Аннет Сильвер-Харрис
Властная, порой жестокая и холодная — три слова, которыми можно описать главу семейства Харрис. Будь она другой, то вряд ли заработала бы то, чем владеет. Быть милой и дружелюбно улыбаться, пожимая руки партнёрам после переговоров — не для неё и поэтому её родные, а в особенности любимая племянница, не удостоились особых условий. Строгие правила, выговоры и наказания Аннет искренне считала лучшими методами воспитания маленькой Агаты, ведь если девочка будет безукоризненно следовать всем советам, то её непременно ждет счастливая, а главное безбедная жизнь. Годы шли, маленькая мисс Харрис взрослела и всё ещё не желала прогибаться под установленные законы, но Аннет с поразительной упорностью находила всё новые и новые ниточки, за которые тянула, словно опытный кукловод, напоминая о своём влиянии. А четыре месяца назад случился разговор, который чётко дал понять, что, когда на кону стоят большие деньги, мисс Сильвер-Харрис готова пожертвовать даже родными. — Милая, у меня шикарные новости! — всем своим видом женщина излучала невероятную радость. — Я рада это слышать, тётушка. Расскажешь? — блондинка буднично отреагировала на возбужденный тон голоса родственницы, медленно пережёвывая кусочек запечённой утки. — Если все пройдет гладко, то всего через несколько месяцев, — прежде, чем продолжить, бизнесвумен сделала глубокий вдох, — контрольный пакет акций «K.D.Gun» станет моим! Только что получила результаты аналитики, эксперты оценили компанию в 250 миллионов долларов! Впрочем, озвученная сумма не заставила Агату в удивлении приподнять брови. За обеденным столом сотни раз звучали слова о сделках, переговорах и невероятных суммах, но далеко не все они доходили до рукопожатия за закрытой дверью кабинета. Девушка уже почти расправилась со своей порцией, когда до ее уха донеслось то, что заставило её выронить столовые приборы из рук: — Повтори еще раз, мне кажется, я не расслышала. — Да, моя дорогая, мы с Лукасом всё обсудили и решили, что ваша с Эдвардом свадьба положительно скажется на имидже обеих компаний после слияния. Только представь заголовки! Неужели эта женщина выжила из ума? Она и раньше не стеснялась того, что что делала, но сегодняшняя выходка перешла все границы разумного. Объявить о том, что организовала замужество племянницы за чашечкой полуденного кофе? Подло. Объявить об этом, зная, что Харрис уже довольно давно счастлива в отношениях с Нильсеном? Подло даже для Аннет Сильвер-Харрис.***
— Агата, ты снова собираешься встречаться с ним? Я не позволю тебе, так и знай! Очередное представление, что могло затянуться на долгие часы. Одни и те же слова на протяжении последних месяцев. Глубоко вздохнув, девушка взглянула на стоящую за спиной Аннет в отражении зеркала и сухо произнесла: — Тётя, тебе не кажется, что не стоит в миллионный раз поднимать эту тему? — Стоит, пока ты вот так сбегаешь к Александру, наплевав на семейные ценности! Каждый раз хватало секунды, чтобы в голосе тётушки появлялись визгливые истеричные нотки. В глубине души Агата даже испытывала некое подобие удовольствия, видя, с каким усердием разыгрывается этот дешёвый спектакль. — О, Аннет, не тебе говорить о семейных ценностях. Ты продала меня, словно старую шубу на барахолке! — Ты уже не маленькая девочка и понимаешь, что я действую исключительно нам во благо! Эдвард — прекрасный молодой человек и ты скажешь мне спасибо, когда познакомишься с ним поближе! — тётушка сложила руки на груди. — Я могу смириться с фиктивным браком, но узнавать его получше и, тем более, спать с ним в одной постели я не собираюсь. Всё это закончится, как только шумиха о слиянии утихнет, а я, как и раньше, буду счастлива с Александром. Тебе не изменить это! — Уверена, скоро ты изменишь своё мнение, милая, – просияв натянутой улыбкой, глава семейства поспешила к выходу из комнаты и едва слышно добавила, – или я заставлю тебя его изменить.***
— Мхм, — Агата отстраненно водила взглядом по интерьеру ресторана, в котором проходила очередная семейная встреча. С того самого момента, как милая девушка-администратор проводила их к забронированному заранее столику, Аннет радостно щебетала, не закрывая рта, и от этого приторного тона сводило зубы. — Вам невероятно повезло, что я уже связалась с «Royal Wedding». Их лучшая сотрудница согласилась заняться организацией вашей свадьбы, — последнее слово отозвалась в груди Агаты тупой болью. Даже смирившись со своим невольным участием в сделке, Харрис надеялась, что рано или поздно тётя прекратит втыкать ей в спину ножи. Да, она недолюбливала Александра, но неужели Агата заслужила, чтобы её отношения разрушали на её глазах? Нильсен должен был стать тем единственным, с кем англичанка обменяется кольцами. Не мерзкий Кадоган, а её любимый Алекс, чьи нервы также не были железными. Ему, как и Харрис, было больно видеть то, как у него отнимают смысл его жизни. Пусть не навсегда, но ведь так не должно быть? Каждый раз, когда блондинка приезжала в его квартиру и часами рыдала на мужском плече, он мечтал превратить жизнь Аннет в кошмар, но всё, что он мог — это подарить Агате свою поддержку и любовь. Харрис ощущала, как все это время Эдвард пытался коснуться её руки, но не фокусироваться на этом было куда легче, чем бороться с желанием переломать ему пальцы. От смазливого придурка тошнило сильнее, чем от плохого алкоголя. Но если действие высокоградусных напитков со временем проходит, то это отвратительное чувство отказывалось покидать Агату.Нужно было всего-то продержаться год. Один год, двенадцать месяцев, триста шестьдесят пять дней, восемь тысяч семьсот шестьдесят шесть часов. Казалось бы, ничто по сравнению с целой жизнью, но как прожить это время, не имея возможности быть рядом с тем, кого действительно любишь?
— Агата, тебе нехорошо? — из мыслей девушку выдергивает голос Кадогана, и она нехотя поворачивается к нему корпусом. Скользнув взглядом по лицу молодого человека, она разглядела в его глазах беспокойство, но её это мало волновало. Нацепив самую приторную улыбку, на которую только была способна, Харрис произнесла: — Послушай, Эдвард, давай просто не будем притворяться, что нам приятна компания друг друга? — АГАТА! – голос напоминал сотню ядовитых змей, что разом выбрались из своего гнезда, готовясь напасть. Блондинка было открыла рот, чтобы привычно огрызнуться, как почувствовала мыс чужой туфли, больно врезавшийся ей в голень. Очевидно, что остроносая обувь не могла принадлежать мужчине, поэтому Агата быстро перевела взгляд на тётушку, сидящую напротив. Разъярённый взгляд означал лишь то, что Аннет как обычно была недовольна поведением племянницы. Дороги назад уже не было, поэтому взвинченная девушка швырнула на стол тканевую салфетку и сквозь сжатые зубы произнесла: — Хочешь и дальше разыгрывать этот цирк со счастливой семьей, Аннет? Ради бога! Но не втягивай в это меня. Я не подписывалась на участие в сделке и не знала, — она раздраженно махнула рукой в сторону рыжеволосого парня, — что, мать его, стоит на кону. Округлив глаза, женщина стала испуганно озираться по сторонам, но посетители ресторана, казалось, совершенно не замечали развернувшейся за столиком драмы. Каждый из присутствующих был сосредоточен на своих делах. Кто-то молча ел, уткнувшись в тарелку, кто-то увлеченно беседовал со своим спутником, а кто-то и вовсе лениво прокручивал пальцем новостную ленту в смартфоне. Никому и дела не было до скандалов семейства Харрис, но Аннет все равно попыталась спасти вспыльчивую племянницу от позора: — Ради всего святого, прояви хоть каплю уважения, — шипела женщина, стараясь не повышать голос, — если не ко мне, то хотя бы к Эдварду, – обернувшись к молодому человеку, добавила, – Простите её, Эдвард, у неё был сложный день. Не дождавшись ответа Кадогана, Харрис схватила сумочку со стула и, развернувшись к выходу, бросила: — С такой, как ты, вся жизнь сложная, – последние её слова сопровождались стуком каблуков, с которым Агата покидала ресторан. Упав на водительское сидение автомобиля, блондинка дождалась, пока смартфон подключится к бортовому компьютеру и торопливо нажала на кнопку вызова напротив нужного имени. Не прошло и пяти секунд, как на том конце раздался родной бархатный голос. Услышав его, Харрис откинулась на спинку кресла и в изнеможении прикрыла глаза. Она нуждалась в нём прямо сейчас. — Как прошла встреча, каттен?— прозвучал ожидаемый вопрос, на который нельзя было дать обнадеживающий ответ. — Послушай, я…— слезы предательски скопились в уголках глаз, —…я приеду сейчас и всё расскажу. Алекс, я буду через 20 минут, — голос дрогнул, выдавая внутреннее состояние его обладательницы, — всё нормально, правда. — Кого ты пытаешься обмануть, мин кэра? – интонация Нильсена сменилась, и в воздухе в миг повисло напряжение. — Клянусь, я когда-нибудь убью всех твоих родственников. Шведу не нужно было находиться рядом, чтобы выяснить то, о чём молчит его любимая девушка. — Нет…да, Алекс, я всё тебе расскажу, как только доберусь. Целую! — Харрис отключила громкую связь и чуть сильнее надавила на педаль газа, мечтая как можно скорее добраться до квартиры любимого. Когда через 20 обещанных минут Агата нажала на кнопку звонка, он молча открыл ей дверь, сразу же раскрывая руки для объятий и она, не задумываясь, шагнула в них. Неизвестно, сколько они так простояли, но Харрис наконец ощущала спокойствие. Вот так просто, без слов, без слез, без лишних эмоций. Агата первая нарушает тишину. Привстав на носочки, она поднимает руки на широкие мужские плечи и неуверенно касается его губ своими. Алекс нежно отвечает на трепетное касание, для него самое большое в мире удовольствие — целовать пухлые губы, оглаживая ладонями давно изученные изгибы родного тела. Не разрывая контакта, он слегка подталкивает девушку по направлению к спальне. Едва переступив порог комнаты, Харрис тут же избавляет его от белоснежной домашней футболки и отбрасывает её в сторону за ненадобностью. В отличие от Алекса, её от полной наготы отделяет лишь тёмно-синее коктейльное платье, которое однозначно не задержится на её теле надолго. Когда они добираются до кровати, всё так же не разрывая поцелуя, Агата падает спиной на мягкие простыни и наконец открывает глаза. Глядя на шведа из-под полуприкрытых век, она начинает невольно любоваться идеальным подтянутым телом, замечая, как в его глазах уже загорелись огоньки нетерпения. Но сегодня им было некуда спешить, а значит можно было сколько угодно дарить друг другу сладкие ласки. Он нависает над ней и оставляет дорожку влажных поцелуев на тонких ключицах, спускаясь ниже к упругой груди. Слегка прикусывает розовый сосок, отчего тело девушки отзывается россыпью мурашек. Стоит Агате развести стройные ноги, чтобы обхватить ими бедра Нильсена, как мужчина тут же подаётся назад, слегка отстраняясь. Когда Харрис бросает на него вопросительный взгляд, он лишь качает головой, улыбаясь, и одним движением стягивает с неё маленькие чёрные трусики. Джинсы – единственный предмет одежды, который всё ещё разделяет два разгорячённых тела от полного контакта, поэтому девушка тихо просит: — Ну же, Алекс, сними их. Нильсен тут же избавляется от лишней ткани и возвращается к любимой. Она разводит перед ним бёдра и перед взором Нильсена предстают влажные складочки с поблескивающей на них смазкой. Агата невыносимо, до дрожи во всём теле, хотела почувствовать Александра в себе, потому, заведя одну ногу за его спину, она рывком притянула его ближе к себе. — Неужели так не терпится, каттен? — сумев сохранить равновесие, шатен мягко усмехается и проводит ребром ладони вдоль сочащихся складочек. Она уже давно готова, поэтому Алекс не встречает сопротивления, когда вводит в нее два пальца, а Харрис кажется, что от одного движения из её глаз уже посыпались звездочки. С пухлых женских губ то и дело срываются стоны наслаждения, и Александр сдаётся, видя, как сгорает от желания его зеленоглазая бестия. Одной рукой он обхватывает член, приставляя блестящую от выступившей смазки головку ко входу и, плавно качнув бёдрами, толкается в неё. От размашистых, но неторопливых движений девушка выгибается дугой, приподнимаясь над простынями, а внизу живота медленно разгорается пламя. Жарко, страстно. Она хаотично водит руками по крепкой мужской спине, прижимая его ближе к себе, будто пытаясь стать с Нильсеном одним целым. Комната медленно наполнилась звуком жадных поцелуев, влажных шлепков сплетённых тел и тихими хриплыми стонами, а для этих двоих, казалось, перестал существовать весь остальной мир. Твёрдый член то и дело исчезает меж влажных складочек, и эта чувственная картина лишь больше раззадоривает шведа, заставляя его крепче сжимать пальцами округлые бёдра. Заданный темп движений идеально подходит им обоим, унося их далеко за пределы небольшого помещения. Агата чувствует, как её накрывает волной оргазма и всё тело будто простреливает короткими электрическими импульсами. Она закатывает глаза к потолку и жадно хватает губами воздух, которого в один миг стало катастрофически мало. Алекс кончает вслед за ней, но не спешит покидать родное тело, восстанавливая сбившееся дыхание. Всё ещё находясь под приятной тяжестью веса любимого, Агата медленно гладит его по влажным волосам и понимает, что он — её безопасное место в этом мире и, как завещали старые свадебные клятвы, только смерть может разлучить их.***
На приёме в особняке Бишоп-Мэнсон, казалось, собрались не только крупнейшие бизнесмены Великобритании, но и все журналисты, желающие заполучить сенсационные слухи о слиянии двух успешных компаний. Представители прессы надеялись, что кто-нибудь из гостей обязательно переберёт с алкоголем и поделится событиями, происходящими за закрытыми дверями офисов. Шампанское в этот вечер лилось рекой и в воздухе витала атмосфера торжества, однако Агата мечтала провалиться сквозь землю, чтобы ни секунды больше не находиться на этом карнавале лицемерия. Она выглядела, словно королева, её невероятной красоты платье кремового цвета мягкими облаками струилось по полу, а светлые волосы были убраны в элегантную прическу. Но это был лишь внешний лоск, который был нужен для того, чтобы скрыть всю боль в её измученной тётушкой душе. Харрис думает о том, что это чувство не унять, приняв болеутоляющее. Не сделать тише, не запить и не выплеснуть. На худой конец, нельзя даже вспороть себе грудную клетку, чтобы только эта темнота перестала душить и дала наконец отдышаться. Но ей приходится мысленно бить себя по щекам и напоминать себе, что жалкие несколько минут отделяют её от долгожданного побега, а значит нет никакого предательства. Она поступит так, как должна была и будет счастлива только с Александром. — Дорогие друзья! Мы с мистером Кадоганом должны сделать еще одно важное заявление! Все дело в том, — мисс Сильвер-Харрис с неподдельно-нежной улыбкой окинула взглядом собравшихся, крепче обхватив микрофон рукой, — что сегодня мы объединяем не только наши компании. Наши дети, дорогие Агата и Эдвард, решили пожениться… …а дальше она не слышала. Когда гнев достиг своего апогея, Харрис вдруг услышала тихий хруст. Бокал, который она сжимала тонкими пальцами, рассыпался в крошку прямо в её ладони. Ещё через секунду показалась первая струйка темно-красной крови и тогда всё стало ясно: пора бежать. И пока присутствующие пребывали в лёгком шоке, слушая торжественную речь Аннет, и не замечали ничего вокруг, в короткой паузе между словами раздался громкий треск разрываемой ткани. Это Агата, сглатывая душащие её слёзы, с остервенением рвёт подол некогда шикарного платья. Оторвав полоску ткани, англичанка на всех парах несется к выходу из помещения. Нужно всего лишь обмотать руку и добраться до машины, что припаркована у черного входа. Ничего сложного. Сочащаяся из раны кровь тонкими струйками стекает по кончикам пальцев, пачкая юбку, но ей плевать. Она быстро минует длинный темный коридор, зная, что за дверью ее уже ждет Александр. Всего несколько мгновений отделяет влюбленных от новой жизни, где не будет места грязным играм Аннет. Они наконец-то смогут исполнить свою мечту и стать настоящей семьей. Только они вдвоем. Как только Харрис запрыгивает на пассажирское сидение, захлопывая за собой дверь, швед тут же замечает окровавленный подол юбки и не понимает, какого черта произошло. Она ещё пару секунд переводит дыхание, наспех завязывает в узел небрежно болтающиеся края импровизированной повязки, а затем поднимает виноватый взгляд на возлюбленного, лицо которого чётко выражает недоумение. — Твою мать, что с твое…, — Нильсен делает рывок по направлению к Агате, чтобы осмотреть перевязанную руку, но та останавливает его резким поцелуем, граничащем с грубостью. — Плевать, ерунда, — она остервенело сминает его губы своими, словно целует его в последний раз, — нужно ехать. Алекс, еще пара минут и Аннет пошлет за мной охрану, едем! — торопливо шепчет, нехотя отрываясь от любимых губ, и кидает мимолетный взгляд на заднее сидение автомобиля. Вся их новая жизнь уместилась в средних размеров чемодане и одной кожаной сумке. Под одеждой надежно спрятан небольшой травматический пистолет и два поддельных паспорта на вымышленные имена. Эта мера до сих пор кажется Агате лишней, но только так она сможет спокойно спать по ночам, зная, что оборвала нити прошлого, и Аннет не сможет вернуть ее в Англию. Уже через три часа самолет унесёт их за океан, где будет положено начало новой истории. Возможно, когда-нибудь она найдёт в себе силы позвонить домой и рассказать, что у них с Александром всё наконец наладилось. И что они не вернутся. Больше никогда.