***
После того, как Не Хуайсан закончил свой рассказ он замолчал и посмотрел на Вэй Ина. — Да уж, неплохо тебя потрепала жизнь за этот короткий период времени. Я думал, что я один, кто лезет туда, куда бы не следовало, — заключил Вэй Усянь. — Ну да, не только тебе хочется весело жить, но и другим людям тоже, — ответил на реплику Вэй Ина Не Хуайсан. — Не Хуайсан, а ты изменился. Где тот наивный и безобидный юноша, которого я знал? — поинтересовался Вэй Усянь. Молодой господин Не ничего не ответил на это заявление. Он лишь потёр ушибленное место на спине. — Вэй-сюн, — жалобно начал юноша. — Можно было и по аккуратнее. У меня теперь спина болит. — Ничего страшного. Во всём нужно видеть плюсы. — И какой же в этом плюс? Я что-то не вижу. — Ты смог ощутить чувство полёта, — сказал Вэй Ин и рассмеялся. — Хорошо, Вэй-сюнь, смейся-смейся, я тебе ещё это припомню, — погрозил ему пальцем Не Хуайсан. — Ладно-ладно, — сказал Вэй Усянь. — Что будем делать с мертвецами? — Как что? — удивлённо воскликнул омега. — Убьём, а тела доставим старосте города. Мне нужны деньги. — А как же Вэнь Нин? Ты же хотел, чтобы я помог тебе его спасти. Передумал? — А что Вэнь Нин? Одно другому не мешает. Сначала заберём деньги и мой веер, а затем отправимся за Вэнь Нином, — объяснил Не Хуайсан. — Ты и здесь со своим веером не разлучен, — немного насмешливо выдал Вэй Усянь. — Да, — ответил молодой господин Не. — Должны же быть в этом мире не изменяемые вещи. — Должны, — согласился омега. — Ладно, тогда за дело. — А ты можешь сам их убить? — спросил юноша у Вэй Ина. — А что сам не можешь? Ты же за это деньги будешь брать. — Мне немного страшно, — признался Не Хуайсан. — Страшно ему, — прыснул Вэй Усянь. — А что бы ты делал, если бы меня не было здесь? — Не знаю, — пожал плечами омега. — Что-то да делал. Но хорошо, что ты мне подвернулся. — Ладно уж, — сказал Вэй Ин. — Давай приниматься за дело. Я воспользуюсь твоим мечом, хорошо? — Да, — разрешил Не Хуайсан. Вэй Усянь взял меч и запустил с помощью ручных печатей. Он ловко управлял им. Меч плавно обминал стволы деревьев и достигнув сети обрезал её. Лютые мертвецы с рыком падали на землю, но не успев подняться замертво сваливались обратно. Пару минут и все восемь мертвецов были готовы. Вэй Ин передал меч обратно его хозяину, после чего потёр руки, говоря тем самым, что работа выполнена. Не Хуайсан по отрубал им головы и положил в специальный мешочек для таких вот случаев. — Ну всё дело сделано, можно отправляться обратно, — заключил Вэй Усянь. — Да, — согласился Не Хуайсан. Путники отправились обратно в город. По пути они вспоминали смешные моменты из их общего прошлого, как вдруг Вэй Усянь спросил его. — Слушай, Не Хуайсан, — начал он. — А что ты будешь делать, когда мы спасём Вэнь Нина? — В смысле? — не понял омега. — Ну, я имею ввиду, ты простишь его или нет? Будете-ли вы вместе? — спросил Вэй Ин. Не Хуайсан ответил не сразу, а через какое-то время. — Не знаю, посмотрим. Для начала нужно узнать причину такого его поведения, а уж потом, если она будет стоящей, тогда прощу, если же это будет какая-то ерунда, то нет. А ты как поступишь? — задал встречный вопрос омега Вэй Усяню. — Как бы я поступил в твоей ситуации? Я бы… — Нет-нет, Вэй-сюнь, не в моей, а в своей, — перебил его Не Хуайсан. — В своей? — Да. — Честно? Я не знаю. С одной стороны, он мой истинный и я его люблю. Мы женаты, даже если он это отрицает. С другой же стороны Цзян Чэн причинил мне боль и причём такую, что благодаря её влиянию я оказался в ордене Гу Су Лань. Поэтому я не могу дать тебе точный ответ. Моё решение будет зависеть от ситуации. — Это да, — согласился Не Хуайсан. — Если нужная будет моя помощь, ты же знаешь, что можешь рассчитывать на меня. — Да, я это знаю, — ответил Вэй Ин. — Слушай, Не Хуайсан, а на сколько пополнится наш бюджет после этого задания? — решил перевести разговор в другое русло омега. — Двести золотых монет, — ответил Не Хуайсан. — Сколько? — переспросил мужчина. — Ещё раз повтори число. — Двести, а что это много? — спросил у Вэй Усяня омега. — Сразу видно, что ты новичок в этом деле, — звонко рассмеялся Вэй Ин. Не Хуайсан вопросительно посмотрел на своего собеседника. — Это очень маленькая сумма даже за одного мертвеца, не говоря уже о восьмерых. Двести монет - это сумма за одного низкоуровневого мертвеца. А здесь минимум средний. Я вообще не могу понять, как тебе удалось от них какое-то время убегать? — Так получилось. Теперь я буду более грамотным в данном вопросе. Но всё же в данной ситуации двести золотых монет это тоже неплохо. — Если так рассуждать, то да неплохо, учитывая, что я собираюсь сделать и тем более там будет важна каждая монета. — Подожди, — остановил его Не Хуайсан. — Что ты планируешь делать? — В скором времени ты всё узнаешь, — заговорщически ответил Вэй Ин на вопрос своего друга. Они ещё о много болтали, пока не достигли своей цели. Староста, когда живого и невредимого Не Хуайсан очень обрадовался, а когда последний предъявил то, ради чего он здесь в принципе и оказался, то счастью мужчины не было придела. Он приказал принести деньги и, конечно же, веер молодому господину Не. Также староста предлагал им обед и ночлег, но они отказались ссылаясь на важное дело и поблагодарив его отправились в путь.***
Тропа Цюнци представляла собой древний путь сквозь горное ущелье. Согласно легендам, именно здесь основатель Ордена Ци Шань Вэнь, Вэнь Мао, прославился одной лишь битвой. Несколько сотен лет назад он сразился в ожесточенной битве с древним монстром. Бой их длился восемьдесят один день, и в конце концов Вэнь Мао одержал победу. Древний монстр тот звался Цюнци. Истребляющий добро и превозносящий зло, он олицетворял собой истинную смуту и порок, любил пожирать честных и порядочных людей, но щедро одаривал тех, кто совершал непомерные бесчинства. Разумеется, никто никогда не проверял, правдива эта легенда или же последующие главы Ордена Ци Шань Вэнь придумали ее, дабы обожествить своего предка. Спустя многие сотни лет горное ущелье из опасных обрывистых скал превратилось в прекрасный горный пейзаж, воспевающий подвиги и прославляющий добродетели основателя Ордена Ци Шань Вэнь. После Аннигиляции Солнца и раздела земель, прежде принадлежащих Ордену Ци Шань Вэнь, тропу Цюнци также прибрал к рукам Орден Лань Лин Цзинь. Ранее на высоких скалах по обеим сторонам горной тропы были высечены величественные подвиги несравненно мудрого Вэнь Мао. Орден Лань Лин Цзинь, заполучив тропу в свои владения, разумеется, не мог позволить прошлой славе Ордена Ци Шань Вэнь сохраниться в веках. Поэтому они приступили к реконструкции тропы, что означало полнейшее уничтожение прежних изображений, высеченных в камне, а затем нанесение новых. Разумеется, в конце реконструкции тропе также следует присвоить новое имя, в полной мере отражающее героическую храбрость Ордена Лань Лин Цзинь. Конечно, для столь масштабного проекта необходима немалая рабочая сила. И что ещё более очевидно, самым подходящим кандидатом на роль рабочей силы являлись военнопленные Ордена Ци Шань Вэнь, которые после Аннигиляции Солнца сделались ничем не лучше бездомных псов. Когда двое путников достигли тропы Цюнци, уже наступила ночь, с темного неба летели холодные брызги дождя. Не Хуайсан неотступно следовал за Вэй Усянем. Перед ущельем в ряд стояли временно выстроенные бараки, используемые в качестве мест для ночёвки военнопленных. Вэй Усянь вместе с Не Хуайсаном издалека увидели сгорбленный силуэт, который бродил под дождем, держа в руках огромный флаг на длинном шесте. Подойдя ближе, они увидели, что флаг в дрожащих руках держит старушка, на спине которой сидит маленький ребенок. Привязанный к спине старушки холщовыми тряпицами, он старательно запихивал пальцы в рот. Старушка с младенцем бродила по дороге взад-вперед. Носить флаг ей давалось очень нелегко, поэтому каждые пару шагов приходилось останавливаться, чтобы отдышаться, опустив флаг. Глаза и уши подводили старушку, поэтому она не расслышала и не разглядела, кто приближается к ней, лишь поняла, что кто-то идёт и что-то кричит, поэтому спешно подняла флаг повыше. На лице её при этом отразился страх, словно она боялась, что ее накажут. — Это что ещё такое? Зачем это? — воскликнул Не Хуайсан подбежал к старушке, выхватил флаг из её рук. На полотнище флага оказалось изображено солнце — клановый узор Ордена Ци Шань Вэнь. Только теперь поверх него красовался кроваво-красный крест, а сам флаг был изорван в клочья. После завершения Аннигиляции Солнца и до сегодняшнего дня наречённых «недобитыми псами Вэнь» было бессчетное множество, столько же люди придумали и способов для их унижения. Ещё и красивое название выдумали — «переосмысление своих поступков». Вэй Усянь в душе понимал, что наверняка из-за преклонного возраста пожилая женщина не способна трудиться наравне со всеми, и потому местный управляющий придумал такой вот способ мучений: ходить взад-вперед с поруганным флагом клана Вэнь, в качестве акта самоуничижения. Старушка сжалась от страха, но когда насилу разглядела, кто перед ней, так и раскрыла рот. — Бабушка, где А-Нин? — проговорил торопливо Не Хуайсан. Старушка, посмотрев на Вэй Усяня за ее спиной, не решилась ответить, лишь поглядела в сторону ущелья. Не Хуайсан, забыв обо всем на свете, бросился туда. По обеим сторонам широкого ущелья горели факелы, пламя мерцало под каплями мелкого дождя, но всё же озаряло несколько сотен людей, идущих по ущелью с тяжёлым грузом на спине. Лица военнопленных выглядели мертвенно-бледными, шаг — нестройным и медлительным. Им запретили пользоваться духовной силой или иными подручными средствами не только потому, что Орден Лань Лин Цзинь остерегался бунта, но также в качестве наказания. Более десятка конных надзирателей с черными зонтами подгоняли их криками. Не Хуайсан ворвался в толпу под дождем, его безумный взгляд заскользил по изможденным чумазым лицам. —Ты откуда взялся? Кто разрешил сюда соваться? — заорал и замахал руками один из надзирателей. — Я ищу человека, ищу одного человека! — ответил омега. Надзиратель помчался к нему на своем коне, снимая что-то с пояса и замахиваясь на нее с криком. —Мне плевать, ищешь ты кого-то или нет, убирайся! А если ослушаешься… Неожиданно он увидел идущего следом за Не Хуайсаном мужчину в черных одеждах, и слова застряли у него в глотке, а язык завязался узлом. Облик юноши сиял красотой, но во взгляде отражался леденящий душу холод, от которого надзирателя невольно прошиб озноб. Впрочем, очень скоро он заметил, что юноша смотрит вовсе не на него, а на тавро, которым надзиратель размахивал. Тавро в руке надзирателя ничем не отличалось от тех, что использовали когда-то слуги Ордена Ци Шань Вэнь. Вот только на конце теперь красовалось не солнце, а цветок пиона. Когда Вэй Усянь это заметил, его взгляд сверкнул еще холоднее. Многие надзиратели знали его в лицо, и потому остановили своих лошадей, тихо переговариваясь друг с другом. Никто больше не смел задерживать Не Хуайсана, и он побежал посреди толпы пленных с криком. — А-Нин! А-Нин! Но как бы громко и надрывно он ни кричал, никто не отзывался. Обыскав все ущелье, омега не увидел ни тени своего истинного. Если бы Вэнь Нин находился здесь, он бы давно выбежал к нему навстречу. Надзиратели тем временем незаметно спешились и окружили Вэй Усяня, внимательно наблюдая за ним, словно размышляя, не следует ли выйти вперед и поприветствовать его. — А где адепты клана Вэнь, прибывшие недавно, всего несколько дней назад? — бросился к ним взволнованный Не Хуайсан. — Я ничего не знаю, — ответил мужчина. — Ищите сами. — Всё люди здесь? — внезапно в разговор вмешался Вэй Усянь. Стоило ему задать вопрос, лица надзирателей на мгновение окаменели. — Да, — ответил мужчина. — Отлично. — продолжил Вэй Ин. — Я так полагаю, что здесь на данный момент находятся только те, кто жив. В таком случае, где остальные? Стоило ему задать вопрос, лица надзирателей на мгновение окаменели. — Да, — ответил мужчина развернувшись к нему. — Отлично. Я так полагаю, что здесь на данный момент находятся только те, кто жив. В таком случае, где остальные? — продолжил Вэй Усянь. — Ну что же вы такое говорите! У нас здесь хоть и содержатся пленные клана Вэнь, все же никто не собирается забирать их жизни… — торопливо ответил надзиратель. В действительности никто из этих пленных не знал Вэй Усяня в лицо, поскольку тех адептов Ордена Ци Шань Вэнь, кто встречался с ним на поле боя, ждал лишь один исход — неминуемая смерть. Поэтому большинство адептов клана Вэнь, которые имели честь с ним увидеться, становились лютыми мертвецами, то есть управляемыми им слугами. Но флейта из черного дерева, украшенная ярко-красной кисточкой, а также юноша в черных одеждах, которому она принадлежала, давно стал их самым жутким ночным кошмаром. — Призрачная флейта Чэнь Цин! — раздались вокруг крики. Вэй Усянь поднес Чэнь Цин к губам, и ее резкий отрывистый свист прорезал ночное небо, пролетая сквозь дождь, словно выпущенная к облакам стрела. Эхо от свиста закружилось посреди ущелья. Один лишь звук, и Вэй Усянь убрала Чэнь Цин и опустил руки. На губах его играла холодная усмешка, брызги дождя намочили его черные волосы и черные одеяния. — Что это за звук? — воскликнул кто-то. Откуда-то позади толпы раздался крик ужаса. Люди в спешке разбежались в стороны, освобождая проход, в котором посреди дождя, покачиваясь, стояло более десятка силуэтов в изодранных одеждах. Высокие и низкие, мужчины и женщины, от некоторых уже исходил явственный запах гниения. Все еще не закрывая глаз, впереди всех стоял Вэнь Нин. Лицо его выглядело белее воска, зрачки расфокусированы, струйка крови из уголка рта уже сделалась темно-коричневой. И хотя его грудь совершенно не двигалась, все же четко можно было разглядеть, что половина ребер переломаны. Любой, взглянув на него, даже и не подумал бы, что этот человек все ещё жив. Однако Не Хуайсан, надеялся на чудо. — Кто убил его? — спросил Вэй Ин. Голос его звучал ни горячо, ни холодно, словно бы он и не разгневался вовсе, лишь о чем-то задумался. — Молодой господин Вэй, вам не стоит возводить на нас напраслину. Здесь никто бы не посмел убивать людей, во время работ он сам свалился со скалы по неосторожности, — главный надзиратель, понадеявшись на чудо, продолжил упорствовать. — Никто бы не посмел просто так убивать людей? Серьезно? — спросил Вэй Усянь. — Истинно так, — надзиратели дружно принялись клясться и божиться. — Ни слова лжи. — Ох, я понял, — улыбнулся Вэй Ин, затем он медленно, растягивая слова, проговорил. — Для вас все они - псы из клана Вэнь, а пес - это ведь не человек. Поэтому убить их - не значит убить человека, вы это имели в виду, так. Глава надзирателей в душе как раз думал именно об этом, а когда мысли его внезапно оказались разгаданы, лицо мужчины мгновенно побелело. — Или же вы полагаете, что я не смогу разузнать, как умер тот или иной человек? — добавил мужчина. Все надзиратели потеряли дар речи. Начиная, наконец, осознавать, что дело принимает дурной оборот, они едва заметно попятились. — Лучше бы вам прямо сейчас во всем признаться. А тому, кто его убил, выйти из строя. В противном случае, я лучше убью парочку невиновных, чем отпущу виноватого. Ведь если попереубивать вас всех, преступник точно не ускользнёт от наказания, — с неизменной улыбкой продолжил Вэй Усянь. У толпы волосы зашевелились на голове, а по спине прошел холодок. — Орден Юнь Мэн Цзян находится в дружественных отношениях с Орденом Лань Лин Цзинь, вы не можете… — А ты смельчак. Пытаешься мне угрожать? — удивлённо молвил Вэй Усянь, услышав эти слова. — Как можно? Я бы не посмел, — поспешно ответил тот. — Поздравляю, вы только что полностью истратили остатки моего терпения. Что ж, раз никто не признается, пусть он сам нам ответит, — продолжил Вэй Ин. Словно давно ожидая этих его слов, окоченевший труп Вэнь Нина внезапно шевельнулся и поднял голову. Двое надзирателей, стоявших к нему ближе всего, даже вскрикнуть не успели, когда он железной хваткой схватил их за горло. Вэнь Нин без всякого выражения на лице поднял двоих надзирателей небольшого роста повыше, оторвав от земли. Пустое пространство вокруг него мгновенно сделалось еще шире. — Молодой господин Вэй! Молодой господин Вэй! Проявите снисходительность! Подобный необдуманный поступок приведет к непоправимому исходу! — завопил глава надзирателей. Дождь усиливался, капли стекали вниз по щекам Вэй Усяня. — Вэнь Цюнлинь, — он громко позвал и резко повернулся и положил руку на плечо Не Хуайсана. Словно отвечая на зов, Вэнь Нин издал долгий оглушительный рев, от которого заболели уши у всех, кто собрался в ущелье. — Пусть тот, кто сделал это с вами, встретится с таким же исходом. Я даю вам право поквитаться с ними! — выплюнул одно слово за другим Вэй Ин. После этих слов Вэнь Нин немедленно столкнул лбами двоих надзирателей, которых все еще сжимал за горло. Две головы раскололись, подобно спелому арбузу. С громким треском вокруг разлетелись красно-белые ошмётки, словно небесная фея рассыпала лепестки цветов. Подобное кровавое действо наполнило ущелье жуткими криками, заржали лошади, пленные бросились бежать, вокруг воцарился хаос. — Господин Вэй! — обратился худощавый пленник. — Что? — обернулся Вэй Усянь. Пленный указал в одном направлении. — На… на той стороне ущелья стоит домишко, который они используют, чтобы… избивать там людей, а когда забивают до смерти, то вытаскивают и закапывают. Возможно, те люди, которых вы ищете, все ещё заперты внутри…, — проговорил дрожащим голосом пленник. — Благодарю, — ответил Вэй Ин. Он направился туда, куда указал ему пленный, и действительно наткнулся на барак, похожий на временную постройку. В углу барака ютилось более десятка человек, у всех были разбиты головы, лица опухли от синяков, и каждый из них содрогнулся, когда Вэй Усянь грубо выбил дверь. — Кто… кто ты такой? Что ты сделал с главным надзирателем? — гневно воскликнул кто-то. — Ничего. Кто из вас — подчиненные Вэнь Нина? — ответил Вэй Ин. —Поменьше пустой болтовни, выходите все! Люди стали переглядываться, но Вэй Усянь уже вышел прочь. И потому людям пришлось подняться и последовать за ним, с трудом поддерживая друг друга. Оказавшись снаружи, они даже не успели разглядеть, что за суматоха творится в ущелье. — Найдите себе коней, быстро! — приказал омега. — Нельзя, ведь наш молодой господин Вэнь Нин…, — возразил мужчина средних лет. Внезапно мимо него пролетела чья-то голова. Люди моментально повернулись и как раз застали Вэнь Нина, который бросил на землю безголовое тело с ещё подергивающимися конечностями, а затем голыми руками принялся вырывать наружу внутренности трупа. —Довольно! — крикнул ему Вэй Усянь. Из горла Вэнь Нина раздалось низкое рычание, словно он все еще не насытился. — Вставай! — коротко свистнул Вэй Усянь и Вэнь Нину пришлось встать. — Чего застыли как вкопанные? По коням! Или ждете, чтобы я раздобыл для вас мечи для полетов? — снова обратился к людям омега. Кто-то из них вспомнил, что внутри еще остались люди, и бросились за стариками и детьми, чтобы помочь им подняться на лошадей. Посреди всеобщей суматохи нескольким десяткам человек удалось отыскать лишь чуть более дюжины коней, они взбирались в седла по трое, плотно прижимаясь друг к другу. Старушка с ребенком на руках не могла ехать одна, но и с малышом ей пришлось бы тяжко. — Я возьму его, — сказал Вэй Усянь. Старушка замотала головой, отказываясь от помощи, а ребенок сильнее прижался к шее бабули. И хотя было видно, что он вот-вот свалится, в глазах обоих застыл неописуемый страх при взгляде на Вэй Усяня. Тогда он забрал малыша, прижав его к груди одной рукой. — А-Юань! А-Юань! — от страха заголосила старуха. Ребенок, которого она назвала А-Юань, был ещё мал, но уже понимал, что такое страх. Он не плакал, но все сильнее покусывал пальчики, украдкой глядя на Вэй Усяня. — Уходим! — приказал Вэй Ин и обеими ногами ударил коня в бока и повел за собой остальных. Около дюжины лошадей направились следом, устремляясь прочь в дождливой ночи. Та ночь стала началом серьезного конфликта, поднявшего высокую волну осуждения в мире заклинателей.***
Вэнь Нин не подавал никаких признаков жизни. Он молча стоял с закрытыми глазами, будучи с ног до головы облеплен талисманами удерживающими его в неподвижном состояние, чтобы он не смог никому навредить. Вэй Усянь вместе с Не Хуайсаном поместили его в пещеру, где вместе с ним и ночевали. Не Хуайсан всеми возможными силами помогал Вэй Ину в деле по возвращению Вэнь Нину сознания. Что он говорил, то второй господин Не со всей присущей ему ответственностью выполнял. Но что бы они не делали, как бы не старались ничего у них не получалось. Вэнь Нин как был лютым мертвецом без сознания, так ним и оставался. Не Хуайсан уже отчаялся и не верил, что у Вэй Усяня всё-таки получиться вернуть его истинного к жизни нормального человека, пускай и не совсем живого. Как вдруг Вэнь Нин открыл глаза и начал говорить, хотя по началу с большим трудом слова. — Молодой господин…Вэй? — проговорил Вэнь Нин медленно открыв рот. Слова по одному слетали с его губ, как будто он вот-вот прикусит язык. Всё же это определённо была человеческая речь, а не бессвязное рычание. Не Хуайсан так и застыл, словно обратившись в камень. — А-Нин, — лишь спустя пару мгновений он внезапно закричал и с плачем, спотыкаясь, кинулся вперёд. Не Хуайсан повалил альфу на землю, крепко обнимая. Что бы он не говорил Вэй Ину по поводу того, что он не простит его или ещё что-то, но он не смог себя удержать в руках, когда снова увидел Вэнь Нина более менее нормальным. — Не… Хуайсан… — Это я! Это твой Не Хуайсан, твой истинный! А-Нин! — омега зарылся лицом в его грудь. Он непрестанно называл Вэнь Нина по имени, и остальные заклинатели, глядя на них, захотели броситься вперёд, но всё же не решились — так и стояли все вместе, обнимая друг друга громко крича и смеясь. Четвёртый дядюшка радостно крикнул всем тем, кто скрывался внизу. — Всё хорошо! Получилось! Получилось! А-Нин проснулся! — Как ты чувствуешь себя сейчас? — Вэй Усянь подошёл ближе и присел рядом с Вэнь Нином. Вэнь Нин лежал на земле его конечности и шея всё ещё двигались всё ещё скованно. — Я…я… Спустя несколько попыток ему, наконец, удалось произнести. — Мне хочется плакать, но не получается, почему так? Помолчав Вэй Усянь похлопал его по плечу. — Ты разве не помнишь? Ты уже мёртв. Убедившись, что Вэнь Нин действительно находится в пробуждённом сознании. Вэй Усянь в душе спустил долгий спокойный выдох. У него получилось. Тогда на тропе Цюнци, подавшись порыву гнева он превратил Вэнь Нина в низкоуровневого лютого мертвеца, несмотря на это, что Вэнь Нин всё-таки сам распознал и разорвал на части замучивших его до смерти надзирателей, всё же, когда его истинный пришёл в себя ему стало невыносимо больно смотреть на своего альфу. Ведь он совершенно его не узнал, только всё время рычал и кусался, как башенный пёс, жаждая крови и плоти. Успокоившись, Вэй Усянь клятвенно заверил Не Хуайсана, что у него есть способ вернуть Вэнь Нину сознание. Никто не знал, что никакого способа у него нет, всё это Вэй Ин придумал лишь для того, чтобы хоть как-то успокоить Не Хуайсана. На самом деле он не мог ничего обещать наверняка, оставалось лишь действовать наобум. Вэй Усянь вместе с Не Хуайсаном много дней ломали голову, забывали о сне и пище, но всё же у них это вышло. Не Хуайсан держал в руках мертвенно-бледное лицо Вэнь Нина. Крупные жемчужины слёз скатывались по его щекам. В конце концов он не выдержал и разрыдался. Так же, как тем вечером, когда юноша увидел бездыханное тело альфы. Вэнь Нин окоченевшими руками гладил омегу по спине. Всё больше и больше людей ордена Вэнь поднимались сюда снизу и те из них, кто пока не присоединился к плачущей толпе, с благоговением и благодарностью смотрели на Вэй Усяня. Вэй Ин понимал, что альфа и омега, наверняка, очень многое хотят сказать друг другу. Не Хуайсан определённо не хотел бы, что бы кто-то видел его в заплаканном состоянии, поэтому удалился прочь.***
В горле Вэй Усянь запершило. Внезапно изнутри подступила кровь, но он сдержал приступ, лишь едва заметно кашлянул. Увидел, что Не Хуайсан собирается взять его за руку. Омега отпрянул от него. — Что ты собираешься сделать? — Ты ранен, — ответил молодой господин Не. — Не нужно. Зачем тратить духовные силы на такие пустяки? Тем более у тебя её не так уж и много. Отдохну немного, и всё само заживёт. — Отдохнёшь и всё само заживёт? А я, по-твоему, что умру? Я между прочим брал уроки по лекарскому делу. А сейчас придёт Вэнь Нин и принесёт чайный поднос. — Не нужно, — попытался отвертеться, но посмотрев на лицо Не Хуайсана он замолчал. — Ладно. Через какое-то время показался Вэнь Нин, который нём в руках чайный поднос. На шее, на мертвенно-бледной коже всё ещё виднелось не стёршиеся заклятия. За ногу Вэнь Нина обнимал Вэнь Юань. Как только он вошёл, ребёнок подбежал к Вэй Усяню и повис уже на его ноге. Вэй Ин и Не Хуайсан одновременно перевели взгляд на Вэнь Нина. Уголок рта мертвеца шевельнулся, словно тот хотел улыбнуться, но ничего не вышло — мышцы на его лице совершенно окоченели. Поэтому Вэнь Нин сказал. — Молодой господин Вэй… Не Хуайсан… Вэнь Нин поставил поднос, на котором был лечебный настой, который должен был помочь. Не Хуайсан взял в руки чашечку с настоем и протянул её Вэй Усяню. — А-Юань, иди ко мне, дяде Вэй Ину нужно принять лекарства, — сказал Не Хуайсан. Малыш с радостью подошёл к Не Хуайсану. Ребёнку очень нравилось быть с этим омегой. Из-за того, что он рано лишился родителей, ему хотелось родительского тепла. А рядом с Не Хуайсаном он мог его получить. Омега за короткое время, что провёл возле А-Юаня он всеми силами старался заботиться о нём. — Пей, — приказал молодой господин Не. Вэй Усянь начал пить, но когда он попробовал настой тут же попытался выплюнуть его, но посмотревши на Не Хуайсана с трудом проглотил его. — Что за гадость? — скривившись спросил Вэй Ин. — Отравить меня вздумал? Не Хуайсан проигнорировал его реплику и продолжал настаивать на своём. — Пей до дна. Не обращай внимание на вкус, главное польза. — Ладно, — нехотя согласился Вэй Усянь и выпил до дна. — А теперь отдыхай. Пойдёмте Вэнь Нин, А-Юань, дяде Вэй Ину нужно немного отдохнуть, чтобы восстановить своё здоровье, — сказал Не Хуайсан, после чего взял Вэнь Юаня на руки и они вместе с Вэнь Нином покинули пещеру, где жил Вэй Ин.***
Не Хуайсан вместе с А-Юанем покинули пещеру, за ними молча следовал Вэнь Нин, словно призрак он не сказал ни слова. — Вэнь Нин, нам нужно поговорить, — сказал омега. — Так дальше продолжаться не может. Не Хуайсан поставил Вэнь Юаня на землю. — А-Юань, иди поиграйся, нам с дядей Вэнь Нином нужно поговорить, — ласковым голосом попросил Не Хуайсан ребёнка. — Нет, я не хочу оставлять А-Сана. Я хочу быть с тобой. Мне нравится, как А-Сан держит меня на руках, — закапризничал Вэнь Юань. — А-Юань, нам нужно поговорить про серьёзные вещи, которые ребёнку рано ещё знать. — Нет, я не пойду, — чуть ли не плача сказал мальчик. Зная слабость Не Хуайсана перед детскими слезами умело пользовался этим. — Ладно, иди сюда, — сказал Не Хуайсан и протянул руки, беря Вэнь Юаня на руки. — Видишь, Вэнь Нин, как умело пользуется моими слабостями твой племянник. Не знаю в кого он таким уродился, — заключил омега. — Он в своего отца пошёл, — ответил альфа. — А-Сан, — позвал омегу ребёнок. — Да, А-Юань? — Ты не бросишь меня? Ведь так? Я не хочу опять быть никому не нужным. — О чём ты таком говоришь? — удивился Не Хуайсан. — Я не брошу тебя. — Правда? — с надеждой в голосе спросил Вэнь Юань. — Да. — Обещай, — потребовал альфочка. — Ладно, я обещаю, — пообещал Не Хуайсан. — Поклянись на мизинец, — приказал Вэнь Юань. — Клянусь, — сказал омега и они с А-Юанем переплели свои пальцы тем самым скрепляя их клятву. — И я клянусь, что не брошу тебя ни при каких обстоятельствах. — Вэнь Нин… — начал Не Хуайсан, но ему не дал продолжить свою мысль Вэнь Нин. — Прости меня… Я хотел ещё тогда попросить прощение, — произнёс альфа и по его феромону можно было понять, что он сожалеет. Не Хуайсан молчал, вместо него сказал Вэнь Юань. — А-Сан, ты же простишь А-Нина? — задал вопрос Вэнь Нин. — Меня долгое время мучал один единственный вопрос. Почему ты так поступил? Ведь у нас всё было так хорошо? Ведь так? Ответь мне, пожалуйста, Вэнь Нин, — попросил омега. — Я не мог по-другому поступить, — медленно произнося слова пояснил Вэнь Нин. — У меня не было выбора. — Почему? — Мой дядя Вэнь Жохань угрожал мне. Если я не буду делать то, что он мне велит, он убьёт всех кто мне дорог. Учитывая то, что я не всегда хотел и мог выполнять его приказы. Поэтому я решил оградить тебя от себя, ради твоей безопасности. После аннигиляции солнца, мне удалось покинуть орден и я хотел встретиться с тобой, чтобы рассказать, как на самом деле обстоят дела. Но ты, я думаю, сам помнишь, чем закончилась та попытка. Мне действительно очень жаль за те слова, что я тебе сказал. Я надеюсь, что со временем ты сможешь меня простить, — как только Вэнь Нин закончил говорить он хотел было уйти, чтобы дать Не Хуайсану время обдумать сказанные им слова. — Постой, — попросил омега. — Я…я теперь понимаю, что у тебя не было выбора и это объясняет твоё поведение, поэтому я прощаю тебя. — Ура, — воскликнул Вэнь Юань. — А-Сан, а вы с дядей Вэнь Нином теперь поженитесь? — Что? — спросил обескураженно Не Хуайсан. — Вы же любите друг друга, — пояснил Вэнь Юань. — С чего ты это взял? — спросил омега. — Мне Сань-гэгэ сказал. — Сань-гэгэ хочет получить по мягкому месту, — сказал Не Хуайсан. — Я хочу, что бы вы стали моей семьёй. — Мы и так все, как большая семья, — пояснил молодой господин Не. — Нет, я не хочу так. Я хочу, что бы были только я, ты и дядя Вэнь Нин. — Это сложно, малыш, — начал Не Хуайсан. — Время покажет. — Но… Не Хуайсан не дал договорить ребёнку. — А-Юань, тебе пора в кроватку. Пойдём я тебе уложу спать. — Но… — Пойдём-пойдём.***
По мере того как солнце опускалось, небо окрашивалось в розоватый цвет, а потом оно вдруг стало очень бледным, серо-синеватым. Скопище лохматых облаков чьи чёрные силуэты чётко выделялись на фоне яркого пламени, вырывавшегося из жерл орудий. Солнце садилось ниже и ниже, облака из черных превратились в переливчато-серые, а небо позади них покрылось зелеными, синими и бледно-красными полосами. Этот прекрасный пейзаж нарушили возмущённые крики, которые раздавались возле защитного барьера. — Да, как ты смеешь меня не впускать, — разъярённым голосом возмущался Цзян Чэн. Серые глаза блестели злобой, ненавистью и презрением. Глава ордена Цзян сильно кипел от возмущения и не знал, куда его выплеснуть. Раздражало всё! Не Хуайсан со всем своим спокойствием даже глазом не дёрнул. — А вот и смею. — Ты не можешь препятствовать мне. Я глава ордена, — продолжал злиться мужчина. — Ну и что? Я между прочим тоже не последнее место занимаю в этом социуме. У меня аж целые две должности: наследник ордена Не и правая рука Старейшины И Лина. Чем теперь бить будешь? — Паясничать вздумал? — задал вопрос альфа. — Не думай, что этот барьер будет между нами вечно, рано или поздно, я попаду по ту сторону и тогда… Цзян Чэн не успел договорить, как его перебил Не Хуайсан. — Своими угрозами ты можешь напугать только своих подчинённых, но не меня. — Воды выпил, что стал таким смелым? — сарказм так и выплёскивался с его слов. — Слушай, глава ордена, а у тебя часом нет никаких там важных дел, которые не терпят отлагательства? — надменно спросил Не Хуайсан. — Чего ты вообще сюда пришёл? Какая твоя цель, кроме того, чтобы покричать? — Мне нужно увидеть Вэй Ина, — требовательным голосом заявил Цзян Чэн. Не Хуайсан фыркнул. — Видите-ли ему нужно! Всем в этом мире что-то нужно и так, что теперь? У Цзян Чэна от гнева Цзыдянь на пальце стал сверкать фиолетовыми искрами. — Не Хуайсан, — окликнул его альфа. — Не доводи до греха. Пуская, Вэй Усянь сюда явится!!! Омега взмахнул веером. — Ему, что больше делать нечего, как являться по первому требованию каждого, кто этого желает? Цзян Чэн окончательно вышел из себя и поэтому вокруг него начала распространяться зловещая аура вместе с давящем альфа феромоном на сущность омега. — Ладно-ладно, — запаниковал Не Хуайсан. — Сейчас пойду и уточню у него. А ты стой здесь. — Такое ощущение, что я могу куда-то уйти, — огрызнулся Цзян Чэн. Не Хуайсан оставил главу ордена Цзян на короткое время, но для альфы это показалось вечностью. И вот омега показался снова на горизонте. Он шёл нарочито медленно, неспеша помахивая своих веером из стороны в сторону. Всё как и хотел Не Хуайсан идёт по заранее спланированному плану: окончательно вывести из себя Цзян Чэна и всё шло как надо. Не Хуайсану вдруг пришла отличная идея, а именно поиграть немного с главой ордена Цзян в молчанку. Подождав немного Цзян Чэну начала надоедать вся эта ситуация и у него всё-таки сдали нервы. — Не Хуайсан, ты наконец-то добился того, что так долго добивался. — Что? — Ну всё прощайся с миром!!! — Чего? Что за странные слова вылетают из твоего рта? Цзян Чэн пересёк барьер, который на то время, пока он не пройдёт через него будет открытым. И тут же отправился в сторону, где стояла Не Хуайсан. — Так, Цзян-сюн, держим себя в руках, — начал омега. — Мы же старые друзья, — продолжал Не Хуайсан, но видя, что мужчина продолжал идти на него при этом уже вытянув руки дабы схватить его, решил бежать. — А ну стой, — закричал Цзян Чэн и бросился за ним бежать. — Я кому сказал стой. Ну что Не Хуайсан поиграем в кошки-мышки? — Ну что Вы, Глава ордена, Вам по статусу не положено таким заниматься, — отвечал на бегу юноша. — А тебе значит можно ерундой страдать? — крикнул альфа. — Не ерундой, а важным делом, — поправил его Не Хуайсан. Омега добежал к маленькому прудику и стал так, что бы его от Цзян Чэна что-то защищало. — Позволь спросить каким же? Пререкаться со мной? — ехидно спросил альфа стоя напротив Не Хуайсана. — А чем не важное дело! Я делаю это все ради эксперимента! — уверенно заявил омега. — Что? — не понял глава ордена. — Какого ещё эксперимента? Что ты мелишь? — Не мелю, а дело говорю! Это очень важно! «А вот это уже интересно, что же ты сейчас ляпнешь», — подумал про себя Цзян Чэн. — Говори уже, — приказным тоном сказал альфа. — Так вот цель моего эксперимента: узнать насколько может подняться твой уровень ярости, — со смехом пояснил Не Хуайсан. — Да как ты смеешь, — завопил альфа. — Ну всё беги и больше вот этих твоих словесных остановок не будет. — Ой-ой, чувствую сейчас начнется, ладно включаем третью скорость и понеслась!!! Все было бы неплохо Не Хуайсан взял хороший темп и не было отдышки, которая частенько приходила к нему во время тренировок, но омега не рассчитавши одну маленькую деталь: совсем недавно прошел дождь и, естественно, вся тропа превратилась в грязное месиво, в которое молодой господин Не и упал. — Да за что мне это все? Почему никогда ничего не может пройти нормально?— возмущался Не Хуайсан лёжа на земле. — Что ты там бубнишь себе под нос? Хотя не отвечай, мне это не интересно. Ты вот лучше ответь мне на другой вопрос, ты серьезно поверил, что сможешь от меня убежать? Так вот я тебя расстрою, тебе жалкому омеге никогда не добраться до моего уровня! Тебе только то и остается пыхтеть лёжа в грязи, но я заметил, что ты слишком дерзкий и я собью с тебя немного спеси прямо сейчас. На шум, который раздавался у входа в пещеру вышел Вэй Усянь и то, что он увидел его поразило. Не Хуайсан лежал на земле, а над ним возвышался Цзян Чэн. — Что здесь происходит? — спросил омега. — Вэй-сюнь, как хорошо, что ты вышел, — заныл Не Хуайсан поднимаясь, после чего подбежал к Вэй Усяню. — Он набросился на меня без причины. Я ему ничего плохого не сделал, — затараторил омега. Не Хуайсан забежал за спину Вэй Ина и схватил его за плечи, ища тем самым защиту. — Не бойся Не Хуайсан, — сказал Старейшина И Лина. — Он тебе ничего не сделает, — заверил его омега. — Я и не собирался ему что-то делать, так припугнуть, чтобы не забывался. — Опустим мелочи, — сказал Вэй Ин. — Итак, зачем ты сюда явился? — Поговорить с тобой, — ответил Цзян Чэн. — Я думал, что мы уже всё выяснили. Разве что-то ещё осталось? — Мы можем поговорить наедине? — спросил Цзян Чэн намекая на Не Хуайсана. — Ладно, Не Хуайсан, оставь нас, пожалуйста, — попросил Вэй Усянь. Не Хуайсан покинул их, после чего они вошли внутрь пещеры, где им никто не мог помещать. — Ну и о чём ты хотел поговорить? — задал вопрос Вэй Ин сложив руки на груди и облокотившись спиной об стену пещеры. — Вэй Усянь, я пришел поговорить с тобой на очень важную тему: о твоём переезде обратно в орден Юн Мэн Цзян. — Чего? Что ты только ,что ляпнул? Мне не послышалось? Вернутся в орден? Ты, что не в себе? Какая муха тебя укусила? Дальнейший разговор не пойдет в нужное тебе русло. Я ухожу и тебе тоже пора идти, а то вдруг там без тебя уже все скоро развалится. Так, что можешь валить и больше не возвращаться сюда. — Слушай сюда, Вэй Усянь, я не уйду отсюда, а если и уйду то, только с тобой и никак по другому. — Цзян Чэн, вот это ты в себя поверил. — Я тебе все сказал, только выбор остаётся за тобой либо ты пойдешь сам, либо с моей помощью. — Ну скажем так, это какой-то сомнительный выбор. — Но это же какой-никакой, но выбор. Так, что решайся! — Цзян Чэн, — начал омега. — Оставь свой словарь пререканий и давай по делу. Мне ещё нужно сделать много дел. — Я действительно хочу, чтобы ты вернулся домой, — серьёзным тоном произнёс глава ордена Цзян. — Для чего? — ровным голосом задал вопрос Вэй Усянь. — Мне сложно там находиться одному. Воспоминания связанные с прошлым пожирают меня из внутри. Пусть мы и отстроили Пристань Лотоса, но всё равно всё там напоминает мне тебя. Мне сложно передать словами то, что я чувствую по отношению к тебе. Я этому, к сожалению, не обучен. Но знай, я безмерно тоскую по тебе и мне очень жаль то, как я поступил недавно. Поэтому я искренне прошу у тебя прощения и надеюсь, что ты вернёшься со мной обратно в Пристань Лотоса, — сказал голосом полной вины и как не странно надежды сказал Цзян Чэн и был видно с каким трудом давались ему это признание. Мужчина любил Вэй Ина совсем другой любовью. Сознательной. Основанной на трезвом восприятии, сугубо эмоциональных догадок почти нет, такое было раньше, до тех событий, которые были в прошлом. Он знает, какие конкретно чувства испытывает и почему — Цзян Чэн наконец дошёл до этого самого места откуда открывается прекрасный обзор на весь предыдущий опыт и понял, что лучше своего истинного нет, у которого глаза светятся пониманием. Это сближения от отчаяния и одиночества, Цзян Чэн это отлично понимал. В этот раз никаких пафосных всплесков, никаких истерик и болезненных признаний, мокрых глаз и дрожащих губ. Это всё было раньше. Он не знал, как сказать ему о своей любви, учитывая, как он с ним поступил до этого. И поэтому в нём закипал страх, что Вэй Ин не поверит и не сможет простить его ужасный поступок. Какая-то юношеская робость вперемешку с надеждой. Будто всё впервые, будто перед ним омега со спокойным сердцем, для которого всё его волнение всего лишь ускорение сердечного ритма. И ничего больше. Вэй Усянь молча слушал то, что ему говорил альфа не перебивая его, давая тем самым ему возможность выговориться. Признаться, он недостаточно силён теперь. Трещины затягиваются, но только сверху. Сочно-зелёная трава выглядит вполне счастливо, но внутри остаётся разбитая, разодранная в клочья почва. Стоит появиться непогоде, и всё осколки вымывает наружу. Его единственная любовь. Он слишком много потерял и сильно обжёгся. С другой стороны, Вэй Ин не знал причины, почему он так поступил. Омега смотрит в его глаза и видит в них тоже самое. Тот же страх быть одиноким, никому ненужным. Вэй Усянь, как и Цзян Чэн, многое хочет сказать. Юноша вспоминает собственную наивность, поражаясь тому, каким он был и кем стал. Не лучше и не хуже. Другим. Будто то, что было, это не про него, он там был физически, но внутренне гулял далеко. Вэй Усянь с той последней ситуации связанной с Цзян Чэном очень много думал. Вопросы липнули, как клейкая лента, избавиться от них было сложно, так и носишься с ними, перекладывая из одного места в другое. И с каждым разом их становится больше, и вот-вот стянет тяжёлым грузом, таская который медленно сгибаешься вопросительным знаком. — Я правильно понял? Ты хочешь, что бы я вернулся? — спросил омега. — Да. — Допустим, если я вернусь. Цзян Чэн как-то странно посмотрел на него. — Не нужно на меня так смотреть. Я сказал, что допустим, что я вернусь в Пристань Лотоса то, что будет дальше? Какие нас будут связывать отношения? Вэй Ину хочется другой жизни, в которой будет всё о чём он мечтал. Но так получилось, что он растерял все свои мечты в суматохе времени, поэтому что-то менять не хотелось. — Я… — растерялся Цзян Чэн. — Я как-то про это не думал, для меня было на тот момент самым важным вернуть тебя обратно. И решать всё походу развития событий. Но мне бы хотелось, что бы всё было как прежде. Омега нахмурился и тряхнул головой. — Нет, как прежде уже точно не будет, как бы мне не хотелось этого. — Но почему? — Я изменился, да, и ты уже не тот наивный, немного грубоватый юноша. — А как же любовь? — схватил за это чувство, как за спасательную тростинку Цзян Чэн. — Любовь? А что любовь? Любовь - это прежде всего свет. А потом - всё другое. Невозможно жить в комнате без света. В ней можно только существовать - в светлое время суток. Долго существовать - неделями, месяцами, годами. Укладываться днём с частью дел, а вечерами - обходиться фантазиями, провожать - продавать дни не самообмане, пока не припрёт к стенки оно, ненавистное одиночество. — Я не совсем тебя понимаю. — Мы живём в поиске света. Мы рождаемся ради света. Но я потерял этот свет. Я отказался от него, теперь же мне не доступно это чувство. Тьма требует контроля и все целостной отдачи. На любовь нет времени. — Откажись от тьмы. Вступи снова на путь света. Вэй Усянь рассмеялся. — Отказаться говоришь? А когда я просил тебя отказать от поспешного решения тогда, за которое мне пришлось дорого заплатить. Ты послушал меня? Ты отказался? Правильно нет. Так почему я должен отказываться от тьмы? Она единственная, что у меня осталось. Раньше у меня был этот свет. Цзян Чэн выжидающе на него посмотрел. — Ты принёс в мою жизнь тот самый свет, который согрел, осветил меня. Меня сироту, брошенного на произвол судьбы. Это не просто слова из омежьих романов, которыми балуется Не Хуайсан, это не пафос. Так и есть. Свет, который существует физически. Я настолько тогда был счастлив, что позабыл одну простую истину… — ?.. — Что счастья кратко временно. И я за это поплатился. Но ладно давай не будем об этом, — попросил альфу Вэй Усянь. — Но я всё равно буду на это надеяться. — Пожалуйста, это твоё дело. И да, чуть не забыл. Если ты мог заметить, я здесь не один и поэтому не могу оставить всех этих людей здесь одних. Я за них отвечаю. — Я понимаю, но и я ведь не говорил тебе, что бы ты возвращался один. Я предлагаю всем находящимся здесь защиту и кров. — И Не Хуайсану? — с сомнением в голосе спросил Вэй Усянь. — Потому что без него я никуда не пойду. — Да, — согласился альфа. — И ему тоже. — Хорошо, тогда я пойду обрадую их. Жди меня здесь, я быстро. Вэй Усянь покинул пещеру и отправился сообщать всем радостную новость. Его не было буквально двадцать минут, но Цзян Чэн в принципе успел всё там рассмотреть. А там было на что посмотреть. Стены все были увешаны какими-то сомнительными талисманами. Посреди пещеры стоял нечто подобие алтаря. «Да, чем же он здесь занимается?», — подумал про себя альфа. Вэй Ин в приподнятом настроении. — Ну что идём? — спросил Цзян Чэн. — Да, сейчас я соберу необходимые вещи и отправимся, — ответил омега и принялся собирать талисманы и непонятного рода происхождения артефакты, после чего они с альфой покинули пещеру и все вместе отправились в орден Юн Мень Цзян.