Просто закрой глаза

             Время шло, а Пожиратели по-прежнему не давали о себе знать. Не было и никаких новостей от Министерства — даже ориентировки на Макнейра и других сторонников Волдеморта, которые считались виновными в прошлых налетах на деревни и нападениях на маглорожденных, исчезли со страниц “Ежедневного Пророка”. Уилкс, мрачнее тучи и бледная, словно приведение, ходила по школе, погруженная в свои мысли, и на уроках частенько срывалась на учеников, стоило кому-нибудь допустить ошибку. Она снова начала натаскивать их в искусстве беспалочковой магии и заставляла тренировать обезоруживающие чары.       За последние две недели Защита от темных искусств стала единственным событием, которого Драко с нетерпением ждал. Только на этих уроках он мог смотреть на Грейнджер не украдкой, как обычно, а прямо в глаза, и даже перекинуться с ней парой фраз.       Метка, кажется, была удовлетворена его выбором. Во снах Драко больше не видел эту мерзкую версию Грейнджер, хотя по-прежнему оказывался то в Запретном Лесу, то на вершине Астрономической башни, где беседовал с Дамблдором. Провалы в памяти случались, но были слишком незначительными, чтобы начать бить тревогу: иногда Драко брался за домашнее задание, а потом обнаруживал, что уже делал его; или говорил что-то Блейзу и Тео, а те уверяли, что он повторяется.       Каждый день перед сном он пытался запечатать разум в железные тиски окклюменции, и это, кажется, давало свои плоды — получалось не думать о Гермионе. Но стоило ей оказаться поблизости, все его усилия оказывались бессмысленными. На Зельеварении и Трансфигурации он нарочно занимал самые дальние парты, чтобы случайно не услышать знакомый цветочный аромат, который грозил снести к чертям всю его силу воли, которая удерживала его от того, чтобы не наброситься на нее.       В начале апреля, решив, что и так уже показал недюжинную выдержку, Малфой перехватил Грейнджер в вестибюле после ужина и сказал:       — Ты пойдешь со мной на выпускной.       Вообще-то, это должен был быть вопрос, но прозвучало почти как угроза.       Она запнулась и уставилась на него широко распахнутыми от удивления глазами, так что Малфой начал нервничать. Эта пауза длилась целую вечность, и он чувствовал, как кровь под кожей снова начинает бурлить от невыносимой ярости, которую он, казалось бы, за это время научился контролировать. Сейчас она скажет, что уже идет с Грейвсом или еще с кем-нибудь. Пусть даже с Лонгботтомом, как на Рождественский бал, плевать — он задушит его голыми руками, и тогда она не отвертится.       — Да, — произнесла Грейнджер на одном дыхании.       — Вот и ладно, — ответил Драко таким тоном, словно ничего не произошло. Он развернулся было, чтобы уйти, как она окликнула его.       — Есть какие-нибудь изменения… Были новые сеансы?       Он стиснул челюсти с такой силой, что рисковал лишиться зубов.       — Нет.       О том, что через два месяца у них выпускной, ему напомнил Забини, который однажды утром потряс перед лицом Драко своим пергаментом с баллами по Защите от темных искусств.       — Сто девяносто четыре, — отчеканивая каждое слово, самодовольно произнес он. — Рекомендую одолжить у Грейнджер гриффиндорский галстук прямо сейчас, у вас с ней всего сто семьдесят. Слушай, а я как знал, что вы споетесь и будете отлично смотреться вдвоем.       — Отвали, Забини, — простонал Драко, натягивая на лицо подушку. — Если бы не Поттер, ты бы и сотни не наскреб.       — Это честная победа, — возмутился Блейз. — У нас дополнительные тренировки дважды в неделю, так что я уже могу выбить из его рук палочку с расстояния трех футов, даже будучи безоружным.       — Я тебя поздравляю, — Малфой рывком поднялся с постели. — Но не празднуй раньше времени.       Они с Грейнджер давным-давно не тренировались отдельно от всего класса. Насколько он знал, все свободное время она проводила в подготовке к экзаменам в библиотеке, так что десятой дорогой обходил четвертый этаж и сам занимался только в общей гостиной или спальне.       — После каникул будем изучать всякую нечисть, а после стольких лет жизни с тобой в одной комнате я в этом спец, — усмехнулся Блейз. — Так что победа в кармане, считай. Идешь завтра в Хогсмид?       — Нет, — Драко избегал покидать школу, так что, получив свободу действий и возможность снова ходить в деревню, практически ею не пользовался. Хотя тот факт, что из-за этого он лишался возможности увидеть Грейнджер на выходных, каждый раз заставлял его сомневаться.       Но он знал, что в Хогсмиде она будет в компании с Поттером и остальными своими дружками, так что даже если бы хотел, то все равно едва ли бы пересекся с ней.       — Ну и ладно, — фыркнул Забини.       Уроки по пятницам всегда тянулись мучительно долго. Если всю неделю преподаватели безо всякой жалости заставляли их часами скрипеть перьями и заваливали домашними заданиями, то к ее окончанию позволяли некоторые поблажки. На выходные давали много работы для самостоятельной подготовки, но в классе ограничивались лекциями или отработкой старых тем, потому что понимали, что все новые знания за два дня выветрятся из голов учеников быстрее, чем те переступят порог класса.       Драко безо всякого удовольствия слушал рассуждения Стебль о китайских певчих мандаринах, потом — Флитвика о Протеевых чарах, а в конце дня чуть не уснул на нудной лекции профессора Бинса. После обеда у него должен был быть урок по нумерологии, но его Малфой решил прогулять.       Погода стояла теплая, так что Драко решил немного размяться и отправился на стадион. После матча с Когтевраном он еще ни разу не садился на метлу, по большей части оттого, что не хотел летать на своем “Нимбусе”. Едва он поднялся в воздух, то во всех деталях ощутил разницу: по сравнению с “Последней Молнией” его старая метла показалась просто неуклюжей развалюхой.       Малфой провел на стадионе не более часа, когда заметил вдалеке темную фигуру, прогулочным шагом бредущую со стороны Черного Озера. Он не сразу узнал Уилкс: она была с ног до головы укутана в теплую шаль и шла, чуть сгорбившись, как будто сильно устала или была погружена в невеселые мысли.       Доротея остановилась чуть поодаль от поля и подняла голову, глядя на него. Драко как раз выходил из Вялого Кистевого Крена, поэтому не сразу понял, что она ждет его. Крепко зажав в руке снитч, за которым гонялся до этого, он снизился и мягко спрыгнул на траву в нескольких шагах от нее.       Драко хотел было поинтересоваться, пришла она специально к нему или нет, как Уилкс заговорила первая.       — Ты мне напомнил моего... друга, — они медленно пошли в сторону замка. Уилкс шумно вздохнула и поморщилась, словно аромат хвои, доносящийся со стороны Запретного Леса и едва пробивающейся из-под земли зеленой травы был для нее неприятен.       — Регулуса? — уточнил Драко, вспомнив ее разговор с Помфри в больничном крыле. И только теперь до него дошло, что речь идет о кузене его матери.       — Да. Он был блестящим игроком в квиддич. И это он подарил мне это кольцо, кстати, — она указала на руку Драко, в которой он держал древко метлы.       — Понятно, — ответил он, не зная, что еще сказать. Уилкс никогда при нем не предавалась ностальгии и вообще, кажется, была не склонна говорить на личные темы, так что это откровение изрядно удивило его.       — На прошлой неделе бесследно исчезли двое волшебников. Оба привлекались к расследованиям по делу Пожирателей в качестве свидетелей. Они были ответственны за поимку маглорожденных в тот год, когда власть Министерства была в руках Волдеморта, но сумели доказать, что действовали под внушением. Одного заколдовывал Макнейр, другого Пиритс.       — Вот как, — Драко пытался припомнить, не читал ли он об этом в газете, но, кажется, никаких упоминаний о загадочных исчезновениях в “Пророке” не было.       — Это значит, что они снова взялись мстить.       — Я ведь говорил вам, что мой отец этим летом получил анонимную угрозу, из которой явно следовало, что Макнейр мертв…       — Может, это и не он, — задумчиво ответила она. — А ты видел то письмо?       — Нет.       — Сможешь разузнать подробности у Люциуса, когда поедешь домой на каникулы? Драко сомневался, что отец что-либо скажет ему и уж тем более что предъявит палец Уолдена.       — Теоретически...       — Я в долгу не останусь, — зачем-то заверила его Уилкс, хотя Драко готов был помогать ей вовсе не из-за этого. Если Пожиратели мстили предателям, его семья была в опасности, но, кроме того, были в опасности и те, кто помог этим “предателям” избежать наказания, как, например, Грейнджер, что давала показания в пользу его семьи.       Остаток пути до замка они прошли в тишине, погруженный каждый в свои мысли, и разошлись в разные стороны в вестибюле, но, как оказалось, ненадолго.       — Твоя подружка оштрафовала меня на пять баллов, — пожаловался Забини, едва вошел в гостиную. Он уселся рядом с Драко перед камином, потеснив читавшего книгу Нотта. Впрочем, Тео этого даже не заметил — он уже полчаса не перелистывал страниц, потому что на самом деле глаз не сводил с Паркинсон, которая лежала на ковре перед диваном со свежим выпуском “Ведьминого досуга” в вызывающе коротких пижамных шортах.       — Она не моя подружка, — буркнул Драко чересчур поспешно, хотя, вообще-то, такая формулировка пришлась ему по душе.       — Да-да.       — А ты где был? — скучающим тоном поинтересовалась Пэнси, притягивая к себе еще одну диванную подушку и переворачиваясь на бок, открывая Тео и сидящим позади них пятикурсникам потрясающий вид на свой плоский живот.       — Помогал Луне отгадывать загадку у входа в их гостиную. Знаете, их башня в таких ебенях, что туда идти минут пятнадцать. Ума не приложу, как они успевают к первым урокам.       — А правда, что когтевранцы на первом курсе покупают спальные мешки на случай, если не смогут отгадать загадку и им придется ночевать в коридоре? — Голос Пэнси сочился злорадством: она все еще не простила когтевранкам ту выходку с заклятием подножки, из-за которой расшибла нос. Хотя они и перестали цепляться к слизеринцам, Паркинсон была слишком злопамятна, чтобы так просто зарыть топор войны.       — Этого я не знаю, и в коридоре никого не видел, — пожал плечами Блейз.       — А жаль. Судя по этой Левинсон и остальным, там учатся одни тупицы.       — Ага, — поддакнул Драко, который в этот момент вспомнил Грейвса.       — Не обобщайте, — с грозным видом осадил их Блейз.       — Лавгуд, судя по всему, сама доброта, — сказал Тео, захлопнув, наконец, книгу. — Лонгботтом в первое время наших дополнительных занятий по зельям столько о ней болтал, так что я, кажется, побольше твоего о ней теперь знаю.       — Вот тебе делать нечего, столько времени на него тратить, — фыркнула Пэнси. — Хотя признаюсь, если бы не он, не видать мне Патронуса.       — Он теперь, кажется, с Эббот гуляет, так что пусть про нее и рассказывает, — Блейз был слишком самоуверен, чтобы рассматривать в гриффиндорце соперника. Судя по всему, бывшие парни Лавгуд его интересовали не больше, чем пыль на каминной полке.       — А что… — Драко замер, совсем забыв, что хотел сказать. Метка начала ощутимо и знакомо покалывать. — Блять. Где ты видел Грейнджер, Блейз?       — На шестом этаже, — удивленно откликнулся тот. — Эй, если ты пойдешь к ней, и она тебя не оштрафует, я пожалуюсь Слизнорту на несоблюдение…       — Мне пора, — Драко вскочил с дивана. — Если что, прикройте меня.       — И что это значит?.. — донесся до него недовольный голос Пэнси, но он слишком торопился, чтобы съязвить.       Малфой выскочил в коридор, молясь Салазару, чтобы на пути ему не встретилась Гермиона. К счастью, в подземельях было пусто, так что он быстро и без происшествий добрался до кабинета Снейпа.       Уилкс уже поджидала его там. Она выглядела крайне сосредоточенной и ни капли не волновалась, хотя Драко показалось, что ее спокойствие напускное.       Запечатав дверь парой заклинаний, она дала ему краткую инструкцию:       — Сейчас мы перенесемся в одно место, откуда можем аппарировать. Я использую Перуанский порошок мгновенной тьмы, но дам тебе одну вещь, она поможет выбраться из логова Пожирателей, или где мы там окажемся. Как только выйдешь из зоны действия порошка, используй дезиллюминационные чары и иди к выходу. Не останавливайся, никуда не сворачивай и постарайся не привлекать к себе внимания. Авроры прибудут на место минут через десять после того, как я дам Брустверу сигнал. За это время ты должен успеть пересечь барьер и смыться. Ты понял меня?       — Да.       Метка жгла кожу все сильнее. Сердце Драко колотилось, как бешеное, от волнения, что они не успеют. Интересно, что сказала бы Макгонагалл, узнай она план Уилкс? И в курсе ли Кингсли, каким именно способом Доротея собиралась обнаружить убежище Пожирателей, или его волновала лишь конечная цель?       — Запоминай пункт назначения, я пойду первая.       Высыпав из мешочка с Летучим порохом щедрую порцию себе на ладонь, Уилкс вошла в камин.       — Губрайтов переулок, семнадцать!       И, бросив порох под ноги, растворилась в вихре зеленых искр.       Драко повторил все то же, что и она. Когда он вышел из камина, откашливаясь от сажи, Уилкс уже протягивала ему какую-то накидку с таким лицом, словно он задержался как минимум на полчаса.       — Чтобы сразу не признали тебя, если что-то пойдет не так, — пояснила она, потому что заметила выражение его лица. Драко с отвращением натянул на себя накидку, которая оказалась черной мантией Пожирателя Смерти с серебряной застежкой на груди, и натянул на голову капюшон. — А это поможет найти выход.       И она сунула ему в руки янтарного цвета камень с неровными краями — в точности такой, как те, что они с Грейнджер доставали со дна Черного Озера на промежуточном экзамене по Защите от темных искусств.       Драко сунул камень в карман и огляделся по сторонам. В комнате, где они очутились, царил полумрак. Уилкс держала в руках палочку с зажженным на конце огоньком Люмоса, но он был слишком тусклым, чтобы осветить все помещение. Он заметил маленький стол перед камином, заваленный книгами, пергаментами и вырезками из старых номеров “Ежедневного Пророка”, высокое окно, через которое виднелись звезды на темном безоблачном небе. На подоконнике стояло несколько горшков с буйно разросшимися домашними растениями.       — Идем, — сказала она и поманила его к двери. Проходя мимо стола, Драко обратил внимание на заголовок на первой полосе одной из газет — “БЛЭК ВСЕ ЕЩЕ НА СВОБОДЕ!”.       Воздух в доме был спертый, пахнущий пылью и ветошью, так что, выйдя на улицу, Драко с наслаждением вдохнул полной грудью сладкий аромат цветов, росших кустами вдоль каменной дорожки возле дома и отдаленно напоминающих ему запах волос Грейнджер.       Он понятия не имел, где они находятся, хотя это место, судя по названию переулка, явно населяли волшебники. Здесь было гораздо теплее, чем в окрестностях Хогвартса, и на секунду ему показалось, что они перенеслись не только в пространстве, но и времени, — прямиком в конец мая.       Уилкс побежала вперед, и у Драко не было времени, чтобы оглядываться по сторонам. Маленькие двухэтажные дома стояли в два ряда по обе стороны дороги, и ни в одном из окон не горел свет.       Зато где-то впереди брезжили, словно яркое зарево, отблески живого пламени. Подойдя ближе, Драко увидел, что это множество огоньков, горящих на надгробиях древнего кладбища, что располагалось на окраине городка. Зрелище было жуткое и одновременно завораживающее.       Драко понял, что это Губрайтов огонь — сложнейшее заклинание вечного негасимого пламени.       — Это место называется “Кладбище Энтузиастов”, — пояснила Уилкс, потирая левое предплечье. — Тут похоронены волшебники, погибшие при экспериментах с различными заклинаниями. Баруффио с дефектами речи, например, знаешь такого? Флитвик вам должен был рассказывать.       Драко смутно припоминал что-то такое, хотя и удивился тому, сколь неподходящее время для этой короткой лекции выбрала Уилкс. Его гораздо больше заинтересовало название кладбища.       “Звучит многообещающе”, — подумал он.       — Аппарируй сюда, когда выберешься. Попробуй сразу же, вдруг там не будет антиаппартационного барьера. Но если будет, следуй за светом от камня. Если будешь ранен, возвращайся в дом и жди меня, если нет — то можешь сразу в школу через камин.       “Если” — повторил он мысленно, но вслух сказал другое.       — А если там будут дементоры? Я не могу вызывать Патронуса.       — Используй воспламеняющие чары, поможет их отвлечь, — посоветовала Уилкс, и Драко снова вспомнил Грейнджер. Даже удивительно, как он мог забывать о чем-то, связанным с ней, ведь она наполняла теперь, кажется, всю его жизнь.       — Активируй Метку моей палочкой, — сказала она, остановившись у ограды кладбища и всучивая ему в руки древко. — Я заберу ее, как только окажемся там. И беги со всех ног, не пытайся мне помочь, только помешаешь.       Драко поспешно закатал рукав мантии и обнажил клеймо. Череп и змея были четко очерчены в свете вечного огня с ближайшей могилы и шевелились. Кожа вокруг Метки покраснела и зудела с каждой секундой все невыносимее.       Он зажал в левой руке свою палочку, а правую поднес к Метке.       — Удачи, — сказала Уилкс, взяв Драко под локоть.       Рывок был такой силы, что Драко буквально почувствовал, как из-под ног ушла земля, а из легких выбило весь кислород. Водоворот аппарации закружил их, перенося обоих за многие мили от этого места. Они оба еще даже не приземлились, когда палочка Уилкс вдруг испарилась из его пальцев — мимолетом в голове шевельнулась мысль, не выронил ли он ее, но он сразу сообразил, что она вернулась к хозяйке.       Ощутив под ногами опору и придя в себя, он подумал, что ослеп, потому что вокруг стояла непроглядная тьма. Уилкс, видно, уже успела рассыпать Перуанский порошок — Драко распознал в полнейшей тьме яркий желтый луч, исходящий прямо из кармана его мантии, и, вытянув перед собой руку с палочкой, двинулся вперед.       Кто-то злобно закричал нечто нечленораздельное, и послышался звук удара. Все это происходило где-то в стороне, так что Драко не встретил никаких препятствий, продвигаясь вперед практически на ощупь.       Желтый луч мигнул и слегка сменил траекторию, когда кто-то налетел на него сбоку, но тут же беззвучно рухнул на землю. Драко не видел вспышек заклинаний, не слышал голосов. Казалось, если тут и были Пожиратели, то всего несколько, — как в том месте, куда они в прошлый раз угодили с Грейнджер.       Больше, чем наткнуться на врагов, Драко беспокоился о том, чтобы не вмазаться в стену. Он шел достаточно медленно, водя вокруг руками, словно слепой — порошок действовал так, что “Люмос” бы тут не сработал. Он знал это, потому что сам использовал его на шестом курсе, когда привел в школу Пожирателей. От этого воспоминания к горлу подкатил ком желчи, но Драко силой воли заставил себя не думать об этом.       Наконец он вышел к свету — точно такой же коридор с клетками, как и в прошлый раз, освещался парой коптящих факелов на каменной стене. Обернувшись, Драко увидел за собой лишь темноту. Луч от камня не погас, а, напротив, засиял даже ярче, указывая путь.       Спохватившись, он попытался аппарировать, но ничего не вышло. Тогда Драко наложил на себя дезиллюминационные чары и пошел вперед, держа палочку наготове. Клетки, что встречались на его пути, были по большей части пусты — лишь в одной он заметил лежащего спиной к нему человека, но прошел мимо, решив оставить его на попечение аврорам. Драко трижды свернул по указке луча, и трижды ему казалось, что это один и тот же коридор.       Когда за поворотом, который он только что преодолел, раздались торопливые шаги и выкрики, он обернулся и на секунду обомлел, увидев перед собой трех волшебников, несущихся по темнице с палочками наперевес: лицо одного из них ему было незнакомо, а двое других… В общем, это были совершенно одинаковые люди — люди в облике Уолдена Макнейра.       Они пробежали мимо, не заметив его, и Драко отступил на несколько шагов назад. Пожиратели были как на ладони — он был не из тех, кто нападает со спины, но вряд ли это был подходящий случай для демонстрации благородства. Так и не поняв, кто их оглушил, все трое повалились без чувств на пол.       Драко напряженно прислушивался, пытаясь уловить какие-нибудь звуки, но стены темниц хранили молчание, и лишь его собственные шаги гулким эхом отдавались в ушах. Ему было любопытно, как идут дела у Уилкс, нашла ли она еще кого-нибудь и справилась ли с теми, кого уже встретила, и близко ли авроры, но возвращаться и проверять он не планировал.       Доротея упомянула, что у Кингсли займет минут десять, чтобы явиться сюда; по подсчетам Драко, прошло уже около шести. Он ускорился и побежал, следуя за лучом света, и из-за этого не услышал, как за его спиной кто-то появился.       — Фините! — донесся до него хриплый вскрик, и Драко понял, что его маскировка исчезла. Он едва успел отбить летящее следом проклятие.       — Ага, Малфой! — это был Пиритс, один из близких сторонников Темного Лорда. — Решил-таки исправиться? Уже поздно, предатель!       Он запустил в него еще несколько заклятий, но Малфою практически ничего не стоило отразить это нападение с помощью сильных защитных чар.       — Фризелиус Минорио! — взревел он, и, к счастью, Пиритс оказался полукровкой, потому что его “Протего” не сработало и он замер, занеся над головой волшебную палочку и яростно вращая глазами на покрытом шрамами лице. — Петрификус Тоталус!       Пиритс повалился на спину, громко стукнувшись затылком о каменный пол.       "Убей его" — донеслось до Драко кровожадное шипение, и он понял, что оно звучит лишь в его голове.       Драко хотел было поддаться внушению и использовать на Пожирателе что-нибудь посерьезнее, но догадался, что если он встретит тут авроров, лучше бы его палочке быть незапятнанной темной магией, и вовремя одернул себя.              Луч упрямо указывал в обратном направлении, так что Драко снова последовал за ним. Ему показалось на секунду, что он услышал вдалеке свирепый женский крик, но вряд ли сумел бы найти теперь Уилкс, потому что камень вел его к выходу. Еще два поворота направо, один налево. Чертов огромный лабиринт под чертовой землей, не иначе.       — Ты, Пожиратель сраный! Малфой! — за решеткой одной из клеток, на которую он даже не обратил внимания, посчитав ее пустой, показалось чье-то лицо. Драко инстинктивно обернулся, взмахивая палочкой, и замер, пораженный.       Должно быть, это была какая-то особая магия, сбивающая с толку, как и многочисленные одинаковые коридоры, или Оборотное зелье, потому что из камеры на него смотрела мадам Розмерта, владелица бара “Три Метлы” в Хогсмиде. Она явно никоим образом не могла здесь оказаться.       Драко прекрасно знал ее — на шестом курсе он долго держал женщину под заклятием Империуса, пытаясь ее руками выполнить задание Волдеморта, а именно убить Дамблдора. Он передал через нее проклятое ожерелье Кэти Белл и медовуху для Слизнорта; она сообщила ему, когда директора не будет в школе, чтобы он мог исполнить свой план и провести через Исчезательный шкаф Пожирателей. Драко стер ей после этого память, так что она толком не могла свидетельствовать против него на суде и заявила, что действовала под внушением, но не помнила, чьим именно. С тех пор он избегал ее и обходил “Три метлы” за милю.       Мадам Розмерта смотрела на него так, словно давно уже вспомнила все, что он делал с ней, и не была удивлена его присутствию здесь. Рот ее был открыт, нижняя губа подрагивала, а все лицо перекосилось от ярости.       — Выпусти меня сейчас же! Я тебя в порошок сотру, щенок…       Мелькнувшая было мысль о том, что стоит выпустить ее, исчезла. Крики Розмерты могли привлечь Пожирателей; Драко невербально наложил на нее “Силенцио”, и, подойдя поближе, сказал:       — Разумеется, я не Малфой.       Пусть расскажет об этом аврорам; они решат, что это снова был кто-то в его облике под Оборотным, ведь никто не узнает, что Драко покидал школу этой ночью. Та выходка Пожирателей теперь сыграла ему на руку.       На стирание памяти не было времени, так что Драко снова продолжил свой путь, опасаясь теперь быть схваченным не Пожирателями, а сотрудниками Министерства. Будь даже сам министр посвящен в план Уилкс, ему не следовало попадаться им на глаза. Не считая того, что идиоты могли открыть огонь на поражение, они могли и не поверить в их с Уилкс благие намерения.       Благо, луч мелькнул в последний раз и уперся в стену за одной из решеток по соседству с плененной волшебницей. Драко поспешно прошептал отпирающее заклятие, открыл клетку и вошел внутрь пахнущей сыростью и грязью камеры. Не теряя времени даром, он трижды постучал палочкой по каменной кладке и прошел сквозь стену.       Драко ожидал увидеть ту же лестницу, чистое небо и лес вокруг, что и в прошлый раз, но теперь он оказался в каком-то подземном туннеле. Со всех сторон торчали толстые корни деревьев, от которых он поначалу отшатнулся, приняв за когтистые руки.       Здесь было ужасно холодно и пахло сырой землей. Драко двинулся вперед, освещая себе путь палочкой и то и дело оглядываясь через плечо.       Мерлин знает, сколько прошло времени, а туннель все не кончался. В какой-то миг земля под ногами задрожала, а сверху посыпались комья глины и тонкие струйки песка — казалось, где-то вдалеке что-то взорвалось. Должно быть, это прибыли авроры и расчистили себе дорогу к темницам.       Драко бросился вперед, когда до него донеслись голоса. Он попытался аппарировать, но снова ничего не вышло.       Выругавшись себе под нос, он продолжил бежать и услышал, что его кто-то преследует. Туннель резко свернул направо, и по инерции Драко едва не впечатался в преграду из рыхлой почвы.       — Стоять! — взревел кто-то совсем близко, но он не рискнул оглядываться.       Еще два шага, и Драко почувствовал, что может аппарировать: он бросил через плечо “Бомбарду”, и свод земляного туннеля с грохотом обрушился, отрезая его от погони.       Возможно, стоило действовать осторожнее и перенестись к Кладбищу Энтузиастов за несколько прыжков, чтобы сбить со следа тех, кто гнался за ним, но от всплеска адреналина и страха быть схваченным эта мысль пришла ему слишком поздно.       Схватившись за ограду ближайшей могилы, Драко наклонился, чувствуя, что его вот-вот стошнит. Он пытался отдышаться, но держал палочку наготове на случай, если его все-таки отследили. Тишина, стоящая в этом погруженном в сон месте, давила на барабанные перепонки.       Молясь про себя всем богам, чтобы чертовы авроры перехватали всех Пожирателей, Драко двинулся по дороге к тому дому, откуда они вышли с Уилкс. Их преподавательница, определенно, стоила всех тех идиотов, что работали в Аврорате, вместе взятых. Он не сомневался, что она жива.       Малфой без труда вошел внутрь — Уилкс не успела даже запереть дверь, — и, освещая себе путь палочкой, двинулся по коридору в гостиную прямиком к камину.       Возможно, в другой ситуации из любопытства он осмотрелся бы здесь повнимательнее, но сейчас Драко был настолько вымотан, что хотел как можно скорее вернуться в школу, принять душ и лечь спать. Метка все еще слабо пульсировала, но это уже была не та боль, что способна перенести его в логово Пожирателей.       Найдя на ближайшей полке корзинку с Летучим порохом, он взял щепотку и ввалился в каминный проем.       — Хогвартс, кабинет Снейпа.       Только оказавшись в стенах замка, Драко выдохнул с облегчением. Усталость от пережитого навалилась на него всей своей непомерной тяжестью, но опасность миновала. Теперь Уилкс не станет пытать его ожиданием, выполнит свое обещание и сведет гребаное клеймо.       Драко едва не забыл о том, что на нем по-прежнему мантия Пожирателя. Вытащив из кармана погасший уже волшебный камень, он положил его на стол, а плащ свернул, бросил в камин и поджег невербальным заклинанием.       Он высунулся за дверь, проверяя, нет ли снаружи кого-нибудь из припозднившихся гуляк, миссис Норрис, или, что хуже всего, Грейнджер. Но коридор был пуст, так что Драко тихо притворил за собой дверь и двинулся в сторону гостиной Слизерина.       Резкий толчок в спину заставил его практически потерять равновесие: сделав прыжок вперед, Драко резко развернулся и бросил в нападавшего обездвиживающее заклятие.       В воздухе показалась голова в круглых очках — уворачиваясь от атаки, Поттер потерял свое преимущество, что давала ему мантия-невидимка. Он был слишком близко, так что Драко даже не успел как следует замахнуться — одно фирменное “Экспеллиармус”, и Малфой безоружен, а Поттер, скинув мантию, заставляет отступить его к стене, направляя палочку прямо в лицо.       — Объяснишься, Малфой? — голос Поттера дрожал от ярости. Драко захотелось с размаху впечататься ему лбом в переносицу, но, зная взрывоопасный характер шрамоголового, решил воздержаться от насилия. По правде, Поттер внушал ему некоторый страх.       Ну еще бы, блять, это же человек, победивший самого Темного Лорда.       — Что еще хочешь?       — Не валяй дурака, я знаю, что тебя не было в школе. Где ты был?       — Переживал обо мне, Поттер? Я был в Мэноре, расслабься. Просто соскучился по дому.       Драко тоже начал злиться. Какого хрена вообще дружок Грейнджер следил за ним, и каким образом узнал о его отлучке?       — Мы сейчас же идем к Макгонагалл, и если это не правда, тебе и всей твоей семье конец. Или, блять, сразу звать авроров с дементорами?       — Авроры сейчас несколько заняты, — Малфой облизнул пересохшие губы и ухмыльнулся. — Они как раз накрыли притон Пожирателей, знаешь ли.       — А ты в курсе, потому что один из Пожирателей?       — Я в курсе, потому что помог поймать их, — рявкнул Драко. К его удовольствию, пыл Поттера слегка поугас, хотя в глазах отчетливо читалось недоверие. Палочка в его руке дрогнула, хотя он не спешил убирать ее от его лица.       — Рассказывай тут сказки, — отчетливо произнес Избранный.       — А Грейнджер тебе не говорила? Она уже как-то раз помогала мне с этим.       Поттер уставился на него так, словно пытался залезть ему в голову. Драко на всякий случай скрыл свои мысли за стеной окклюменции — не такой сильной, как обычно, но он сомневался, что Поттер был искусным легилиментом.       — Не впутывай ее, — прошипел Избранный, и на этот раз в его голосе чувствовалась реальная угроза. — Я убью тебя, если причинишь Гермионе вред…       — Я никогда не причиню ей вреда, — Драко вдруг разозлился настолько, что осмелился откинуть от себя руку Поттера с зажатой в ней палочкой и сделал шаг вперед, так что они чуть ли не соприкоснулись носами.       — И откуда мне знать…       — Потому что я, блять, люблю ее, — он практически выплюнул это Поттеру в лицо и сам удивился этому неожиданному признанию.       Несколько долгих секунд они сверлили друг друга полными ярости взглядами. Потом Поттер отшатнулся от него.       — И где ты был?       — Я же сказал, помогал аврорам делать их работу. Только им об этом знать не обязательно, но можешь уточнить у Уилкс.       — Уилкс?       “Ну какой же ты тупой, Поттер”, — подумал Драко, уже жалея, что решил признаться ему. Он мог до бесконечности пудрить Избранному мозги и доказывать, что он покидал школу ради того, чтобы наведаться в Мэнор, но почему-то захотел, чтобы тот знал правду. Чтобы понял, что Малфой… Что? Пытается искупить вину?       — Да, блять, если ты не знал, она работает на Кингсли.       — А при чем тут ты?       — При том, что только у меня есть Метка, через которую можно перенестись к ним в убежище, — медленно, с расстановкой, словно объясняя что-то душевнобольному, отчеканил он. — Пока ты носишься со своими подозрениями напару с идиотом Грейвсом, я делаю грязную работу. И, дементор тебя побери, не смей ему вякнуть об этом.       — Но…       — Все, Поттер, прекращай играть в детектива. Все так, как я сказал. Я не с Пожирателями, понял?       — Это не значит, что я верю тебе, — ответил он, окончательно опуская палочку. — Но Гермиона… Не смей предать ее доверие, иначе тебе конец.       — Уж постараюсь, — криво ухмыльнулся Драко, потому что слова Поттера, хоть и были полны сомнения, звучали почти как благословение.       На том они и разошлись.       Гермиона шла по коридору, слушая вполуха рассуждения Майкла Корнера о том, насколько безжалостной на своих уроках бывает Макгонагалл. Он сокрушался, что она решила совмещать должность преподавателя с постом директора, а ведь до нее никто так раньше не делал; вот если бы уроки Трансфигурации вел кто другой, считал Майкл, им жилось бы куда легче.       Обойдя с ним восьмой и седьмой этаж, Гермиона, наконец, не выдержала и предложила разделиться. Так она отправила своего напарника-префекта патрулировать западную и восточную часть замка, а сама пошла проверять южную и северную, чтобы заодно захватить и подземелья.       На шестом этаже, неподалеку от длинной галереи, ведущей в башню Когтеврана, она встретила Забини.       — Вот так встреча, — проворчал он, закатывая глаза, потому что Гермиона уже подняла руки, чтобы упереть их в бока и строго отчитать его.       — Блейз, ты ведь знаешь…       — Знаю, знаю. Делай свою работу, я все переживу, — и он театрально схватился за сердце, с таким видом, словно она собиралась расстрелять его из палочки, а не лишить его факультет нескольких баллов.       — Минус пять очков Слизерину, — вздохнув, сказала Гермиона. — Провожал Луну?       — Ага. А ты чего одна? Ни Корнера, ни Малфоя, ни каких-нибудь других ухажеров.       — Сама отлично справляюсь, — отмахнулась она, хотя упоминание Драко слегка укололо ее. Дважды в неделю, выходя на дежурство по школе, она надеялась встретить его. Каждый раз Гермиона подолгу топталась возле кабинета Снейпа, рассчитывая что-нибудь услышать или оказаться поблизости на случай, если Уилкс проводит над ним свою экзекуцию и ему потребуется ее помощь. И каждый раз возвращалась в спальню ни с чем — Драко, очевидно, покидал спальню по ночам только разве что в дежурство Пэнси и Тео, но те ни за что бы в этом не сознались.       — Идем, я должна проводить тебя, — сказала она, и Забини рассмеялся.       — Я не заблужусь, мисс Самая-Главная-Староста.       — Но…       Вообще-то ей хотелось прогуляться с Блейзом, чтобы что-нибудь узнать о Драко, его самочувствии и вообще…       — Торжественно клянусь, что больше сегодня никуда не планирую, — слизеринец посмеивался, и, видимо, не очень-то хотел идти в подземелья в компании Гермионы, так что она быстро сдалась.       — Ладно, давай. Филч сейчас проверяет совятню, у тебя еще есть время добраться до гостиной без происшествий.       Распрощавшись с Блейзом, она спустилась на пятый этаж и с грустью прошлась мимо статуи Бориса Бестолкового, возле которой располагалась дверь, ведущая в ванную старост. Воспоминания о ночи, проведенной там в компании с Драко, захлестнули ее, отдаваясь сладкой истомой внизу живота.       Грейнджер покраснела и обернулась по сторонам, словно кто-то мог быть поблизости и подглядывать за ее мыслями, но коридор, конечно, был пуст.       Не считая перешептываний не спящих еще портретов и потрескивания огня в факелах, в замке стояла тишина.       Гермиона обошла пятый этаж и ступила на шаткую лестницу, которая тотчас сдвинулась с места и медленно поплыла на другой перелет, перенося ее ниже. Кто-то стремительным шагом устремлялся прочь по коридору: ее появление на четвертом этаже не могло остаться незамеченным, но нарушитель порядка не особо пытался скрыться. Он куда-то очень торопился и даже не притормозил, чтобы посмотреть, кто идет за ним.       Гермиона дважды моргнула, прежде чем опознала ученика, и крикнула:       — Лео!       Когтевранец замер и в нетерпении обернулся. Гермиона подошла ближе, и заметила, что он чем-то встревожен или даже напуган. Лео слегка трясся, словно от недавно пережитого волнения, и от этого огонек его волшебной палочки неровно бегал то по лицу Гермионы, то по стенам.       — Что ты здесь…       — Гермиона, мне нужно в Хогсмид. Если хочешь, идем со мной, но дело не терпит отлагательств.       И, не дожидаясь ее ответа, он бросился дальше и остановился, лишь когда достиг статуи Одноглазой ведьмы, за которой скрывался тайный ход, ведущий к деревне. Его серьезный тон с нотками нервозности заставил Гермиону проглотить все слова возмущений и протестов, что она уже приготовила, и последовать за ним.       — Что случилось? — спросила она, перебирая в уме всякие тревожные мысли. Одна из них ей показалась ужасно жалкой, малодушной — ей не хотелось бы, чтобы Драко увидел ее в компании с Лео. Пусть ничего предосудительного она не делала, она знала, что ему это будет неприятно, и не хотела давать ему лишних поводов думать о том, как…       — Иди сюда, — Грейвс вдруг подхватил ее под локоть и дернул на себя, и Гермиона тихо пискнула. Страх парализовал ее тело, но она уже занесла палочку, чтобы оглушить его или, на крайний случай, ткнуть ею в глаз Леонарда, но он не собирался делать ей ничего плохого. — Отсюда почти ничего не видно, но посмотри на небо.       Гермиона перевела взгляд с его встревоженного лица в окно. Отсюда виднелся луг перед замком, верхушки Запретного Леса и даже край Черного Озера — ничего необычного. Но она повернула голову левее, потому что внимание ее привлек тот кусочек неба, который с этого ракурса едва был заметен. Он был окрашен в ярко-оранжевый свет, словно перед закатом, но на дворе стояла ночь, так что никакого заката тут быть не могло. Это были отблески пожара, занявшегося где-то возле Хогсмида, или в самом Хогсмиде. Она тихо ахнула.       — Это Адское пламя, я уверен, — Грейвс снова подхватил ее под руку и потянул за собой. — А это значит…       — Пожиратели, — выдохнула Гермиона, чувствуя, как ее внутренности холодеют от ужаса. — Но почему ты… Лучше сообщить Макгонагалл.       — Не знаю, видела ли Макгонагалл, я заметил пожар из окна ванной в башне Когтеврана. Конечно, я в первую очередь бросился к ней, но в кабинете ее не оказалось. Наверное, и она, и Флитвик уже там, потому что его я тоже не нашел. Думаю, мы могли бы помочь им… А где Гарри, он уже спит?       — Не знаю, — неохотно ответила Гермиона. — Когда я шла на дежурство, он был в гостиной с Джинни. Но, послушай, не собираешься же ты…       — Гермиона, мне нельзя покидать замок, но и сидеть сложа руки я не могу. Вдруг это что-то серьезное? Вдруг кто-нибудь пострадает? Давай хотя бы проверим и сразу вернемся.       Он смотрел на нее почти умоляюще и выглядел так, будто вот-вот взорвется. Принятие решения заняло у Гермионы не более секунды. Она сможет удержать Лео от того, чтобы он не бросился в пекло (в прямом и переносном смысле) событий; если она сейчас уйдет, он наверняка пойдет в Хогсмид в одиночку, или, что еще хуже, прихватит с собой Гарри.       — Ладно, я с тобой. Только посмотрим и сразу обратно, хорошо? Если там Макгонагалл, они быстро справятся с огнем.       Лео кивнул и с благодарностью сжал ее руку. Он шепнул “Диссендио”, и горб на спине статуи ведьмы дрогнул и отъехал в сторону, открывая проход в туннель.       — Но что, если пожар затронул “Сладкое королевство”? — спросила она с сомнением. Леонард спрыгнул вниз первый и осторожно помог ей спуститься на землю, поддерживая Гермиону за талию. Ей показалось, он задержал на ней свои руки чуть дольше, чем это требовалось, но ничего не сказала.       — Тогда придется вернуться.       Освещая путь палочками, они двинулись вперед и вскоре очутилсь в подвальчике лавки сладостей. Судя по всему, хозяева “Сладкого королевства” вышли, как и другие жители деревни, на улицу, потому что в магазине горел свет, а входная дверь была открыта нараспашку.       Гермиона и Леонард на цыпочках пробрались к выходу.       Горел бар “Три Метлы”. Пламя гудело, взвиваясь в небо жгучими языками, а само здание трещало, пожираемое огнем изнутри. Когда Гермиона и Лео вышли, никем незамеченные, наружу, у бара как раз обвалилась крыша.       У дороги толпились жители Хогсмида — было видно, что пожар застал их врасплох, потому что многие были в пижамах, наспех запахнутых халатах, ночных колпаках и домашних тапочках. Кто-то пытался потушить пламя струей воды из волшебной палочки, кто-то поспешно накладывал на другие здания защитные заклинания, но большая часть из них выглядела совершенно растерянной и напуганной.       Все они тихо переговаривались между собой, и Гермиона смогла уловить лишь что-то насчет того, что мадам Розмерты внутри не было. У нее отлегло от сердца от этой новости.       Она осмотрелась и заметила не меньше дюжины волшебников, стоящих ближе всех к огню: они удерживали пламя с помощью палочек, не давая ему перекинуться на соседние дома. Среди них была и Макгонагалл — ее остроконечная шляпа выделялась на фоне горящего здания. Пламя с ее стороны постепенно уменьшалось — было видно, как ей сложно справиться с ним, но она все же могла усмирить его.       — Нужно им помочь, — твердо сказал Леонард и бросился было проталкиваться через толпу к бару, а Гермиона последовала за ним.       В этот момент кто-то схватил ее за плечо. Обернувшись, она удивленно выдохнула. Грейвс тоже замер, переводя взгляд с лица Гермионы на старческое круглое лицо с длинной бородой.       — Не стоит вам лезть туда, — звучным голосом предостерег ее волшебник. Это был Аберфорт Дамблдор, брат Альбуса. — Вы только помешаете, пламя вырвется из-под контроля. Мы не просто так в стороне стоим, а чтобы не навредить.       Гермиона кивнула ему. И слегка сдвинулась к краю столпотворения, утягивая за собой и Леонарда. Он непонимающе посмотрел на нее, и Грейнджер пришлось упереться ладонями в грудь когтевранца, чтобы остановить его от необдуманных действий.       И как раз вовремя: поблизости послышались множественные хлопки аппараций, и вскоре на место происшествия прибежали несколько колдунов и ведьм в форменных мантиях — сотрудники Министерства. Они тут же вскинули свои палочки, и под общим натиском пламя стало стремительно уменьшаться.       — Лучше вернись в замок, они справятся, — прошептала она. — Тебе нельзя тут быть, я…       — Вдруг Пожиратели еще здесь? Нужно осмотреть…       — Лео, будь благоразумен, — взмолилась Гермиона, хотя сама готова была броситься помогать Макгонагалл. Но у него из-за этого могли возникнуть серьезные проблемы. — Видишь? Авроры уже прибыли.       Она повела подбородком в сторону, и он проследил за этим движением взглядом. Действительно, пока все зеваки смотрели на пожар, по соседним домам и переулкам сновали авроры. Из их палочек вырывались яркие вспышки света, — они искали поблизости следы темной магии. Было очевидно, что злоумышленники давным-давно скрылись.       — Храни вас Мерлин! — с чувством воскликнул в сторону спасателей какой-то пожилой волшебник, стоящий неподалеку от Гермионы. Она обернулась и заметила, что пламя окончательно исчезло, хотя обломки бара по-прежнему тлели, лежа беспорядочной грудой на земле. От них исходил густой едкий дым.       — Ладно, — неохотно отозвался Леонард. — Мы можем вернуться.       И они тихонько пробрались обратно в “Сладкое Королевство” прежде, чем их кто-нибудь заметил, а оттуда — по туннелю и в замок, на четвертый этаж.       — Завтра же свяжусь с отцом и выясню все подробности, — угрюмо говорил Лео, и Гермионе показалось, что он просто рассуждает вслух, а вовсе не делится своими планами с ней, так что она молчала. — Это просто немыслимо, заявиться в Хогсмид! Чертовы Пожиратели должны все вернуться в Азкабан… Надеюсь, никто не пострадал…       Он опомнился, только когда они уже почти дошли до башни Когтеврана. Гермиона хотела убедиться, что Грейвс точно вернется в свою спальню, а не бросится на поимку Пожирателей.       — Ох, прости, это я должен тебя проводить, идем… Я слишком рассеян…       — Нет, — мягко ответила она. — Я сама дойду. Пожалуйста, возвращайся к себе.       — Гермиона, — выдохнул Грейвс и вдруг наклонился к ней. Она едва успела отшатнуться и выставить перед собой руки — так резко, словно он пытался ее укусить.       — Прости, пожалуйста, — залепетала она, поспешно отходя на безопасное расстояние от него и чувствуя укол совести. Леонард, казалось, был настолько расстроен и задет этим ее жестом, что избегал смотреть ей в глаза. — Прости. Я…       — Драко Малфой, как я мог забыть, — с грустью улыбнулся Лео, и ей стало ужасно жаль его.       Гермиона еще раз отказалась от его предложения проводить ее, и, дождавшись, когда Лео отгадает какую-то дурацкую загадку бронзового молотка в форме орла, которую сама Грейнджер не расслышала, отправилась в башню Гриффиндора.       Она думала, что Гарри будет ждать ее там, как и всегда, но в гостиной никого не оказалось.