Серебряная цепь.

— Миша. — Чего тебе? Цвенькнула цепочка. Он непроизвольно поднял голову, не имея возможности сопротивляться. На его шею было надето некое подобие широкого браслета. Говоря обычным языком, на нём был ошейник. — Давит, ослабь. В ответ молчание. — Пожалуйста. Раздалось копошение, потом лёгкое касание пальцами шеи, однако, они тут же сжались сильнее, приподнимая голову ещё выше. Вновь брякнула цепочка, и наконец-то можно было нормально вздохнуть. — До этого не давило, а теперь давит. Недовольное бормотание сидящего на кровати человека нарушило нависшую, буквально на секунду, тишину. — Я не знаю почему, но мне было буквально не вздохн… — Не болтай. Он тут же закрыл рот, машинально закусив нижнюю губу. В комнате щёлкнул светильник. Тот, кто сидел на кровати, закинув ногу на ногу и так и не сняв с себя одежды, хитро улыбнулся, а в глазах сверкнул огонёк, который не сулил абсолютно ничего хорошего. В правой руке у него была цепочка, которая другим концом прикреплена к тому самому ошейнику, надетому на шею второго молодого человека, который спокойно сидел на полу и, казалось, абсолютно не думал о том, что сейчас находится без одежды. — Будешь много болтать — тебе же будет больно, понял меня? В ответ утвердительный кивок. — Хороший мальчик. Комната была наполнена слегка приглушённым светом торшера, что стоял возле кровати. Плотно зашторенное окно, закрытая дверь, скованные за спиной руки. Где он только нашёл эти чёртовы наручники? Благо, вопрос этот сейчас никого не волновал. Оба были не против. Когда человек склоняется над тобой, разглядывая твои глаза и одновременно улыбаясь, как-то широко, властно, немного безумно, становилось и страшно и приятно одновременно. — Ты такой красивый. Миша пальцами коснулся подбородка, а потом и вовсе погладил по щеке. — Особенно, если смотреть на тебя сверху вниз. -Ты практически всегда на меня так смотришь. Громкий хлопок. Удар раскрытой ладонью по щеке. Он чуть не потерял равновесие. Но в ответ лишь облизнул губы, и так же улыбнулся, словно не почувствовал никакой боли. — Что я тебе сказал? Либо тишина, либо боль. В ответ был очередной понимающий кивок. — Ты пришёл ко мне сегодня, с порога падая на колени. Сколько раз мы уже это проходили? — Много. Андрей уже приготовился вновь получить за свои слова, однако Михаил спокойно продолжил, лишь наматывая на руку цепь так, что оставалось лишь сантиметров тридцать до кольца, с помощью которого она крепилась к ошейнику. — Сколько. — Трижды. — Это много? — Достаточно. Он ухмыльнулся, дёрнув рукой назад и тем самым притянув его ближе. Сам опёрся локтём о своё колено, наклоняясь практически вплотную к лицу сидящего на полу. Тот широко распахнул глаза, бегая взглядом по лицу своего «мучителя», словно пытаясь уловить его настроение или мысли прочитать. По его спине пробегал холод, а дышать иногда становилось трудно из-за тумана перед глазами и собственных мыслей, желаний. Андрей предпринял попытку поцеловать его, резко подавшись вперёд и вверх, однако попытка была неудачной. Михаил отстранился чуть назад, продолжая сохранять дистанцию. — Не сейчас. Проговорил он, вновь расплываясь в широкой улыбке и даже глухо рассмеявшись. После чего выпрямился и потянул цепочку на себя, вынуждая приблизиться. Сопротивления не последовало. Парень виновато глянул в пол, слегка приоткрыв рот и горячо выдыхая. — Надеюсь, мне не придётся объяснять тебе то, что ты должен будешь сделать. Андрей кивнул, тут же выпрямил спину и слегка пожал плечами, как бы намекая, что его руки по-прежнему были зафиксированы. «Мучитель» слегка закатил глаза и положил цепочку рядом с собой, беря из кармана небольшой ключ. А затем наклонился и практически обнял сидящего на полу парня, пытаясь ключом открыть этот злосчастный замок. Мишина слегка бледная шея оказалась совсем рядом с лицом того, кого освобождали. Этот шанс нельзя было упускать. Открыв рот, Андрей прошёлся языком по горячей шее, даже закрывая глаза от удовольствия. Практически от плеча и до самой челюсти. По телу Горшенёва пробежала короткая дрожь и, кажется, ключ едва не выскользнул из пальцев. — Не смей так дел… И ещё раз, невзирая на запрет, который даже не успели до конца договорить. То, что сдерживало руки прежде, упало на пол, а в кольцо, к которому крепились звенья цепочки, неожиданно просунули пальцы и чуть дёрнули. Горячий шёпот прямо возле уха, отчего захотелось даже тряхнуть головой и одновременно закрыть глаза от удовольствия. — Кто-то перестал слушаться? Или может мне показалось? Его голос звучал достаточно угрожающе, однако сквозь интонацию явно чувствовалось, что он улыбается. Садист. — Нет, не показалось. Звучит в ответ, и раздаётся короткое клацанье зубами. Пальцы отпускают кольцо, однако тут же ложатся на шею чуть выше ошейника. Пальцы второй руки обхватывают руку чуть выше локтя, тем самым фиксируя парня. Миша улыбнулся и носом провёл по плечу Андрея. Буквально через секунду он зубами впивается в кожу, оставляя полукруглый след. Над ухом слышится вдох и тут же протяжный выдох с каким-то тихим стоном. Миша ладонью чувствует, что Андрей нервно сглатывает, глубоко дыша. Миша ещё и ещё пару раз закусил кожу у плеча, чуть ближе к ключице; а затем отстранился, облизывая собственные губы и удовлетворённо закрывая глаза, пробормотав что-то нечленораздельное. Парень убрал руку, что лежала на шее, и вновь сел на кровать, тыльной стороной ладони проведя по собственным губам. Он полюбовался на то, что сделал только что, вновь беря в руку звенящую цепочку. — Иди сюда. Потянул чуть ближе, так, что Андрею ничего не оставалось, кроме как опереться на край кровати, а позже и вовсе залезть на неё целиком, оказывась на парне и упираясь ладонями в подушку под его головой. У него явно хорошее настроение сегодня. Улыбчивый, даже ударил лишь один раз, укусы не такие сильные, даже как-то странно. Вновь цепь издала этот металлический звук от наматывания на руку ещё пары витков. — Сядь. Мягко приказал он, чуть притягивая к себе ближе. Андрей послушно сел на его бёдра, слегка потеревшись, отчего Миша облизнул собственные губы, глядя в полутьме прямо, казалось, Андрею в душу. Тонкие пальцы, которые уже не сдерживали сейчас никакие наручники, медленно принялись расстёгивать ремень на штанах, то и дело едва подрагивая. Потом пуговица, молния… — Который раз ты уже это делаешь, а руки по-прежнему дрожат, как в первый… Андрей лишь нервно сглотнул и вновь чуть приоткрыл рот, стараясь не прерываться на никому ненужные разговоры. Он возбуждён; в полной тишине слышится, как звякнула пряжка ремня, пока тот стягивал с него предмет одежды. Парень поднял взгляд на Мишу. Тот слегка приподнялся и протянул руку к Андреевой шее. Парень прикрыл глаза, думая, что его сейчас вновь схватят за шею, крепко смыкая на ней пальцы, однако темноволосый лишь щёлкнул карабином, отстёгивая цепочку, и с грохотом кинул её на паркет куда-то в сторону. Князев неожиданно распахнул глаза, глянув на лежащую на полу цепь. Однако его тут же дёрнули за кольцо, притягивая почти вплотную к себе, отчего он едва ли не потерял равновесие, уперевшись согнутыми руками в подушку по обе стороны от головы Миши. Он ощутил невесомое касание руки к своему бедру. — Даже когда я снизу-вверх смотрю на тебя, ты всё равно очень красивый. Он продолжал держать кольцо, лишь немного перехватив его и тронув большим пальцем металл. — Цепочки нет. — Я заметил. — Ты знаешь, что это значит. Андрей кивнул в ответ, слегка улыбнувшись. Теперь он мог не думать о том, что мог получить очередной удар по щеке за свои слова или укусы за неповиновение. Это давало некоторую свободу. Рука переместилась на поясницу, буквально щекоча кожу самыми кончиками пальцев. Оба больше не могли ни ждать, ни терпеть. Достаточно прелюдий. — Чего же ты ждёшь? Боишься, да? — спросил он с небольшой усмешкой в голосе. — Боюсь. — Но ты же знаешь, что я тебе ничего не сделаю. — Знаю, но всё равно боюсь. Парень закрыл глаза и выдохнул, его губы нервно подрагивали. Подобное у них было первый раз. Его притянули ещё ближе, в очередной раз говоря на ухо. — А ты не бойся. Я что, когда-то не сдерживал свои обещания? Не припоминаю такого. Миша говорил тихо и спокойно, почти касался губами уха. По телу пробежала лёгкая дрожь от очередного касания чуть ниже спины и точного ощущения, что в пах что-то упирается. Протяжный стон внезапно прорезал тишину. Миша стиснул зубы, всё ещё не отпуская кольцо на ошейнике Андрея. Он негромко выругался, глубже погружаясь в его тело и не позволяя отстранился от своего лица, буквально любуясь им. Однако рука уже устала удерживать кольцо, а Андрей то и дело дёргался, чтобы выпрямить спину. Миша разжимает пальцы, тем самым отпуская кольцо. Андрей тут же распрямляет спину, упираясь ладонями Горшенёву в грудь. Полуприкрытые глаза с подрагивающими явно от удовольствия ресницами, слегка приоткрытые уста, с которых то и дело срываются короткие стоны. По виску стекает капелька пота, а дыхание кажется настолько горячим, что вот-вот превратится в облачко пара, словно на морозе. Миша нервно сглотнул. Происходящее для обоих было как в тумане. Горячий воздух, тела и, главное, никого рядом. Миша в один момент неожиданно выгнул спину, и приоткрыл рот в немом крике. Руки Князева слегка подрагивали, отчего он несколько секунд спустя обессиленно упал рядом, пытаясь отдышаться. — Поднимись, Андрей. Андрей ещё пару раз вдохнул и попытался подняться, однако его тело всё ещё била небольшая дрожь. Горшенёв повернулся на бок, не дожидаясь того, что Андрей как-либо среагирует на его просьбу. Глаза светловолосого были закрыты, и он действительно не реагировал на слова Миши. Пара движений пальцами и раздаётся звук расстёгиващегося ремня. Миша снимает с шеи Князева ошейник и откидывает его на пол, туда же, куда и некоторое время назад откинул цепочку. Андрей сразу прильнул к парню, положив голову ему на плечо и что-то невнятно промурлыкал, проведя носом по шее. Миша так же в ответ обнял Андрея, мягко целуя в висок. — Всё хорошо, Андрюш? Ошейник и цепочка давно уже лежали на полу. Андрей спокойно обнимал Мишку. Всё закончилось. — Всё хорошо. Спасибо тебе. — В следующий раз я на тебя надену что-нибудь. — Наденешь? — Надену. — Я всё равно не против, Миш. Всё, что захочешь. Они оба больше не сказали ничего, лишь слушали мягкое дыхание друг друга в тишине квартиры.