Приветсвенная песнь птиц

Чёрный Ральф       Дом встретил ворохом новых настенных росписей и слухов. Я старался не смотреть и не вслушиваться, хотя, признаться, это не так-то просто. Казалось, Дом сам выпячивает свои изменения, бросая вызов: смогу ли я их заметить и разгадать. Будь я младше и неопытнее, то, безусловно, сразу бы повелся в надежде что-то кому-то доказать. Но сейчас хотелось только убедиться, что в моих группах не произошло ничего непоправимого, и со спокойной душой лечь спать.       Решение направиться вначале к Птицам было почти интуитивным, а потому заняло не более пары секунд. Пока Логи радостно разносили новость о моём возвращении, я неспешно зашёл в класс третьей.       На первый взгляд ничего существенно не изменилось. Всё такое же обилие растительности, удрученные лица, чёрные одеяния и Стервятник на стремянке. Приветствия птиц были пропитаны вежливостью — почти на грани с лестью. Голову никак не покидала навязчивая мысль о том, что они пытаются что-то от меня утаить.       — Песня! — радостно каркнул Ангел. — В вашу честь! Мы только вчера закончили её разучивать. Разрешите исполнить?       Песня? Это что-то новенькое. Птички никогда не отличались хорошим музыкальным вкусом, а потому сие предложение смахивает на шутку. Смотрю на Стервятника с немым вопросом.       — Послушайте, не пожалеете. Это наш подарок к вашему возвращению, — говорит с гордой улыбкой.       — Валяйте, — сжимаю перчатку в кармане. Волнуюсь непонятно отчего. Ведь тише и спокойней третьей только фазаны. Надеюсь, Птички не заметили это проявление слабости.       Пока я метаюсь в сомнениях, Птицы уже выстроились посреди класса полукругом наподобие церковного хора. Стервятник не без вздохов спустился со своего насеста и теперь хромал в сторону своей стаи. Встал перед Птичками, вскинул руки, изображая дирижёра. С удивлением подмечаю, что заинтригован по самое не могу.        И вот Птицы самозабвенно закрыли глаза и открыли рты. Ни звука… Смотрю на это в замешательстве, но, видимо, мои чувства их не сильно волнуют. После ещё нескольких секунд такой молчаливой «песни» начинаю всерьёз беспокоиться об их ментальном здоровье, не то чтобы раньше они демонстрировали стабильность в этом плане, но такое — уже перебор.        Перевожу взгляд на Стервятника. Вскидывает руки, увешанные кольцами, в плохой пародии на дирижёрское мастерство, с глазами такими же закрытыми как и у его подопечных. Но больше всего меня поражает самодовольная улыбка, в которой если приглядеться даже можно заметить нотки великодушной снисходительности.        От этого-то зрелища все сжимается изнутри. Неужели всё потеряно и остаётся только отдавать их на попечение Янусу, а потом и вовсе в психушку, всей стопкой, — чтобы не скучали.        Однако эта непозволительная паника быстро заканчивается, когда янтарная бездна глаз вдруг начинает смотреть на меня.        «Ну как? Вам нравится мой подарок? Мы правда старались», — молчаливый вопрос во взгляде.       Хмурюсь. Значит, это всё-таки не шутка. Хотя вариант с сумасшествием отметать ещё слишком рано. Решаю дать ещё шанс этой птичьей песне. Внимательно вглядываюсь в полукруг моих воспитанников. И с удивлением подмечаю, — это не просто кучка прыщавых подростков в окружении школьных парт и комнатных растений.       Вокруг словно кружат все их воспоминания. Тонкие и неуловимые настолько, что распознать может только истинный ценитель. Бывало так, что я ненароком ловил ошмётки подобного, без предупреждения заходя в комнату, пока они не успевали закрыть свои умы от взглядов посторонних. Но сейчас всё было иначе. Дети сами распахивали себя. Таких искренних и протянутых буквально на ладонях душ я не видел в своей жизни никогда.        От осознания этого даже бегут мурашки. Такая ответственность, такое доверие. Мысленно даю себе пощёчину. Подобный шанс даётся лишь раз в жизни, нельзя потратить его на переживания.        Всматриваюсь в Пузыря и его коридорные сплетни, отблеск кожаных курток, стук ботинок, лица напуганных Фазанов. Ох уж эта напускная уверенность, что отпадает стоит чуть колупнуть пальцем.        Воспоминания Стервятника оказываются гораздо мрачнее и болезненнее, чем я мог себе представить. Во всех деталях вижу его парник и то, какие варева он там производит. Меня не покидает уверенность, что как минимум за половину из них можно было бы присесть. Нужно провести с ним жёсткую воспитательную беседу. Но эти мысли меркнут при виде крайне подозрительной тени, что не отходит от Стервятника ни на шаг. Что это? Даст ли он мне хоть туманное объяснение?       Перевожу взгляд на Красавицу и его любимые соки, разбитые вещи, искусанные ногти, обочину дороги в знойный день, слезы над погибшим цветком, красные щеки при виде какой-то симпатичной азиатки (нужно будет навести справки, кто она).        Но мысли Красавицы затмевают воспоминания Бабочки. Похабные шуточки, одинокая заправка посреди поля, излишняя нежность с Ангелом за закрытыми дверями. Что с них взять? Подростки с бурлящими гормонами.        Слон в своих воспоминаниях неловко перекатывается по Дому, вздрагивает от каждого шороха, боится Крыс и некоторых Псов, пытается поймать кончик кошачьего хвоста и спичечный огонёк, устраивает ночные прогулки по Дому в приступе лунатизма и дышит свежим лесным воздухом.       По мыслям Дракона можно описать типичную птичью жизнь: уход за растениями, попытки не уснуть во время занятий, слюнявчик в столовой, скорбь, восхищение, когда Стервятник говорит с высоты своей стремянки, клуб картёжников и выискивание нужных надписей на стенах.        С любопытством смотрю на Куста и Фикуса, о чем могут думать неразумные? Их мысли очень похожи, обочина какого-то шоссе, автобусная остановка, Эльфийский Король, жалкие попытки заработка, почему-то Слепой, Лес, щедрый старик. Где-то я это уже видел. На самом деле обочина дороги есть почти у половины ребят. И у всех она одинаковая. Это подозрительно, очень подозрительно. Нужно потом уточнить у Стервятника, что это за дорога и почему там побывала добрая половина его стаи, даже неразумные.        И тут разрозненные воспоминания сливаются в одно. Вернее говоря, это всё ещё их личные мысли, но вспоминают они одно и то же, только с разных ракурсов.       Спортзал. Все стаи, кроме фазанов. Почему-то все встали в круг и держатся за руки. Пахнет недавней покраской. Все нервничают. Вот-вот что-то должно произойти. Ещё чуть-чуть и Слон бросится в слезы. Ангел пялится в потолок и зевает, нехотя держа бывшего фазана за руку (нужно уточнить, кто это). Гупи умирает от желания выкурить сигарету. Куста с Фикусом оставили одних на втором этаже и они тоже ужасно волнуются, хотя и не понимают почему. Бабочка грустно смотрит на Ангела, ведь он вынужден стоять рядом со вшивым Псом и дёрганой Крысой.        И тут будто кто-то перерезал туго натянутую нить. Случилось что-то ужасное и это чувствуется в каждом вздохе. Тысячи мыслей одновременно, так, что не разобрать ни слова. Гробовая тишина в пару секунд ощущается как целая вечность. Не выдержав, Слон разрыдался. Блеск ножа и хлюпанье человеческой плоти. Дракона вырвало. Крики Псов. Дорогуша упал в обморок. Страх. Ангел впился зубами в собственную руку. Запах крови. Облегчение Стервятника. Не слышу его слов и не вижу собеседника, но, видимо, это специально.        — Простите?        Приходится оторваться от воспоминаний Стервятника и оглянуться на дверь. Там стоит маленький лысый человек в синем костюме. Очевидно, их учитель. Судя по выражению лица, он тоже почувствовал этот гул мыслей, но не имеет ни малейшего представления что это было. Хочется придушить его. Это же надо прийти так удивительно не вовремя.       — Я их воспитатель. Вернулся из отпуска, зашёл повидать ребят. У вас урок? Не буду мешать.        Он хочет что-то сказать, наверняка предложит ещё пообщаться с детьми, лишь бы не вести у них уроки. Но момент упущен, больше мне такого шанса не выпадет. Больше они так не раскроются как ни проси, бессмысленно даже пытаться.       Выхожу из класса уставший, раздражённый, но до смерти признательный Стервятнику. И он, будто читая мои мысли, выскальзывает вслед за мной.       — Как вам мой подарок?       Не успеваю ответить, с нами сталкивается Конь. Краснеет и смущается, видимо, понимает, что пропустил что-то очень важное. Стервятник шипит на него, но так беззлобно. Мы оба понимаем что в воспоминаниях Лога не то чтобы есть что-то, что может меня зацепить.       — Удивительно, как ты сумел заставить их.       Стервятник гордо улыбается, обнажив кровоточащие десны.       — К такому не принуждают. Даже с моим авторитетом.       Смотрю на него с неприкрытым восхищением. Мне ещё учиться и учиться.       — И как я могу тебя отблагодарить?       — Может, у вас завалялся ненужный ключик, — скромно пожимает плечами.       — Посмотрим.