Немецкий дом

      Ограбление близилось к своему завершению. Время неустанно поджимало отстающие команды. Уорспайт все-таки вернулась на кухню, велела проверить каждый ящик, каждую банку с приправами и каждую кастрюлю с едой, но все без результата.       В конце концов Айова сумела догадаться, что последними зубом владела команда КГБ. Нервные британки, которые гремели посудой, говорили сами за себя. Айова с нуля попыталась восстановить маршрут Гангут за весь день, проверить любые возможные места. Салмон даже повторно в вентиляцию залезла, но не нашла ничего, кроме тройки дезориентированных голубей, которых, по требованию белой Катори, ей же пришлось ловить и вытаскивать.       До окончания ограбления оставалось меньше десяти минут. Гангут с наслаждением наблюдала за соперниками, которые готовы были кусать себя за локти. С минуты на минуту должна явиться Акацуки, и Гангут услышит заветные слова:       — Зуб пропал!       Гангут не просто резко выпорхнула из облаков, она буквально свалилась, разбившись о твердую поверхность суровой действительности.       — В каком смысле, пропал?!       — Его там нет! — сказала Акацуки другими словами.       Гангут не поверила. Ее план был идеален. Она даже поставила Литторио, Рим и ди Кавур следить за всеми, кто входит и выходит из комнаты. Никого, кроме представителей AKB48 и самих исполнителей, там не было. И если Литторио и Рим имели свойство быть безответственными разгильдяками, то ди Кавур вполне заслуживала доверия.       Но даже так шанс того, что кто-то прознает про местонахождение зуба, был практически ничтожен. Еще меньше вероятность — что кто-то сумел обыскать всю комнату, пока AKB48 готовились к выступлению.       — Ты уверена в этом? — Гангут схватила Акацуки за плечи. — Ты уверена, что помнишь, где оставила зуб?       — Да! — чуть взвизгнула Акацуки, когда Гангут ненароком усилила хватку. — Там даже след от липкой ленты остался!       Это звучало убедительно. Гангут сочла, что правильным решением будет поверить Акацуки, тем более, ей доверяет Верный. В выборе союзников Товарищ Маленькая всегда была более ответственной, чем Гангут.       Гангут извинилась и отпустила Акацуки. Оставался лишь один вариант, каким бы невозможным он не казался. Кто-то из соперников раскусил план Гангут и похитил зуб. Неважно, каким образом это провернули: кто-то подсматривал из-за укрытия или заранее пометил зуб радиоактивными изотопами. Самое важное, кто это сделал.       Гангут посмотрела на представителей ЦРУ и МИ-6. Обе команды стояли в стороне друг от друга. Их лидеры что-то обсуждали со своими помощниками. Гангут взглянула на большие часы, которые висели над входом в зал. До конца игры оставалось меньше пяти минут. Вариантов не было — придется идти в лобовую атаку.       Но как только Гангут ушла от Акацуки, чтобы лично во всем разобраться, Айова и Уорспайт тоже оставили свои команды и вышли ей навстречу.       — Что же, игра почти кончилась, — сказала Гангут, встретившись с ними с глазу на глаз.       — Ты права, — надменно ответила Уорспайт. — Тик-так.       — И кто же заполучит зуб Тома Круза? — с вызовом спросила Айова.       — Ты ведь знаешь, что это не зуб Тома Круза, — с раздражением напомнила Уорспайт.       — А мне плевать, что вы считаете.       — Какая же ты самоуверенная, — с любопытством подметила Гангут.       Гангут переводила взгляд с Айовы на Уорспайт, пытаясь понять, кто из них ведет себя наиболее надменно. Зуб должен быть у того, кто наиболее уверен в себе.       — Я ЗАПОЛУЧУ ЭТОТ ЗУБ! — в один голос заявили все трое.       И тут же растерянно замолчали.       Первой пришла в себя Уорспайт:       — Опять за свое, Гангут? Думаешь, мы купимся в этот раз? Айова, держи ее крепче.       — Только дура решит, что этот блеф сработает снова, — ответила Гангут прежде, чем Айова успела сделать шаг в ее сторону. — Например, Айова.       Уорспайт помедлила, словно раздумывая над словами Гангут.       — А может, это Уорспайт от себя подозрения отводит? — неожиданно выдала Айова.       Теперь растерялась Гангут. Слова Айовы действительно имели смысл. Ведь именно Уорспайт первой выдвинула обвинения.       — Время вышло! — прозвучал со сцены голос Шпее, разрушивший последние надежды. — Зуб у нас!       Гангут, Уорспайт и Айова синхронно обернулись. Рядом со Шпее стояла Бисмарк. В высоко поднятой руке она держала куб из прозрачной синтетической смолы с желтоватым зубом внутри.       Айова наигранно засмеялась и направилась к подъему на сцену.       — Что ж, полагаю, все кончено, — произнесла Айова, растягивая губы в широкой улыбке. — Все это время мы с Бисмарк водили вас за нос!..       — Ты тут вообще ни при чем, — сказала Бисмарк, вынудив ее остановиться на первой же ступеньке. — Немецкий флот действовал независимо, и эта победа только наша.       Ее заявление прозвучало как гром средь ясного неба. Игроки и зрители ожидали чего угодно. Вернее, победы кого угодно из трех условленных фракций. Три фракции, которые постоянно соперничают друг с другом даже вне этого соревнования. Все ждали повторной победы КГБ или МИ-6, или же что ЦРУ каким-то образом вырвется вперед. Но немки, которые всегда отличались хладнокровием и вообще должны были лишь помогать одной из команд, внезапно объявили о своей независимости и предъявили права на победу. Такого никто не ожидал.       — Нет же! — Айова раздосадовано топнула ногой. — Так нельзя! Мы в одной команде!       — Тогда тебе не стоило тратить две тысячи долларов из нашего бюджета на зуб случайного человека, — Бисмарк смерила ее строгим взглядом.       — Это зуб Тома Круза! — не отступала от своего Айова.       — Тогда зачем выступать независимо? — не понимала Уорспайт. — Почему бы не отдать зуб кому-то из нас?       — Да, это наши разборки! — подтвердила Гангут.       Бисмарк смерила обоих холодным взглядом. Без лишних слов стало ясно, что ни с кем сотрудничать она не собиралась.       — Уорспайт и Арк Роял использовали Граф Шпее, чтобы следить за мной, — заявила Бисмарк, оставив британок гадать, в каком месте и когда их план, который стартовал больше двух лет назад, дал слабину. — К слову, когда за зубом явилась поддельная Айова, Граф Цеппелин ее моментально раскусила.       — Ладно, мы поняли! — перебила Гангут. — Ты обижена на Айову и Уорспайт. Но я-то тут при чем?       Бисмарк переключила свое внимание на нее. Ее взгляд нисколько не изменился. Он оставался все таким же холодным, беспристрастным и совершенно недружелюбным. Гангут нервно сглотнула, готовясь ловить обвинения в свою сторону.       — А ты взломала мой аккаунт и от моего лица договорилась, чтобы AKB48 приехали раньше срока, — ответила Бисмарк. — Хорошо хоть мне перезвонили их представители, чтобы все уточнить, не то бы разразился скандал.       — Но ты не стала ничего исправлять, — обратила внимание Гангут.       Бисмарк согласно покачала головой.       — Я решила, что это будет идеальная возможность преподать урок вам троим. Поэтому мне нужна была помощь AKB48.       Внезапно взгляды зрителей оказались обращены на человека, который только что вышел на сцену. Гангут его узнала — это был менеджер AKB48. Но судя по растерянному лицу Бисмарк, даже она была удивлена его появлению. Коротко представившись, менеджер неожиданно для всех заявил:       — Я рад, что госпожа Бисмарк использовала наш план.       На секунду Бисмарк опешила.       — При всем уважении, и я безмерно благодарно за вашу помощь. Но вы просто разрешили нам обыскать помещение.       Менеджер понял, что его трюк не пройдет, но не стал препираться. Он послушно смолк и отступил назад, позволяя Бисмарк все объяснить.       — Я поняла, что Гангут хочет использовать AKB48, чтобы спрятать зуб, но для этого необходимо, чтобы она завладела зубом. Я попросила Цеппелин подыграть любым попыткам стащить зуб у американок. Мне пришлось рискнуть и надеяться, что советские смогут выкрасть зуб у британок. К счастью, Гангут не подвела. Тогда я обрисовала менеджеру AKB48 нашу ситуацию, и попросила его дать нашей Макс форму техников и позволить ей обыскать помещение. Это заняло какое-то время, но в итоге зуб у нас!       Бисмарк раскинула руки в стороны и, закрыв глаза, потребовала, словно маленький ребенок:       — А теперь наградите меня! Хвалите меня!       Адмирал вышел на сцену. Как и в прошлые оба раза, Адмирал собирался лишь пожать Бисмарк руку и назвать ее чемпионом, но неожиданно в стороне раздался требовательный кашель. Граф Цеппелин протягивала ему серую фетровую шляпу и солнечные очки-авиаторы — классические атрибуты шпионов в кино.       Адмирал намек понял. Он снял с головы Бисмарк фуражку, заменив ее фетровой шляпой, а на нос девушки аккуратно нацепил солнечные очки. Когда все атрибуты победителя оказались на своих местах, Бисмарк сама протянула руку для рукопожатия.       — Поздравляю с победой, Бисмарк, ты молодец, — похвалил ее Адмирал.       Губы Бисмарк еле заметно задрожали, словно в слабых судорогах. Бисмарк всеми силами старалась не расплыться в глупой улыбке.       — Думаю, теперь нам нужно сменить чемпионское имя, — на секунду задумался Адмирал. — Отныне — немецкая разведка самая лучшая и сообразительная!       Зрители и участники команд поприветствовали нового чемпиона аплодисментами. Все решили согласиться со столь неожиданным, но интересным результатом. Все, кроме одного линкора.       — Это нечестно! Нечестно! — обиженно кричала Айова. — Британки и советские уже были чемпионами! Мы должны были победить по закону жанра!