... в человеке просыпается тоска иного свойства. Неуловимая, необъяснимая — та самая, что заставляет его часами смотреть на звезды...
В попытке найти свою. Ту самую.
Звездное небо и тишина. Вечер. Самое время для монолога с самим собой. В последнее время Серкан полюбил уединение окутанное пеленой позднего вечера, мог позволить перегруженному разуму немного отдохнуть, сконцентрироваться исключительно на том, что осталось позади, что до сих пор не отпускало груза с души, постепенно сводило с ума. Чувство необъятной вины и принесённого ущерба для Эды. Серкан тяжело выдыхает, покручивая в руке гранёный стакан с водой разбавленной каплей лимона. Не помогал даже лимон. Ничего не помогало в попытках перечеркнуть тот момент, когда он бессовестно и совершенно безразлично разрушал их любовь. Пренебрегал той незримой связью их судеб. Вспышка. — Откуда мне знать, какие ещё факты из своей прошлой жизни, ты благополучно скрыла от меня? А ведь, только сейчас я задумался о том, что практически ничего о тебе не знаю! Может быть, между нами вовсе нет никакой трепетной связи душ? И, ты подсознательно навязала мене несуществующую любовь? Загруженный выдох. Серкан устало потирает переносицу. Казалось, с момента того неоднозначного конфликта, прошло несколько месяцев, но яркие вспышки слов, которые незримо ранили Эду, они так и не покидали мыслей. Серкан измученно запрокидывает голову к усыпанному звездному небу. Звёзды успокаивали его, были покоем для души. Звёзды и Эда. Как он мог морально ранить её? Девушку показавшую какой по-настоящему может быть жизнь? Девушку, ставшую его единственной звездой, его миром. Кретин. Практически потерял её, совершил главную ошибку, нарушив их данную клятву: никогда, ни при каких обстоятельствах не отказываться друг от друга. Вспышка. — Неужели, после всего, что мы прошли вместе, я заслужил оставаться в неведении? Такова твоя благодарность за то, что я никогда не оставлял тебя в трудный период? И главный вопрос, а действительно ли существовал этот трудный период? — Подозрение, которое приходится ударом под дых. Лучше бы он задумался о словах выброшенных в порыве неистовой злости намного раньше. Время невозможно повернуть вспять. И, он никогда не сможет простить себе тех слов и ошибок, пусть и совершенных абсолютно необдуманно и неподвластно своему разуму. Наверное единственное, что придавало сил держать эмоции под контролем, владело его сердцем. Эда Йылдыз. Она перешагнула через пройденное, не отказалась от него, простила и ни разу не напомнила о тех громких словах. Иногда, его всё ещё поражала внутрення сила духа этой девушки. Она всегда была его маятником, ярким светом прокладывающим путь от одного сердца к другому, заблудившемуся. Исключительно ради неё, Серкан старался избавиться от невыносимого чувства пожирающей вины, кажется поселившейся внутри, пуская корни. Он мог лишиться самого важного и ценного в своей жизни, но что еще сильнее укрепляло собственное угрызение совести – возможный вред, причинённый их малышу, который рисковал так и не появиться на свет из-за подобной оплошности. Тогда, он действительно не простил бы себя. Никогда. Любовь Эды не давала возможности закрыться в себе и блуждать в рассеянных мыслях самобичевания. Их любовь выстояла наперекор всему. Ведь, не зря они вместе проходили весь этот тернистый путь, наполненный испытаниями? Их ладони не могли разъединиться. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Серкан готов был забрать себе всю ту боль, что стала для Эды испытанием, но только не потерять её. Свою необыкновенную девочку-фею, окрасившую его жизнь новыми красками. Впереди, их ждал чистый лист с новой историей и необъятной любовью.***
Лучи раннего солнца прорывались в тесное помещение оформленное исключительно в темных тонах, сквозь небольшие просветы плотных занавесок. Рабочий беспорядок на столе и задумчивый вид. Серкан учтиво, а иногда и не впопад кивал на предложения г-на Эмре на той стороне видеосвязи. Устало вздохнув, он сверил время на наручных часах, отмечая, что некоторые его партнеры, являлись по-настоящему сумасшедшими, назначая совещания в такое время, когда он сам, едва успевал открыть глаза. 6:12. Веки тяжелели, кажется, в любой момент нравясь закрыться. Этой ночью он спал от силы несколько часов, благодаря особой чувствительности Эды к легким пинкам их малыша. Девушка реагировала на каждое невесомое шевеление, переодически нагоняя как на себя так и на Серкана абсолютно беспочвенную панику. И, сейчас, он не отказался бы отсыпаться ещё несколько часов в трепетных объятиях своей феи, что сладко спала, когда он с невероятным усердием покидал кровать, подготавливаясь к давно планируемому совещанию. Несмотря на колоссальные изменения привычного ритма жизни, к работе Серкан относился с неизменным уважением. Не позволяя себе отменять видеоконференции и прочие дела, что в целом касались холдинга. Он не имел права подорвать авторитет, усердно выстраиваемый на протяжении стольких лет. — Думаю, моя команда справится с Вашими требованиями в течение восьми дней, г-н Эмре. — Включаясь в диалог, Серкан делает некоторые заметки в своём ежедневнике, жирно подчёркивая написанное. — Работы не много, однако, как Вы уже знаете, стоит предпринять все необходимые меры для того, чтобы ни в коем случае не возник форс-мажор. — Мужчина перебирает тонкую папку с документацией в своих руках, одновременно с этим, отправляя указания Лейле на личную почту офиса. — Могу сделать примерные заключения. Все требующиеся документы готовы, моя ассистентка отправит Вам их электронную копию. И, как только, мы с Вами согласуем... — Шорох на заднем плане не позволяет закончить предложение. — Жизнь моя? — Эда заглядывает сквозь небольшую шёлку приоткрытой двери, нерешительно застывая в проходе личного кабинета Серкана, в котором последние несколько месяцев, он удалённо разбирался с немногими делами касающихся холдинга. Делая свой голос мягким и менее слышным, Эда рассеяно произносит: — Прости, что прерываю твоё совещание, но есть кое-что действительно важное. Работа в пределах дома, имела свои некоторые минусы, о которых Серкан косвенно задумался только в данную минуту, когда г-н Эмре на той стороне видеосвязи непонимающе замялся. Однако, этот выбор был за Серканом. Несмотря на протесты Эды, мужчина практически исключил свой выезд в холдинг, при котором пришлось бы оставлять девушку в одиночестве. Он переместил свою работу на дистанционный формат, поставив единственное правило, что гласило: не тревожить его в те часы, когда проходит видеоконференция или же одно из важных совещаний. Эда осознавала, что нарушает данную ей просьбу, однако, невинно хлопая длинными ресницами, она продолжала наступление в небольшой кабинет, бесшумно прикрывая дверь за своей спиной. Приподнимая ладонь в воздух, Серкан, старается безмолвно указать девушке на то, чтобы она оставалась за дверью до конца совещания, но округлившиеся в умоляющем жесте глаза, вынудили его тяжело выдохнуть: — Эда. Ты ведь в порядке? Хорошо себя чувствуешь? — Немного отворачивая экран рабочего компьютера в сторону, уточняет мужчина и получив в ответ слабый кивок, продолжает. — В таком случае. Чтобы там ни было, это не может подождать несколько минут? Я практически закончил. — Уворачиваясь от того самого взгляда, который принуждал его становиться мягкотелым, он возвращает сосредоточенный взор своих глаз обратно к экрану, но не успевает начать свою речь, когда Эда придаёт голосу немного напора сделав крохотный, но уверенный шаг к столу, выговаривает: — Нет. Абсолютно не может подождать, Серкан. — Прикусив губу, девушка эмоционально вздёргивает подбородок: — Срочно. Аллах-Аллах! Действительно срочно! Загруженный выдох. Серкан натянуто улыбается, возвращаясь к монитору ноутбука, где покорно отмалчивался мужчина на той стороне. — Прошу прощения, г-н Эмре. Моя жена. Беременность и всё прочее, думаю, Вы понимаете. — Получая в ответ понимающую улыбку, Серкан поднимается с удобного кресла, дополнив: — Одну минуту. Мы обязательно продолжим. Делая несколько размашистых шагов, мужчина резко, но достаточно нежно перехватывает Эду за предплечье, направляясь на выход из небольшого помещения. И, оказавшись в простором коридоре, прикрывает дверь, исключая любую слышимость для постороннего человека. Взгляд мужчины устремляется на виновато замявшуюся Эду, опускающую глаза. Он покорно ждал от неё ответа, что являлся срочным, как она и сказала минутой раннее. — Для начала, не злись. Хорошо? — От пустоты неприятно угнетающей и без того взволнованное состояние, Эда остаётся непреклонной: — Пообещай мне! — Прикасаясь к ладони Серкана, и в итоге дожидаясь в ответ его вынужденный кивок, девушка произносит на одном выдохе: — Клубника в шоколаде. — Нахмуренные брови в ответ, служат причиной по которой Эда торопится объясниться: — Та, что вчера вечером принёс курьер. Я оставляла её на полке около других сладостей, но сегодня не смогла найти. Я подумала, ты убрал её оттуда. Не так ли? — Эда продолжала невинно хлопать своими ресницами, пока до мужского мозга доходила вся суть услышанного. Тяжёлый вздох. — Конечно. Клубника в шоколаде. — Нервная усмешка касается мужских губ. — Эда! Действительно? То самое срочное дело, по причине которого я секунду назад прервал своё совещание, клубника в шоколаде? Аллах! Дай мне сил. — Серкан проводит ладонью по своему лицу, стараясь сдержаться со всеми своими эмоциями, дабы не столкнуться с хлипкой психикой девушки в данный период. Несмотря ни на что, он не хотел видеть слёзы на этих прекрасных глазах. — Ты обещал не злиться. — Напоминает девушка невинно покручивая кольцо на своём пальце. После чего вскидывает подбородок, ощутив прилив уверенности: — Разве, я виновата, что неожиданно захотела съесть ту клубнику? Просто, скажи куда ты убрал её и можешь без зазрения совести вернуться за свою работу! — Эда обидчиво дует нижнюю губу, отворачиваясь от взгляда мужчины. — Не хочу тебя разочаровывать, но вместо клубники, тебе придётся полакомиться чем-то другим. — Теперь приходит очередь Серкана чувствовать себя немного виновато, его взгляд воровато мельтешил по сторонам. Откашливаясь, он придаёт голосу недостающей чёткости: — На кухне полно других фруктов и шоколада, найди что-то себе по вкусу. Я вернусь к совещанию. — Едва он успевает коснуться литой ручки двери, его останавливает твёрдая хватка на предплечье, а затем и взгляд наполненный огненными языками пламени. — Серкан? Моя клубника в шоколаде! Скажи мне, где она? — Эда не скрывает злости, что граничила со сентиментальными слезами на глазах. Серкан в очередной раз выдохнул. — Я выбросил её. Всю коробку. Вчера, ты едва обратила на неё внимание, я подумал, сегодня вовсе не вспомнишь о ней. — Замечая как первая слеза стекает по розоватой щеке, мужчина измученно запрокидывает голову к потолку, следом добавляя: — Повторюсь, на кухне полно других фруктов, Эда! — Девушка показательно уворачивается и Серкан вынужденно сдаётся: — Если, тебе вдруг интересны мои намерения, то эта клубника, была передана Денизом. И, находясь в здравом уме и вспоминая прошедшую ситуацию, я не позволил бы тебе есть это. — Сдержанно разъясняя свой поступок, мужчина делает короткий шаг навстречу к Эде, бережно перехватив её ладонь в свою руку и вынуждая поднять заплаканные глаза: — Откуда я мог знать, не добавил ли он туда какой-либо препарат по просьбе своей соучастницы? Я действовал в твоих интересах, Эда! Однажды я уже отступился и впредь, не допущу того, чтобы тебе навредили. Хорошо? — Нежно очертив овал её лица, мужчина смахивает несколько капель прозрачных слез с румяной щеки, большим пальцем, замечая некоторое потепление в карамельных глазах. Эда всхлипывает и самостоятельно утирает остатки своих сентиментальных слез, всё ещё немного надувая нижнюю губу. — Он извинился. — От чего-то протестует девушка. — Осознал, что действовал неправильно и, если ты не забыл именно благодаря тому, что он вовремя одумался и привёл тебя когда мне требовалась помощь, не произошло ничего неизбежного! Кто знает, как всё могло обернуться, не очнись он вовремя от злостных чар твоей бывшей! — Эда снова показательно уворачивается в сторону, оставаясь непоколебимой и очевидно, что обиженной от сложившейся ситуации с клубникой, о которой она думала уже на протяжении нескольких часов. — Должно быть, Дениз, отправил ту клубнику в качестве извинений или же, возможного шанса на нейтральное перемирие. Не нужно было выбрасывать то, что передали мне, без моего на то согласия, Серкан! — Эда! — Когда нервы граничат с пределом, мужчина теряет привычную сдержанность, но всё ещё старается не превысить тон своего голоса: — Мы не можем быть ни в чем уверены. В первую очередь, тебе стоит думать о ребёнке, не забывай об этом хорошо? Я волнуюсь за вас. — Ладонь Серкана бережно опускается на округлый живот под свободной ночной рубашкой и приятно очертив его овал, целует Эду в лоб: — Не обижайся на меня. Если хочешь, я позвоню Сейфи как только моё совещание подойдёт к концу и он привезёт тебе несколько килограммов той самой клубники в различных видах шоколада. Договорились? Вытри слёзы. Не могу смотреть на то, как ты плачешь. — Ещё один поспешный поцелуй в лоб и бережное прикосновение к лицу девушки, в попытке избавить её щеки от солёной влаги. Эда сдаётся. Всхлипывая, она прижимается ближе к Серкану, плавно обвивая руки за его спиной и спрятав покрасневший нос в изгибе его шеи, едва слышно произносит, обжигая своим дыханием оголенный участок кожи: — Пусть будет в белом шоколаде и посыпана сладким конфетти. — Затем служит невесомый поцелуй в шею и Серкан кивает, расслаблено усмехнувшись. Аллах. Четвёртый месяц беременности. Мужчина невзначай отмечает у себя в мыслях. Ему определено стоит подготовить свои нервы к чему-то более нестерпимому и безвыходному, чем клубника в шоколаде. Однако, он был готов к любым испытаниям, ради счастья своей девочки-феи. — В таком случае, ты можешь вернуться в постель. Шесть часов утра. Ты не спала практически всю ночь, немного выспись, а когда проснёшься, твоя клубника уже будет на месте. — Щелчок по носу девушки и застенчивая улыбка в ответ. Серкан выпускает Эду из своих объятий и возвращается в кабинет, перед тем как захлопнуть за собой дверь, он слышит в спину эмоциональное: — Не забудь о моей клубнике! И пусть также будут яблоки в карамели! Те, что продаёт дядя Ахмет на городской набережной. — Когда голос стихает позади, Серкан улыбается собственным мыслям, устраивая беспорядок на своих волосах, он набирает номер Сейфи по пути к своему рабочему столу. Работа могла подождать. Желание его кареглазой нимфы, важнее всего как и этого мира в целом.***
Ранняя весна в Стамбуле пришла с непривычных холодов. Едва наступивший апрель принёс с собой дождь и переодический ураган, а зачастую непогода превращалась в самое настоящее стихийное бедствие, врезаясь крупными каплями проливного дождя в широкие окна террасы, на которой в тёплое время, Эда любила расслабляться под конец тяжёлого дня в который её не редко мучала тошнота и тянущие боли в спине. Она находила покой в звездном небе, изучая созвездия раскиданные над головой. Звёзды горели над двумя людьми, влюблёнными друг в друга до бесконечности. Девушка засыпала на груди Серкана, вслушиваясь в его монотонный голос на закромах сознания, когда он сдержанно и в тоже время чувственно, вчитывался в строчки «Маленького принца» в этот раз, на французском языке. Время останавливалось на этот промежуток и ничего более восхитительного и пленящего, Эда, не могла и желать. Её сердце трепетало от чувств, которые дарил Серкан и в последнее время, она всё чаще хотела благодарить судьбу за то, что сквозь возникшие преграды, получила возможность быть по-настоящему любимой и счастливой. Без груза прошлого на плечах. Она навечно берегла память о родителях, в отдельном месте своего сердца, обещая, что непременно обеспечит ту же любовь своему ребенку, что совсем скоро появится на этот свет. Эда знала, сердце подсказывало ей, она сможет стать хорошей матерью, а Серкан в свою очередь станет лучшим отцом из возможных. Иначе быть не могло. В этот вечер, погода казалась наиболее испорченной. Ветер сокрушал кромки ещё молодых деревьев в саду за окном, отбивая по стеклу ритм сильного дождя. На небе не было ни единой звезды, а вдали виднелся раскат грома. Несмотря на бушующую непогоду, Эда ощущала тепло и гармонию на душе. Её ладонь коснулась округлого живота, а на губах растянулась завораживающая улыбка. Пятый месяц. Совсем скоро им предстоит встретить новою частичку своей семьи, пол которой уже был известен и хранился в небольшом крафтовом конверте, что сегодняшним утром передала г-жа Дилек, в то время пока Серкан разрешал проблемы в холдинге. Эда заранее избежала возможного развития событий, в котором он мог бы узнать о том, кто у них родится раньше положенного времени. Девушка гипнотизировала тот самый конверт в своих руках, не решаясь раскрыть его. Она знала, что Серкан хотел бы иметь сына, как будущего наследника всемирной сети архитектурного дела и в будущем очевидно, что гордость самого Серкана Болата, она же в свою очередь не особенно брала в счёт то, кого хотела бы сильнее, важнее было здоровье малыша и любой пол, принёс бы ей радость, что возвысила бы её до небес. Однако, возможная реакция мужчины, которую невозможно было предугадать, от чего-то волновала Эду, пусть никогда, он даже не заикался о том, что мог бы разочароваться, будь у них дочь. Дверь в холле характерно хлопнула, сообщая о возвращении Серкана с очередной конференции одного из проектов «ArtLife» и Эда встряхнула головой, разгоняя помутнение своих мыслей. Связка медных ключей ударилась о стеклянный столик у порога и стряхнув с себя капли назойливого дождя, мужчина нашёл Эду своим усталым взглядом, в момент ощутив теплоту разлившуюся по телу. — Я дома, жизнь моя. — Я скучала, жизнь моя. — Девушка убрала пуховый плед со своих коленей, направляясь прямиком в желанные объятия Серкана, которого видела лишь ранним утром, когда тот уходил в холдинг, прощаясь с ней мимолётным поцелуем в лоб. Она всегда скучала, когда не видела его дольше двух часов и побороть зависимость от его присутствия, казалось, едва ли получилось. — Как прошёл твой день? Ты выглядишь усталым. — Эда целует мужчину в губы, позволяя ему углубить чувственный поцелуй и отстранившись, она невесомо проводит пальчиками по трехдневной щетине: — Я приготовила индейку, но если хочешь, могу предложить морковный пирог. Г-жа Айдан привезла сегодня днём. — Усмехнувшись и зарываясь носом в изгиб мужской шеи, она договаривает: — Сказала, что морковь понижает утренние спазмы. На самом деле, я ненавижу морковь, но не стала обижать твою маму, пришлось съесть несколько кусков. — Лучше пресечь на корню попытки моей матери накормить тебя полезной едой. — Отзывается Серкан, свободно гуляя ладонями по животу девушки. — В следующий раз она привезёт шпинат и скажет, что лучше не питаться ничем кроме брокколи и сельдерея. — Звонкий смех в ответ и легкий поцелуй в щеку. Мужчина проводит дорожку мокрых поцелуев по изящной шее, сквозь перерывы выговаривая: — На самом деле, я связался с г-жой Дилек. Она сообщила мне, что направила тебе результаты УЗИ. Могу я попросить тебя поделиться тем, что ты узнала? Мне не терпится. — Глаза Серкана полны энтузиазма, но Эда ловко уворачивается от этого взгляда, интригующе играя бровями. — Не можешь. Я не открывала конверт с результатами. — Легкое передёргивание плечами и немой вопрос в глазах мужчины. — Я подумала, мы можем устроить небольшой праздник. Как принято называть на Западе некий Gender Reveal Party. — Эда протягивает заинтересованного Серкана за руку, пропуская на широкий диван, после чего садится рядом и удобно устраивая свои ноги на его коленях, она продолжает разъяснять суть своей задумки: — Никто из нас не будет в курсе пола ребёнка, мы отдадим конверт с результатами в руки тех, кто будет ответственен за создание мероприятия. Основу по которой узнаём, кто у нас родится, можно выбрать из нескольких вариаций. Коробка с шарами того цвета какой ближе к полу ребёнка или же торт с всё той же цветной начинкой. Как тебе моя идея? — Эда взволновано прикусывает пухлую губу, пальчиками путаясь во влажных от дождя волосах мужчины. — Я подумала, мы сможем позвать всех близких, им будет не менее приятно, что мы посвятим их в этот важный для нас момент. — Хорошо. Любой твой каприз, жизнь моя. — Серкан соглашается практически сразу, однако, желание заглянуть вовнутрь конверта, неподвижно устроившегося на гладкой поверхности книжного столика, просыпается с какой-то неподвластной силой. Усмехаясь со своих мыслей, мужчина протягивает Эду за ладонь, устраивая на своей груди и награждая легким поцелуем в макушку: — Иногда, интрига затягивает меня. — Заливистый смех в ответ и поцелуй в изгиб шеи. — В таком случае, я позвоню Лейле, пусть они вместе с Сейфи займутся планировкой этого праздника. — Нет. — Мгновенно протестует девушка. — Я самостоятельно займусь планировкой. Мне нужно отвлечься, в последнее время я схожу с ума от круглосуточного нахождения в четырёх стенах. — Рука Эды невесомо очерчивает пресс скрытый под рубашкой Серкана, рисуя незамысловатые узоры и одновременно с этим размышляя: — Пусть Лейла пришлёт мне каталог в котором я смогу найти подходящий декор, а Сейфи займётся осмотром помещений, что мне приглянулись на первый взгляд. Хочу, чтобы всё было идеально. — Заявляет девушка, удобнее устраивая свою голову на плече мужчины. Она расслабленно прикрывает глаза, ощущая как ладонь Серкана играет с вьющимися локонами волос, накручивая их на свои пальцы и обратно распуская. Умиротворение и покой. То, что могла почувствовать только рядом с ним. Дождь за окном приятно расслаблял и последнее, что помнила Эда, как родные руки бережно перенесли её в спальню, укрывая пуховым одеялом практически до самого носа. Легки поцелуй в кончик носа и руки сплетенные на талии.***
Атмосфера уюта. Тепла. Гармонии и счастья. То, что царило в небольшом помещении ресторана, к выбору которого Эда подошла с особой щепетильностью, исключая любую возможность каких-либо пробелов и возможных несостыковок, грозивших испортить праздник. Девушка ощущала окутывающее волнение, оставшееся в подсознании от того, что всего через несколько мгновений, они вместе с Серканом, подойдут к тому самому моменту X, одному из самых важных в их жизни. Эда взволновано покусывала нижнюю губу, отсчитывая минуты до того, как в центр зала вывезут коробку с шарами, наполненными цветным серпантином. Знакомая ладонь отвлекла от внутренних размышлений в одну минуту, вынуждая встретиться взглядом с человеком, обратившим на себя внимание. — Выглядишь великолепно, дочка. — Айдан Болат, в последнее время проявляющая наиболее трепетные чувства к женщине своего сына, невесомо очертила овал её лица, налившегося румянцем от небольшого смущения, осторожно заправляя вьющийся локон шоколадных волос, выбившийся из идеальной причёски, женщина не спеша продолжила свою речь: — Совсем скоро, мы все станем полноценной семьей. — Она изящно обмахивается от подходящих слез, бережно сжимая ладони Эды в своих руках: — Должно быть я редко выражаю свои настоящие чувства, но я благодарна судьбе, за то, что она подарила моему сыну такую девушку как ты, моя дорогая. Когда вы нашли друг друга, в один момент, всё будто бы встало на свои положенные места. — Тёплый взгляд Айдан перемешается по направлению к сыну, что оживленно обсуждал что-то с Энгином, находясь немного отдаленно. Улыбка касается края губ: — Серкан не был собой до встречи с тобой, полагаю, его жизнь была запрограммирована. Никогда прежде, мне не приходилось видеть его таким счастливым и, я искренне благодарна тебе, за то, что смогла увидеть своего сына таким, какой он есть сейчас. Живым, в первую очередь. — Теплый взгляд расплавлял сердце. — Моё сердце спокойно, я уверена, он в хороших руках. — Я благодарю Вас, г-жа Айдан, однако, мне повезло не меньше. — Эда старается не уводить в сторону смущенный взгляд карих глаз, выражая свои мысли: — Вы воспитали настоящего мужчину, с которым я могу в полной мере ощутить себя в безопасности и комфорте. И, что самое главное, чувствовать любовь, которой я когда-то лишилась связи с несчастным случаем. Серкан подарил мне семью, стал всем для меня, ничего ценнее не может быть. — Прозрачные капельки скапливалась в уголках глаз, из-за чего Эда рассеяно усмехнулась, осторожно смахнув слёзы, стараясь не задеть макияж: — Простите, я немного сентиментальная, ничего не могу с этим поделать. — Ничего. Не стоит просить прощения за такие пустяки! Аллах-Аллах! Не извиняйся, дорогая моя. — Женщина усмехается в ответ, нежно поглаживая ладони Эды в своих руках. — Я была ходячей катастрофой для своего мужа, когда была беременна. Ты настоящий бриллиант и я всё ещё не верю, что моему сыну могло так повезти. — Айдан глубоко вздыхает, прикасаясь к пышному подолу нежно-розового платья девушки, уходящего в пол, скрывая туфли и выправив сбитые края ткани, она хитро сверкает своими глазами, немного понижая тон голоса: — Однако, не позволяй ему особо расслабляться, иногда, небольшая эмоциональная встряска лишь пойдёт на пользу. Особенно для Серкана. После звонкого смеха, Эда выговаривает ответ: — Не переживайте на этот счёт, иногда, он вынужден сталкиваться с самой настоящей эмоциональной бурей. Несмотря на шестой месяц протекающей беременности, Эда чувствовала себя абсолютно как и прежде, не считая живота, принявшего характерную форму в период этого положения и местами чрезмерной сентиментальности, она оставалась здравомыслящей, стараясь не впадать в крайности, тем самым не превращаясь в невыносимую и крайне раздражительную особу, вводящую своего мужчину в рамки безысходности. Она не считала беременность болезнью, не позволяла себе капризов и беспочвенных обид, не становилась головной болью для Серкана, лишь изредка теряя обладание над своими эмоциями, просто не имея возможности взять их в свои руки из-за переодически бьющих вверх гормонов. В свою очередь, Серкан, относился ко всему с пониманием и привычной ему сдержанностью, заранее осознавая, что Эде не было легко в данный период. Выпадая в свои мысли, девушка не сразу осознаёт, что время близится к часу X, который не давал спокойно спать на протяжении последнего месяца, как результаты УЗИ оказались в доступном виде, заманчиво покоясь в белом конверте у прикроватной тумбочки. Эда глубоко вздыхает, ощутив ладонь Серкана обернувшуюся вокруг талии и аккуратно направляющую в центр зала. В карих омутах застывает единственная картинка. Чёрный шар. boy and girl? — Жизнь моя. Готова? — Прислонившись к мочке её уха, Серкан оставляет невесомый поцелуй, передавая всю свою уверенность, которой, казалось абсолютно не хватало. — Да. Ко всему, когда ты рядом. — Не медля отвечает девушка, переплетая свои пальцы с ладонью мужчины и останавливаясь недалеко от того самого шара, выдерживающего внутри интригу, волнующую до глубины души, Эда оглядывается на всех собравшихся, ожидающих раскрытия новости с таким же трепетом. Эда ощущала себя на своём месте. Рядом с теми людьми, которые стали для неё тем, что она потеряла и никогда не думала, что вновь сможет обрести. Семью. Остальное прошло словно в замедленной съемке, Эда не осознавала как характерно хлопнул тёмный шар, выпуская наружу ярко-розовый серпантин, по итогу оставшийся в прядях длинных волос и на пиджаке Серкана, очевидно, что осмысливающего полученную информацию. Эда растерянно хлопала длинными ресницами, ощущая влагу на глазах и сливающийся воедино шум от всех собравшихся, эмоционально реагирующих на приятное известие. — Розовые. — Выдыхает мужчина, стараясь уложить свои мысли в одну цепочку. Его сердце замирает на неопределённое время, посторонние звуки заглушаются автоматически. — Дочь? — Осмысление приходит вовремя: — У меня будет дочь! У нас. У нас будет дочь! — Серкан не сдерживает своих бушующих эмоций, оборачиваясь к притихшей девушке, с глаз которой медленно стекали слёзы неподдельного счастья. Бережные объятия и трепетный шёпот на ухо: — Жизнь моя. Я люблю тебя. — Мужчина без разбора целует каждый миллиметр нежного личика своей феи, осознавая, что совсем скоро, она непременно подарит ему прекрасно-завораживающую копию самой себя. С неповторимыми карими омутами. — Я люблю тебя. — Сквозь невесомый смех и слёзы счастья выговаривает Эда.***
Находясь на восьмом месяце беременности, Эда, успела столкнуться кажется, со всеми вытекающими последствиями этого положения. Тошнота. Боли в спине. Придирчивость ко всему вокруг, дошла до того, что несколько галстуков Серкана были выброшены без особой на то причины. Раздражительность также давала о себе знать, в самых незатейливых ситуациях. Необъяснимые порывы заняться йогой, которая была противопоказана на таких высоких сроках и самая главная проблема, невыносимая сентиментальность, из-за которой без слез, не проходило дольше трёх часов в сутки. Гормоны играли без остановки и зачастую Эда сходила с ума от самой себя, однажды, твёрдо решив вернуться на работу, столкнувшись с однозначным протестом Серкана, который конечно же не мог позволить своей жене подобной вольности, несмотря на уговоры и появившиеся в итоге слёзы. И, кажется за несколько недель до назначенной даты родов, Эда смогла совладать с эмоциями, вернувшись к былому здравомыслию. В этот вечер, они с Серканом наслаждались умиротворенностью, находясь в объятиях друг друга и косвенно обсуждая планы на дальнейшую жизнь, с появлением новой части их маленькой семьи. — Нам пора определиться с именем для будущей г-жи Болат, что думаешь по этому поводу? — Расслабленно поглаживая руку Эды, Серкан рассматривал созвездия раскинувшиеся на темном небе. Во избежание возможной причины возникшего недопонимания, мужчина дополняет: — У меня имеются некоторые варианты, но я хотел бы услышать твои пожелания. — Да. Я размышляла над этим. — Мечтательно улыбаясь и кутаясь в изгиб мужской шеи, Эда произносит: — Аросса. Я длительное время перебирала турецкие имена, но не нашла ничего подходящего. Имя Аросса в переводе с Баскского значит, красная роза. Получается достаточно символично. Аросса Болат. — Эда задумывается на несколько секунд, вздёрнув подбородок и обратив всё внимание на Серкана, она дополняет: — Как ты думаешь, не слишком преувеличено? В будущем, если нашла дочь возьмёт от своего отца любовь к архитектуре, её имя будет на всех страницах всемирных журналов и статей. Мы должны думать наперёд. Серкан хмурит густые брови, играя с прядками шоколадных волос девушки и как-то невесомо отмахнувшись, предполагает: — Имя красивое. Действительно. — Мужчина видит каплю подозрения в глазах напротив и торопится объясниться: — Я не лгу. Оно звучит неплохо, к тому же, близко связано с символом любви твоих родителей, что не мало важно. Однако, мои мысли были немного иными, по этому поводу. — Стараясь осторожно вывести диалог в правильное русло, без лишних споров или хуже того конфликтов, Серкан продолжает: — Во-первых, мы не можем быть наверняка уверены в том, чем наша дочь захочет увлекаться в будущем и как мне кажется, не стоит отталкиваться от этого. — Удостоверившись, что Эда внимательно слушает его речь, очевидно, что не имя ничего против, мужчина не останавливается в своих размышлениях: — Во-вторых, я хотел бы дать имя нашей дочери, исходя от символа нашей любви. История любви твоих родителей она прекрасна, как я уже и говорил, но этот ребёнок, наша собственная история. Понимаешь? — Опуская ладонь на округлый живот под тёплым пледом, Серкан очерчивает его невесомыми движениями: — Элайн. В переводе с французского, означает Луна. — Ладонь перемещается к овалу лица, и прикоснувшись к щеке Эды, Серкан, налаживает зрительный контакт с карамельными омутами, переходя на шёпот: — Как та, что своим ярким светом, свела нашли сердца вместе. Символ нашей любви – звёзды. Эда прикрывает глаза, позволяя своему лицу утонуть в тёплой ладони мужчины. — Элайн Болат. — Она пробует на вкус звучание этого имени, в один момент распахнув свои омуты, сверкнув горящей в их глубине искоркой: — Мне нравится. Наверное, даже больше, чем я могла бы себе представить. Они скрепляют взаимное согласие трепетным поцелуем и, единственное о чем думает Серкан, то, что теперь, помимо персональной звезды его жизни в лице Эды, в ней появится его собственная Луна. Элайн. Элайн Болат. Символом их любви, всегда были звезды. Те, что расположились на небе так, чтобы два одиноких и нуждающихся друг в друге сердца, встретились. — На самом деле, у меня есть для тебя небольшой сюрприз. Одну минуту. — Серкан поднимается с удобного кресла, выпуская Эду из своих рук и покидая террасу буквально на несколько минут, он возвращается обратно уже с небольшим конвертом в руке. И, обратно занимая своё место, мужчина прокашливается, прежде, чем начать: — Я всегда прислушивался к твоим желаниям, жизнь моя и этот раз не исключение. Я хочу, чтобы в этой жизни, ты добилась всего, о чем желаешь. Открой конверт. Эда растерянно хлопает своим ресницами, но повинуется просьбе, осторожно разрывая верхушку белой бумаги. Документ, что находится внутри гласит достаточно однозначно. Уважамая, Эда Болат. Руководство, совместно с комиссией нашего университета, рады сообщить, что Вы зачислены на курс архитектуры, по направлению ландшафтного дизайнера. Вы можете приступить к обучению в удобной для Вас форме, с остальными деталями и критериями предстоящего обучения, Вы можете ознакомиться на официальной странице нашего сайта!Мы рады, что Вы выбрали наш университет. С уважением, комиссия Yildiz Technical University.
— С-Серкан? — Эда, кажется абсолютно не верит своим глазами, перечитывая короткий текст в несколько раз. — Я действительно вижу перед собой письмо о поступлении в один из престижных университетов Стамбула? — Слёзы непроизвольно стекают с карих глаз, когда Эда вскрикивает и кидается на шею Серкана: — Ты сумасшедший! Сумасшедший, но самый любимый на свете мужчина. Моей детской мечтой, было желание поступить в университет Yildiz. — Когда совладать с эмоциями получается немного лучше, Эда отстраняется, продолжая перечитывать заветные слова. — Откуда ты узнал? Кажется, я никогда прежде не затрагивала тему учёбы. Точнее, не говорила какой именно университет предпочла бы. — Девушка смущенно опускает глаза в пол, осознавая, что в очередной раз получала от Серкана подарки, что не вязались с её принципами. — Наверное, я слишком хорошо тебя знаю, жизнь моя. — Мужчина улыбается краем губ, приподнимая лицо Эды за подбородок, встречаясь чувственными взглядами: — Эда. Ничего не стоило для меня, договориться с этим университетом. Увидев те пейзажи, которые ты рисовала, они даже не думали сомневаться в твоём таланте и будущих возможностях! Мне не пришлось вносить и копейки, если ты волнуешься об этом. — Какой-то рассеянный взгляд девушки становится более проницательным и бережно заправляя локон вьющихся волос за ухо, Серкан договаривает: — Тебя приняли лишь из-за того, что ты по-настоящему профессиональна в архитектурном дизайне. И, в этом нет никакой моей заслуги, а в особенности воздействия денежных средств. В тебе увидели талант, который редко встретишь даже у настоящих профессионалов. — Невесомый поцелуй в лоб и родные руки, прижимающие к груди: — Я не устану говорить тебе об одном. Никогда не смей в себе сомневаться. Слышишь? Эда ничего не отвечает, кутаясь в желанные объятия, смахивая слёзы сентиментальности и ощущая трепетное биение сердец в унисон. — Я люблю тебя. — Наши чувства взаимны, г-жа. — Не выдерживая заминки, отвечает мужчина, возвращая свои пальцы в густые локоны шоколадных волос. Поднимая глаза к небу он дополняет: — Можешь не волноваться насчёт обучения, я позаботился об этом. После рождения нашей дочери, у тебя будет личное время. — Разъясняет Серкан, чувствуя нежные и одновременно порхающие поглаживания на своей руке. — Учеба в университете заочной формы. У меня всё ещё есть возможность контролировать фирму удалённо, к тому же, если нам двоим потребуется помощь, непоколебимая г-жа Айдан Болат, вполне способна в плане ухода за детьми. — Мужчина безмолвно осознаёт суть сказанного, только после лёгкого смешка в изгибе своей шеи: — Да, иногда, по ней не скажешь ничего подобного, но она действительно души ни чает в детях. И, мы справимся со всем. Я тебе обещаю. — Горячее дыхание обжигает мочку уха. Эда прикрыла глаза, вне любых сомнений соглашаясь со словами любимого мужчины. Она не опасалась за их будущее, чувствуя нужную опору и поддержку. В любой момент он готов был подать ей свою руку, когда она, в свою очередь навсегда оставалась его воздухом. Их скрепляли невидимые наручники, их души были связаны. Рядом с ним, она обрела любовь, умиротворённое спокойствие и, что самое главное, семью, о которой не могла и мечтать. Рядом с ней, он обрёл настоящий вкус жизни, осознал важность чувств и когда-то казавшееся сказочной выдумкой, родство душ. Эта девушка, была послана ему самой судьбой и никогда, он не стал бы в этом сомневаться.Ничто не вечно под луной
Разве, что любовь двух опьяненных чувствами сердец, нашедших покой и убежище друг в друге. Навсегда.