Однажды в лесной чаще

Дым и маленькие искорки от костра так и норовят окутать тебя, любовно оседая на твоей одежде и заставляя отмахиваться от таких неприятных тебе ласок. Вечером начинало резко холодать, и единственный способ согреться — сидеть у костра и слушать, как один из твоих одногруппников в походе напевает знакомые тебе слова и перебирает гитарные струны, а ты подхватываешь и подпеваешь, прикрывая глаза и представляя что-то свое, только тебе ведомое. И вот, укутав свои холодные пальцы в куртку, ты забываешь обо всем на свете, чувствуешь покой и умиротворение. Ты ощущаешь, что тебе нужно уединиться от остальных на некоторое время по своим нуждам. Вокруг тебя не особо много людей и ты, подхватив фонарик в ладонь, углубляешься в лесную чащу. Ветки под ногами приятно хрустят, а ты ежишься от холода, уходя все дальше и дальше от своей группы, прямо туда, в пленящую темноту леса, и находишь укромное место. Все вокруг тихо, и в то же время ты замечаешь какое-то движение — там, в стороне, где ты только что был, кто-то шевелится. Сначала кажется, что это человек, но вдруг ты понимаешь, что это стрекочут сверчки. Звуки гитары уже не слышны, и до твоих ушей помимо стрекотания и шелеста доносятся лишь песни ветра и скрипы веток. И вдруг ты слышишь отчетливые осторожные шаги позади себя и испуганно оборачиваешься, даже не успев застегнуть ширинку. Тут же мимо тебя проходит большая тень, и от нее тебя отделяет всего лишь несколько метров. Ты уверяешь себя, что это всего лишь ветер, но все равно испуганно оглядываешься. Ты видишь, что это тень человека, — и он медленно приближается из темноты навстречу тебе. Светишь фонариком в сторону незваного гостя и вдруг слышишь женский тоненький голос:  — Ой! Выключи! Ты с удивлением замечаешь, что перед тобой… девушка с удивительно изящным торсом, но телом… олененка, и она выглядит словно воплощение мифов о кентаврах, обитающий в лесах. Она ложится на землю прямо перед тобой, и ты удивленно опускаешь луч фонарика, разглядывая ее: она совершенно голая, и ее волнистые волосы мягко обрамляют молодое лицо. Это ее нежная мордашка, совершенно не похожая на свирепую звериную морду. Ее глаза под густыми ресницами блестят. Ты продолжаешь рассматривать ее, словно диковинку, освещая и разглядывая аккуратные копыта. От этого оголенного вида ты испытываешь легкое возбуждение. В ее глазах отражается какой-то вопрос и удивление. Ты чуть смущенно смотришь на свои брюки и понимаешь, что не застегнул ширинку. — И-извини, человек… Просто я… я увидела… Она смущенно опустила голову, и ты видишь неловкость в ее выражении лица и длинные ушки, прижатые к голове. Ты тоже смущаешься и прикрываешься от ее настойчивого взгляда, как вдруг она почти вскрикивает:  — Н-нет! — ее копытца немного взъерошивают листья, лежащие на земле. — Не… не прикрывай… Ты удивленно глядишь на ее очертание, а она подходит немного ближе, когда ты опускаешь фонарик, то ли стесняясь, то ли страшась тебя:  — М-можно мне… потрогать? Ее тон подсказывает, что это не просто просьба, а нечто большее. Ты не знаешь, что ей сказать, в груди и в паху вдруг стало горячо, и ты чувствуешь, что не можешь ничего ответить ей, но она будто и не ждет твоего ответа, а лишь подходит ближе, преодолевая свою стеснительность, и кладет ладонь на твою разгоряченную от похотливых мыслей плоть. Ты выпускаешь фонарик из рук, и вы оба погружаетесь в темноту, ты чувствуешь, как ее рука движется туда-сюда, повторяя движения, но потом внезапно она отдергивает ее и смущенно топчет землю. По твоей спине проходит странный холодок — словно у тебя возникла новая мысль, которую ты с усилием удерживаешь в голове. — Ох… я никогда не видела его так близко… — смущенно говорит она, и продолжает изучающе смотреть. — Можно я попробую его на вкус?.. — Д-да, — только и можешь ответить ты, глубоко вдыхая прохладный лесной воздух и медленно выдыхая облачко пара. Ты понимаешь, что не хочешь упустить этот момент — ведь у тебя на всю жизнь сохранится это незабываемое ощущение, так что пусть оно останется в твоей памяти. Девушка-олененок садится на землю, устраивая свои копытца поудобнее, и обхватывает головку твоего члена, слизывая языком капельку выступившей смазки: твои глаза уже достаточно привыкли к темноте и без фонарика, и, когда ты опускаешь голову, видишь, что ее веки прикрыты в удовольствии. Ее теплый чуть шершавый язык скользит сначала по головке, а затем медленно проходится по всей длине, и ты начинаешь дрожать от удовольствия и возбуждения. Видимо, ей очень нравилось ощущать, как твое тело под ней расслабляется. Девушка прижимается к тебе всем своим телом, и ты чувствуешь, как она обвивает тебя руками вокруг поясницы. — Как же хорошо… — выдыхаешь ты шепотом. — Ах, человек, тебе… тебе п-приятно, когда я это делаю?.. Ты быстро киваешь и чуть подаешься вперед, желая, чтобы она продолжала, и она с охотой принимает в свой горячий рот твою плоть, обхватив ее губами: ты не выдерживаешь и, протянув руки и нащупав ее уши, обхватываешь их и направляешь ее голову так, чтобы губы и язык скользили по члену вперед-назад. Но девушка не торопится. Ты получаешь новую порцию удовольствия и продолжаешь двигаться вместе с ней, чувствуя, как она уже дрожит от возбуждения. — М-м… — стонешь ты и не можешь сдержаться от того, чтобы совсем скоро кончить. — А ты? Ты хочешь его? Она останавливается и смотрит на тебя с недоумением:  — Х-хочу его? — Да. Хочешь почувствовать его внутри себя? — Как это — в-внутри меня? — удивленно спрашивает она. — Я никогда не чувствовала чего-то подобного. Ты смотришь на нее и понимаешь, что не можешь сдержать свое желание прикоснуться к ее груди и вдохнуть запах ее кожи. Она поднимается с земли и ты кладешь ладонь на ее живот, твоя рука скользит по ее телу дальше — по туловищу, которое покрыто коротким мехом, и она чуть вздрагивает, когда ты доходишь до ее бедер. Кончик твоего языка облизывает ее маленький сосок, сжавшийся от холода, и ты еле сдерживаешься, чтобы не обхватить его губами и доставить девушке новую порцию удовольствия. Она кивает головой, и ты продолжаешь свои манипуляции. — Ч-человек… что ты делаешь? — почти жалобно спрашивает она, но ты не отвечаешь. Оторвавшись от ее груди, ты делаешь еще один нетвердый шаг, и она опять замирает на месте, но ты все равно продолжаешь покрывать легкими прикосновениями ее тело. Ты обходишь ее сзади и берешь ее хвост в свою ладонь, слегка приподнимая его, и нащупываешь ее влажную плоть: — Ах! З-зачем ты трогаешь там? Горячо, горячо… — шепчет она, и ты торопливо скользишь пальцем внутрь ее естества. Девушка, казалось бы, даже перестает дышать. Но ты не останавливаешься, а она не противится. Ты начинаешь двигать пальцем вверх и вниз, туда-сюда, и все больше возбуждаешься, а потом погружаешь его еще глубже. Ее передние копыта согнуты и опираются на землю, а задние разведены в стороны, ты чувствуешь, как все ее тело горит от желания, а каждый раз, когда твои пальцы входили все глубже, она постанывала и дрожала от удовольствия. Она начинает хныкать, будто желая большего, и извиваться всем телом, смущенно опуская голову, пока ее колени начинают дрожать. Девушка начинает тихо постанывать, но подставляет свои бедра под ласки, приподнимая таз. — Хочешь?.. — повторяешь ты, и она смущенно кивает. Твой член упирается во вход в ее влагалище, и ты чувствуешь жар от ее тела и сильное желание этого. — Пожа-а-алуйста, — постанывает она, и ты не заставляешь ее долго ждать: вводишь головку члена, ощущая, как вокруг него сжимается ее влажная плоть. Девушка со стоном выгибает спину и отвечает на твой напор всем своим существом. Как же тебе хорошо… Ты неспешно продвигаешь его глубже, ухватив девушку за ее хвост, чуть приподнимая его, чтобы видеть, как твой член входит внутрь. Она стонет все громче, и эти звуки тебя возбуждают только сильнее: ее копытца ворошат землю в нетерпении и возбуждении, когда же ты войдешь полностью. Ты чувствуешь, как она сама начинает подаваться тебе навстречу, насаживаясь на твой член и прижимаясь ближе, пока он не входит до упора. Ты кладешь руки на ее бедра, то сжимая их, то раздвигая, и смотришь на то, как он входит снова и снова, полностью заполняя девушку изнутри. Твое тело приказывает тебе двигаться быстрее и глубже, и вот ты уже прижимаешь ее ближе к земле, настойчиво трахая ее и слушая стоны под тобой. Она зажмуривается от удовольствия, поддаваясь навстречу тебе, и ты чувствуешь, как ее влагалище приятно пульсирует, когда ее тело напрягается в возбуждении и экстазе от твоих толчков. Тебе кажется, что ты вошел так глубоко, как только возможно, но все твое существо желает войти еще глубже. У тебя появляется чувство, что ты смог целиком завладеть ее телом, настолько сильно, что она уже почти не способна его контролировать, и единственное, на что она сейчас способна, — это начать извиваться вокруг тебя всем своим телом, когда ты кончишь. В этой лесной чаще можно было услышать, как с каждым толчком раздавались тихие похлюпывания, и с каким глухим звуком соприкасались твоя кожа и ее мягкая шерсть, обрамляющая половые губы. Ты перемещаешь ладонь туда, где находится ее клитор и она вздрагивает от этих ласок, прикусывая губы и стараясь сдержать слишком громкий стон. Она часто дышит, словно пытаясь сказать тебе что-то, но ты не слышишь ее, потому что на самом деле уже не видишь и не слышишь ничего, кроме своего разгоряченного тела и толчков внутри нее. — А-ах… ч-человек… — стонет она, ее голос начинал похрипывать от возбуждения и окутавшей страсти. — Мне никогда не было так хорошо… Мокрые от ее же смазки пальцы ты начинаешь постепенно вводить в ее тугое колечко ануса, стараясь вводить их синхронно с толчками члена, и девушка не выдерживает: все ее тело бьется в экстазе, а с губ срывается громкий стон, и ты чувствуешь, как ее анус начинает пульсировать быстро-быстро, а ее нутро становится настолько мокрым, что влага паутинкой начинает стекать на землю. Ты чувствуешь, как нарастает напряжение в паху и приближается приятная судорога, волнами накатывая на тебя, и ты кончаешь, отдавая ей часть наслаждения, оставшегося в тебе, заполняешь девушку спермой, все еще ощущая, как твой член полностью охватывается ею. И вдруг все заканчивается так же неожиданно, как и началось. Ее тело вздрагивает и покрывается потом, а ты утыкаешься лицом в ее распущенные волосы. Ты даже не понимаешь толком, что произошло. Ты ощущал тот же знакомый экстаз, что и во время любого другого секса, но это было намного ярче обычного. И, как ни странно, тебе хочется сделать это еще и еще. — Ой-ей… — говорит она. — Я не должна была этого делать… Она вскакивает с земли и судорожно сжимает коленки. Она смахивает выступившую со лба испарину и начинает наматывать на палец локон своих волос. Потом, словно опомнившись, она смотрит на тебя и говорит:  — Мне пора уходить. — она приблизилась к тебе и неловко поцеловала в щечку. — Прощай, человек… — грустно добавила она. — Может, встретимся еще раз? — и она бодро вскакивает, последний раз помахав ладонью, и убегает глубже в чащу леса, скрываясь во тьме, а ты даже не успеваешь что-либо сказать ей на прощание. И лишь ее призрак остается здесь, холодным ветром облизывая твою кожу, и ты думаешь, было ли вообще между ней и тобой хоть что-то реальное? Но ты уже больше не можешь стоять на месте — тебе нужно идти обратно к лагерю, и в этот миг тебе кажется, что ты когда-нибудь обязательно увидишь ее снова.