братья.

— пожалуйста, только не ори на весь дом о том, какие эти студенты классные, я хочу отдохнуть. кун уже несколько лет работает ведущим, имея, разве что, один выходной день в месяц (если повезет, конечно же), поэтому в часы, когда можно побыть дома, он предпочитает отдыхать в тишине. правда это не всегда (почти никогда) удается из-за слишком активного младшего брата, которому постоянно что-то надо. старший иногда думает, что без него брат вообще бы не выжил в этом мире, ну или он слишком хорошо притворяется ради чужого внимания. хотя зачем оно ему, кун все еще не понимает: популярный актер с кучей фанатов, которого буквально заваливают любовными признаниями и упоминаниями в социальных сетях. но на все вопросы дери только отмахивается, говоря, что ему «нравится, когда ты со мной разговариваешь»; возможно, ему одиноко. да, у него слишком серьезный контракт, это даже фанаты замечают, и многое ему просто не позволяют: даже с друзьями общаться. он уже давно хочет подружиться с сончаном и чонином, потому что они кажутся ему интересными людьми, да и блоги их он смотрит с детской радостью. но менеджеры не разрешают, а идти против компании не хочется; все-таки своей популярностью он частично обязан ей. поэтому постоянной жертвой является и без того уставший старший брат, у которого не остается сил даже просто поговорить на тему погоды, не говоря уже о каких-то сложных дискуссиях. хендери стыдно за это; стыдно, что он занимает все свободное время куна, а у него, может быть, вторая половинка есть, к которой он даже поехать не может. — да, конечно.... прости за беспокойство. дери виновато опускает взгляд в пол и уходит в свою комнату: кажется, он уже порядком надоел своим присутствием куну. но что он может поделать, если только рядом с братом он чувствует себя по-настоящему счастливым и спокойным; только рядом с ним ему нечего стесняться и не нужно постоянно одергивать себя с мыслями «менеджерам это не понравится». потому что он является самым лучшим исключением из правил и единственным близким человеком. хотя у самого брата много друзей, да и круг общения совершенно другой (в который, кстати, младший хочет как-нибудь втиснуться), он наверняка не испытывает тех же чувств, а, может, ему такое общение и вовсе в тягость. они никогда не говорили об этом, умалчивая о своих вопросах, которые чуть ли не поедают изнутри; а, может, так делает только хендери. со стороны брата полное равнодушие и безразличие; нет, конечно, он улыбается и даже смеется, иногда вставляет свои саркастические комментарии, что порой задевают, но это все равно не та отдача, которую хочется получать. как будто кун просто натягивает маску спокойствия, чтобы к нему не лезли и не отвлекали от отдыха; дери не может исключить этот факт. да, они настоящие братья, по-настоящему близкие; те, которые умрут друг за друга, но почему-то с каждым днем все больше кажется, что жертвовать готов только младший. и ведь не поговоришь об этом: а как сказать, что ты больше не чувствуешь ответной любви? чувства — это вообще не про куна. до трансляции еще десять минут, поэтому парень со спокойной совестью заходит в твиттер, проверяя последние обновления: ничего интересного, кроме того, что чуть ли не вся социальная сеть обсуждает «абьюзерские» отношения джэхёна. с ним они познакомились на премии, тогда-то дери и понял, что хочет быть похожим на него: мастерство, к которому стремятся многие, было врождённым даром чона. это не могло не восхищать. у самого же дери с талантом все не так хорошо: он есть, но его недостаточно, поэтому все мастерство, которое отмечают даже режиссеры и сценаристы, результат нескончаемых тренировок, постоянных репетиций перед зеркалом и старшим братом, который чуть ли не спал во время высококачественной игры. но это не вина дери, это просто кун уставший. кажется, усталость — это неотъемлемое состояние, как и нормальная температура тела. стремясь достичь одному ему известных высот, хуан не заметил, как стал достаточно популярным: на его взгляд, это произошло слишком быстро и неожиданно, что он все еще не может привыкнуть к этому. ему все еще стыдно писать в комментариях под постами его любимых звезд, хотя он точно такая же звезда. — прости, я не хотел тебя обидеть. но, кажется, снова сделал это. кун осторожно приоткрывает дверь, высовывая голову и виновато улыбаясь; конечно, он его любит, кто вообще мог усомниться в этом факте? он подходит к столу, за которым и сидел парень, оперевшись на одно колено подбородком, и выкладывает его любимое печенье на стол в знак примирения; это всегда работало. и сегодня не стало исключением, поэтому младший тут же радостно разрывал упаковку, откусывая половину сладости. кун на это только улыбается: хендери выглядит до ужаса мило и невинно, настоящий ребенок, в котором еще каким-то образом остались та детская непосредственность и вера в лучшее. когда брат уже четко определился, что станет актером, куну оставалось только мысленно поддерживать и улыбаться, закрывая глаза на изнемождённое состояние младшего. он не мог ничего сделать, ему просто не позволяли проявлять заботу, потому что «так он станет неженкой и не сможет выжить в суровой индустрии». да и плевать, пусть он бы не добился таких успехов, старший бы все равно поддерживал его, уверял, что он самый лучший и продолжал бы любить таким, какой он есть; лишь бы он был в порядке. они как будто стали жить отдельно: приходили и уходили в разное время, практически не пересекаясь дома; а после переезда в корею так вообще стали жить в разных квартирах. инициатором их совместного проживания стал, что удивительно, дери, который год назад нагло приехал с вещами и словами «я не буду жить без тебя!» и вломился в жизнь старшего спустя столько лет. — посмотришь со мной трансляцию ребят? хендери чуть ли не умоляющими глазами, как у кота из «шрека», смотрит, ожидая в очередной раз услышать отказ, а у куна внутри что-то трескается. сил сопротивляться и снова видеть эту грустную улыбку просто нет; каким бы хорошим актером он не был, настоящие эмоции никогда не подавляет в присутствии брата. это какое-то негласное правило. и кун соглашается, устало кивая и подсаживаясь ближе: этих двоих он знает только из-за старших братьев. доён ему вообще симпатизировал: также аморально и грубо шутит, но остается добрым и надежным другом. а джэхён... отношение к нему было нейтральное, слишком уж он странный, да еще и парень у него есть. дери слишком широко улыбается, накидываясь на брата с распростертыми объятиями: он точно скучал, а потом запускает экран телефона, видя двух смеющихся парней, которые сразу же приветствуют его, заметив синюю галочку среди присоединившихся к трансляции. он даже что-то отвечает в чате, пока кун рассматривает его руки и прокручивает в голове, как четыре часа сна смогут сделать из него выспавшегося и не опухшего ведущего. да, если повезет, то сегодня он поспит хотя бы эти жалкие четыре часа; а все из-за бессонницы, которая, как заметил парень еще пять лет назад, появляется у него из-за длительной нагрузки и отсутствия половой жизни. а у него на нее просто времени нет: вызвать девушку вообще не проблема, и заплатить сколько угодно тоже, проблема выделить на это время, потому что график настолько ненормированный, что хоть вешайся. пока доедешь до какого-нибудь отеля (не домой же ее вести), потом обратно — уже часа два уходит, а это даже без самого процесса. вот он и страдает от отсутствия сна и излишней раздражительность; слава богу, что брат пока что не особо обращает на это внимание. у старшего четкое ощущение, что сейчас он, вместе с такими мыслями, отключится прямо на этом удобном стуле на колесиках. но мысли в порядок приводит лицо хендери, которое оказалось слишком близко. — хён, я передал привет ребятам от тебя, ты же не против? — да, конечно. делай, что хочешь. парень еще раз внимательно осматривает уставшее тело брата, опуская взгляд ниже. с каких пор он думает об «этом»? лет с шестнадцати точно; как раз тогда он и понял, что его ориентация, возможно, не такая уж и традиционная, какой ее хотели видеть родители. она вообще у него странная: просто нравится старший брат; не парни, не девушки, а он. весь такой красивый, серьезный, с теплой улыбкой... идеальный. сколько ночей прошло без сна только потому что он думал о нем? лучше бы куну не знать об этом; ему лучше вообще ни о чем не знать. но так сложно сдерживаться, когда ты видишь его практически каждый день, когда постоянно обнимаешь его, «случайно» утыкаясь в шею. невыносимо. невыносимо тяжело видеть мокрые сны, а на утро помнить все в деталях; невыносимо хотеть его каждую минуту, когда он в поле зрения. просто хочется прижаться и крепко обнимать; хотя бы это. и сейчас, когда он явно не особо в себе, у хендери появляется еще больше стыдливых мыслей, которые он топит в правильности брата, и переключается на трансляцию. она вообще-то довольно-таки интересная: парни рассказывают про своих любимых айдолов, иногда даже актеров, выдавая факты, о которых тот не знал. но рядом сидит уставший кун, который разминает руки и поправляет резинку штанов: это уж точно будет поинтереснее. сконцентрироваться так и не удается, когда кун встает, чтобы сходить за стаканом воды, потому что дери смотрит именно туда. мысленно дав себе пощечину и пообещав наградить себя огромной банкой мороженого за выдержку, младший успокаивается, пытаясь уловить какую-то связь в словах сончана. так, да, какой-то семидневный влог в планах; потом коллаб с чонином; еще какая-то песня; а в конце и вовсе нечленораздельные звуки, потому в ушах звенит от такого брата. футболка открывает ключицы, оголяя достаточно большой участок кожи, волосы зачесаны назад: наверное, опять лезут в глаза, а в штанах виднеется немаленький такой бугорок. это уже клиника... как вообще в голову приходит такая идея вполне понятно, но как хватает смелости на ее исполнение, вот это, конечно, вопрос. мысли куна окончательно собираются в вполне себе работоспособную систему, когда младший сидит между его ног и пошло облизывается. ладно, мысли нихрена не собираются в такой ситуации, их становится слишком мало, чтобы мыслительные процессы вообще шли. и его лицо такое красивое, черт возьми, просто нереально идеальное, а пухлые губы вообще мечта любого фетишиста. — хендери... что это? — ты сам сказал, что я могу делать всё, что захочу. просто расслабься. потом младший обязательно убьет себя за такие наглые слова и действия, но это будет завтра, а сегодня он собирается насладиться ситуацией, пусть и последней в его жизни. руки, что удивительно, не дрожат, вполне себе уверенно развязывая шнурки и стягивая спортивные штаны вниз; старший даже приподнимает бедра, чтобы легче было убрать мешающую ткань. боксеры слишком сексуально обтягивают ноющую плоть, хотелось, чтобы вокруг нее было кое-что другое; и хендери абсолютно точно сделает это. раздвигая ноги в разные стороны, парень ближе придвигается к куну, проводя языком сквозь белье, и этого уже достаточно, чтобы сверху послышался сдавленный стон. да, ему все еще непонятно, что происходит; у него даже есть подозрения, что он внезапно отключился. но сон не может быть таким реалистичным и дарить такие ощущения. боксеры падают к штанам, а дери удивляется размеру, он правда представлял немного меньше, но такое даже к лучшему. размашисто проводя языком по всей длине, парень переходит на головку, сначала осторожно ее полизывая, собирая естественную смазку, а потом обхватывает губами. когда рука осторожно ложится на макушку, хуан понимает, что можно двигаться дальше: с посасывания чувствительной головки переходит к более глубоким движениям. берет настолько глубоко, насколько позволяет растяжка, проводит языком по выступающим венкам и выпускает член изо рта с характерным хлюпающим звуком. кун не может отвести взгляд от этой картины: возбужденный дери со слегка опухшими губами, который сосет, смотря прямо в глаза, просто невероятное зрелище. но хочется большего: раз уж они уже перешли границы, то к черту все остальное. старший надавливает на голову, заставляя принять глубже; руки младшего тут же упираются в подкаченные бедра, а на глазах выступают слезы. он не может взять настолько глубоко, но когда сверху слышится заботливое и рваное «расслабь горло, малыш», невольно повинуется, желая доставить как можно больше удовольствия. а о том, что это его первый в жизни минет, брату знать необязательно. пытаясь расслабиться и заглотнуть орган глубже, хендери уже закрывает глаза на рвотные позывы и желание отстраниться и покорно двигает головой, рукой надрачивая плоть, до которой ротик не достает. — я сейчас кончу, малыш. это, наверное, больше рефлекс, но дери все равно не отстраняется, а, наоборот, вбирает член глубже, совершая глотательные движения. а кун от таких действий просто на грани; тело прошибает мелкая дрожь, предвещая скорый оргазм. он пытается отстраниться, но младший только сильнее смыкает губы вокруг органа, поднимая взгляд на брата. такой блядский взгляд, такой развратный и пошлый, особенно, когда он смотрит только на тебя, что парень уже не выдерживает и изливается, выстанывая имя младшего. в глазах минутное помутнение, дыхание сбито, а дери уже сидит у него на коленях без белья в одной ебучей толстовке, которую он же ему и подарил. не хочется больше задавать никаких вопросов, просто поцеловать: мокро, развязно, так грязно, что любая порнозвезда позавидует. мягкие губы чуть ли не насилует чужие, постоянно покусывая и посасывая, наслаждаясь каждым судорожным вздохом. это их первый поцелуй, а младший только рад, что он не такой невинный, как в дорамах. руки куна обхватывают тонкую талию, задирая мягкую ткань выше, а затем переходят на ягодицы; такие упругие и желанные. да, он не один раз засматривался на эту шикарную задницу, мечтая пару раз шлепнуть. — девственник? — да. но, хён, пожалуйста, давай сделаем это. это почему-то на секунду останавливает куна, но когда слышит заветные три слова, сильнее сжимает половинки, оставляя красные следы. хендери стонет уже от этого, прогибаясь в спине и обнимая за шею старшего. это даже объятиями назвать нельзя, но он все равно видит в этом что-то интимное и личное, пусть и в последний раз. кун пододвигается ближе к тумбочке, прекрасно зная, что там есть и смазка, и презервативы, слегка улыбается покрасневшим ушам младшего, который явно смущен, и, выдавив немного жидкости, массирует колечко мышц. тело на нем заметно вздрагивает, тут же утыкаясь в шею и покрывая ее поцелуями, а потом расслабляется. и в этот момент старший вставляет сразу два пальца, успокаивающее поглаживая спину и давая привыкнуть. хендери не столько больно, сколько непривычно; но так приятно чувствовать что-то внутри себя, поэтому он сам начинает насаживаться на пальцы, требуя большего. слишком хорошо, до одури приятно и необычно; такие ощущения срывают крышу, и он прикусывает тонкую кожу на шее брата. да, за засосы его отдельно убьют, но если завтра они навсегда перестанут общаться, то он ни о чем не жалеет. пальцы осторожно растягивают дырочку, проникая все глубже, а дери откровенно стонет, пытаясь отдышаться. когда проникает третий, тело начинает немного дрожать: больно, но, черт возьми, он не остановится на этом. а кун делает все настолько аккуратно, будто на нем сейчас сидит самое ценное сокровище; ему не хочется причинить боль, но в первый раз едва ли получится ее избежать. он старается заглушить боль рваными поцелуями и комплиментами, от которых младший еще больше теряется в пространстве. он прикусывает мочку уха, проходясь языком по ушной раковине; незабываемые ощущения. внутри так горячо и влажно, что член старшего дергается, снова возбуждаясь и упираясь между половинок. — малыш, поцелуй меня. хендери целует настойчиво, но вместе с тем нежно, вкладывая в поцелуй всю свою любовь, которая тихо томилась столько лет. он упускает тот момент, когда пальцы покидают горячее нутро, но слишком громко стонет, когда его насаживают на член до основания. на глазах слезы, а по комнате витают пошлые стоны и легкие всхлипы младшего. он не был готов вот так принять его. внутри все как будто разрывает; настоящий член пульсирует внутри, от чего дырочка невольно сжимается сильнее, а кун сходит с ума, когда дери его так засасывает, и поднимает кофту младшего, открывая обзор на грудь. облизывает вставшие соски, посасывая сначала один, переходя на другой; оттягивает чувствительные бусинки, выбивая из парня протяжный стон, а потом снова лижет по кругу. ткань оказывается в руках хендери, а старший не спеша начинает двигать бедрами парня, насаживая на свой член. невероятно узко и горячо, двигаться практически невозможно, поэтому старший предпринимает попытку оставить поцелуй на шее, чтобы хоть как-то успокоить брата. — дери, малыш, если ты продолжишь так меня сжимать, то я не смогу двигаться. что мне сделать, чтобы ты расслабился? ему стыдно, ему очень стыдно просить о таком, и он даже пытается самостоятельно расслабиться, лишь бы не произносить эти слова, но когда внизу завязывается узел, то вариантов уже не остается. — пожалуйста... прикоснись ко мне... прошу... куна не нужно просить дважды. он проводит рукой по всей длине, надавливая на головку, и начинает медленно надрачивать. удовольствия слишком много, хендери с трудом выносит до звездочек в глазах приятные ощущения и спереди, и сзади, наконец-то повисая на парне. член спокойно проходит внутрь, касаясь чувствительных стенок, и растягивая дырочку еще больше. парня пробирает дрожь, а оргазм накатывает слишком сильно, что он изливается в руку брата, попадая на собственный пресс. слишком хорошо. старший ускоряет движения, когда его приятно сжимают, вдалбливаясь в юное тело с каждым толчком все сильнее. хендери устало целует его, оглаживая кубики пресса, и сам насаживается на член. движения становятся хаотичными, попадая по простате, с губ младшего слетают новые сладкие стоны, которые кун готов слушать вечность, просто музыка для его ушей. — давай, малыш, я скоро кончу. хочешь, чтобы я сделал это внутрь? — д-да... пожалуйста... сделай это внутрь. ему все еще стыдно, но теперь больше хорошо и одурительно приятно, чтобы скрывать свои настоящие чувства: он хочет его сперму внутри, хочет чувствовать его тепло. поцелуи, если это можно так назвать, снова становятся напористыми и грязными, губы истерзаны чуть ли не в кровь, но зато оба ловят стопроцентный кайф, наслаждаясь друг другом. пара глубоких толчков, и они практически одновременно кончают. тело хендери все еще дрожит и сжимает твердый член, а перед глазами ничего нет: слишком бурный оргазм. как они моются, младший улавливает остатками сознания, когда кун его нежно целует и промывает. как они оказываются на кровати старшего, вообще проходит мимо, потому что сон одолевает слишком сильно. трансляция успешно завершена, хендери и куну еще час назад пожелали хорошего вечера и отключились. кажется, кун сегодня впервые за долгое время нормально выспится, а о последствиях можно подумать и завтра, когда голову будет прошибать неприятное осознание.