Неудачница

Грейнджер вздохнула, докуривая сигарету, и безжалостно затушила её об стену, оставляя на той след. Она поморщилась. По большей части от отвращения к себе, некогда правильной девочке, что теперь курит по углам и напивается лишь бы мыслей в голове не осталось. Когда она упала так низко? Скорее всего это случилось после предательства её так называемой девушки. Или после того, как Рон унизил её за ориентацию у всех на глазах. Или когда за ней начали гоняться все, у кого кулаки чесались оторваться на «грязнокровке лесбиянке». Или после того, как Гарри, который поддерживал её какое-то время просто бросил, поддавшись общественности. Быть козлом отпущения больше полутора лет — тяжёлая ноша. Гермиона так желала не слышать всех этих громких насмешек и перешептываний за спиной. С завидной периодичностью её подлавливали в пустых коридорах, а иногда и не совсем. Никто не боялся унизить её на глазах остальных. Казалось бы, Гермиона ведь могла попросить помощи у преподавателей, ведь так? Конечно, но те лишь закрывали на всё глаза и будто сговорились, читая ей одну и ту же нотацию: «Игнорируй и они отстанут». В конечном итоге Гермиона так и делала. Иначе, если бы она отвечала на их насмешки, было бы ещё хуже. Всё же ей не справиться с толпой. Грейнджер перестала отвечать на уроках, чтобы не привлекать внимание. И сначала её успеваемость не очень пострадала, но после того, как её все чаще подлавливали в коридорах или гостиной, учиться стало невыносимо. Единственные друзья отвернулись, а разговаривать с кем-либо она опасалась, не желая получить оскорбление или какое-либо малоприятное заклинание. Единственные, кто не трогал её, были слизеринцы. Максимум Малфой (их самовыбранный лидер) и его свита могли бросить едкий комментарий в сторону её крови. И в основном те были в нейтралитете. Гермиона даже могла их понять, конечно, намного интереснее наблюдать за тем, как её же друзья унижают её (по крайней мере те, кого она ими когда-то считала). И Грейнджер не решалась с ними заговорить. Полностью понимая, что их бездействие не означает для неё нечто хорошее при общении. Она не была глупой. Выглядела она в целом так же неприметно. Слишком яркий гриффиндорский галстук Гермиона прятала под мантией или вообще не носила. Волосы были в тугом хвосте, чтобы не лезли. Хоть и было не особо удобно носить капюшон почти везде, где можно и нельзя, но это помогало тем, что её не сразу узнают. И лишь на тихой и одинокой астрономической башне она могла погрузиться в себя. А также тут она чаще всего читала. Хоть это место и было внаглую облюбовано любителями ночных свиданий, днём здесь редко кто появлялся. Каждый раз Грейнджер накладывала на себя кучу защитных чар вокруг и сигнальные чары на вход. Мало ли кто захочет прийти. А видеть Гермиона никого не хотела. Так Астрономическая Башня была идеальным убежищем, чтобы спокойно покурить, а иногда и выпить. Здесь она пряталась, разочарованно думая насколько люди похожи на стадо. Гермиона убедилась в этом на наглядном примере. Грейнджер вынырнула из мыслей, снова закуривая сигарету, оперевшись на перила. Едкий, но приятный дым привычно заполнил лёгкие. У ног стояла на треть выпитая прохладная бутылка вина, такого же дешёвого, что и сигареты. Роскоши ей не дано. В принципе, девушка не особо и жаловалась, то, что она достала вино и без происшествий принесла его в школу — уже роскошь. Ей не был важен вкус, скорее то, как дурманит алкоголь. Обычно удавалось купить что-то алкогольное в Хогсмиде у местных пьяниц. Достать что-то вроде огневиски было почти невозможно. Одна из причин была цена. — Алкоголь. Сигареты. Добавить сюда еще наркотиков и будет полный комплект, — девушка вздрогнула от внезапно прозвучавшего голоса за своей спиной. Удивительно, он был ей незнаком. Но больше ей было интересно, какого хрена её не оповестили сигнальные чары. — Сдохнуть я ещё не хочу, — огрызнулась в ответ Гермиона. Лучшая защита — это нападение, ведь так? Она развернулась к незнакомке, и та ей была смутно знакома. — А вылететь из школы, как вижу, да, — Грейнджер не знала эту женщину, и она точно не преподавала в школе как минимум ещё вчера. Бред о том, что она может быть студенткой Гермиона даже не рассматривала. Неизвестная выглядела грозно (даже при своём низком росте) и была красива. Гермиона неосознанно отметила это для себя. И интуиция подсказывала, что лучше прямо сейчас сбежать через тайный ход. Однако, когда она вообще слушала интуицию в такие моменты? — Только подождите пока я докурю, — Грейнджер посмотрела в тёмные глаза собеседницы и отвернулась, делая затяжку, чтобы отвлечься. В ту же секунду она почувствовала, что женщина стоит рядом. — Эта магловская дрянь Вам совсем не нужна, — незнакомка выхватила из рук Грейнджер сигарету. — Эй! — возмущённо вскрикнула гриффиндорка, но было поздно. Незнакомка уничтожила сигарету заклинанием, — Мерлин, она же была последняя, — разочарованно заскулила Гермиона, — Что, так сложно дать мне расслабиться перед тем, как я вылечу из школы под вашим руководством? — Если расскажите зачем вы курите, то я подумаю, — усмехнулась женщина, поправляя буйные кудри. Грейнджер на пару секунд задумалась, что не смогла бы жить с такими волосами. Она то и со своими еле справляется. — Кто Вы, вообще, такая? — Беллатрикс Блэк, Ваш новый преподаватель по ЗОТИ, — спокойно ответила, как уже выяснилось, Блэк. Теперь пазл в голове Грейнджер сложился. Она видела её лицо в газетах. — А что со старым посреди года стало? —хмыкнула Гермиона, смотря вниз. От ощущения высоты внизу неприятно закололо, совсем так же, как когда она пробовала летать на метле. — Снейп решил, что варить зелья ему больше по душе, — просто ответила Беллатрикс, наблюдая за каждым движением собеседницы. А Гермиона усмехнулась. Добровольно ли Снейп так «решил»? Тот ещё вопрос, — Итак, что же привело тебя к подобному образу жизни? — А с чего Вы вообще взяли, что я не просто из любопытства побаловаться решила, профессор? — Например, с того, что Вам было жалко эту «последнюю» сигарету, — усмехнулась Беллатрикс. — Сигареты помогают мне не думать, — нехотя ответила Грейнджер, не желая смотреть профессору в глаза, — Вообще, откуда вам про них известно? Насколько я знаю, вы чистокровны. — Это не значит, что мне не было когда-то любопытно, — Беллатрикс подпёрла голову рукой. Почему Гермиона посчитала это милым? — И всё же, вы презираете таких, как я, — Грейнджер отвернулась от Блэк в противоположную сторону, не желая думать о лишнем. — Есть за что. Маглы придумали эту гадость. А теперь, что же я вижу, студенты курят её прямо на территории школы! —Блэк сделала случайный взмах рукой и разочарованно вздохнула, устало протёрая переносицу. Гермиону почти перекосило. — Если я Вам так не нравлюсь, то для чего этот диалог? –Гермиона отступила от перил, желая закончить разговор. — Может мне захотелось, чтобы Вы перестали тратить жизнь на пустые действия, — Блэк скривилась. — Раз вы так милосердны, просто отпустите меня, и я обещаю, что больше так не буду, — Гермиона усмехнулась и накинула капюшон, скрывая своё лицо, уже расчитывая проскользнуть в проход за коробкой, как её схватили за руку. — Вы так просто не сбежите, мисс, сначала ваше имя, — Беллатрикс явно была недовольна из-за такого резкого поведения девчонки. — Я… чёрт, — Грейнджер с силой дёрнула свою руку в надежде освободиться. И неожиданно у неё это вышло. Блэк отшатнулась от неожиданности и собиралась остановить Грейнджер. Однако та уже скрылась в проходе, оставляя новоявленную преподавательницу по ЗОТИ одну, выбегая в пустой коридор. Дыхание Гермионы сбилось, и она, накинув капюшон, скрылась в тёмной нише, что была поблизости. В этот раз её сигнальные чары сработали, оповестив о незваных гостях. И это был лишь ещё один повод сбежать. Гермиона не хотела выслушивать то, как она в очередной раз кого-то разочаровала. И ей совсем не нужно было лишнее внимание. Людям лишь бы повод дать косточки перемыть. А ведь если увидит один — узнают все. Ей не нужно это внимание. Грейнджер была расстроена, что не смогла допить своё вино, за которое она отдала целых три сикля. Единственное, что утешало её, была наполовину полная пачка сигарет, так удачно попавшаяся на глаза в тумбочке. Этого ей должно хватить до выходных. А ведь когда-то она была наивной девочкой пятого курса, отличницей, с хорошими друзьями (как ей тогда казалось) и без вредных привычек. В то время она даже не думала, что превратится в ту, что будет зависима от курения и выпивки. И первым ударом ниже пояса от жизни стала симпатия к Джинни Уизли. Конечно, на симпатии можно было бы и закончить, мало ли кому кто по внешности симпатизирует, но позже это переросло в влюблённость. Гермиона искала с ней встречи, ловила её взгляд. И в какой-то момент девушка сама подошла к Грейнджер с предложением о свидании. В итоге всё оказалось лишь спором и желанием Джинни поэкспериментировать. Возможно, Гермиона и жила бы себе дальше, если бы та не заявила о разрыве посреди всего Большого зала, а Рон отреагировал как обыкновенный гомофоб. Он был будто сорвавшийся с цепи пёс, который дал сигнал таким же. Честно, девушка даже не ожидала такой реакции, хоть и считала свои чувства странными. Она то и не думала, что может влюбиться в девушку. Но как можно не влюбиться в настолько прекрасных созданий как девушки? Правда эта лёгкость в отношении своей ориентации была, кажется, лишь у неё. Конечно, шанс того, что на всю школу не найдётся ни одной лесбиянки крайне мал, но после той травли, что началась в сторону Грейнджер, те вряд ли будут проявлять себя. Было больно идти по коридору и слушать все эти оскорбления. Злость от невозможности ответить разрывала грудную клетку. Словно насекомое бьётся об банку. Грейнджер прикусывала губу, шагая дальше и не издавая ни единого звука, лишь бы стать незаметной. Хотелось спрятаться туда, где никто ее не найдёт. Она и не мечтала найти того человека, что мог бы стать для неё защитой и поддержкой. И, кажется, Гермиона бы давно наскучила публике, если бы о ней регулярно не напоминали. Из всей толпы особенно выделялись три человека… — Так вот ты где, лесбуха, а мы думали, что кто-то добил нашу ненормальную, —гадким и писклявым голосом сказала Лаванда Браун. Первая из троицы. — Отстань, — привычно рыкнула Гермиона собираясь пройти мимо, но тут её остановил, положив руку на плечо, второй из троицы. Рон Уизли. — Куда-то спешишь? Совсем не хочется пообщаться со старым другом, или ты к новой подружке на свидание торопишься? — издевательски произнёс он. Гермиона поморщилась и дёрнула плечом, пытаясь скинуть его руку. — К такой же ебанутой, как и ты, — вышла третья. Джиневра Уизли. Она была также их предводителем и предпочитала не марать об неё свои руки. Грейнджер передёргивало от того, что она смогла влюбиться в эту девушку когда-то. — Что же вы хотите от меня сегодня? —Грейнджер пока перестала делать попыток, чтобы сбежать, лишь сжала в кармане палочку. — Всего лишь попробовать вставить тебе мозги на место, — жутко улыбнулась Уизли‐младшая. Гермиона шагнула назад и очень некстати поняла, что сзади стена. Она перевела взгляд на Рона, что, кажется, готов был уже сделать первый удар, как его руку остановила Лаванда. Он посмотрел на неё, и тогда девушка привстала на носках, чтобы что-то прошептать парню на ухо. — Как скажешь, — Рону, кажется, предложение Браун было по душе, и он отошёл. Гермиона даже в какую-то секунду понадеялась избежать сегодня издевательств. — Милая Гермиона, ты же знаешь, что парням некрасиво бить девушек? — она подошла к Грейнджер ближе и усмехнулась. Гермиона еле удержалась, чтобы не закатить глаза, — Конечно, ты исключение, но не хочу, чтобы Бон‐Бон марал свою репутацию. — Собираетесь меня избить? Умны волшебники, — Гермиона медленно шагнула в сторону. Совсем на чуть-чуть, но если она сможет выиграть время, то, может, у неё и получится сбежать. Либо ей придётся ждать первого заклинания, что полетит в её сторону. Иначе, если она сама начнёт атаку, то позже это может обернуться против неё же. — Заткнись, дрянь! Что вы с ней сюсюкаетесь? — Джинни схватила девушку за плечо и дала ей сильную пощёчину. — Поехавшая, — рыкнула Гермиона в ответ, потирая ушибленное место. — Что тут происходит? Грейнджер застыла с рукой у щеки, узнавая голос. Возможно, пощёчина была слишком сильной? Гермиона повернула голову и теперь совершенно точно убедилась, что профессор Блэк не её галлюцинация. Но затем вернула свой взгляд к застывшим, немного стушевавшихся при виде Блэк, обидчикам. — Не волнуйтесь, профессор, — вышла, как самая смелая в этой компании, вперёд Джинни, параллельно выпуская Гермиону из сильного захвата, — Мы с мисс Грейнджер немного повздорили, но теперь всё в порядке. — Мисс Грейнджер? — Блэк перевела на неё колкий взгляд, и Гермиона могла совершенно точно сказать, что в глазах той промелькнуло осознание, граничащее с удивлением. Гермиона сжалась, ведя внутреннюю борьбу. Стоит ли сдать эту троицу гомофобов? С точки зрения справедливости — конечно, но с точки дальновидности — нет. Поэтому она кивнула головой и уже пыталась придумать как лучше сбежать. Попадать в больничное крыло третий раз за неделю она совсем не горела желанием. И придумывать что-то о «падении с лестницы» тоже. — Раз ваш конфликт окончен, — она презрительно окинула троицу взглядом, но больше не посмотрела в сторону Гермионы, всё ещё вжавшуюся в стену, — Мисс Грейнджер, у меня есть к Вам пара вопросов, так что за мной, — затем она в упор посмотрела на младшую Уизли, — А с Вас двадцать баллов за неподобающее поведение. Профессор Блэк обошла троицу, оставляя тех обдумывать ситуацию, и почти зайдя за угол обернулась, смотря прямо на Гермиону, чем вывела ту из оцепенения. Грейнджер быстро по привычке накинула капюшон и неловко пошла за преподавательницей. Она совсем не понимала, что от неё вдруг понадобилось Блэк, но послушно побрела в её класс. Оказавшись там, Гермиона потратила около десяти секунд, чтобы осмотреться, и облокотилась на парту. Блэк прошла в класс и, проходя мимо гриффиндорки, бесцеремонно стянула с той капюшон. — Эй! — недовольно воскликнула Гермиона. Похоже Блэк не знала, что такое личное пространство. — Ради всего святого, мисс Грейнджер, Вам совсем не нужно надевать этот дурацкий капюшон, — в ответ на её ворчание сказала профессор. — А вам совсем не нужно меня трогать, — Грейнджер сложила руки на груди. — Что вы хотите? — Насколько я знаю, Вы уже просили помощи у преподавателей? — Блэк посмотрела своей ученице прямо в глаза и, не дожидаясь от неё ответа, продолжила, — Но они закрыли на это глаза. — Зачем вам я и мои проблемы? — Это лишь моя инициатива, почему вы сейчас отказываетесь от моей помощи? — Она мне не нужна, — Гермиона дерзко посмотрела в ответ. Она ни за что не будет слабым доносчиком, — Осталось чуть больше полугода, и я полностью в состоянии справиться с этими тремя самостоятельно. — Так почему же Вы до сих пор не справились, мисс Грейнджер? Гермиона не ответила, не находя сил посмотреть Блэк в глаза. Грейнджер давно разочаровалась в обществе. Возможно, она просто неудачница? Любит не тех, дружит не с теми, делает не то, что нужно. Сработало правило «незнание закона — не снимает ответственность». И гриффиндорка жалела, что не узнала те самые законы раньше, чем допустила ошибку. Не выдержав взгляда тёмных глаз профессора, она кинулась к двери, отчаянно хватаясь за её ручку. Но Блэк была быстрее, так что, когда она дёрнула ручку, дверь уже была заперта. Гермиона разочарованно повернулась к Беллатрикс. — Что вы от меня хотите? Я же сказала, я не нуждаюсь в вашей помощи! — крикнула Гермиона, сжимая ладони в кулаки от раздражения. — Подумайте, мисс Грейнджер, — теперь пришло время Блэк выйти из себя, и она раздражённо протёрла переносицу. Снова. Гермиона разжала кулаки и попыталась успокоиться. Блэк не очень помогала. — Допустим, Вы хотите помочь мне, но что Вы сделаете? Сдадите их директору? Даю все свои галлеоны, что он и пальцем не пошевелит, чтобы их наказать. — Я не так банальна, — оскорблённо произнесла Беллатрикс и достала чёрную папку из своего стола. Гермиона с интересом взяла её и начала читать содержимое. Надо было признать такого она совершенно не ожидала. — Но откуда вам это всё известно? — нахмурилась гриффиндорка. Всё было слишком просто и странно. Беллатрикс забрала из её рук папку хитро улыбаясь продолжила. — Ещё раз посоветую вам подумать, мисс Грейнджер. Вы свободны, — она махнула рукой на дверь. Гермиона в недоумении вышла из класса, не понимая верить ли в происходящее или всё же стоит ущипнуть себя. Следующая неделя была странной. По сути не было ничего необычного, но Гермиона вела себя рассеяно. И всему виной Блэк с её навязчивым предложением о помощи. Оно буквально приклеилось где-то к подкорке сознания и очень горело желание там остаться. Вся её сосредоточенность полетела к чертям и это явно было нехорошо. Пару раз она врезалась в стену, несколько раз в незнакомых ей студентов и один раз даже в Рона, за что чуть не получила, однако вовремя скрылась в толпе. На занятиях она почти не могла сконцентрироваться. Хотя те и не особо волновали её в последний год. Когда Грейнджер бывала на уроке у Блэк, то её взгляд был лишь на ней. Она не рассматривала её и всё подобное. Её мысли были где-то очень далеко от привлекательного внешнего вида профессора и темы урока. Хоть она и слушала ту вполуха, информация долетала до неё с большим опозданием. По натуре своей Гермиона была тем человеком, что принимал решения лишь взвесив все за и против. Даже гриффиндорское безрассудство не могло как-то повлиять на подобное её поведение. Да и чаще всего это было полезно. Однако в эту неделю она совершенно не могла до конца найти все ответы. Можно сказать, это сводило её сводило с ума. С одной стороны она могла избавиться от троицы ублюдков, в теории, даже на очень долгое время. Также надеялась, что не появится кто-то им на замену. И у неё наконец могло появиться время нормально поучиться. Уже вряд ли она сможет сдать все экзамены на отлично. А ещё Гермиона сможет преподать им урок. Хоть и сомневалась, что они смогут понять его. Их умственные способности явно намного меньше чем у кого-либо. — Мисс Грейнджер! — Гермиона подпрыгнула на месте, прежде чем осознать пару вещей: Блэк стоит возле её парты и вряд ли сейчас будет хвалить ее. — Да, профессор? — неуверенно спросила она, поднимая свой взгляд. — Раз Вы настолько внимательно меня слушали, прошу, может, продемонстрируете нам то, о чём я рассказывала? — профессор серьёзно посмотрела Грейнджер в глаза, и та замялась. Она, кажется, совершенно не знала, что от неё хотят. Были слышны смешки и кто-то сказал громче, чем следовало: «тупая лесбуха». — Мистер Уизли, — повернулась в его сторону Блэк и очень зло сверкнула глазами. Теперь было понятно, что она до этого и не злилась на Гермиону. Скорее играла, — Тогда, может, вам удастся продемонстрировать классу то, что я хочу? Грейнджер с интересом наблюдала за этой картиной и немного приподнялась на стуле. Всё же обзор с последней парты был не самым хорошим. — Конечно, профессор, — Рон, кажется, был не особо напуган или растерян. Он уверенно вышел на середину класса, —Протего! Ничего не произошло, и профессор недовольно цокнула. — Если бы Вы были более внимательными на сегодняшнем занятии, то поняли бы свою ошибку. Садитесь, с вас десять баллов за шум и оскорбление. Слизеринцы посмеялись над его неудачей, а гриффиндорцы грустно вздыхали от потерянных баллов. Рон раздражённо сел на своё место и посмотрел в сторону наблюдавшей за этим представлением Гермионы. Она села обратно на свой стул, совсем не желая чувствовать на себе этот взгляд. Когда урок был закончен и почти все студенты вышли, Блэк снова попросила её остаться. Грейнджер вздохнула и закинула учебник в сумку. Хорошо, что троица вышла самыми первыми. — Итак, ваше решение? — задала вопрос профессор, когда последний ученик скрылся за дверью. Грейнджер пару секунд тупо смотрела на неё, прежде чем выдать. — Не знаю. — Я дала вам неделю, — спокойно сказала Блэк и вынула ту самую чёрную папку, что в прошлый раз поразила Гермиону, — Вы же умная ведьма. — Вы правда так считаете или это лишь красивые слова? Грейнджер совсем не хотела этого спрашивать. Но кажется, теперь даже её собственный язык начал жить сам по себе. — Если вам станет от этого легче, то да. Даже не смотря на то, что вы грязнокровка, –Блэк сложила руки на груди и пальцами отстукивала некий нервный ритм. — Я не грязнокровка, — рыкнула Грейнджер. — А кто же тогда? — Я магглорожденная. Нет смысла говорить, что вы считаете меня умной, при этом почти смешивая с грязью, — Гермиона поморщилась. — Так вам нужна эта папка? — она показательно положила её на стол. — От вас мне ничего не нужно. Я прекрасно справлюсь с ними сама, как и делала всё время до этого. — Я не вижу, чтобы вы справлялись. Грейнджер, Вы правда надеетесь, что всё закончится после окончания школы? Они не отстанут от вас. А это, — Блэк положила руку на папку, –поможет вам избавиться от этой проблемы. Вы хоть думаете о экзаменах? Я знаю, что они очень назойливы и учиться Вам стало намного сложнее. — Мой ответ остаётся всё тем же, — теперь Гермиона скрестила руки на груди. Но это был уже скорее как жест защиты. — Хорошо, — пожала плечами профессор, и направила палочку на папку. — Нет! Стойте! — Зачем? Вам же всё равно не нужны эти бумаги, — Блэк подняла брови вверх будто была очень удивлена. — Нет, то есть да, — Грейнджер встряхнула головой. Она продолжила говорить смотря лишь на свои руки будто они были самыми интересными в этом мире, — ладно, я согласна. — На что? — Я согласна на то, чтобы обнародовать компромат на них, вы довольны? — Отлично, — улыбнулась Блэк. Грейнджер кивнула и вышла из класса, желая проветрить голову. Следующие дни Гермиона думала о том, не сглупила ли она? Не станет ли всё ещё хуже? И как, чёрт возьми, ей рассказать всем о постыдных похождениях этих троих? Конечно, с третьим вопросом всё было легче лёгкого. Местная сплетница Хогвартса Пенелопа Сентер, в паре с Ритой Скитер будут предельно благодарны ей. То, что заключено в папке совершенно точно им понравится. Через пару дней, после очередного урока ЗОТИ Грейнджер сама же осталась в кабинете. У неё была пара вопросов. — Вы что-то хотели Мисс Грейнджер? — Да, — она вышла к преподавательскому столу. Только в этот момент профессор подняла взгляд от проверки эссе, — Что взамен? — В каком смысле? — Блэк откинулась на спинку стула. — Вряд ли вы решили поиграть в мать Терезу. Я ни за что в это не поверю. Всё имеет цену. Скажите её. — Желание, — почти сразу ответила она. — Какое? — Ну‐ну, Грейнджер, так неинтересно, по-детски надула губы Блэк. Гермиона фыркнула. — Мне нужно знать ваше желание, чтобы выполнить его, разве это не так работает? — Я могу приберечь своё желание на потом. Просто будешь мне должна, — профессор встала из-за стола. Она взяла папку в руки. — И это всё? — Вы всего лишь студентка, по крайней мере пока, — Блэк протянула Гермионе папку, и та схватила её, прижимая к груди, — Вы хотели что-то ещё? — Я? Да, ну.. — Грейнджер опустила глаза в пол, — может, Вы поможете мне с тем, чтобы подготовиться к экзамену по ЗОТИ? Гермиона замолчала неловко комкая мантию. Да определённо где-то внутри неё гриффиндорец решил, что он тут не нужен. — Хм, — Блэк задумчиво опёрлась на свой стол, — Среда, пять вечера. Буду ждать вас около кабинета. Гермиона еле сдержала улыбку и вышла из кабинета. Закурив сигарету, что Грейнджер смогла купить на этих выходных она думала, о том, что ей прямо сейчас предстоит. Её план до дури прост. Скитер совершенно точно ухватиться за такую сенсацию, а Пенелопа найдёт новую тему для обсуждения, чем только поможет поддерживать ажиотаж. Определённо было приятно видеть, как кидают презренные взгляды в сторону Троицы. То, что Рон стал прям местным "ловеласом", а также то, что Лаванда торгует маггловскими наркотиками среди студентов буквально снесло всем крышу. Скитер отлично поработала, написав статейку, что попала на первую полосу. Но это было лишь начало. Всё же такая обширная тема, что кажется она даже не собиралась останавливаться. Гермиона предвкушала их выгон из школы, но была неприятно удивлена заявлением директора, что, мол, остаётся учиться не долго и они продолжат своё пребывание здесь. Конечно, это вызвало новую волну возмущения. О Грейнджер в этой суматохе все забыли, и та была этому рада. Она наконец смогла спокойно пройти по коридору, надеть свой чёртов гриффиндорский галстук и распустить волосы. Конечно, ходить в хвосте намного удобнее, но Гермионе отчаянно захотелось показать всему миру, какие прекрасные её волосы, да и она сама. А может и не всему миру, а лишь кому-то одному. Гриффиндорка не хотела думать об этом, когда снова пыталась уложить свои кудри. На самом деле она уже немного понимала, как стоит, а как нет обращаться с собственным волосами. Поэтому, теперь Гермиона не выглядела как неудачный эксперимент парикмахера, когда ходила с распущенными волосами. Её кудри аккуратно спадали на плечи, где-то непослушные пряди вылезали только добавляя живости. Грейнджер подпёрла голову рукой, проводя по волосам рукой и улыбаясь. Было странно прихорашиваться. Было странно вообще хотеть это делать. — Бред, — сказала она своему отражению и фыркнула. Она абсолютно точно делает это не из-за профессора Блэк. И именно поэтому она встала со своего места и побрела по коридорам к её кабинету. Было бы странно самой попросить о дополнительных занятиях и не прийти, ведь так? Грейнджер тоже так думала, и поэтому уже нервно держалась за ручку сумки на плече, стоя возле кабинета Блэк. Почему её нет? Гриффиндорка подумала о том, стоит ли посмотреть в самом кабинете, и поэтому, на всякий случай, постучала в дверь, а потом открыла её. И застыла. — Белла? — женщина со светлыми волосами чем-то напомнила Гермионе о Малфое. Грейнджер перевела взгляд на профессора и сжалась. Она надеялась, что не помешала чему-то важному. — Я совсем забыла о этих дополнительных занятиях, — пробормотала себе под нос Блэк и поставила чашку на стол. — Я тогда пойду, — неловко ответила Грейнджер, собираясь обратно закрыть дверь. — Это та ученица, о которой ты мне рассказывала? — женщина смотрела на Гермиону почти любопытно, и та нашла ещё одну причину сбежать. — Стойте, мисс Грейнджер, вы можете остаться с нами пока моя сестра не уйдёт и тогда мы сможем начать занятие, — тон Блэк был непривычно мягок, — И да, Нарцисса это она. Та самая Нарцисса нахмурила брови и ничего не ответила. А Гермиона смущённо зашла в класс, не зная куда себя девать. — Я зайду к тебе в следующий вторник, — Нарцисса со всей грациозностью и отстранённостью встала. — Так быстро уходишь? — Не хочу вам мешать, — она ещё больше нахмурилась. Грейнджер чувствовала себя ещё более неуютно, стоя возле парты. Будто подглядывала за чем-то личным. Нарцисса больше ничего не сказала, проходя мимо Гермионы, и вышла из класса. — Садитесь, — указала ей на первую парту. Грейнджер поспешила сесть, чтобы попытаться избавиться от липкого смущения. Дальше всё было обычно. Гермиона заранее проследила пробелы в своих знаниях, то, что ей нужно повторить и то, что совсем не выходило. Она улыбнулась, когда получила мельком брошенную похвалу за такой подход и наконец расслабилась, вливаясь в процесс учёбы. Кажется мозг с наслаждением впитывал информацию. Сначала они решили пробежать по первым курсам. А только потом идти дальше. Это было самым оптимальным решением. — Мисс Грейнджер? Гермиона только поняла, что рука её застыла на месте и теперь она смотрела прямо на своего профессора. Смущённо опустив глаза к своему пергаменту, гриффиндорка покраснела. Было неправильно рассматривать Блэк и отмечать, насколько та... привлекательна. Совершенно неконтролируемый вихрь волос. Тёмно-алые пухлые губы, чёрная рубашка с корсетом и брюками, идеально подчёркивающими её тело. Грейнджер раздражённо подавила неуместные мысли. Смысл поддаваться ненужным фантазиям? — Я... — голос предательски дрогнул, — Просто задумалась, профессор. Мне можно собираться? Я и так отняла у вас почти три часа... — Да, — ответила Блэк, — Так, и всё же, для чего вам ЗОТИ? — Я думала о работе в отделе магического правопорядка, — Грейнджер закинула сумку на плечо. От пристального взгляда профессора по её телу пробежали мурашки. — А почему именно он? — Мне там будет хорошо, и знаете, я очень увлеклась криминалистикой в последнее время, — Гермиона улыбнулась. — Похвально, жду вас в следующую среду в это же время. Беллатрикс смотрела как её студентка скрылась за дверью и протёрла лицо руками. Почему у неё вечно всё не как у всех? Почему эта чёртова книга выбрала ей в пару именно эту семнадцатилетнюю студентку гриффиндора? Но Блэк и не думала отступать. Разве когда-то Блэки не получали желаемое? Она прикрыла глаза, вспоминая тот день, что поменял её планы. — Обряд совсем скоро, ты разве не волнуешься? — Нарцисса нетерпеливо переменалась на месте. — Нет, Цисси, этот обряд всего лишь покажет ведьму или волшебника, что подойдёт нам по магии, — Беллатрикс усмехнулась и расправила невидимые складки на платье. — Всего лишь? Мне могут не дать согласие на брак с Люциусом, если наша магия совсем не совпадёт. — У него богатый и древний род. Ты думаешь наш дорогой отец не захочет получить выгоду? — Белла фыркнула. — Вы же помните, что магия может просто не дать разрешение на их брак? Наши родители тут играют второстепенную роль, — сказала Энди сидевшая в кресле. Их небольшой спор прервал эльф и позвал Беллатрикс. Она кивнула ему, и тот перенёс её к ритуальному залу. Из-за того, что Белла была старшей, ей придётся пройти обряд первой. — Гермиона Джин Грейнджер? Кто она? — Беллатрикс с интересом смотрела на единственное имя выведенное на старых страницах книги. — Её фамилия мне совсем не известна — Сигнус повернулся к своей жене. — Может она из другой страны... — неуверенно встряла Беллатрикс. — Эта девушка наверняка грязнокровка, — Друэлла скривилась, –Мы не будем искать её. Она не достойна быть рядом с тобой. Блэк плеснула себе в стакан огневиски и выпила, не желая вспоминать то время. Напиток обжигал, но тут же, будто извиняясь, теплом разлился по телу. Беллатрикс только совсем недавно поняла, что в тот момент, когда был проведён обряд, Гермиона ещё не родилась. Поэтому родители не хотели искать эту девушку или так желала магия? Но сейчас было радостно встретить ту самую девушку, что когда-то показала ей книга. Её целью было помочь и защитить свою избранную. Грейнджер погрузилась в учебники с головой. В основном, чтобы не думать о внезапном влечении к Блэк и чтобы сдать экзамены на выше ожидаемого. Но это помогало, только если бы она не ходила к ней на дополнительные занятия. Гермиона совсем не понимала, что происходит, и игнорировать было всё сложнее. Кажется, даже её собственная магия тянулась к профессору. И даже на удивление гриффиндорки, она запоминала и выполняла всё просто превосходно в присутствии Блэк. По другим предметам она тоже смогла выпросить дополнительные. Со временем Гермиона стала намного больше игнорировать сон, а даже когда и хотела поспать, этого сделать не удавалось. Она сбила режим сна и в Большом зале появлялась намного реже. Вспоминая о еде лишь к самому вечеру, когда сил уже совсем не было, Грейнджер брела на кухню и эльфы каждый раз, видя её уставший вид, сразу предлагали еды. Однако она ела немного. Аппетит совсем пропал, в мыслях были лишь занятия. До экзаменов оставалось около шести месяцев. Самый разгар зимы, и в замке было ужасно холодно. Гермиона куталась в свой единственный более менее тёплый свитер, продолжая отдавать всю себя учёбе. — Мисс Грейнджер, заходите, — голос Блэк был привычно безэмоционален, но Гермиону он заставлял вздрогнуть. Грейнджер поставила свою сумку на парту и достала всё нужное. — Как Вы себя чувствуете? — Блэк посмотрела прямо на Гермиону, встречаясь с той взглядом. Грейнджер заметила беспокойство в глазах профессора, но тут же отмела эти мысли. Разве той есть какое-то дело до неё? То, что она помогла, не значит, что она будет беспокоиться. — Всё хорошо, профессор, — ровно ответила Гермиона не желая жаловаться. Она итак была слишком слабой. — Правда? Вы почти не появляетесь в Большом зале, и ваш внешний вид наводит на мысли, что вы почти не дышите свежим воздухом и плохо спите, — Блэк встала со своего места и подошла к своей студентке. Конечно, не переступая границы, — Мисс Грейнджер, ваше стремление к учёбе похвально, но здоровье не шутки. — Какая вам разница? — Вы моя студентка, — спокойно ответила Блэк, –Мисс Грейнджер, если вы не начнёте нормально есть и спать, я вас самолично отведу в больничное крыло. — Не надо, профессор. Правда, всё нормально. Гермионе не верилось, что Блэк даже отдалённо заботиться о ней. Но она себя останавливала мыслью, что будь на месте кто-то другой, наверное, было бы то же самое, ведь так? — Вы сегодня ели что-нибудь? — Пару долек тёмного шоколада. Но не смотрите на меня так! Я не голодна, — Грейнджер нахмурилась. Но Блэк, кажется, проигнорировала её последние слова и, вызвав эльфа, приказала принести им еды. — Профессор Блэк, я правда не хочу есть! — Я же сказала, что если Вы не можете сами о себе позаботиться, это сделаю я. Блэк звучала совершенно бескомпромиссно. — А занятие? — с надеждой спросила Гермиона. — В следующий раз будете думать. Беллатрикс усмехнулась, наблюдая за недовольством своей избранной, когда эльф принёс им еды. Это был суп и пара других сытных блюд. Блэк для удобства трансфигурировала парту вместе со стульями в более подходящий обеденный стол и стулья. Всю еду эльф перенёс туда, и только после исчез. — Чего ты ждёшь? – — окликнула Грейнджер Блэк, и та, встряхнув головой, упрямо посмотрела на неё. — Я же сказала, что не голодна. — Мне тебя с ложечки кормить? — Беллатрикс усмехнулась, смотря на то, как глаза Гермионы расширяются от такого заявления. — Я могу и сама поесть, — отмахнулась Грейнджер и, пройдя мимо Блэк, упрямо села за стол. — Не сомневаюсь, — Беллатрикс села сбоку. Ей посчастливилось пропустить обед, так что сейчас она была очень голодна. Никто из них совсем и не заметил той фамильярности, что они позволили себе. Гермиона всё же перестала игнорировать Большой зал. Она стала чувствовать себя чуть лучше. Но бессонница совсем не прекратилась. Приближалось Рождество, и Грейнджер пришло письмо от матери с просьбой остаться на каникулах в замке. Гермиона, расстроенная такой новостью, спрятала письмо. Ей не нравилась мысль проводить Рождество одной, но поделать было нечего. Её отец заболел и мама не хочет, чтобы она подхватила болезнь. Конечно, ей было не привыкать быть одной, но именно в этот праздник она бывала со своей семьёй. Была не одна. Сегодня ей захотелось развеяться. Наблюдая за тем, как студенты радостно несут свои чемоданы и переговариваются, Гермиона закурила. Здесь, возле озера было намного тише чем в замке, хоть и холодно. Но сигарета смогла дать ей немного тепла, и Грейнджер всё же улыбнулась. Она, честно, пыталась бросить свою пагубную привычку, однако каждый раз находила оправдания, чтобы снова вернуться к своим походам к озеру или на астрономическую башню. Зато она бросила выпивку. — Опять куришь, Грейнджер? —раздражённо сказала подошедшая Блэк. Гермиона хотела сделать очередную затяжку, но тут же сигареты больше не было в руке. — Да боже, какая вам разница курю ли я! Зачем вы за мной ходите?! — Разозлилась Гермиона, почти крича. — Успокойся, я просто не хочу, чтобы ты курила эту магловскую дрянь. Поэтому, брось, — серьёзно сказала Блэк. — Что? — Помнишь, ты всё ещё мне должна одно желание, и я хочу, чтобы ты бросила курить, — Беллатрикс усмехнулась. — С каких пор мы на ты? — Вас это смущает, мисс Грейнджер? Гермиона сжалась от того, как изменился взгляд Блэк. Он стал холодным и чёрствым. Ей совсем не хотелось, чтобы профессор смотрела на неё так. Да, Мерлина ради, она согласна бросить курить стоило только её попросить. — Нет... Я могу звать вас по имени? — с надеждой спросила Гермиона. — Да, но только когда рядом никого нет, — голос её стал мягче и Грейнджер расслабилась. — Так, как ты меня нашла... Беллатрикс? Разве ты не должна помогать другим учителям или собираться? — было очень странно произносить это имя вслух. Она даже в своих мыслях это допускала очень редко. Но Гермионе понравилось, как оно звучит из её уст. Блэк тоже это понравилось. — Тебя очень сложно не заметить. И нет, мне не нужно помогать другим учителям или собираться. Я остаюсь на Рождество в Хогвартсе. — Правда? А... как же твоя... ну сестра? Семья? — Грейнджер было немного неловко. — Конечно, я навещу Цисси, и у меня нет той семьи, что ты представляешь. Но похоже ты тоже остаёшься, верно? –быстро сменила тему Блэк. — Да, мой отец заболел. Мама попросила остаться в Хогвартсе, –пожала плечами Гермиона, не желая показывать что огорчена. — Ты расстроена? — В Хогвартсе я чувствую себя одиноко, а Рождество всегда избавляло меня от этого, — она вздохнула. Захотелось закурить, но Гермиона подавила этот порыв. Хоть пачка и лежала в кармане, она не хотела лишиться её прямо сейчас. — Понятно, пошли в школу, а то холодно. Пламя камина намного лучше согревающих чар, так что давай, — Беллатрикс подтолкнула ученицу в сторону школы. И та совсем не сопротивлялась. Они дошли до школы и Грейнджер улыбнулась профессору, поспешив сбежать. Ей надо было подумать. О своих чувствах в первую очередь. Гермионе надоело избегать этой темы. И, если она хочет поменять свою жизнь, ей надо в первую очередь понять саму себя. А это было проблематично в учебное время, когда Гермиона была полностью поглощена занятиями. Или хотела быть поглощена, изредка всё же давая себе минуты безделья, которые она тратила на банальное разглядывание Блэк. Это было лучше любого отдыха. И то, как профессор к ней относилась… Гермиона не хотела тешить себя надеждой, что могла заинтересовать такую умную, хитрую, взрослую и невероятно прекрасную женщину как Блэк. Хоть та и была в довесок упрямой и вспыльчивой. Но всё это только делало её ещё лучше. — Здравствуйте, профессор Блэк, можете уделить мне пару минут? — подошла к ней Грейнджер. — Да, мисс Грейнджер. Зайдёте? — предложила Блэк. Гермиона выдавила что-то похожее на улыбку и прошла в кабинет ЗОТИ, привычно пахнущий старыми хранящимися под чарами защиты фолиантами и... — Кофе? — Да, с одной ложкой сахара если можно,— привычно добавила Гермиона, садясь на переднюю парту. — Всё ещё не могу понять, как ты пьёшь кофе с сахаром, Грейнджер, — скривилась Беллатрикс, но всё же попросила именно такой кофе, как её попросила Гермиона. А та в это время хихикнула, прежде чем перед ней появился заманчивый и приятно пахнущий напиток. — Всего лишь одна ложка сахара... — Грейнджер отпила немного из кружки, — … И можно прочувствовать все оттенки кофе, не боясь чрезмерной горечи. — Это конечно прекрасно, но сахар вреден, — Беллатрикс отпила свой кофе, — И я всё равно придерживаюсь мнения, что кофе без сахара намного лучше. — Я же не закидываю туда, как некоторые, три ложки! Это ужас, я не понимаю, как кто-то пьёт такой кофе, — Гермиона произвольно махала одной рукой показывая то, как она возмущена. — Многие люди очень глупы.. — Тётя Белла, ради всего святого, почему я должен... Грейнджер, что ты здесь делаешь?! — Малфой младший застыл у дверей с крайне удивлённым выражением лица. — Драко, где твоё воспитание? Люди должны стучаться прежде чем войти! Я правда скоро подумаю о том, чтобы сказать Люциусу получше заняться твоим воспитанием, — последнее предложение она проговорила себе под нос и разочарованно протёрла переносицу. А Малфой побледнел. — Мне уйти? — спросила Гермиона, ставя на стол недопитый кофе. — Нет! — Да! — Так да или нет? — Нет, Грейнджер. Драко, что ты хотел? — недовольно спросила Блэк. — Почему я должен носить тебе письма от моей мамы? — недовольно пробурчал Малфой и достал конверт, — Разве сова не может доставить их прямо тебе? — Ваша сова меня вообще не жалует. Знаешь, я как-то очень её покалечила, теперь она напрочь отказывается даже подходить ко мне. Разве я тебе не говорила? — нахмурилась Беллатрикс и взяла конверт, тут же пряча его в ящик в столе. — Я бы не спрашивал. Ну раз я больше не нужен, не буду прерывать вас. Похоже это опасно для меня же, — Драко усмехнулся и выскочил за дверь, когда в него полетело лёгкое жалящие. — Хорёк, — усмехнулась Гермиона и расслабилась. Ладно, это было забавно. — Так всё же, Грейнджер, ты хотела просто со мной кофе попить? — Нет, — гриффиндорка замялась и смотрела лишь на свою кружку, — Я думала… ну, не хотите ли вы… ну, раз вы в школе остаётесь... провести со мной Рождество? Блэк пару раз моргнула, прежде чем улыбнуться Гермионе. И ей захотелось навсегда запомнить эту улыбку. — Конечно, почему бы и нет. Ты же бросила курить? — Почти. — Почти? — Это не так и просто! — Гермиона закусила губу, — Мне всегда было сложно справляться со стрессом и при малейшем волнении у меня руки чешутся закурить. Беллатрикс молчала пару секунд прежде чем положить перед ней мятные леденцы. Грейнджер вопросительно на них посмотрела. — Попробуй каждый раз, когда ты волнуешься и хочешь закурить, рассасывать мятный леденец. Это лучше чем сигареты и от такой привычки легче избавиться, чем от той, что вызвана никотином. Гермиона потянулась и взяла конфету, сразу же закидывая её в рот. Она резко обожгла язык, но тут же на смену пришла сладость. Специфический вкус, но в теории это может сработать. — Я могу взять ещё? — Забирай, — Блэк махнула на них рукой и Грейнджер потянулась, чтобы жменями перенести их к себе в сумку. — Спасибо, — улыбнулась она, сев обратно, — Так и всё же, откуда вы так много знаете про сигареты? — Я сама когда-то страдала из-за них. Я была ещё совсем юная. И мой отец нашёл их у меня, за что я получила наказание. — Какое? Блэк опустила глаза к своим рукам, кажется, всего на секунду и снова посмотрела на Гермиону. Но этого хватило, чтобы прочитать её эмоции. — Если ты не хочешь, можешь не говорить, — Грейнджер улыбнулась, пытаясь сгладить ситуацию, — Спасибо за кофе. — Не за что, — Беллатрикс вернула внимание эссе на столе. — А... — Гермиона замерла, — Малфой разве не уехал на каникулы? — Уехал. Сейчас он пришёл скорее всего через камин Снейпа, — пожала плечами профессор, — Похоже он за что-то провинился, раз Цисси заставила его принести письмо, а не домовика. — То есть мама Малфоя, ваша сестра? — Всё верно, — усмехнулась Беллатрикс, наблюдая как глупо хлопает глазами Гермиона. — Мне нужно переварить эту информацию, — пробормотала себе под нос Грейнджер и вышла из кабинета. Блэк достала из ящика письмо и распечатала его. Конечно, Нарцисса хотела, чтобы она отпраздновала с ней Рождество. Жаль будет оставлять сестру в этот праздник, но у той уже есть семья. Любящий муж и сын. А Беллатрикс? Не считая некоторых единичных ночей с девушками, никого и не было. И она прекрасно знала, что сестра любит её, но Блэк хотелось кого-то ближе. И вот судьба, в кои то, веки благоволит ей. Её избранная, её ведьма прямо у неё перед носом. А Рождество просто отличная возможность сблизиться. Да и Блэк казалось, что ученица совсем не против её компании. Написав ответное письмо с отказом, извинениями, обещанием попозже зайти и просьбой больше не посылать к ней Драко в качестве почтовой совы, она вызвала школьного эльфа приставленного к ней. Он, выслушав указания, кивнул и с хлопком двери исчез. А Гермиона не менее мощным хлопком захлопнула книгу по Трансфигурации и готова была уже на стенку лезть. Закинув в рот мятный леденец, она негодовала. О чём она вообще думала, прося Блэк провести с ней Рождество? И проблема была не в самом обществе профессора, а в подарке для неё. У Грейнджер от силы было галлеона два. Но что можно на такие деньги купить достойного? Конечно, есть варианты, всё же это не пара жалких кнатов. Однако Гермиона совсем не могла выбрать. Дарить что-то очень дорогое не было возможности. Да и хотелось, чтобы подарок зацепил или запомнился. Что-то сладкое? Что-то большое или лучше наоборот? Может какая-нибудь одежда? Грейнджер от бессилия положила голову на стол и вздохнула, но тут же вскочила, и с победным видом, под шипение мадам Пинс, выбежала из библиотеки. Рождество. Прекрасный тёплый праздник. Большой зал был красиво украшен, а на столах учителей и оставшихся студентов появился праздничный завтрак, а позже и обед. Грейнджер не видела Блэк не за завтраком, не за обедом. И из-за этого весь день нервно бродила по замку, не зная чем себя занять, и полагала, не передумала ли профессор? Может, ей просто не хочется её огорчать? Но все мысли Гермионы оборвались, когда завернув за угол, кто-то потянул её на себя. Гриффиндорка уже собиралась достать палочку, пока не услышала знакомый голос. — Ещё не передумала? — прошептала Беллатрикс ей в самое ухо. От этого мурашки побежали по коже, и Гермионе отчаянно захотелось прижаться ближе к Блэк. — Н‐нет, не передумала, профессор, — Голос немного дрогнул. — Хорошо, тогда жду тебя у ворот через пятнадцать минут, — сказала тихо Блэк и отпустила её, продолжая идти по коридору, будто только что ничего не происходило. Грейнджер будто заворожённая смотрела той в след, а после сорвалась с места. Из-за огромного размера замка добежать до Гриффиндорской Башни, а после до ворот, было очень сложно. И это не учитывая того, что надо было одеться во что-то не подобии школьной мантии. Но у Гермионы и выбор то невелик. Поэтому она остановилась на вполне сносной тёмно‐красной мантии, что ещё в прошлом году была ей велика, а чарам не поддавалась. Зато сейчас сидела просто отлично. Когда она оказалась у ворот, Блэк всё ещё не было видно, и Грейнджер снова запаниковала. Она мотала головой в разные стороны, ожидая когда появится профессор. Может над ней хотели просто посмеяться? Но не успела гриффиндорка опомниться, как на плечо легла чья-то ладонь, и её утянуло в аппарацию. Гермиона огляделась и рот её немного приоткрылся в изумлении. Прямо сейчас они были в просторной и шикарной гостиной. От мебели, украшений и других вещей почти веяло чем-то тёмным и роскошным. Да и разве доводилось ей — волшебнице из магловской семьи со средним достатком — видеть подобное? Явно нет. — Как мы аппарировали с территории Хогвартса? — нахмурилась Грейнджер, когда наконец перестала разглядывать вещи вокруг. А Блэк стоящая неподалёку хмыкнула. —Это была уже не совсем территория Хогвартса, да и замок довольно дружелюбно отнёсся к моей просьбе. — Разве он живой? — Его магия живая. Любая магия живая. Иначе бы не было многих выбросов стихийной магии, и нам вообще не нужны были бы волшебные палочки, чтобы это контролировать, — тем самым поучительном тоном произнесла Блэк, будто они снова были на уроке. — Я поняла. — Давай, Грейнджер, за мной, — сказала профессор и пошла к высоким резным дверям. А Гермиона поспешила за ней. Потеряться в этом доме(который, кажется, был просто огромен) не хотелось. Коридоры были просторными, но довольно мрачными. Однако своей энергией они не менее волновали и магию Грейнджер. Ей было не ясна такая реакция. Она вздрогнула и послушно подчинилась, когда Блэк повела её дальше по коридорам. Теперь Гермиона совсем не приглядывалась к коридорам. Их было слишком много, но кажется Беллатрикс прекрасно ориентировалась. — Грейнджер? Гермиона окинула взглядом помещение, в котором оказалась. Оно намного меньше чем гостиная. Тёмные стены, прекрасный чёрный мраморный пол. А посередине стол с парой бокалов, тарелками и столовыми приборами. Грейнджер смутилась. Это было слишком похоже на свидание. — Это... — Ужин. О боги, не смотри так, разве еда не входит в твой план по идеальному Рождеству? — Этот праздник я предпочитаю пустить на самотёк, — она попыталась улыбнуться. — Но что обычно ты делаешь на Рождество? — спросила Беллатрикс, садясь на один из стулов. — Ужин, болтовня, индейка, подарки. И это то, что обычно не меняется. Но в этом и вся прелесть, — Гермиона села напротив. — М‐м, интересно. Как насчёт того, чтобы попробовать индейку, что приготовят мои домовики? — Я была бы не против, —Гермиона смущённо отвела глаза, когда её живот слишком громко заурчал. — Слышно, — хмыкнула Блэк. Через пару минут на столе появились индейка и другие блюда. Всё это пахло очень аппетитно и наверняка на вкус было столь же хорошо. Это Грейнджер и решила проверить. Пока они обе ели, стояла тишина, может и немного неловкая, но не напряжённая. — А как ты проводишь Рождество? — спросила Гермиона, когда доела свой кусок индейки. — Ты не поверишь, — она заговорщически наклонилась чуть вперёд, — Так же, как и ты! Только в этот список нужно включить ещё рождественский бал. Но это не моя любимая часть праздника. — А какая же любимая? — Гермиона заинтересованно посмотрела на свою собеседницу. Та снова выпрямилась. — Скорее всего подарки, — улыбнулась Блэк, — Ещё мне нравится иногда подшучивать над гостями, заставляя их сталкиваться под омелой. — Мне кажется это очень неловко, — сказала Грейнджер с мыслями о том, что сама была бы только рада затащить профессора под омелу. Если бы такая возможность была. — Это весело. Их реакция бесценна. Конечно, когда сталкиваются пары или уже влюблённые, то это не так. — А такое было? — Пару раз. В какой-то степени я даже помогла создать чью-то семью, — Беллатрикс поморщилась и взяла бокал, который наполнился красным вином. Гермиона наблюдала за этим, и не то чтобы ей тоже хотелось выпить, но разве ей нельзя хотя бы немного? Именно поэтому она так же потянула руку ко второму бокалу, но он тут же исчез. — Ты правда думала, что я дам алкоголь своей студентке? — спросила Блэк и вздёрнула бровь. Гермиона разочарованно вздохнула. — Я думала, что, если немного… — Ты ещё несовершеннолетняя, — сказала Беллатрикс и, будто назло ей, сделала глоток вина. — Отлично, - фыркнула Гермиона. Позже уже в другой комнате, сидя на тёплом и пушистом ковре, Грейнджер улыбнулась, смотря на ёлку, которую они только что закончили украшать всевозможными пёстрыми игрушками. Важные пегасы, изящные лебеди и другие птицы облетали вечнозелёное дерево, изредка останавливаясь на ветках, прежде чем снова бойко взлететь. Гирлянда будто обнимала ёлку и работала совсем не как у маглов. Блики от множество других игрушек чуть переливались на ветках. И всё это сливалось в одну сказочную картину. Гермиона почувствовала себя наконец счастливой. — Горячий шоколад? — спросила Беллатрикс, и гриффиндорка кивнула, тут же принимая тёплую кружку в руки. — Эти игрушки прелестны. Почему я не видела подобных в Хогвартсе? — Гермиона, как и всегда, была до дури любопытна. — Многие из них делала я, парочку мои сёстры, а остальные из одного очень хорошего магазинчика, — пожала плечами профессор и глотнула из своей кружки. — А какие из них делала ты? — спросила Гермиона, когда от её руки отскочил пегас и умчался ввысь. — Те, что сейчас летают — я, правда лебеди это уже заслуга Нарциссы, — она мягко улыбнулась при упоминании своей сестры. Гермионе нравилось болтать со своим профессором. Разговор шёл расслабленно. Обо всём и не о чём. Они сидели рядом на полу. Вот так просто. Беллатрикс кажется совсем не возражала. И Грейнджер чувствовала себя наконец расслаблено. Магия её предотвратила свой бунт и просто мягко тянулась к Блэк. Это всё ещё не было чем-то ясным, но куда более приятным. Почему бы ей просто не игнорировать это. Блэк достала из-за ёлки коробку. Небольшую, в золотой обёрточной бумаге красиво переливающуюся в свете гирлянды, — С Рождеством, Грейнджер. — С рождеством, Беллатрикс, — неловко улыбнулась Гермиона, достав свой небольшой свёрток, и протянула профессору. — Что это? — спросила Блэк, рассматривая кулон, что достала из свёртка. — Нефрит, — Грейнджер приподнялась, — Этот кулон может залечивать не особо большие раны и синяки носителя или же помочь приостановить кровотечение при чём-то более серьёзном. — Хм, спасибо, — Беллатрикс надела себе на шею изумрудный, нефритовый кулон, что был в виде грациозного китайского дракона, — Давай же, Грейнджер, теперь твоя очередь. Гермиона оторвала свой взгляд от соблазнительно открытой шеи Блэк и спохватилась наконец раскрывать коробку. Упаковочная бумага была аккуратно снята, и, когда крышка не менее красивой коробки была убрана в сторону, гриффиндорка ахнула. На дне коробки лежала невероятно ценная книга с исследованиями в области криминалистики. Грейнджер бережно достала её и провела по обложке кончиками пальцев, будто книга могла исчезнуть от лишнего прикосновения, — Я... О, Мерлин, она, наверняка, стоит кучу денег. Нет, я не могу её взять! Это слишком дорогой подарок, Беллатрикс, — Грейнджер буквально впихнула книгу в руки Блэк, но выглядело это так, будто она отрывала часть себя. — Возьми её, — мягко сказала Блэк, вернув в руки Гермионы книгу, — Или признайся, что она тебе просто не понравилась, — Беллатрикс сложила руки на груди, и Грейнджер поспешила очень интенсивно мотать головой, прижимая книгу ближе. — Нет, что ты! Эта книга прекрасна, я просто… — голос её стал очень тихим, — ...не могу поверить. — Это же Рождество, Грейнджер, — Беллатрикс чуть улыбнулась и положила руку Гермионе на плечо, стараясь не делать ничего лишнего, — Мне будет приятно, если ты прочтёшь эту книгу. — Ох, ладно, — сдалась она, — Но разве тебе не жалко? — Гермиона, — кажется, в этот момент гриффиндорка готова была сделать для профессора всё, что та захочет, — Тебе интересна эта тема, — Блэк чуть притихла прежде чем продолжить, — А мне интересна ты, — Беллатрикс мягко, почти нежно, провела рукой от её плеча по руке к ладонями, и взяла их в свои. Гермиона словно зачарованная наблюдала, не смея даже мимолётно воспротивиться. А только потом подняла взгляд, чтобы встретиться с внимательно изучающими темнейшими, что она когда-либо видела, глазами, — Ты моя избранная, и я хочу, чтобы ты никогда не сомневалась в том, что мне будет жалко чего-либо для тебя. Гермиона моргнула, прежде чем нахмуриться. — Кто я? — Ты избранная для меня магией, — Беллатрикс говорила уже не так уверенно, — Но это, конечно, не значит, что ты должна мне что-то. — Стоп, то есть, — Гермиона неосознанно сжала сильнее ладони Беллатрикс, — Это значит, что всё это было лишь из-за этого? И помогли Вы мне только поэтому? Блэк чуть передёрнуло. Совсем не хотелось возвращаться к этим формальностям. Это всё испортит. — Теоретически, да, я заинтересовалась в тебе, узнав о том, что ты моя Избранная, — она сделала глубокий вдох. Гермиона кажется видела всю её насквозь и именно поэтому не спешила кричать или ругаться, — Но ты оказалась... хорошей. Ты тянешься к знаниям, приятный собеседник и не раздражаешь меня, как многие другие. И знала бы ты, как мне было больно смотреть на те гонения, что ты получала от той троицы, да и всей школы в целом, — она вспомнила то , как ужасно беспокоилась и ей приходилось выпрашивать у Снейпа успокоительные, чтобы иметь возможность вести уроки. — Поэтому Вы и предложили помощь? — Да. Гермиона, мне казалось мы уже перешли на ты, — мягко заметила Беллатрикс большим пальцем поглаживая её ладони. — Да... я просто… — растерялась Гермиона и опустила взгляд. Мысли её путались, и она не могла зацепиться ни за что. — Я ничего от тебя не жду. Не признаний, не обещаний. Просто не уходи, не запирайся, — почти умоляла Беллатрикс, и Гермиона готова была хоть в ту же секунду согласиться на все её слова. Она не хотела уходить. Совсем не хотела. — Я не буду, — тихо прошептала она, — Ты успела очаровать меня, — и улыбнулась, протягивая руки, чтобы обнять профессора за талию. Вдохнуть её запах и дать наконец магии столкнуться с чужой, новой и такой волнующей. — Ох, хорошо, — Беллатрикс притянула Гермиону ближе и уткнулась ей в макушку. Кажется, она и не мечтала о подобном. Самое прекрасное ощущение любящего человека рядом расплылось блаженной негой по всему телу. Хотелось не отпускать свою Избранную, и Беллатрикс не собиралась этого делать. Годы в одиночестве, чтобы наконец почувствовать эту чёртову жизнь на полную, стоили того. Хоть она ещё и не получила полного согласия, но была уверена в том, что оно почти у неё в кармане. Никто из них обеих совсем не считал минуты, проведённые в обнимку. Но когда Гермиона была почти готова уснуть, Беллатрикс решила вернуть их в школу. — Гермиона, нам надо возвращаться, — Она нежно провела ладонью по лицу гриффиндорки, убирая с него непослушные локоны. — Может, не надо, — голос был сонным и ленивым, а руки только сильнее сомкнулись вокруг талии профессора, — Вернёмся завтра… ничего страшного. — Думаю, сегодня можно сделать исключение, — сдалась Беллатрикс сама понимая, что не очень то ей и хотелось прямо сейчас возвращаться. Именно поэтому она вызвала домовика, чтобы тот перенёс их в спальну на кровать. Грейнджер хотела было потянуться, когда её руки упёрлись во что-то, а точнее в кого-то. И только сейчас в памяти картинки вчерашнего вечера стали ясным, и она улыбнулась. Полностью счастливая, Гермиона решила насладиться всё ещё спящей Беллатрикс. Она всегда считала её беззащитным человеком, может быть, только во сне и во время него, можно найти массу любопытного. И ей совсем не хотелось упускать этот шанс. Её мир перевернулся, и пусть. Вчера от изумления и томящейся в сердце теплоты она не думала об этом. Но она всегда должна понимать, что делает. Избранные? Гермиона лишь пару раз читала о них в учебниках. Это значит, что они идеально подходят друг другу? Или это лишь о их магии? Откуда это можно узнать? Та, кто может рассказать, лежала сейчас рядом, и Гермиона не сомневалась, что уже утро, пусть в комнате и царит полумрак. — Доброе утро, — сонно произнесла Беллатрикс, быстро моргая и не смело проводя рукой по лицу Гермионы. Всё так же ласково, как и в прошлый вечер. — М‐м, да, доброе, — она улыбнулась и их магия снова сплелась, — Как думаешь как скоро за нас хватятся? — Грейнджер, сейчас утро после Рождества, я уверена, многим точно не до нас, — Беллатрикс приподнялась на кровати и, взяв палочку, трансфигурировала первую попавшуюся вещицу в резинку, способную удержать её кудри вместе. Гермионе показалось очень милым то, как теперь выглядела Блэк, — Завтрак? — Я бы не отказалась, — улыбнулась Гермиона, — Мне же можно воспользоваться ванной? — Да, вон там, — она указала на красивую из тёмного дерева дверь, и Гермиона кивнула. Когда обе привели себя в порядок, а завтрак был накрыт, они, наконец, приступили к еде. Вчера, как помнит Грейнджер, ужинали они не здесь. Но откуда ей знать, сколько комнат в этом доме. Она всё ещё боялась отойти от Беллатрикс куда-либо. Вернувшись в Хогвартс, Гермиона совсем не хотела уходить. Но это не обсуждалось. На территории школы всё было обычно. И Грейнджер вернулась к подготовке к экзаменам, что были совсем не за горами. Жуя мятный леденец, уже четвёртый за последние полчаса, Гермиона шла по коридору. Волосы её были в аккуратном (на сколько это возможно) высоком хвосте, и одета она была в школьную мантию. Она уже почти избавилась от привычки проверять каждый угол и странный звук. — А ты осмелела, — оскалился Рон, схватив Грейнджер за мантию и утягивая в нишу. — Отпусти меня, ублюдок! — зарычала Грейнджер и достала палочку. Господи, как ей надоело это. — Ты, мелкая тварь, — он выхватил её палочку и бесцеремонно откинул в сторону, — Ты думала, я не узнаю? Ты правда настолько глупа? — он наклонился к её лицу и почти плевался от злости. Гермиона со всей, что могла, силы ударила его в грудь, но он злобно выругался и, заломив её за руки, лицом припечатал к стене. — Отпусти меня сейчас же, блять, — она скривилась. Рон был мерзким, потным и физически превосходил её. — Заткнись! — Рон со злобой ударил стену возле головы Гермионы. Она испуганно моргнула, — Заткни свой рот, чёртова шлюха! — он издевательски потряс её за подбородок, прежде чем зашептал ей в самое ухо, — Ты думаешь никто не заметит, как ты крутишься около профессора Блэк? Нашла себе новый интерес? — заметив, как ещё больше вскипела Гермиона, он не дал ей продолжить, зажимая ладонью рот, — Такая, как ты никогда, не понравится Блэк. Мелкая, ничтожная сука! Но я могу помочь вправить тебе мозги, слышала же как говорят «клин клином вышибают»? — Он ещё больше вжал её в стену своим телом и бесцеремонно начал стаскивать джинсы. Гермиона дёргали ногами, головой, руками, но бестолку. Из-за всё ещё зажатого рта, крик её был тихий. Рон осекся, прежде чем стянуть с неё и трусики. Гермиона зажмурилась так, что глаза заболели. Боже, это было мерзко. Секунда и Гермиона перестаёт чувствовать давление тяжёлого тела Рона, будто в тумане, наблюдая как он отлетает в сторону. Она опускается по стене и закрывает лицо руками, судорожно пытаясь не разреветься. — Грейнджер, тише, — тёплые и нежные руки Блэк поворачивают её голову, — Гермиона, всё в порядке, я здесь, — она мягко гладит её по плечам, –Ох, Мерлин, я убью Уизли! Всю их ненормальную семейку. — П‐профессор Блэк, это не то, о чем вы подумали!Она сама меня спровоцировала! — как можно обвиняющие закричал Рон, вставая на ноги. — Инкарцерро, — практически рыкнула заклинание Беллатрикс, — Ты, ничтожный предатель крови, смеешь скидывать на неё вину? — она кинула ещё одно заклинание, и Рон сильно приложился головой об стену. — Она! Это всё она! Почему вы её выгораживаете! Она ненормальная! — отчаянно повторял он, и Блэк скривилась. Всё внутри неё кричало том, что Рон заслуживает самой медленной и изощрённой смерти на свете. Тот посмел навредить её Избранной и совершил ошибку. — Больше не хочу слышать твоих глупых оправданий, такое ничтожество, как ты должно знать своё место! Должно знать, что не стоит злить тех, кто сильнее и важнее тебя. — Блэк быстро оказалась возле Рона и достала кинжал, через секунду приставив к его лицу. Тот замер, со страхом смотря на профессора, — О, глазки то забегали. Я всего лишь оставлю тебе небольшой подарок, — она оскалилась и вонзила кинжал в его кожу. Он закричал, а Блэк злорадно засмеялась . На лице Уизли появился большой кровоточащий шрам, от брови до середины щеки. — Беллатрикс! — жалобно позвала Гермиона, которая смогла раскрыть глаза только тогда, когда крик Рона стих. Беллатрикс убрала кинжал, подойдя к Грейнджер, и опустилась рядом с ней на корточки. — Он это заслужил, львёнок, — взгляд её стал вновь тёплым, рукой она стёрла влагу с её щеки, — Тебе надо отдохнуть. — Нет! Нет! Я‐я сама могу, — мотала головой Гермиона, когда Блэк захотела её поднять. — Я всего лишь хочу помочь, — Беллатрикс говорила как можно успокаивающе и распалагающе. И только когда Гермиона отчаянно обняла свои ноги, будто прячась, поняла в чём дело. Беллатрикс взмахнула палочкой и, чуть потрудившись, трансфигурировала из старой завалявшейся серебряной брошки плед. Тот был пушистый, пестрил красным и золотым, и на вид был очень мягким. Гермиона чуть недоверчиво смотрела на плед, что предлагала ей профессор. И всё же страх с истерикой притупились и она протянула руки, желая ещё и скрыть обезоруживающую наготу — Вот так, — чуть улыбнулась Беллатрикс, укутав и взяв Гермиону на руки, — Ты хоть вообще ешь? — Мгм, — лишь пробурчала Гермиона той в шею, как-то совсем теряя желание даже говорить. Блэк бросила отвлекающие и маскирующие чары на нишу, где остался лежать ошарашеный и связанный Рон. Сейчас для неё первостепенную роль играет Избранная, обмякшая в руках и, кажется, уже спящая... Раскрыв глаза, Гермиона тут же закрыла их обратно и глубоко вздохнула. Комната пахла пылью и пустотой. Она повернулась на бок и обняла одеяло. Ей и не надо было смотреть, чтобы знать, что сейчас она одна. Но всё же лениво приоткрыв ещё один глаз, ей стало понятно и то, что сейчас в комнате ранее ей не знакомой. — Мисс Гермиона проснулась? — спросился появившийся с хлопком домовик. Гермиона вздрогнула от громкого звука, спеша инстинктивно спрятаться от него под одеялом, — Ох, Коли, испугал мисс Гермиону! Коли плохой эльф, Коли должен себя наказать! — пищал он и схватился за тумбочку. — Стой! — сказала Гермиона громко (насколько это было возможно) хрипящим из-за долгого молчания голосом. И откашлялась, — Коли, всё в порядке, ты хороший эльф. Особенно будешь им, если принесёшь мне чего-нибудь поесть, — она попыталась улыбнуться, желая отвлечь домовика. И это сработало, он тут же просиял, с большим энтузиазмом выполняя её просьбу. После восхитительного завтрака, Гермиона всё же задалась вопросом где Беллатрикс. — Ты же эльф профессора Блэк? — уточнила она, и, когда тот кивнул, продолжила, — и это… — Её покои в Хогвартсе, хозяйка редко остаётся тут, и Коли совсем заскучал без работы… — Где она? –Хозяйка не говорит Коли о том, куда идёт… она сказала присмотреть за вами, пока не вернётся. Гермиона задумчиво откинулась на подушки и нахмурила брови. Домовик посчитал её молчание каким-то приказом и исчез. Она осталась одна. Снова. И мысли о, наверняка, уже вчерашнем инциденте подбирались стремительно. Свернувшись в позу эмбриона на постели, Гермиона хотела спрятаться от всего. Мысли «А что если» были самыми худшими. Картинки того, чего она бы предпочла не представлять, всплывали из самых тёмных глубин сознания, медленно поедая её. Первая слеза стекла по щеке, оставляя прохладную дорожку и неприятно намочила подушку. Вторая, третья и вот она тихо плакала, уткнувшись в подушку. Кто-то нежно погладил её спину, переходя к плечам. Она замерла и, кажется, задержала дыхание, — Белла? — Тише, милая, всё хорошо, — успокаивающе прошептала Беллатрикс. Гермиона повернулась и вцепилась в её руки, чтобы через секунду прижаться к груди. — Зачем тебе такое ничтожество как я?— отчаянный вопрос. Она подняла глаза, и по щеке скатилась ещё одна слеза. Гермионе хотелось прямо на этом же месте распасться на самые мелкие частички атомов, лишь бы не показывать, насколько она слабая. Всегда была неудачницей, и подумать, что она может быть с кем-то вроде Беллатрикс, была самой прекрасной, но, наверняка, фальшивой мечтой. — Нет, ты не ничтожна, — Беллатрикс сгребла её в свои объятия, желая сказать всё, что она думает. Ей больше всего на свете хотелось рассказать ей, насколько она прекрасна, — Ты лучшее что случалось со мной. Гермиона закрыла лицо руками и быстро замотала снова всхлипывая, — Нет, нет, я тебе не нужна, ты, чёрт возьми, чистокровная, зачем тебе грязнокровка, — Грейнджер толкнула её в грудь руками, желая вырваться из кольца рук, — Ты можешь создать нормальную семью, с нормальным магом или волшебницей, да, блять, неважно! Беллатрикс её поцеловала, настойчиво, не давая отстраниться, Гермиона со всей злостью ответила, сначала молотя её кулаками, а потом цепляясь за плечи. Её губы показались Беллатрикс мягкими, сладкими и чуть солоноватыми от слёз. Словно опасаясь разрушить сладкую иллюзию, Беллатрикс толкнула Гермиону лечь на подушки. Мир давно остался где-то позади них. — Ты мне нужна, — бормотала Беллатрикс сначала в самые губы, а потом оставляя мимолётные поцелуи бабочки на шее, подбородке, носу, щеках и макушке. Гермиона замахала руками и хихикнула. — Чёрт возьми, щекотно же! — почти взвизгнула она, когда Беллатрикс подключила ещё и руки, — Стой, прошу, я поняла, нужна, хорошо! — Уже лучше, Грейнджер, — усмехнулась она, всё ещё чуть нависая над Гермионой, но уже не щекотя. Та моргнула и чуть помрачнела, — Хочешь что-то спросить? — Да, кое что, — кивнула Гермиона, пару минут успокаивая дыхание, и только потом, по её лицу было видно, решала, что стоит её внимания в первую очередь, — Как ты меня нашла тогда ну… — Мне просто повезло, не знаю какие высшие силы мне помогли. — Уизли? — Директор противился, но я настояла на исключении Предателя крови, — она скривилась и легла рядом. Гермиона почти сразу же уткнулась ей в плечо, вдыхая головокружительный, томный, тёплый и тяжёлый, интенсивный аромат, — Его больше не будет в стенах этой школы... — Беллатрикс нежно провела рукой по её растрёпанными, приятным на ощупь, кудрям, — ...если он ещё хоть раз посмеет притронуться своими грязными руками… — её лицо устрашающе потемнело, а взгляд кажется мог резать материи. — Сейчас всё хорошо, — зашептала Гермиона, мягко поглаживая запястье той руки Беллатрикс, что всё ещё была в её волосах, — Помнишь? Ты рядом. — Да, прости, Львёнок, — переключилась Беллатрикс, оставляя быстрый поцелуй на её губах. — Почему ты редко бываешь в своих покоях в Хогвартсе? — выдала второй интересующий вопрос Гермиона. — С чего ты это взяла? — Так сказал твой домовик, — она немного заёрзала, — Есть кто-то? Беллатрикс нахмурилась, подбирась к смыслу вопроса, а Гермионе стало ещё более неловко и страшно. — Оу, нет, конечно, нет, хотя если ты считаешь домовиков за тех, с кем я бы предпочла проводить время… Гермиона облегчённо вздохнула, не заметив, как почти не дышала в ожидании ответа. Она улыбнулась. — Вообще они есть и в Хогвартсе. Так всё же, почему? — Мне тут неуютно. Моя магия не особо любит Хогвартс и, в принципе, именно поэтому магия этого замка, в какой-то степени, даёт мне возможность изредка аппарировать здесь, лишь бы выпихнуть, — Беллатрикс усмехнулась, а Гермиона хихикнула, — А сон, как ты, думаю, знаешь, делает мага беззащитным, и так как моя магия в конфликте со здешней, оставлять их без присмотра я не могу. Днём у меня есть возможность держать свой магический потенциал в узде, поэтому на ночь я ухожу через камин Снейпа, который он мне предоставляет. — Это очень интересно, раз ты утверждаешь, что магия живая, почему она не может как-нибудь договориться? — Она живая, Грейнджер, но я не знаю, как они решают свои «разногласия». Намного полезнее не вмешиваться в дела этой силы, — пожала плечами Беллатрикс, и Гермиона хотела было выдать новый вопрос, как была остановлена, — всё, слишком много информации и потрясений на сегодня. — Расскажи мне кое-что ещё, — потребовала Гермиона, смотря ей прямо в глаза и продолжила только тогда, когда та нехотя кивнула, — Избранные? Это что-то вроде родственных душ? — И да, и нет. В принципе, люди могут обойтись без своего Избранного, но часто браки совсем несовместимых людей не происходят. Магия отвергает их. Но такие случаи редки, потому что магия большинства волшебников, как минимум, наполовину совместима. — Тогда зачем тебе я? — нахмурилась Гермиона, совсем не понимая почему Беллатрикс выбрала кого-то вроде неё. Молодую, неопытную, запутавшуюся школьницу. — Моя магия привередлива до жути. Я пробовала, и много раз, но стоило мне даже попытаться подумать о чём-то романтичном с тем или иным человеком, как я получала очень болезненный сигнал, что это не то, что нам нужно, — она снова перевернулась и нависла над хмурившейся Гермионой, — Тогда я оставила свои попытки. А потом… — Что? — встрепенулась Гермиона, чуть поднимая голову, почти сталкиваясь с Беллатрикс носом. — Стала преподавателем, и, в первый же приступ ностальгии, встретила тебя, — она улыбнулась. — То есть Астрономическая башня тоже твоё любимое место? Интересно, в прошлом туда ходило столько же парочек, как и сейчас… — Время идёт, ничего не меняется. — Как ты вообще узнала, что я твоя избранная? Вроде бы, я не замечала никаких глупых отметин, букв или чего-либо ещё, как в тех сопливых романах, — фыркнула Гермиона. Беллатрикс рассмеялась. — Наша семья проводит этот обряд время от времени, — пожала она плечами, — И после, в книге рода появляется имя твоего Избранного, то есть совместимого магически. — Что-то мне подсказывает, что я даже ещё не родилась в тот момент.. — Да, но магия играет судьбами, как кукловод, и вполне может сделать нечто подобное, — Беллатрикс наклонилась ближе и почти коснулась её губ своими. С этого ракурса глаза Гермионы были на удивление светлыми, словно карамель, —теперь, на сегодня, совершенно точно всё, — и поцеловала, не давай и шанса возмущаться. Но Гермиона и не возражала, пытаясь ответить на поцелуй как можно лучше. Хоть и выходило всё ещё не так хорошо, но Беллатрикс с большой радостью брала на себя инициативу. Грейнджер не думала о том инциденте с Уизли, как и всегда не думала о любых стычках с троицей. Не хотелось вспоминать, думать. Она вытесняла воспоминания в дальнюю коробку, фокусируясь лишь на учёбе и Беллатрикс… Ждала ли Грейнджер каких-то изменений в их отношениях? Определённо. Получила ли она их? Совсем немного. Блэк, после того, как выяснилось чуть позже вечера, уже могла себе позволить на дополнительных занятиях под самый их конец поцеловать её, но и то редко, ничего более. Конечно, гриффиндорка понимала, что всё это, чтобы не отвлекать её от учёбы, да и никто не отменял того скандала, что случился бы вскрывшись вся правда. Но Грейнджер радовалась любому времени рядом с ней, ловя взгляды Беллатрикс, искоса наблюдая за ней на уроке, в Большом зале, коридорах, везде, где встречала, и наслаждалась уделявшему ей внимания на дополнительных занятиях, когда они обе отпускали свою магию в вольный полёт. И это было также полезно при дуэли, что они проводили почти каждое занятие, и, надо сказать, с самого начала Гермиона не могла даже приблизиться к тому, чтобы победить Беллатрикс. Та была в свой истинной стихии, прекрасно маневрируя, отбиваясь и умело руководя боем. Грейнджер с жадным интересом ловила каждое её слово, а магия, наконец обретя больше свободы, прибавляла ей несколько очков для приближения победы. — Блоуапмен, Грейнджер, опасное заклятие, не относящееся к тёмной магии. И глуп тот, кто пренебрегает знаниями о нём. Во время моей работы, было не мало случаев с этим заклятием. Внутри цели образуется вакуум, окружающий воздух стремится заполнить опустевшее пространство, и тело разрывает, — она усмехнулась, когда Грейнджер нахмурилась, и решила, что наглядный пример ещё больше подтолкнёт к изучению. Направив палочку на манекен, Беллатрикс вывела замысловатый узор в воздухе, почти беззвучно произнося заклятие, которое полетело в манекен, — У тебя будет семь секунд, прежде чем жертву разорвёт. — Всего семь? — Да, — и манекен разлетелся мелкими шмотками по всему классу. Гермиона дёрнулась. — Попробуешь? — Можно сказать, нет? Я же могу лишь выучить контрзаклятие, — Грейнджер откинулась на спинку стула, а Блэк пожала, плечами восстанавливая манекен. — Грейнджер, ты зануда, — и облакотилась на свой стол, готовясь продолжить свою увлекательную лекцию. Так шли дни, недели, а экзамены становились всё ближе, и вопреки немым обещаниям, Грейнджер снова начала забывать про еду, а сон совсем не шёл. Лежать было невыносимо раздражительно. То холодно, то жарко, то просто надоедает. А мысли не успокаиваются, носятся, путаются. Гермиона съедает всё больше своих мятных леденцов, покупая ещё и ещё. Покрайней мере, она теперь не курит, но увидев сколько она ест конфет, её родители-дантисты пришли бы в ужас. Но её это не очень смущало. Гермиона лежала на боку и смаковала приевшийся успокаивающий вкус очередного леденца. Время шло, а сон совсем нет, как и много ночей до этого. Тихое сопение и гул сквозняка. Где-то свет почти полной луны просачивался сквозь оконные створки. Всё это, может, и выглядело бы по-своему завораживающим, но Гермионе хотелось кричать. В её голове эта картина так приелась, что хотелось применить обливиейт. Поэтому она, наплевав на комендантский час, сначала не создавая особого шума, достала свой бордовый свитер и единственные более менее удобные тёплые штаны. Переодевшись и в темноте на ощупь отыскав леденцов, вышла в гостиную. Гермиона поболтала с Полной Дамой, радуясь любому разнообразию своего ночного досуга. В гостиной было тепло и немного душно, и у неё чуть закружилась голова. Гермиона запихнула свою совесть куда подальше, ведь благодаря такой уловке для портрета, ей удалось выйти в коридор. Вечная промозглая сырость коридоров взбодрила. Теперь Гермиона убедилась, что сна ей ждать не стоит, но надежда на то, что прогулка поможет нагулять усталости, оставалась. И она побрела вдоль каменных стен, тихо пульсируищих магией древнего замка. Интересно, как тут училась Беллатрикс раньше? Всё так же бегала куда-то? Гермиона записала этот вопрос в свой длинный список вопросов к Блэк и решила не думать уже наконец. Из-за позднего времени она не боялась встретить кого-то из учителей, но всё же ходила спокойно и осторожно, так как в любом случае уверенной точно быть нельзя. Бесцельно скитаясь, она от скуки всматривалась в причудливые тени, кружащихся на улице снежинок. Они, зачарованные в своём причудливом танце, бегали по стене. Через долгое время, бродя по коридорам, она перестала осторожничать. — Грейнджер? — Блэк остановилась, а Гермиона врезалась в неё и чуть не упала обратно, — Какого чёрта ты не спишь? — Бессонница, — честно ответила Гермиона и, не зная куда деть руки, спрятала их в свитер, — Решила прогуляться. — И давно? — нахмурилась Беллатрикс, а гриффиндорка выдохнула. Её не будут ругать. — Последние пару недель. Я думала, что тебя уже нет в замке. — Не было бы, если бы не документы. Пошли, — она развернулась, и Гермиона поспешила за ней по коридору. — Куда мы? — Ко мне, не буду же я тебя тащить через камин Снейпа в поместье, — сказала Беллатрикс, и больше они не разговаривали по пути. Грейнджер не особо знала, радоваться ей этому или нет, но послушно следовала за Блэк. Она наблюдала за ней, как и всегда, отмечая неизменный корсет, рубашку и брюки. — Кофе? — спросила Беллатрикс, когда они оказались в её покоях. — Чай, пожалуйста, без сахара, — она села в кресло и, подняв под себя ноги, чтобы согреться, подпёрла голову руками. Беллатрикс наблюдала за этим, нахмурилась, взмахнула палочкой и разожгла камин. Гермиона благодарно улыбнулась, когда тепло пламени приятным шлейфом пробежалось по коже. Теперь она осмотрелась внимательнее, но здесь не было ничего интересного. Полки пусты, только на комоде лежат пара пергаментов, и Гермиона подумала, что где-то есть ещё, так как вряд ли бы Беллатрикс тащила их с собой. Простая неброская мебель, и всё это немного отталкивало. В любом случае она не любоваться интерьером пришла. Кстати, зачем же она сюда пришла? — Почему ты не отправила меня обратно в Гриффиндорскую Башню? — спросила Грейнджер и поспешила взять чашку с чаем, но тут же одёрнула руку, так как чуть не обожглась. — Тише, Грейнджер, — шикнула подошедшая Беллатрикс, и, взяв её руки в свои, осмотрела, — Не обожглась? Точно не болит? — Нет, нет, всё хорошо, Белла, –она улыбнулась. Руки Беллатрикс были холодными, пока в свою очередь её ладони были для профессора словно пламя. Только оно не обжигало, — Ты не ответила на мой вопрос. — А смысл? — Беллатрикс оставила руки Грейнджер в покое, но не спешила садиться в соседнее кресло, — Вряд ли бы ты спокойно уснула. — Кто знает, — пробормотала Гермиона и теперь уже более осторожно взяла чашку. Она подула, не решаясь отпить и вернула чашку на стол, — Ты же наверняка устала, зачем тебе со мной возиться.. — Я не вожусь с тобой, — она внимательно посмотрела на Гермиону, и у той побежали мурашки по коже, — Я просто люблю тебя. Грейнджер даже не поняла. Застыла, не воспринимая эти слова как правду, и не знала, что ответить. А Блэк не спешила что-либо делать, отчего-то понимая реакцию на такие смелые слова. — Мне кажется, что я тебя тоже... — неуверенно скомкано ответила Гермиона, смотря на свои руки и не зная куда деться. Беллатрикс вздохнула и снова наклонилась, только теперь чтобы взять её лицо в свои руки. — Мне не нужны твои клятвы в ответной любви. Достаточно того, что ты знаешь, — она легко и быстро коснулась её губ и, Гермиона разочарована заметила, что ей хочется ещё и ещё. — Белла, как же это сопливо, — заметила Гермиона, и тут же была придавлена телом Беллатрикс. Самая приятная тяжесть в её жизни, и самая изящная, к тому же. Гермиона потянулась за поцелуем, теперь уже намного жарким и, насколько она вообще могла, взрослым. Сейчас для неё это было красноречивее любых слов. Беллатрикс ответила рукой, нагло шарясь под одеждой и коленом дразня меж бёдер. Гермиона рвано вдохнула воздух и чуть застонала ей в губы. Выгибалась от прикосновений, таких холодных рук, морозящих тёплую кожу. И не понимала, как в таком тёплом помещении её руки оставались холодными, словно на них не действовали никакие законы мироздания... от мыслей отвлекла их виновница, в контраст касаясь горячими губами шеи. — Видит Мерлин, Грейнджер, я пыталась держать себя в руках, — прошептала на самое ухо Беллатрикс, опаляя кожу почти жгучим дыханием, — Но ты просто не даёшь мне покоя, сидишь в моей грёбаной голове. — Ты меня мучаешь, — простонала Гермиона и, как можно глубже, вдохнула тот самый обескураживающий, томный запах чего-то пряного и лесного, желая чтобы он отпечатался в лёгких. — Мы в школе, я твой профессор, — уже почти шипела Беллатрикс, но совсем не от гнева. — Неужели ты та, кто следует моралям? — Я тебя сейчас трахну прямо на этом кресле, если ты не... –остальное она недоговорила, так как Гермиона жадно поцеловала её, показывая свои истинные желания. Будто осмелев, Грейнджер сама притянула руками Беллатрикс за талию ещё ближе, и та усмехнулась в поцелуй, —Ты правда хочешь этого прямо сейчас? — А не видно? а‐а, –взвизгнула Гермиона, когда Беллатрикс с удивительной лёгкостью подхватила её на руки. Грейнджер не заметила, как они пришли в спальню и вот, она уже лежит на идеально чистых простынях. Беллатрикс с помощью простенького заклятия сняла с Гермионы свитер. Молочная, бледная кожа была само, что ни на есть совершенство, и губы Беллатрикс коснулись шеи, чуть ниже ключиц и везде где вообще только можно достать. Гермиона ощущала каждое касание, будто усиленное в стократ, и выгибалась им навстречу. Мысли расплылись в неясную кучу. Надо ещё — больше, ближе. И Беллатрикс тоже. Гермиона выгибалась, подставляла всю себя под желанные руки. Хотелось, чтобы они были везде, даже в глубине души. И наблюдала, еле различая, как длинные тонкие пальцы скользят вдоль её кожи, задевают соски на груди, лаская их и убегая дальше: такие бледные и холодные, чуть красноватые, на её тёплой, жёлтоватой коже. Как пухлые, почти вишнёвого цвета, губы касаются каждого изгиба, совершенно неизменно мягко. Гермиона тянет свои руки и отчаянно хочет поцеловать, облизнуть, наверняка, довольно приятную на вкус кожу. И Беллатрикс даёт ей такую возможность, притягивая на свои бёдра. Пальцы бегают по её корсету в отчаянных попытках развязать, и Беллатрикс помогает, неспешно целует, и усмехается, когда та, наконец, дорывается до желанного с нескрываемым восхищением. Она наблюдала почти детский интерес в светлых, ярких глазах Гермионы, её руки были такими жарким, что одно их прикосновение сводило с ума. «Чертовка» — думала Беллатрикс, пытаясь сдержать стоны от действий своей Избранной, что хоть и неумело, но старалась найти те невидимые точки удовольствия. Пытаясь вернуть себе голову, Беллатрикс меняет положение так, чтобы нависать над Гермионой и смотреть прямо в её глаза — туманные, полные возбуждением и чем-то сверх её понимания. Руки спустились ниже, всё тем же заклинанием, снимая штаны и бельё. Гермиона на секунду замерла, а Беллатрикс, смотря в её глаза, аккуратно проникла пальцем в мокрую промежность, чуть прищурившись, наблюдая как она вздрагивает и постанывает. Гермиона прикрыла глаза, и Беллатрикс, усмехнувшись, добавила ещё один палец, вызвав новый стон. Гермиона стонала и мычала что-то нечленораздельное ей в шею, покусывая кожу. А Беллатрикс шипела, ускоряла темп не давая ей опомниться, надавливала, водила пальцем по клитору и тоже стонала, пытаясь создать хоть какое-то трение. Тела будто поместили в огонь, что стремительно поглощал их. Гермиона выгнулась всем телом и зажмурилась от внезапной волны умопомрачительного удовольствия, пробегающего по всему телу. Со стоном Беллатрикс довела себя до пика, так как иначе она могла бы сойти с ума. Она судорожно выдохнула и увлекла Гермиону в поцелуй, на что получила лишь ленивый ответ. — У меня есть странное ощущение, что ты делала это раньше, — невозмутимо пробормотала Беллатрикс. Она смотрела как Гермиона медленно осознаёт её слова и расплывается в мягкой улыбке. — Думаю, мой опыт с Уизли‐младшей не считается? — она еле-еле нашла силы, чтобы выгнуться в спине и прижаться ближе, — там было не больше глупых поцелуев, ты намного лучше. — Приятная лесть, Грейнджер, — Усмехнулась Беллатрикс и рукой придержала её. — Гермиона, — нахмурилась она, — я с тобой сексом занялась, а не заклинание учила. — Куда делась мисс стеснительность? — откровенно развлекалась Беллатрикс, и Гермиона закатив глаза, поцеловала её, вновь увлекая в их личное безумие.