_______________________
Поскольку они оба были умны и имели больше двух клеток мозга, они решили не спешить. Было бы странно, рассуждал Лань Сичэнь, если бы они немедленно начали с хардкорных вещей. Вэй Усянь и Лань Чжань жили в своем собственном мире, но вряд ли были настолько глупы. К тому же, Вэй Усянь всю свою жизнь разыгрывал Цзян Чэна и учуял бы фальшь, покажи они слабость. Итак, Цзян Чэн и Лань Сичэнь начали намекать на свою близость. Не слишком много, чтобы вызывать подозрения, но достаточно, чтобы показать их младшим братьям, что их отношения изменились. – Цзян Чэн! Это несправедливо, что Лань Чжань не может пообедать со мной! Почему он не может?! Он не отвечает на мои сообщения! – Вэй Усянь плакал на диване, а Цзян Чэн пытался найти на netflix фильм, что удовлетворил бы их обоих. – Заткнись, ты можешь говорить о чём-нибудь другом, кроме своего парня?! – Цзян Чэн раздраженно застонал, а затем лукаво добавил. – К тому же он со своим дядей, ты же знаешь, как Лань Цижэнь не любит видеть телефон рядом со столом. Вэй Усянь надул губы. – Лань Цижэнь такой осел… подожди, откуда ты знаешь, что он ужинает со своим дядей?! Я не знал, что вы двое разговариваете друг с другом! Ты пытаешься украсть моего парня? – Боже мой, если ты не заткнешься, я сброшу тебя с дивана, – Цзян Чэн зарычал, раздраженно приподняв брови, но втайне он был взволнован тем, что получил шанс на блюдечке с голубой каемочкой. – И нет, я не разговариваю с твоим глупым парнем. Сичэнь сказал мне. – Мой парень не дурак – и с каких это пор ты разговариваешь с моим деверем?! – Вэй Усянь стал подозревать, его брови приподнялись на лбу. Цзян Чэн не упустил ни секунды. Он знал, что это произойдет. Поэтому он ответил без колебаний. – Что? Мне не разрешено с ним разговаривать? – он закатил глаза, чтобы быть как можно более драматичным. И его также немного раздражало то, что Вэй Усянь считал странным для него разговаривать с Лань Сиченем. – Мы познакомились через вас двоих, помнишь? Ты заставляешь меня присутствовать на семейных обедах. Вэй Усянь смотрел на него несколько секунд, прежде чем он снова перевел взгляд на телевизор. – Хорошо, – его губы растянулись в легкой улыбке. – Я рад, что ты начал сближаться с семьей Лань Чжаня! Может быть, однажды ты так же полюбишь и Лань Чжаня... – Не надейся, засранец, – Цзян Чэн бросил в него подушку, ударив Вэй Усяня прямо по голове. А затем, поскольку он был полон мести и разочарования, он все равно сбросил Вэй Усяня с дивана._______________________
Они поддерживали этот ритм в течение нескольких недель. И Цзян Чэн, и Лань Сичэнь продолжали упоминать друг друга своим братьям, и ни Вэй Усянь, ни Лань Чжань не стали подозревать, даже лучше, они искренне были этому рады. Цзян Чэн гордился тем, что их план работает так хорошо, и даже Лань Сичэнь не мог не злорадствовать по этому поводу. Они обнаружили, что всё чаще обмениваются сообщениями, сначала они говорили о своем плане, но затем разговоры перешли к тому, что они высказывались о своих коллегах и обо всем, что приходило им в голову. Это было фантастически, Цзян Чэн чувствовал, что Лань Сичэнь понимает каждую его боль и был счастлив отвечать на все, что рассказывал другой. К тому же, ни один из них не возражал против того, что на ответ у них может уйти несколько часов, поскольку они оба были заняты своей работой или занимались другими делами, или просто слишком устали, чтобы отвечать. Цзян Чэн был этому рад, это сняло груз с его плеч, так как он не очень любил переписываться весь день, но Лань Сичэнь был очень понимающим. Они стали друзьями, чего Цзян Чэн не ожидал, но приветствовал с распростертыми объятиями. Это было приятное чувство – иметь такого близкого человека, с которым Цзян Чэн мог открыто говорить о чем угодно. Он был счастлив. Но их план все еще был в силе, и после трех недель и еще четырех раз, когда Цзян Чэн видел, как Лань Чжань бил своей задницей Вэй Усяня на каждой плоской поверхности в их квартире, они решили, что им нужно немного активизировать свою игру. – Я точно знаю, что Ванцзи приведет сюда Вэй Усяня, – Лань Сичэнь сказал Цзян Чэну, когда они потягивали чай на дорогой кухне Лань Сичэня, которая была больше, чем вся квартира Цзян Чэна (честно говоря, было несправедливо, что все казалось таким сияющим). Пришло время Вэй Усяню и Лань Чжаню понять, что между ними что-то происходит. Они не были откровенны, но они сделали ровно столько, сколько могли, дабы поселить сомнения в сердца своих братьев. Цзян Чэн не мог солгать. Он был в восторге. И не только потому, что Лань Сичень был самым красивым мужчиной, украшающим эту землю, и они собирались притвориться, что что-то происходит между ними, вместе. – Как ты можешь быть так уверен? – спросил Цзян Чэн, ставя кружку и стараясь не смотреть на ключицы Лань Сичэня. Блин, он бы не прочь их прикусить. Цзян Чэн знал, что наблюдение за Лань Сичэнем ни к чему не приведет, но, черт возьми, перед ним было такое прекрасное произведение искусства. Цзян Чэн мог хотя бы смотреть. – Вчера они были в твоей квартире, – указал Лань Сичэнь, его глаза сузились. Цзян Чэн вспомнил Вэй Усяня, стоящего на коленях между ног Лань Чжаня, и застонал от боли. – Не напоминай мне… черт возьми, я хотел выколоть себе глаза. Я не хотел знать твоего брата настолько лично. Лань Сичэнь, предатель, смеялся над его несчастьем. – Итак... как мы это сделаем? – спросил Цзян Чэн через мгновение, серьезно изучая Лань Сичэня. – Ммм… Я думаю… что-то вроде этого? – Лань Сичэнь поставил кружку на стол и посмотрел на Цзян Чэна темными глазами. Цзян Чэн вздохнул, когда Лань Сичэнь сделал шаг вперед, войдя в его личное пространство. Он чувствовал тепло, исходящее от тела Лань Сичэня, их груди были так близко, а его пальцы легли на запястья Цзян Чэна, лаская его кожу, как будто он был прекрасным фарфором. Цзян Чэн был вынужден напомнить себе, что они всего лишь притворяются. Неважно, насколько чертовски красивым было лицо Лань Сичэня, насколько увеличивались его зрачки, чем больше он смотрел на Цзян Чэна, или насколько широки были его плечи, и Цзян Чэн внезапно подумал, что Лань Сичэнь даже не вспотеет, если решит внезапно поднять его. – ….В порядке? – Голос Лань Сичэня был полон беспокойства. – Все в порядке, Цзян Чэн? Цзян Чэн прочистил пересохшее горло. – Д-да, извини, я задумался. Но да, конечно. Это совсем не странно. Они будут удивлены. Лань Сичэнь слегка улыбнулся, и, блин, у него были ямочки. Затем они оба замерли, когда услышали, как открылась входная дверь. Переглянувшись, они кивнули и приготовились. Лань Сичэнь остался на месте, его тело прижало Цзян Чэна к стойке, в то время как пальцы ласкали нежную кожу его запястий. Цзян Чэн вздрогнул от прикосновения, мурашки по коже покрыли его предплечье. Затем он заметил, насколько напряженным выглядел Лань Сичэнь, его плечи были приподняты, как у испуганного кота. Цзян Чэн сглотнул и наклонил голову вперед, его губы коснулись его мягкой щеки. – Расслабься, Лань Хуань, тебе нужно расслабиться, – Цзян Чэн не знал, какая клетка мозга умерла после того, как он произнес имя Лань Сичэня, и был готов к тому, что его друг обидится, что его назвали так в такой интимной манере. Но он был удивлен, когда Лань Сичэнь действительно расслабился, его плечи опустились, а глаза стали мягче. – …Ты можешь поверить в то, что это сделал Не Хуайсан, Лань Чжань? Он такой глупый болван… Громкий голос Вэй Усяня внезапно оборвался, когда он приблизился к кухне. Цзян Чэн мысленно считал до трех и старался не выглядеть самодовольным, когда он отстранился от Лань Сичэня, чтобы посмотреть на Вэй Усяня. О, лицо его брата было великолепным. Цзян Чэн проклял себя за то, что не взял с собой телефон, потому что это определенно было выражением, которое он хотел немедленно показать Цзян Яньли. Вэй Усянь пялился на них, его глаза были огромными, как блюдце, а взгляд продолжал метаться между Лань Сичэнем и Цзян Чэном. Рот Вэй Усяня был открыт, и все, что он говорил своему парню, было забыто, когда парень заметил, что происходило перед ним. Говоря о втором... лицо Лань Чжаня было по-своему бесценно. Не то чтобы у Лань Чжаня было много выражений лиц, но это был первый раз, когда Цзян Чэн увидел, что он демонстрирует что-то, близкое к замешательству, если судить по этой приподнятой брови. Он не мог очень хорошо его читать, но из-за удовлетворения, исходившего от тела Лань Сичэня, Цзян Чэн был уверен, что то, что его друг видел на лице Лань Чжаня, он никогда не забудет. – Вэй Усянь, – Цзян Чэн легонько похлопал Лань Сичэня по груди, заставляя его отступить, и старался не слишком разочаровываться из-за недостатка тепла. – Я не думал, что ты будешь здесь. – Я… – казалось, что мозг Вэй Усяня перестал работать. – Я тоже не думал, что ты будешь здесь?.. Цзян Чэн гордился тем, что не рассмеялся безумным смехом. – Ага, ну… всякое случается, да? – прежде чем Вэй Усянь смог открыть свой разум для дальнейшего расследования, Цзян Чэн уже повернулся к Лань Сичэню, который показывал плохо скрываемую улыбку. – Думаю, мне пора идти, увидимся на следующей неделе? Вэй Усянь поперхнулся позади них, но Цзян Чэн был слишком отвлечен пленительной ухмылкой Лань Сичэня. – Конечно, Цзян Чэн… но… – Лань Сичэнь склонил голову набок. О, он тоже чертовски наслаждался этим. – Я провожу тебя до твоей машины. На улице уже стемнело. Не хочу, чтобы ты нарвался на что-нибудь ужасное. Это объяснение было бессмысленным, так как Лани жили в наиболее безопасном районе всей страны, а у Цзян Чэна был черный пояс по дзюдо, но Цзян Чэн и глазом не моргнул, когда шанс вытрахать мозг своим братьям был предоставлен на серебряном блюдце. – Конечно, давай заберём наши пальто. Выходя из кухни, Цзян Чэн проигнорировал взгляд Вэй Усяня, а Лань Сичэнь просто кивнул такому же ошеломленному Лань Чжаню, прежде чем выйти из квартиры. Стоило им выбраться из комплекса, как Цзян Чэн разразился смехом. Он согнулся пополам, обняв руками заболевший живот. В его глазах горели настоящие слезы, но Цзян Чэн даже не мог их стереть. Не тогда, когда он пытался не подавиться собственным языком. – Ч-черт возьми! Т-ты их видел?! – Цзян Чэн снова засмеялся, подняв голову и уставившись на Лань Сичэня, адреналин тек в его жилах. – Хотел бы я иметь чертову камеру… это было бесценно! Лань Сичень едва сдерживал собственное хихиканье. Его глаза сияли от удовольствия, но он контролировал себя больше, чем Цзян Чэн. Тем не менее, было забавно видеть Лань Сичэня, так близкого к тому, чтобы забыться. – Это была такая гениальная идея, – Цзян Чэн обмахнулся рукой, сложенной в виде веера, как только ему удалось перевести дыхание, и все равно хихиканье сорвалось с его губ. – Я согласен, – пальцы Лань Сичэня коснулись запястья Цзян Чэна, и он немедленно прекратил смеяться. Возможно, это из-за уличных фонарей, но казалось, что у Лань Сичэня было гораздо более нежное выражение на лице, чем раньше. – Я рад, что могу рассчитывать на тебя, Цзян Чэн. Блядь. Это был самый приятный тон, которым его когда-либо называли. Цзян Чэн сглотнул, внезапно почувствовав, что под пальто ему слишком жарко. – Я тоже рад, Лань Сичень... – Лань Хуань. Цзян Чэн был так ошеломлен, что подумал, что у него галлюцинации. – А? – Ну… – Лань Сичэнь смущенно потер рукой шею. – Мы друзья, правда? К тому же, нам нужно поближе познакомиться из-за Вэй Усяня и Ванцзи… Я не возражаю, если ты будешь использовать мое первое имя, как сделал это на кухне. Если тебе будет комфортно. Друзья. Цзян Чэн глубоко вдохнул. Он похлопал Лань Сичэня по плечу и ухмыльнулся. – Конечно, Лань Си- Хуань. Конечно, мы друзья, – он снова закашлялся, пытаясь не обращать внимания на тепло в груди. – Я напишу тебе, хорошо? Лань Сичэнь улыбнулся ему самой яркой улыбкой. – Да, я буду ждать. Цзян Чэн проигнорировал то, как его сердце чуть не упало._______________________
В следующие дни Цзян Чэн, как профессионал, избегал вопросов Вэй Усяня. Каждый раз, когда его брат пытался загнать его в угол, у Цзян Чэна был блестящий предлог, чтобы уйти от разговора или спровадить куда-то Вэй Усяня. Лань Сичень – Хуань – написал ему, что Лань Чжань тоже пытался задать ему несколько вопросов, но Лань Сичэнь имел степень в смене темы разговора, плюс Лань Чжань не был так упрям, как Вэй Усянь, поэтому Цзян Чэн был довольно уверен в Лань Сичэне, он не проколется. Тем не менее, было так приятно видеть, как Вэй Усянь закатил истерику, как будто он был ребёнком. Но убегать бесконечно он не мог. Он знал, что Вэй Усянь становится все более и более возбужденным, и меньше всего Цзян Чэн хотел, чтобы его брат стал подозрительным. Поэтому он решил, что может хотя бы бросить кость. – Так? – спросил Вэй Усянь, переворачивая острую лапшу в своей тарелке, не сводя глаз с Цзян Чэна. – Что? – Цзян Чэн ухмыльнулся, наблюдая, как разозлился Вэй Усянь от его притворства. – Да ладно тебе! Я говорю о тебе и Лань Сичэне! – Вэй Усянь проглотил лапшу. – Что происходит между вами двумя? Цзян Чэн неспешно попил воды, прежде чем решил ответить. – О чём ты? Мы с Лань Хуанем просто друзья. Цзян Чэн почувствовал огромное удовлетворение, когда Вэй Усянь подавился лапшой. – Л-Лань… – Вэй Усянь с благодарностью выпил стакан воды, который дал ему Цзян Чэн, прежде чем он снова заговорил. – Лань Хуань?! Что за хрень? Это имя Лань Сичэня при рождении! Цзян Чэн невесело приподнял бровь. – Хрень? Мы друзья, и он дал мне разрешение. Ты же сам с самого начала называл Лань Ванцзи его именем при рождении. И ты даже не спросил, можно ли. Я ждал, и он согласился. Вэй Усянь открыл рот, чтобы возразить, прежде чем закрыть его. Цзян Чэн улыбнулся. О, победа была такой сладкой на вкус. – Я не понимаю. В чем проблема? Тебе не нравится, что я лажу с Ланями? Вэй Усянь проворчал и снова проглотил лапшу. – Я имею в виду… я думаю… я просто волнуюсь… вы лишь друзья, верно? Цзян Чэн закатил глаза. – Да, тупица, мы просто друзья. И если ты снова спросишь меня, я сломаю тебе ноги._______________________
– Значит, Вэй Усянь перестал расспрашивать после этого? – промурлыкал Лань Сичэнь, уютнее располагаясь на кушетке Цзян Чэна, вытянув ноги, как кот. Цзян Чэн сел рядом с ним с пакетом попкорна в руках. Он отдал еду Лань Сичэню, прежде чем тот успел залезть под теплое одеяло, которое принес на ночь. Он придвинулся ближе, его плечо соприкоснулось с плечом Лань Сичэня, но ни один из них не возражал против физического контакта. После работы они решили вместе посмотреть кино. Из-за занятости они не смогли увидеться на прошлой неделе, и Цзян Чэн не хотел признавать, как сильно он скучал по Лань Сичэню. Было так легко находиться рядом, Цзян Чэн жаждал любви от того, кого он быстро назвал своим самым близким другом. Поэтому, как только они поняли, что у них обоих была свободная ночь, они сразу же решили встретиться в квартире Цзян Чэна за попкорном и глупой романтической комедией, которую Лань Сичэнь обожал всем сердцем. − Ну… не совсем так. Когда я упоминаю тебя, он становится жутко сконцентрированным, − Цзян Чэн усмехнулся, взял горку попкорна и затолкал одну в рот, позволяя солености растечься по языку. − Но прямо не спрашивает. Он думает, что ведет себя хитро. − Тогда как Ванцзи, − Лань Сичэнь усмехнулся, положив руку на пульт, чтобы решить, какую романтическую комедию стоит посмотреть. − Он не подглядывает, но каждый раз, когда я говорю, что получаю твое сообщение, он корчит лицо, будто он так сильно хочет спросить, но он слишком вежлив, чтобы на самом деле это сделать. Цзян Чэн рассмеялся. Он наклонился лицом к плечу Лань Сичэня и попытался заглушить голос. Но это было слишком забавно, чтобы перестать думать об этом, Лань Чжань умирает от желания узнать, есть ли что-то между его братом и братом его парня, но не может допросить Лань Сичэня. − Наши братья очаровательны, − Цзян Чэн усмехнулся, глядя на Лань Сичэня. У его друга было мягкое выражение лица, когда он смотрел на него сверху вниз. Сердце Цзян Чэна сделало еще один забавный скачок, но Цзян Чэн стал чемпионом в игнорировании этого. − Да, − Лань Сичэнь сказал это прямо ему в лицо с той прямотой, которая была очень похожа на Ланей. Цзян Чэн чуть не умер. Он закашлялся и посмотрел на экран. Но поскольку он не был трусом, он не убрал голову с плеча Лань Сичэня. − Итак, что мы смотрим? Лань Сичэнь напевал. − Я думал, «разве это не романтично»? Он довольно новый, и у меня не было возможности его посмотреть. Цзян Чэн быстро просмотрел актеров в фильме и вздохнул. − Чёрт возьми, там есть Лиам Хемсворт. Мы точно будем это смотреть. Губы Лань Сичэня скривились в веселой улыбке. − Твоя любовь? − Не заставляй меня рассказывать. Когда я учился в старшей школе, у меня был очень неловкий период любви к «Голодным играм», − пробормотал Цзян Чэн, вспоминая, как он заставлял Вэй Усяня ходить с ним на каждый фильм. − Я думаю, что у меня все еще есть его плакаты в моей старой комнате. Я был подростком, измученным жаждой. Смех Лань Сичэня раздался по квартире. Цзян Чэн даже не злился, пока над ним смеялись. Ни один из них не заметил, что они не думали о плане всю ночь, даже когда стало очевидно, что их братья в ближайшее время не придут в квартиру Цзян Чэна. Они просто наслаждались обществом друг друга. Ни больше, ни меньше._______________________
− О, Лань Сичэнь! Я... не знал, что ты будешь здесь, − улыбка Вэй Усяня напряглась, посылая взгляд Цзян Чэну, который тут же проигнорировал его, уткнувшись носом в грудь Лань Сичэня. Они решили, что пришло время активизировать свою игру еще раз через несколько недель. На этот раз они позаботились о том, чтобы братья застали их обнимающимися на кушетке Цзян Чэна. Ничего явного, но объятия много говорят о природе их предполагаемых отношений. − Ох, да, Цзян Чэн пригласил меня в последнюю минуту, надеюсь, вы не будете против, − черт возьми, Цзян Чэн мог бы поцеловать его прямо сейчас. За эти месяцы Цзян Чэн понял, что Лань Сичэнь был мастером сказать «пошел ты нахуй» одной лишь улыбкой. Честно говоря, это была самая горячая вещь, которую Цзян Чэн видел. Он не знал, возможно ли тут выжить. − О, нет, но, ммм… − Вэй Усянь почесал затылок, когда за его спиной появилась тень. − Вэй Ин, почему ты ... − Лань Чжань не часто терял дар речи, но сегодня вечером был один из таких дней. Цзян Чэн захотел записать это и снова проклял себя за то, что у него нет камеры. − О, Ванцзи, ты тоже здесь! Мы с Цзян Чэном собираемся смотреть фильм. Мы уже поужинали, угощайтесь, если хотите! − Лань Сичэнь действительно преследовал слабое сердце Цзян Чэна. Он говорил так, как будто он был хозяином дома, и это звучало так естественно, будто и совсем не странно, что они так же лежали в обнимку. Цзян Чэн надеялся, что он не сделает что-то неловкое, как, например, не сделает ему предложение, не сходя с места, но он не доверяет себе так сильно. − Ты… остался на ужин? − медленно спросил Вэй Усянь, приподняв брови на лбу. − Конечно, − рука Лань Сичэня рассеянно обняла Цзян Чэна за талию, чтобы прижать его ближе. Цзян Чэн горит. − Цзян Ваньинь такой милый, он приготовил для нас ужин. Это было так вкусно, что я ничего вам не оставил, извините. Цзян Чэн прижался лицом к груди Лань Сичэня, чтобы не рассмеяться прямо в лицо Вэй Усяня. И он, и его парень выглядели ошеломленными, как будто не верили, что это происходит, прямо перед их салатом. Цзян Чэн мог умереть счастливо, тем более что рука Лань Сичэня бессознательно то и дело сжималась на его талии, пока он говорил. И это было действительно круто, Цзян Чэну стало резко жарко, особенно пекло в паху. Он не знал, сможет ли пережить эту ночь. − Я… я понимаю… − Вэй Усянь поежился и посмотрел на Лань Чжаня, ища помощи. − Гм… думаю, мы с Лань Чжанем пойдём в мою комнату… да, точно. Приятного вам… просмотра… фильма?.. Они даже не стали ждать, когда Цзян Чэн или Лань Сичэнь что-нибудь ответят, Вэй Усянь схватил Лань Чжаня за руку и потащил его в свою комнату. − Боже мой, они определенно охренели. Цзян Чэн усмехнулся, но попытался сохранить всю серьезность, их братья все еще были слишком близко к ним. Честно говоря, было слишком хорошо, он не мог поверить, что просто запер своего брата на всю ночь без возможности заняться сексом (потому что Цзян Чэн знает Вэй Усяня, и то, что он не сможет потрахаться прямо сейчас). Если это сон, он надеялся, что никогда не проснется. Пальцы Лань Сичэня нашли его макушку и начали пробегать по волосам. Цзян Чэн одобрительно промурлыкал и придвинулся еще ближе. Он был почти на коленях у Лань Сичэня, когда заметил, насколько они были близко. Почему-то он не сразу отпрыгнул и не сделал что-то смущающее, например, закричал. − Тебе удобно? - ласково спросил Лань Сичэнь, начиная гладить за ухом Цзян Чэна. Цзян Чэн хмыкнул, следуя за пальцами Лань Сичэня, как будто он был котом. − Очень… − Что, если я остановлюсь? − весело спросил Лань Сичень, нажимая кнопку воспроизведения на пульте дистанционного управления, чтобы запустить «Секс в большом городе». Цзян Чэн открыл глаза и посмотрел на него. − Я буду очень недоволен, Лань Хуань. Ты не захочешь увидеть меня грустным. − А-Чэн загрустит? Я не хочу этого видеть. Когда-либо, − Лань Сичэнь притворно ахнул и еще сильнее усмехнулся, когда увидел хмурое выражение на лице Цзян Чэна. − Перестань дразнить и давай посмотрим гребаный фильм, − Цзян Чэн проворчал, отвернув смущенное лицо. Лань Сичэнь имел приличие ничего не сказать и обратил свое внимание на фильм. Цзян Чэн старался не думать, насколько теплым было дыхание Лань Сичэня на его лице или насколько сильно его грудь прижалась к его телу. У него не получилось._______________________
Некоторое время после этого все было тихо. Цзян Чэн даже не заметил, сколько раз Лань Чжань и Вэй Усянь трахались, и какое-то время был занят большим проектом. Как ни странно, Вэй Усянь и Лань Чжань были намного тише, чем обычно, и это вполне устраивало Цзян Чэна. В прошлом месяце он мельком увидел член Вэй Усяня, с тех пор как его и Лань Сичэня поймали за объятиями. Это был рекорд, значит, их план работал. Цзян Чэн старался не волноваться об этом. Цзян Чэн старался не слишком много думать о своих отношениях с Лань Сичэнем. Да, они были друзьями. Но кроме этого было что-то еще, что-то, что заставляло Цзян Чэна сгибаться каждый раз, когда он думал об этом. Лань Сичэнь был другом, а Цзян Чэн не хотел портить всё своей грубостью, поэтому он молчал и наслаждался их глупыми сообщениями и ночами за просмотром кино. Он был доволен тем, что у него было, он не мог и желать большего. Это был одинокий вечер, когда Вэй Усянь написал ему, чтобы сказать, что он останется с Лань Чжанем на ночь, когда позвонил Лань Сичэнь. Что было странно, Лань Сичэнь никогда ему не звонил, между ними было неписаное правило, поскольку они всегда были слишком заняты, чтобы отвечать. Это заставило его врубить сирены. − Лань Хуань? Что-то не так? − спросил Цзян Чэн, глядя на часы. Десять вечера, что было довольно поздно для Ланя. Странно. Он заволновался еще больше. − Н-нет, я просто… я…− смущенно закашлялся Лань Сичэнь на другой линии. − Я снова поймал Ванцзи и Вэй Усяня. − Оу, − конечно, если Вэй Усянь не ночевал в их квартире, это могло означать только то, что они пошли к Лань Чжаню. Цзян Чэн хотел ударить себя по лицу. − Блядь, извини, я забыл тебе сказать. Ты хочешь прийти сюда? И прежде чем ты что-нибудь скажешь, нет, я не возражаю. Цзян Чэн мог видеть улыбку Лань Сичэня по телефону. − Тогда я буду через десять минут. Дорога от квартиры Лань Сичэня до него была недолгой, и вскоре Цзян Чэн услышал знакомый стук в дверь. Он не колебался. Цзян Чэн подошел к двери и быстро открыл ее. Он взглянул на измученное лицо Лань Сичэня и затащил его внутрь, заставив сбросить пальто и обувь. − Спасибо, Цзян Чэн, я… − Цзян Чэн не дал ему закончить. Убедившись, что запер дверь, он немедленно обвил руками тело Лань Сичэня, прижимая их друг к другу так близко, пока Цзян Чэн не смог подставить свою голову под подбородок другого. Лань Сичэнь застыл от удивления, но быстро растаял в объятиях Цзян Чэна. Его сильные руки лежали на спине Цзян Чэна, он глубоко вздохнул, чтобы успокоить бешеное сердце. − Плохой день на работе, а? − пробормотал Цзян Чэн, потирая руки о тело Лань Сичэня, чтобы успокоить его. − Плюс два наших брата-идиота были вишенкой на торте… Лань Сичэнь грубо рассмеялся. − Ты так хорошо меня знаешь, Цзян Чэн… − он глубоко вздохнул. − Клиент заставил меня остаться допоздна, и когда я пришел домой, ну… допустим, я не хочу какое-то время пользоваться кухонным столом. Цзян Чэн съежился. Лань Сичэнь и он обедали за этим столом два дня назад. Знание того, что Вэй Усянь и Лань Чжань запятнали его, вызвало вспышку гнева в его груди. − Тебе нужна помощь в сожжении этого стола? − серьезно спросил он, но Лань Сичэнь тихо рассмеялся, и его смех успокоил гнев Цзян Чэна. − Если я решу его сжечь, я позвоню тебе первым. Цзян Чэн хмыкнул, затем отступил на шаг, но руки Лань Сичэня легли на талию. Теперь, когда он мог видеть его лучше, Лань Сичэнь выглядел так, как будто его щеки снова покраснели, и он смотрел на Цзян Чэна самыми мягкими глазами. Цзян Чэн старался не волноваться по этому поводу. − Цзян Чэн… Я… − Лань Сичэнь прикусил нижнюю губу, его руки скользили по спине Цзян Чэна, пока они не легли на его плечи. Цзян Чэн склонил голову набок, не понимая противоречивого выражения, внезапно появившегося на лице Лань Сичэня. Цзян Чэн почувствовал, как его лицо покраснело, когда Лань Сичэнь замолчал. − Э-э… я пойду приготовлю чаю, хорошо? Он не понимал, почему ему внезапно стало тепло под одеждой, Лань Сичэнь смотрел на него так пристально, что-то странное творилось с его организмом. Цзян Чэн отошел, убирая руки своего друга. Пока он шел к кухне, он чувствовал, словно дьявол преследовал его по пятам. Он не дошел до кухни. Цзян Чэн взвизгнул, когда сильные руки Лань Сичэня внезапно дернули его назад, пока его спина не прижалась к широкой груди Лань Сичэня, заключая в крепкие объятия. Цзян Чэн замер, теплое дыхание Лань Сичэня щекотало его шею, и он чувствовал, как его раскрасневшееся тело трется о него. − Цзян Чэн…− Лань Сичэнь сглотнул, его губы коснулись шеи Цзян Чэна. − Не уходи. Пожалуйста, послушай, − даже если бы он не попросил об этом, Цзян Чэн сомневался, что мог бы сказать больше двух последовательных слов. − Я ... ты мне очень нравишься. Ты меня так хорошо понимаешь, и даже если сначала мы стали друзьями только из-за плана, я не думаю, что смогу притвориться, будто между нами больше ничего не происходит. Я хочу большего от наших отношений. Лань Сичэнь повернул Цзян Чэна в руках, пока они не встретились лицом к лицу. Цзян Чэн был ошеломлен, увидев лицо Лань Сичэня настолько уязвимым, как будто Цзян Чэн оттолкнул его теперь, когда он признался (потому что это было признание, даже Цзян Чэн не был таким тупым). − Ты можешь... подумать об этом, пожалуйста? − пробормотал Лань Сичэнь, закрыв глаза от боли. − Даже если ты скажешь «нет», я буду уважать это, но я не могу больше молчать, я боялся все эти месяцы, но я просто так тебя хочу... − Лань Хуань, − Цзян Чэн прижал руки к щекам Лань Сичэня, глядя на него пристальным взглядом, в то время как его сердце билось так быстро, что грудь физически болела. − Замолчи и поцелуй меня. Лань Сичэнь не заставил его просить дважды. Поначалу поцелуй был довольно целомудренным, только губы касались губ, но Цзян Чэн подумал, что это было лучшее, что у него когда-либо было, только потому, что это Лань Сичэнь целовал его. Он чувствовал, как губы Лань Сичэня изгибаются в улыбке, когда он отступил на шаг, пока они не наткнулись на диван и не упали на него, а Лань Сичэнь ударился спиной о мягкие подушки. Цзян Чэн взвизгнул и отстранился, но вместо того, чтобы рассердиться, он был скорее отвлечен тем фактом, что Лань, гребаный, Сичень, растянулся на его диване под ним, глядя на Цзян Чэна так, как будто он был десертом. Это лицо творило чудеса с самооценкой Цзян Чэна. − Блядь… ладно, − Цзян Чэн немного поерзал, чтобы удобнее устроиться между ног Лань Сичэня, пока не наткнулся на что-то довольно твердое. Судя по хныканью, вырвавшемуся изо рта Лань Сичэня, и по его щекам, Цзян Чэн был уверен, что это не пистолет. − Извини, просто ты такой горячий… − Цзян Чэн накрыл рот Лань Сичэня, прежде чем он смог сказать что-то большее. Он прикусил нижнюю губу и разжал языком зубы Лань Сичэня, исследуя и пробуя на вкус столько, сколько хотел. Лань Сичэнь же был рад предоставить ему это - по крайней мере, на данный момент, - в то время как его руки блуждали по телу Цзян Чэна, пока они не остановились на его заднице и не сжали грубее. Цзян Чэн застонал и отстранился, след слюны соединял их губы вместе, когда он голодно смотрел на Лань Сичэня. − Могу я отсосать тебе? − прошептал Цзян Чэн хриплым голосом, в то время как его пальцы дразнили край штанов Лань Сичэня. Лань Сичэнь вздрогнул, но в его глазах светилась тревога. − Ты уверен? Я не хочу, чтобы ты заставлял себя делать что-то, что тебе не нравится... − А-Хуань, − Цзян Чэн зарычал, его пальцы касались до смешного дорогого пояса Лань Сичэня, − если ты не позволишь мне сделать тебе минет сейчас же, я начну убивать. Это было все, что нужно, чтобы убедить Лань Сичэня. Цзян Чэн стянул штаны и нижнее белье и бросил их куда-то на пол, прежде чем решил посмотреть на свой приз. И, черт возьми, член Лань Сичэня был идеальным. Толстый и длинный, раскрасневшаяся головка, с которой уже капала смазка, и пульсирующая вена сбоку, которая охватывала всю длину. Цзян Чэн собирался кончить в штаны, лишь наблюдая за этим прекрасным членом. − Ты действительно выиграл генетическую лотерею, − Цзян Чэн хмыкнул, обхватив руками основание члена Лань Сичэня. − A-А-Чэн…! − Руки Лань Сичэня прижались к его плечам, а его член дернулся в руке Цзян Чэна. Блядь, Цзян Чэн был не единственным, кого до смешного возбудили. Это на самом деле заставило его почувствовать себя намного лучше по поводу своего возбуждения. − Не волнуйся, я высосу тебя досуха, А-Хуань, − Цзян Чэн злобно улыбнулся и, прежде чем Лань Сичэнь смог выпалить своё смущение, обхватил губами головку великолепного члена, стоявшего перед ним. Лань Сичэнь вздрогнул, его руки так сильно вцепились в диван, что Цзян Чэн был уверен, что он порвёт обивку, но быстро осознал, что на самом деле ему все равно. Цзян Чэн провёл по головке своим языком, прежде чем ввести в горло еще больше члена Лань Сичэня. Он сомневался, что сможет взять всю длину, но не думал, что Лань Сичэнь будет как-то возражать. Он выглядел готовым выпустить сперму ему в горло в любую секунду. Цзян Чэн закрыл глаза и что-то прогудел. Он начал качать головой вверх и вниз, гладя рукой там, куда его рот не мог дотянуться. Он чувствовал, как его собственная слюна собирается в уголках его губ, но его не волновало, насколько он неряшлив, поскольку Лань Сичэнь не возражал против всех стонов, вырывающихся из его рта. −A-A-Чэн… подожди… если ты продолжишь, я кончу…! − Лань Сичэнь запрокинул голову и стонал каждый раз, когда его член касался задней части горла Цзян Чэна. Ему пришлось приложить все усилия, чтобы не кончить. Не то чтобы Цзян Чэн разозлился, если бы это произошло. Цзян Чэн на мгновение отстранился, его язык окончательно лизнул щель. − Кончи мне в рот, А-Хуань, в глотку. Дай мне попробовать тебя. Затем его губы снова коснулись члена Лань Сичэня. Он наклонил голову вниз, до тех пор, пока не почувствовал, как член Лань Сичэня коснулся задней стенки его горла, а его нос коснулся его лобковых волос. Это было все, что требовалось, чтобы Лань Сичень кончил. Струйки спермы выскользнули из головки члена Лань Сичэня, прыская на язык и горло Цзян Чэна белым. Цзян Чэн закрыл глаза и проигнорировал вкус, проглотив столько, сколько смог, позволяя ему заполнить свой желудок. Убедившись, что Лань Сичэнь закончил, Цзян Чэн отступил. Капли спермы скатились по его подбородку, но когда он посмотрел на истощенное тело Лань Сичэня под собой, у него возникла хитрая идея. Он наклонился вперед под растерянным взглядом Лань Сичэня, затем он открыл рот, чтобы показать сперму, которая все еще прилипала к его языку, прежде чем он проглотил все это с громким глотком. − А-Чэн… − Лань Сичэнь смутился и испугался. Цзян Чэн был очень доволен собой. Он вытер подбородок тыльной стороной ладони и начал вставать, чтобы найти какие-то салфетки, когда его повалили спиной на диван. Цзян Чэн заскулил от боли, но был ошеломлен голодным взглядом, которым Лань Сичэнь смотрел на него сверху вниз, его руки уже проникли под рубашку с явным намерением. В горле внезапно снова пересохло. − Я думаю, что А-Чэн заслуживает угощения… и даже больше, поскольку он хорошо ко мне относился. Цзян Чэн издал сдавленный стон, услышав низкий голос Лань Сичэня. Черт возьми, если он продолжит так говорить, Цзян Чэн был уверен, что забрызгает штаны, не трогая член, будто он - подросток. Он ухмыльнулся и обнял Лань Сичэня за шею, притянув его в быстром поцелуе. − Что ж, не дай мне остановить тебя, А-Хуань… Теперь у меня большие надежды. Лань Сичэню не нужно было повторять дважды._______________________
− Черт… это было… вау… − Цзян Чэн был полностью истощен. Его голова покоилась на груди Лань Сичэня, и он пытался игнорировать боль в пояснице. Они оба были вспотевшие, покрытые телесными жидкостями и следами от укусов, но ни один из них не был в силах пошевелиться, чтобы очиститься. Лань Сичэнь трахался, как животное, и обладал такой выносливостью, что Цзян Чэн на мгновение испугался, что не сможет угнаться за ним. Лань Сичэнь трахал его во всех позах и любым способом, которые знал Цзян Чэн, и даже больше, царапая, кусая и целуя каждую часть кожи, которую он мог найти. Было несправедливо, насколько Лань Сичэнь был талантлив даже в этом, но Цзян Чэн не мог действительно сердиться на это. К тому же они сломали бедный диван, но Цзян Чэн не возражал. Какое-то время он уже подумывал выбросить его, и теперь у него был повод сделать это. Лань Сичэнь прижался губами ко лбу, на его губах появилась улыбка. − Ты был так хорош, А-Чэн. − Мне повезло, что сейчас выходные, иначе пришлось бы звонить на работу и брать больничный, − Цзян Чэн проворчал, но тоже улыбался. Лань Сичэнь весело рассмеялся и снова поцеловал его. − Так. Мы теперь встречаемся? Губы Цзян Чэна задрожали. − Я думал, что это стало ясно после того, как я тебе отсосал. − Извини, я это пропустил. Твой рот действительно отвлекает, − Лань Сичэнь потер больную поясницу Цзян Чэна. − Мой дядя будет рад узнать, что мы встречаемся. Он тебя обожает. Цзян Чэн потерял дар речи. − Я думал, твой дядя гомофоб. Лань Сичэнь усмехнулся и наклонился к Цзян Чэну, как будто он делился секретом. − Он не гомофоб. Ему просто не нравится Вэй Усянь. − Я думаю… это звучит справедливо, − Цзян Чэн засмеялся, уткнувшись лицом в грудь Лань Сичэня. Лань Сичэнь открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но захлопнул его, когда входная дверь внезапно распахнулась. − ….Лань Чжань, заходи, мы можем позавтракать вместе, я уверен, что Цзян Чэн не будет возражать... О, черт возьми!!! Цзян Чэн поднял голову и почувствовал, как его легкие почти сжимаются, когда он увидел полный ужас, написанный на лицах Вэй Усяня и Лань Ванцзи, когда они смотрели на пару. Боже мой, Цзян Чэн был на небесах, это были те выражения, которые он искал. Он очень старался не рассмеяться, но это было невозможно, когда он увидел, что его брат сожалеет обо всех своих жизненных выборах. − Ванцзи, Вэй Усянь, какой приятный сюрприз, − Лань Сичэнь улыбнулся, как будто все было в порядке, и они не трахались всю ночь, как кролики. Он даже не пытался прикрыться. Цзян Чэн влюбился еще больше. − Мы собирались принять душ, вы собираетесь остаться на завтрак? Вэй Усянь несколько раз открыл рот, но из него не вышло ни слова. Он повернул голову и посмотрел на Лань Чжаня, но его парень казался бледным и неподвижным, он тоже не мог говорить. − Что случилось, Вэй Усянь? Похоже, вы увидели привидение, − Цзян Чэн не мог не поддразнить его, прижимаясь губами к синяку на ключице Лань Сичэня. Лань Сичэнь посмотрел на него с веселой улыбкой и подмигнул ему. Черт, Цзян Чэн никогда не видел более горячего подмигивания. Вэй Усянь издал сдавленный звук, как умирающая собака, и схватил Лань Чжаня за плечо, впившись пальцами в пальто, как будто хотел его порвать. − М-мы… мы пойдём, потому что… Лань Чжань забыл покормить своих кроликов… пока! Цзян Чэн никогда не видел, чтобы кто-то бегал так быстро, как Вэй Усянь. По сути, он вылетел за дверь, а Лань Чжань за ним по пятам, ни один из них не оглянулся ни разу. Им так не терпелось убежать из квартиры, что они забыли закрыть дверь. − Черт возьми, сбегающий Лань, никогда не думал, что застану этот день, − Цзян Чэн хихикнул, а Лань Сичэнь использовал своё плечо, чтобы приглушить его хихиканье. − Думаю, теперь они усвоили урок. Я уверен, что в ближайшее время мы не найдем их трахающимися. Если они не хотят снова на нас наткнуться, − сказал Лань Сичэнь, приподняв голову, чтобы поцеловать опухшие губы Цзян Чэна, прежде чем он прижал их лбы вместе, удовлетворение сквозило в каждом его действии. Цзян Чэн ухмыльнулся, его взгляд упал на открытую дверь, в то время как его разум воспроизводил испуганные лица их братьев. − Месть действительно сладка на вкус. Мы должны повторить это снова когда-нибудь. Лань Сичэнь, его красивый и талантливый парень, рассмеялся.