодро ответил Линкольн, успевший справиться с разочарованием и теперь воюющий с пуговицами рубашки. — Я знала, что ты различаешь их по галстуку, — торжествующе заметила Олив. — Я думал, дело в очках, — вставил Линкольн Ти. Чарли открыл было рот, чтобы высказать всё, что думает об их умственных способностях, но промолчал. В конце концов, он не мог поклясться, что на их месте не додумался до подобных экспериментов. Честно сказать, даже наверняка додумался и ни за что не удержался бы. Линкольны дошли до обмена одёжками, став совершенно неразличимыми, если не приглядываться к набору боевых шрамов: одинаково взъерошенные, с одинаковыми ухмылками — и одинаковыми взглядами искоса в сторону сияющей Лив. Чарли вздохнул. — Не надо было возвращаться из отпуска. — Брось, Чарли, ты нас любишь! — рассмеялся Линкольн из глубин футболки. — Жить не могу без вас, придурков, — искренне усмехнулся он в ответ. — Заканчивайте и поднимайтесь в кабинет. Некоторые всё ещё приходят сюда, чтобы работать. Поднимаясь на этаж, Чарли подумал, что надо спросить у агента Фарнсуорт, различает ли она двух Линкольнов, и если да, то как.