Успеть к Новому году

      В этом году маленькие чудеса начали случаться раньше, чем им полагалось по всем новогодним правилам: Тэхён мало того, что выторговал себе к праздникам два дополнительных выходных, так ещё и успел купить билеты на автобус до Тэгу на одиннадцатое февраля, а ведь канун праздника лунного Нового года всегда был горячей порой для поездок. Решение выбраться из столицы в родной город, где Ким не появлялся с момента поступления в университет, и встретить Новый год в кругу семьи, было обдуманным — мама давно упрекала его в том, что он совсем забыл о своих родных. И все попытки Тэхёна оправдаться тем, что ему, разменявшему в этом году четвертак, просто некогда головы поднять из-за вечной занятости на работе, на мать не действовали.       — Ты, наверное, просто завёл себе кого-то в столице. Конечно, зачем тащиться в деревню…       Ох, эти вечные разговоры о невестах! Ими мать изводила его не меньше, чем упрёками «Ты нас совсем забросил». У неё всегда была на примете хорошенькая девушка, дочь подруги, дочь подруги подруги или новая «соседская девочка», с которыми она активно пыталась познакомить сына. Пусть на расстоянии, но всё же. А Тэхёну на это и сказать было нечего, точнее, не мог он сказать, что ни одна из знакомых девушек ему не приглянулась. Он честно старался, пару раз даже соглашался на свидание вслепую, но встречи в кофейнях так и заканчивались на чашке кофе: мило поболтали и разошлись.       Тэхён вроде бы и обижался немного на мать за её тяжёлый характер и нудные разговоры, но к предстоящей поездке готовился основательно: заготовил подарки и родителям, и старенькой бабушке, двум тёткам (эти обязательно придут к ним в гости — те ещё любительницы халявного угощения). Понимал, что в доме будет стоять гвалт, — не то что отдохнёт, ещё больше устанет от такого весёлого праздника, — но всё лучше, чем просидеть весь праздник в одиночестве.       Подарки он выбирал тщательно: отцу упаковку красного женьшеня, бабуле — отборной корейской говядины, тёткам — кремов для молодости от одного известного бренда, а матери — сумку, знал её слабость. Пришлось потратить почти все сбережения, которые он успел поднакопить за прошлый год, ну да ладно, к празднику можно. Тем более, что ему обещали повышение. Тэхён ходил по торговому центру, праздничному, нарядному, сверкающему сотнями разноцветных огоньков и, глядя на весёлые лица людей, предвкушающих новогодний отдых, тоже ощущал неожиданную лёгкость, даже настроение улучшилось — в стёклах очков, которые Ким носил с начальной школы, огоньков становилось ещё больше и праздник ощущался всё праздничней.       Утром одиннадцатого числа Тэхён, обвешанный подарочными пакетами не хуже новогодней ёлки на рождество, стоял одним из первых в очереди на посадку. Несколько раз поинтересовался у водителя, который грузил багаж пассажиров, точно ли всё доедет в целости и сохранности, и, получив уверение: «Всё будет хорошо», со спокойной душой уселся в кресло рядом с проходом в середине салона.       Судя по тому, что билеты Тэхён урвал именно чудом, такие же, как он, счастливцы сейчас должны валить в автобус валом, но салон по-прежнему пустовал, хотя до отправления оставалось всего десять минут. Всё это напоминало то ли розыгрыш, то ли ещё какой подвох, но Ким уже настроился на встречу с семьёй и потому значения этой странности не придал.       О том, что подвох найдётся обязательно, его оповестил шум на улице — визги, ржач, возня, словно на автобус налетела голодная воробьиная стая. Тэхён выглянул в окно и разочарованно застонал: всё было ещё хуже, чем если бы он отправился домой пешком, волоча подарки на собственном горбу. Он узнал этот логотип на форменных бомберах и бейсболках: Голубая арка Тэгу. Название городского стадиона перекочевало и на местную федерацию легкоатлетов. Видимо, команда возвращалась домой с каких-то соревнований. Тэхён обречённо вздохнул. Можно смело забыть о тишине, покое и уж тем более сне в дороге: активная взбудораженная молодёжь галдела, весело орала через весь салон — из хвоста до самого водительского места и обратно. Хрустели упаковки чипсов, заметно пахнуло кимбапом, кто-то даже умудрился проволочь в салон токпокки в целлофановом пакете. Один из умников позади неудачно открыл бутылку газировки — газ зашипел, как змея, и сладкое содержимое брызнуло во все стороны. Мальчишки лет пятнадцати, ничуть не расстроившись, залились смехом, к ним через проход потянулись руки, и бутылка «кока-колы» пошла кочевать по сиденьям.       Ладно. Тэхён был готов потерпеть этот бардак — всего-то шесть часов с небольшими остановками, но новогодние чудеса закончились быстрее, чем он их распробовал. На единственное оставшееся свободным место тяжело плюхнулась дородная дама — она, пробираясь, практически размазала Тэхёна по спинке сиденья, — промокнула платком взмокший лоб и зычно гаркнула:       — Успокоились все!       Толку-то. Тишина продержалась минуту, от силы две, после чего гвалт возобновился с новой силой. Дама махнула рукой, попутно окинув Тэхёна презрительно-изучающим взглядом, и задремала. Она, в отличие от Кима, была привычна к таким условиям и вскоре даже сладко захрапела.       Тэхён воткнул в уши бусинки наушников, провёл пальцем по экрану смартфона — во всём надо искать свои плюсы. Если вздремнуть, как его объёмная соседка, не получится, то можно хотя бы почитать, отгородившись от шума ненавязчивой музыкой. К счастью, новую, купленную как раз во время шопинга книгу он в самый последний момент закинул в сумку поверх всех вещей — как будто чуял, что так и надо. Действительно, пригодилось.       Тэхён, конечно, пытался абстрагироваться за чтением, но храп и необъятная тушка соседки, бесконечный пир деток и их стояние на ушах не вселяли оптимизма: одна, ворочаясь, всё сильнее сталкивала его к проходу, а другие задолбали мелькать перед глазами, постоянно перемещаясь по проходу туда-сюда.       Но больше всего его нервировал парень, что сидел рядом с ним через проход. Мало того, что молодой темноволосый атлет, судя по всему, был в команде за короля — ему по щелчку пальцев подносили то треугольник онигири, то стаканчик кока-колы (он даже не погнушался объявить, что пить из общей бутылки брезгует), то срочно тащили влажные салфетки, так ещё Тэхён не знал, куда себя деть от пристального взгляда соседа, который не стесняясь рассматривал попутчика.       Первый раз от начала поездки Ким пожалел, что не сел рядом с окном, и пусть бы его расплющила о стекло толстая тётка, но зато подальше от этого нахала. Наглеца даже не смущало то, что он младший и должен вести себя соответствующе, но, видимо, его манерам никто не учил. У Тэхёна от чужого интереса уже горело ухо и щека, но королю атлетов этого показалось мало: он максимально откинул спинку своего кресла назад, не обращая на писк сидящего сзади пацана, разулся и закинул свои длинные ноги на подголовник стоящего впереди него кресла. «Боже, вот это ноги!» — пронеслось у Тэхёна в голове, прежде чем он сам понял, куда завернули его мысли. Но там сам бог велел, да и парень знал, раз носил такие обтягивающие джинсы, что на рельеф его икр и бёдер, остро торчащих из дырок коленей невозможно не смотреть. «Это что, я пялюсь на ноги парня и считаю их красивыми?» — удивился сам себе Ким. Теперь его залило краской стыда полностью: уши, щёки и даже шею. Тэхён заёрзал на своём кресле, попытался отвернуться от прохода, но практически уткнулся лицом, а пышную грудь соседки. Да что ж такое! Шарахнулся, снова повернулся к проходу, а чтобы не видеть нахально развалившегося наглеца, демонстрирующего возможности своего гибкого спортивного тела, закрыл глаза под очками, решив притвориться спящим.       Это тоже было такой себе мерой — наверное, дети решили добить его окончательно, и тут уже не помогали даже наушники. Они затеяли эту дурацкую игру «Правда или действие» — задавали тупейшие провокационные вопросы (опять через весь салон) и гоготали, как ненормальные, когда им удавалось загнать жертву в тупик.       — Югём, правда, что ты с мамой до двенадцати лет входил в женскую баню?       — Ничё не правда, — попытался оправдаться названный Югёмом, — всего лишь до десяти.       Его оправдание утонуло в дружном ржаче, подстёгивая больную фантазию молодняка:       — Это ты и сиськи видел?       — А писюн свой за ковшиком прятал? Или там и прятать нечего и тебя за девчонку принимали?       Хочешь не хочешь, а Тэхёну приходилось всё это слушать. Он думал, что Югём начнёт ныть и канючить от таких нападок, но тот, отсмеявшись вместе со всеми, громко выкрикнул:       — Теперь моя очередь! — парнишка замолчал на минуту, видимо придумывая вопрос позабористей, чтобы смог перекрыть свой позор, и выдал: — Чонгук, а правда что ты трахнул Минён прямо на трибуне в спортзале?       В автобусе вмиг всё смолкло. Тэхён приоткрыл глаз и выглянул из-под своей длинной блондинистой чёлки, заинтересованно выискивая названного Чонгука-развратника. Почему-то даже не удивился, что все смотрели на короля-атлета. Тот даже в лице не изменился, всем своим видом показывая, что таким вопросом его не смутить. Фыркнул и вместо ожидаемой всеми «правды», с наглой усмешкой сказал:       — Действие.       — У-у-у, — раздалось со всех концов автобуса. В салоне даже воздух сгустился от всеобщего разочарования.       — Тогда… — Югём мямлил, силясь придумать что-нибудь забористое. Ему, видимо, страсть как хотелось оторваться на старшем. — Тогда поцелуй своего соседа!       Чон смерил остроумного пацана высокомерным взглядом. Рядом с ним никто не посмел сесть — король поставил на соседнее кресло свою сумку. А вот девчонки, сидящие спереди и позади него, притихли и округлили глаза, явно гадая, кому из них сегодня достанется поцелуй Чонгука… Тот не спешил, нагнетая волнение, сложил руки на груди, оглядел волнующуюся толпу, а потом просто скинул свои ноги на пол, встал и указательным пальцем отвёл книгу от лица Тэхёна.       Ким удивлённо поднял голову, он думал, что атлет хочет что-то у него спросить, но Чонгук молча наклонился и поцеловал Тэхёна. Не просто коснулся чужих губ своими — он влажно присосался к плотно сомкнутому рту Кима, а потом и вовсе лизнул его своим горячим языком. Отодвинулся как ни в чём не бывало и сел на своё место, оставив ошарашенного Тэхёна краснеть под парой десятков любопытных взглядов. Весь автобус отмер и взорвался новой волной смеха, кто-то улюлюкал, кто-то хлопал наглого атлета по плечу, на что Чонгук лишь отмахнулся:       — Правила для всех одинаковые. Раз проиграл, значит надо отвечать.       Тэхён готов был провалиться сквозь пол автобуса, даже факт, что его моментально бы намотало на огромное колесо, не мог разубедить Кима в этом желании — лишь бы убраться отсюда. Но больше всего его просто убивал тот факт, что поцелуй этого наглеца ему очень даже понравился… Тэхёна ещё никто не целовал так уверенно и осторожно, хотя эти сравнения не увязывались с поведением атлета и его развязностью.       А особенно его таким образом никогда не целовал парень.       Чад и угар продолжались, но про Тэхёна забыли почти сразу же, и он позволил себе незаметно расслабиться — вытянул ноги под сиденье впереди. Не так, конечно, как это делал Чонгук, у него на это не хватило бы наглости, но стало всё же попроще.       Никогда ещё дорога домой не казалась ему такой долгой и изматывающей. Тэхён глянул на часы, отмечая что трястись остаётся ещё часа два. Чонгук будто только и ждал того, чтобы сосед открыл глаза: встал в проходе и начал разминать своё затёкшее от долгого сидения тело — вообще удивительно, как он смог так долго оставаться на своём месте.       Энергия, конечно, требовала выхода и Чонгук не собирался себя мучить, но как он это делал, наталкивало на мысль, что это шоу конкретно для одного зрителя — Тэхёна. Повернувшись к нему спиной Чонгук сцепил пальцы в замок за головой, отвёл локти максимально назад, отчего захрустел каждый позвонок, затем плавно, пружиня по несколько раз наклонился вправо, затем влево; поставил руки на талию, подался тазом вперёд, затем резко назад, отчего его упругие ягодицы буквально влепились Тэхёну прямо в лицо. Ким только челюстями от злости клацнул, пытаясь совладать с участившимся дыханием и желанием немедленно цапнуть упругие булки зубами даже через ткань джинсов.       Но провидение оказалось проворнее: раздался громкий хлопок, автобус резко понесло вправо по заснеженной дороге, Тэхён, даже пристёгнутый, ощутил, что сейчас улетит куда-нибудь в стратосферу — его резко бросило вперёд, на спинку сиденья. Подростки и вовсе посыпались горохом один на другого; хуже всего пришлось Чонгуку, ведь он даже не сидел, а стоял, демонстрируя тренированные красивые мышцы — атлет не удержался на ногах и мог бы покалечиться при падении, но Тэхён, соображая больше на рефлексе, крепко ухватил его за талию и подтащил к себе.       Честно, он сейчас не думал о том, какая классная у младшего задница, приземлившаяся ровно на его колени, и что потом им обоим будет неловко, прижал Чонгука к груди и держал, пока автобус с пробитым колесом неуправляемо катился по дорожному покрытию прямо к обочине. Он не думал и о том, что они могут разбиться насмерть, просто держал и всё, глядя в заалевшее лицо парня — теперь смущался уже дерзкий и прекрасный король, который думал, что он один здесь власть. И это, если признаться, было очень приятное зрелище несмотря на происшествие.       Благодаря мастерству и опыту водителя, автобус, слетев в кювет не перевернулся, проскользил пару метров юзом и остановился как вкопанный. Пассажиры на адреналине выбегали на улицу. Кто-то из девчонок плакал, кто-то молился, толстая соседка Тэхёна, показав сноровку и небывалую прыть для своей массивной туши, вспомнила видимо про свои обязанности и металась между вверенными ей детьми, пытаясь их пересчитать. Серьёзно пострадавших не оказалось. Ребята постарше и Тэхён в их числе предложили водителю помощь, чтобы скопом вытолкать автобус на дорогу:       — Дохлый номер, — отмахнулся тот. — Запасного баллона всё равно нет. Будет лучше, если вы поможете мне вызвать техпомощь. Да, и разбирайте свои сумки — думаю, ремонт затянется. Тут, в паре километров должна быть небольшая деревня. Надеюсь вас смогут приютить.       Ребята потолкались ещё рядом с водителем, кто-то одолжил ему телефон, кто-то забивал в навигаторе своё местоположение и прокладывал маршрут до соседней деревни, а двое из атлетов ловко выгружали пожитки из багажного отделения, сваливая всё в одну кучу. Тэхён наблюдал за их действиями и думал, что как же это всё невовремя — неизвестно, сколько это будет вообще длиться и когда он доберётся до дома. Несколько раз уже звонила мама, всё спрашивала, когда его ждать — Ким нейтрально ответил, что ненадолго задержится, не желая давать ей повод для волнения рассказом об аварии, и убрал телефон в карман. Дела были очень, очень плохи.