Это был обычный скучный школьный день на факультете общего образования.
Единственная необычность дня была в том, что Хитоши устал. Не "устал" в обычном смысле, с его вечной бессонницей, нет... Шинсо уже давно свыкнулся с этим ощущением, как будто оно всегда было частью его. Это истощение было другим. Оно было гораздо глубже на физическом уровне, где-то в костях, и никак не проходило, сколько бы энергетиков он не пил. Он проснулся чертовски рано, чтобы потренироваться с папой для подготовки к спортивному фестивалю. Несмотря на то, что он был его ребёнком, Айзава уж точно
не был к нему снисходительным.
Ему повезло, что математика давалась ему легко и он мог позволить себе подремать. Многие учителя стали достаточно мягкими к нему с тех пор, как узнали, кем были его родители. Не то чтобы он злоупотреблял этим, просто иногда было приятно позволить опустить голову на парту и не волноваться про возможные замечания.
Шинсо дремал уже пятнадцать минут, преподаватель бубнил свои формулы, когда кто-то крича пробежал мимо класса.
Все ученики повернулись к двери, но никто не мог понять, кто это был. Преподаватель даже не остановил лекцию, поэтому Шинсо с зевком опустил голову обратно.
Когда во время его зевка раздался звук сирены, он чуть не прикусил язык.
— Что происходит?
— Пожар?
— Это не пожарная сирена.
— Всем сохранять спокойствие, - учитель, мужчина средних лет, ранее геройствовавший под именем "Кактус", подошёл к двери и повернул массивный замок. - Это сигнал локдауна.
— Что нам делать?
— Сохранять спокойствие. В этой школе полно героев. В этом году также был набор в их классы. Я... Я не проверял почту сегодня утром, поэтому, вполне вероятно, это всё может быть как-то связано с геройским курсом, - учитель снова сел за стол. - Просто сидите тихо, пока всё не прояснится. Я предлагаю вам поработать над вашими заданиями.
"Вот дерьмо", - подумал Шинсо, наблюдая, как все его одноклассники потянулись за телефонами. Он последовал их примеру, открывая мессенджер и проверяя новые сообщения.
У него их было два: одно от таты и одно от лучшего друга, но оба были отправлены за два часа до того, как начались школьные занятия.
Тата: Доброе утро, Тото! Вы с папой ВДВОЁМ забыли свои бенто, поэтому я оставлю их в гостиной на время обеда. Вы оба чудесные идиоты и я вас нежно люблю.
Тения: Я увидел этого кота по дороге в школу и подумал, что ты оценишь.
Тения: *отправлено 1 изображение*
Шинсо проигнорировал сообщение его таты, с улыбкой выбирая, что бы вместо этого ответить Ииде.
— Дрель мне в задницу! - Внезапно вскрикнул один из его одноклассников.
— Это то, что она тебе написала? - Захихикал его сосед.
— Завались, я не имел в виду буквально.
— Откуда тебе знать?
— Ученики, тише. Нам нужно соблюдать тишину, - учитель попытался их успокоить, но безуспешно.
— Моя сестра учится на третьем геройском курсе. Она сказала, что толпа злодеев атаковала USJ и все их учителя отправились сражаться с ними!
Шинсо медленно опустил его телефон, прислушиваясь к разговору. В горле нарастал комок страха. Не за себя, он осознавал, что апартаменты факультета общего образования вряд ли могут быть целью и даже если бы и были, то их учителя всё ещё оставались тренированными героями.
Нет, страх был за его...
— О, боже. Она говорит, они убили учителя Айзаву из класса 1А.
Шинсо застыл.
Это был самый худший кошмар для любого ребёнка, родитель которого был про-героем. Все звуки со стороны одноклассников превратились в единый белый шум, и всё, что он мог слышать, было только его глухо стучащее сердце. Он... он же видел его ещё два часа назад... Он не мог...
Нет.
Только не папа. Нет. НЕТ.
Шинсо встал, с громким скрипом отодвинув стул.
Никто из одноклассников даже не взглянул на него, все были слишком поглощены разговорами. Но сенсей... смотрел прямо на него. Его глаза расширились от страха.
— Шинсо, ты не можешь, - учитель взмолился.
— Попробуйте меня остановить, - прошептал Шинсо и рванулся к дверям. Прежде чем учитель успел встать, подросток уже отодвинул засов и ринулся по коридору.
Здание академии было непривычно пусто и никто не пытался его остановить, хотя в мыслях он молился, чтобы нашёлся хоть кто-то. Он никогда в жизни не бегал так быстро, ужас напитывал его скорость адреналином. Ему не потребовалось много времени, чтобы выбраться, он буквально рос в этих стенах и знал тут всё как свои пять пальцев.
Он не мог потерять папу. Не мог. Не так. Не мог... Его тата не сможет справиться с этим, и тогда Шинсо останется один и он не мог...
Он споткнулся на ступеньках, что вели от основного кампуса к тренировочным площадкам. Стараясь не дать себе удариться головой, он выставил вперёд ладони. Когда он взглянул на них, то увидел, что кожа содралась и на ней виднелись кровоподтёки. Неважно. Он дрожал, но ему нужно было продолжать двигаться. Подросток вытер руки о штаны, краем глаза замечая, что колени тоже ободрались, и продолжил свой бег.
Когда здание USJ появилось на горизонте, у него внутри всё перевернулось. Некоторые окна были выбиты, а через них струились нити дыма, который уходил далеко в облака. Патрульные машины уже окружили тренировочный корпус.
Тут царил хаос.
Патрульные и про-учителя - все носились по территории. Кто-то вбегал в здание, кто-то быстро выводил студентов из здания... Шинсо увидел Ииду и у него отлегло от сердца: с его другом всё было хорошо. Но его тревога возросла с новой силой, когда заметил приметную светлую причёску Сущего Мика... Его тата сидел вдалеке от толпы, облокотившись на бампер патрульной машины.
Один.
Шинсо рванулся вперёд. Он не успел понять, когда слёзы полились по его щекам пока он бежал по внутреннему двору. Он был в таком ужасе и страхе за своего папу, что не заметил, как другой учитель внезапно ухватил его за руку, останавливая Шинсо в нескольких метрах от Сущего Мика.
— Чёрт, ребёнок, тебе сюда нельзя! - зарычал Эктоплазм.
— Дайте мне пройти! - прорыдал Шинсо.
Он попробовал активировать свою причуду, чтобы заставить Эктоплазма отпустить его, когда он внезапно заметил, что тата плакал. И, что важнее, что тата держал в руках.
Микрофон Хизаши был откинут в сторону. Мужчина покачивал очки Сотриголовы.
Сломанные и окровавленные.
Это было правдой.
Его папа был мёртв.
— Нет. НЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!
Отчаяние Шинсо прорывалось наружу, горло разрывалось на части от крика, а глаза могли смотреть только на очки. Он попытался вырваться из хватки Эктоплазма, беспорядочно ударяя мужчину.
Хизаши мгновенно поднял взгляд. Беспокойство проступило на его измученном лице, когда он увидел, в каком состоянии был его сын: тот не просто был в истерике — у него шла кровь.
— Т-Тото?- Он выдохнул. - Хитоши?
Шинсо посмотрел в покрасневшие глаза таты и сорвался. Инстинкты взяли верх и вместо размахиваний кулаками, он провернулся в хватке Эктоплазма и использовал движение, которому учил его Айзава: обратив вес учителя против него самого, сбил того с ног.
Эктоплазм проворчал в удивлении от падения, но Шинсо было всё равно. Он бежал вперёд на неустойчивых ногах, спотыкаясь, хныкнув, когда земля снова встретилась с ободранными ладонями.
Хизаши уронил очки и спешно подбежал к ребёнку, опускаясь на колени.
— Хитоши, - он взял лицо сына в руки. - Солнце, что случилось?!
— ОН НЕ МОЖЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ, НЕ МОЖЕТ!!! - Шинсо не узнавал собственный охрипший голос. Он не был из тех, кто легко показывает свои эмоции, но во время истерик он не мог себя контролировать.
— О, боже, милый, что случилось?! - Хизаши отпустил лицо сына из рук и оглядел его ободранные ладони. - Хитоши, неужели ты был тут? Ты ранен?! У тебя есть другие раны???!!!
— Он мёртв. Как он может быть мёртвым?! - Шинсо рыдал. - Он н-нужен мне, тата. Он нужен мне, я....
— Кто мёртв?! Тото, о чём ты говоришь?!
— Папа.
— Что... - Понимание отразилось на лице Хизаши. Он оставил руки Шинсо и немедленно заключил ребёнка в объятия, прижимая голову сына к груди. - Нет, Хитоши, нет. Папа не мёртв, милый.
— Как? - Шинсо прохрипел, прижавшись к кожаной куртке таты.
— Боже, родной, он не умер. Папа не умер.
— Но... Но ты плакал и... и эти очки... и я слышал...
— Нет-нет, - Хизаши успокаивающе поцеловал Шинсо в висок. - Хитоши, он... он не умер. Он в достаточно тяжёлом состоянии, и его положили в больницу, но врачи сказали, что он будет в порядке.
— Но ты...
— Мне просто было необходимо посидеть пару минут. А очки я держал, потому что медики оставили их тут... и, солнце, ты же знаешь меня, я много плачу.
— Он... он не мёртв? - Шинсо выдохнул, всё ещё не веря, содрогаясь в объятиях таты.
— Нет, малыш. Он в порядке. С ним всё будет хорошо, - Хизаши обнял его ещё сильнее, когда почувствовал, что Шинсо притих.
Шинсо дрожал от слёз облегчения и всё, что он мог, это цепляться за тату. Он никогда в жизни не был настолько напуган, и внезапно оказалось, что его папа жив? Его захлёстывали противоречивые эмоции...
Он, должно быть, заболел.
Он снова уткнулся в грудь таты и еле-еле сдерживался, чтобы не вывернуть весь свой завтрак на тротуар. Хорошо, что тата понимал и успокаивал его, круговыми движениями гладя ему спину.
— Мик, люди смотрят. Вы можете выдать себя, - раздался голос Эктоплазма.
— Ох, да. Да, конечно. Тоши?
— Я в порядке. - Шинсо прохрипел, вытирая рот рукавом. Его руки всё ещё дрожали.
— Да, молодец, малыш, - Хизаши протянул Шинсо руку и стиснул его ладонь. - Что насчёт того, чтобы найти папу? Узнаем наверняка, как он там.
— Мне можно пойти?
— У тебя нет выбора, - Хизаши поднялся и помог сыну встать, осторожно придерживая того за локоть и всё ещё держа за руку. - Я бы хотел, чтобы тебе осмотрели руки и... Я думаю, было бы неплохо, если бы наша небольшая семья сейчас держалась вместе. Что думаешь?
— Да. - Шинсо позволил себе слабую улыбку. Он был... Очень благодарен тате за проницательность. Шинсо сейчас было необходимо не оставаться одному и(!) ему нужно было своими глазами увидеть папу, чтобы точно успокоиться.
***
Пока Юэй разбирались с
тем случаем (как неофициально называли его люди), уроки отменили, поэтому Хизаши не видел смысла в том, чтобы идти домой. Он и с Шинсо не покидали кровать Айзавы. Исцеляющая Девочка и другие медики успокаивали их, что он будет в порядке на следующий день, но повреждения и правда были серьёзны.
Хизаши постоянно был хорош в романтическом оптимизме, и он был ещё лучше в его симулировании для успокоения сына. Однако было непросто поддерживать это состояние, когда их близкому продолжали добавлять бинты, ещё бинты и ещё больше бинтов.
Айзава просыпался пару раз на достаточное время, чтобы спросить, все ли студенты в порядке. После этого он снова впадал в беспамятство, не имея сил на разговор.
Это стало большим эмоциональным испытанием для их сына.
Хизаши никогда в жизни не был так благодарен, как за то, что Шинсо уснул перед приходом Исцеляющей Девочки. Когда та передала ему...
краткую информацию по ранениям мужа, не стесняясь таких ужасных слов, как "мозговая травма" и "повреждение внутренних органов".
После всего услышанного весь позитивный образ Сущего Мика чертовски быстро испарился.
Он подождал, пока они снова останутся одни, и после бесшумно ускользнул в ванную, чтобы помыть волосы и позволить себе прорыдаться.
Слегка пошаркивая, идя назад в лазарет, он снова был эмоционально стабилен.
Его сын всё так же был там, где он его и оставил, растянувшись на диване, который Цементос притащил для них из учительского крыла. Он выглядел... расслабленным, несмотря на то, в каком состоянии он спал. Хизаши пришлось насильно заставить его переодеться и взять пару свитеров и футболок, что Айзава хранил в школе. Они были ему велики, Хитоши выглядел в них меньше, чем его привык видеть Хизаши. После всего случившегося сегодня видеть его сына настолько сломленным... Даже при том что, он знал, Шинсо был выносливым молодым человеком. Он не мог перестать смотреть на своего мальчика.
Он улыбнулся и осторожно присел на край дивана, стараясь не побеспокоить его. Он по несколько раз проверил, чтобы в механизме, который поддерживал жизнь его мужа, работали все мигающие и пикающие штуки... Хоть он не особенно разбирался в том, что он сейчас проверял, но зловещее мелькание красных огоньков успокаивало достаточно, чтобы позволить себе откинуться на подушки и прикрыть глаза.
Он распахнул их уже через пару секунд, когда Шинсо подвинулся на диване и опустил голову на бедро Хизаши, повернувшись лицом к животу таты.
— Тото?
— Ох, замолчи. - пробормотал Шинсо.
— Я и не собирался ничего говорить. - Хизаши улыбнулся и опустил руку на волосы сына, невесомо перебирая пряди. Шинсо довольно проурчал и чуть больше расслабился, но даже когда Хизаши продолжил, он всё ещё мог чувствовать то напряжение, которое его сын держал в себе.
Но у него была идея, как это можно было исправить.
— Тоши?
— Что?
— Я... эм... Я до сих пор довольно таки на нервах из-за того, что сегодня произошло. Ты не против, если я немного спою? Я тихо, обещаю.
— Окей. - Прошептал Шинсо.
Хизаши не перестал перебирать волосы и стал тихо напевать песню, которую всегда пел сыну, когда тот был маленьким.
Умерь свой пыл, неспокойное дитя
Ты такой амбициозный даже для подростка
Если ты так умён, то скажи мне
Почему ты до сих пор так напуган?...
Он приглушал свой звук. Пострадавшие студенты находились в другом крыле, но Тринадцатая спала в противоположной стороне палаты. Их отделяла только ширма, а он не хотел её разбудить.
И всё же, это сработало. Даже настолько тихое пение успокоило Шинсо, и тот снова уснул, прежде чем Хизаши допел до последней строчки: "
Вена ждёт тебя".
Он закончил песню и напел ещё парочку хитов Билли Джоэла для разнообразия, позволив себе погрузится в сон под собственное пение.
***
Шинсо проснулся от приглушённого звука двух голосов и мягкого смеха его таты.
Он прищурился от яркого света солнечных лучей. Кто-то уже успел укрыть его колючим больничным одеялом, которое сползло на колени, стоило ему потянуться и окинуть взглядом палату.
— О, доброе утро, Тоши! - Хизаши бодро воскликнул. - Никогда не видел, чтобы ты вставал так поздно.
— Который час?
— Почти девять.
— Девять. - Шинсо повернулся к нему, готовый уличить того в издёвке (он годами не спал до девяти), но замер, увидев, что
оба его родителя уже не спали. - Папа. Ты очнулся, ты в порядке? Он что-нибудь говорил?
— Он очнулся на более долгое время, чем раньше. - Усмехнулся Хизаши. Он сидел на краю больничной койки, бережно положив ладонь на укрытое одеялами бедро Айзавы.
— Достаточно долго, чтобы услышать, как ты надрал зад Экто, - голос Айзавы всё ещё хрипел и приглушался многочисленными бинтами, которые покрывали его лицо, но он определённо звучал счастливо. - Хорошая работа.
Шинсо сполз с дивана и присел на другой стороне койки, теребя одолженный у папы мешковатый свитер.
— Я использовал то движение, которому ты меня научил: обратил его же вес против него самого, - Шинсо небрежно махнул рукой. - Ты в порядке?
— Ну, я впервые за долгие месяцы прекрасно выспался.
— Пап.
Айзава вздохнул, но согласился: "Всё тело болит чуть больше, чем обычно, и у меня до сих пор плывёт перед глазами, но я в порядке".
— Я... Когда я был в классе, кто-то получил сообщение, в котором говорилось, что ты погиб. - Шинсо увидел, как его родители переглянулись. Хизаши накрыл и ободряюще сжал ладонь сына.
— Я знаю... Знаю, что ты знаешь, что в нашей работе мы постоянно рискуем. И также знаю, что тебе от этого факта не легче. Я не собираюсь наставлять тебя, - сказал Айзава после небольшой паузы. - Но я хочу сказать тебе... Мне жаль, что я напугал тебя. Мне жаль, что я напугал вас обоих.
— Я... Я нарушил правила. Я собирался использовать причуду на Эктоплазме. Я не мог... Я не мог даже сфокусироваться - так мне было страшно - и я думаю, мне стоит убрать своё имя из списка участников фестива...
— Хитоши. - Айзава перебил его.
— Я не вёл себя как герой.
— Что?! Солнце, ты...
— Хизаши. - Теперь Айзава перебил мужа. Его рука заворочались в гипсе, и Шинсо не имел сомнений, что они оба бы уже отхватили, если бы папа мог ими полноценно двигать.
— Тоши, ты был напуган. - Начал Айзава.
— Я знаю... Я...
— Вы оба дадите мне закончить?
— Прости. - Выдохнули одновременно Хизаши и Шинсо.
— Ты был напуган. Тебе было страшно за твою семью. Я не собираюсь врать тебе, Хитоши, семья... Люди, которых мы любим, всегда будут самой большой слабостью героев. Но бояться... Отвлекаться на этих людей - всё это не лишает тебя звания героя. Дерьмо, которое я видел, как делают другие про, дерьмо, которое
я делал, чтобы защитить тебя и тату... Оно случается. Оно не может не случаться.
Шинсо отвёл взгляд. Айзава сделал глубокий вдох перед тем, как продолжить.
— Но... Это также и твоя величайшая сила.
— И как же? - Шинсо криво улыбнулся.
— Ты подросток, который едва-едва приступил к серьёзным тренировкам, и ты смог надрать задницу умудрённого опытом про-героя, потому что хотел как можно скорее попасть к тате. Это дало тебе силу. Твоя семья дала тебе силу. И я... хотел сдаться вчера.
— Что? - Шинсо растерялся от внезапной смены темы.
— Я хотел сдаться. Я не знаю, испытывал ли я когда-нибудь настолько сильную боль. Это не первый раз в моей жизни и не последний. Знаешь, что держало меня и помогало продолжать бороться? Что помогает мне идти вперёд?
Шинсо не ответил, не в силах поднять взгляд.
— Ты, Тоши. Ты и тата. Ни за что на свете я не способен бороться так сильно, как за то, чтобы защитить вас. И я всегда буду бороться со всем, только бы вернуться к вам домой. Вы делаете меня сильным, понимаешь?
Шинсо всхлипнул.
— Ты не вычеркнешь своё имя из списка. Ты будешь героем, Хитоши. Чёртовски крутым героем. А я и тата будем с тобой рядом на каждом шагу твоего пути.
— Всегда. - Добавил Хизаши, снова сжимая его ладонь.
Шинсо моргнул пару раз, сдерживаясь, чтобы не расплакаться перед родителями второй день подряд, и с улыбкой посмотрел на них. Он чувствовал себя глупо, ведя себя так... но его папа был прав. Он чувствовал себя сильнее, когда он был рядом со своими родителями... Когда он думал про них, зная, что они прикрывают его спину.
— Хорошо. - Прохрипел он.
— Чудесно. Сейчас иди возьми тетрадь. Я объясню тебе план тренировок, которые подготовят тебя к фестивалю.
— Ч-что?! - Шинсо рассмеялся. - Пап, я не не уверен, что ты понимаешь. но... Ты как бы сейчас не в лучшей форме. Мы не можем тренироваться.
— Я не могу тренировать тебя, но я должен быть полностью уверен, что ты тренируешься. Поэтому я буду наблюдать, а твой тата будет твоим спарринг-партнёром.
— Я ЧТО?!
— Он что?!
