Всё так, как должно быть

Слэш
NC-21
Завершён
88
автор
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
88 Нравится 3 Отзывы 20 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
В собственном геройском офисе Тодороки Шото часто чувствовал себя неуютно. Сказывалось и отсутствие привычной загруженности — организованные менеджерами секретари и помощники оперативно лишали его возможности поработать с бумагами, опросить свидетелей или потренировать стажеров. На любую его попытку избавиться от скучной монотонной действительности вежливые коллеги сладко улыбались и сообщали, что всё уже сделано, разобрано и приведено к порядку. Вычищено до идеального, под стать всему офису, блеска и лоска. Шото нашел для себя только одно развлечение — стул. Дорогой, полный всевозможных настроек стул, обшитый светло-голубой тканью. В противовес мрачному офису Старателя, полному дерева и темных, почти черных расцветок, Шото позиционировал себя как героя, стремящегося к легкости, и весь офисный интерьер был светлым, мебель не загромождала пространство, и отличалась функциональностью. Вздохнув, для уверенности еще раз уточнив у секретарей, не грабит ли кто случайно банк неподалеку, может, пристает к прохожим с вымогательствами или еще как-то влияет на обстановку в городе, и получив очередной вежливый отказ, Шото растекся по спинке стула. До конца вечера его новым развлечением станет игра «не упади» — в прошлый раз он раскачался за пять минут так сильно, что всё же вылетел со стула, но не перевернул его. В этот раз Шото решительно нацелился победить и слететь на пол только со стулом вместе. Он уже почти достиг цели, когда услышал, что этажом ниже раздался глухой хлопок. Спустя те несколько секунд, которые Шото бежал к двери, сработали датчики дыма, сигналя на всех этажах. Обрадовавшись, что нашелся безумец, рискнувший вломиться в геройский офис, Шото распахнул дверь. Начальник секретариата, его личный менеджер — суровая и невозмутимая девушка Сакураи, чем-то похожая на его бывшую одноклассницу Момо, с причудой морской пены, только покачала головой. — Всё еще никаких происшествий. — Но я слышал взрыв! — Он идет сюда. Шото вопросительно приподнял брови, но когда из-за дверей донеслось грубое: «И я надеру ему задницу сперва, а потом чашечку кофе!!!», даже улыбнулся. Бакуго пришел его навестить. — Пропустите его, — он повернулся к Сакураи, — и сперва всё же кофе, а потом не беспокойте. Сакураи молча кивнула, а Шото поспешил в кабинет, привел в легкий беспорядок бумаги на столе, чтобы не выглядеть унывающим со скуки идиотом перед любимым человеком. С Бакуго Кацуки, сейчас известным как Динамайт, они, вроде как, были парой. Шото не был уверен — встречаться они начали не так давно, Бакуго до последнего ставил свою геройскую сущность выше гейской, что не мешало ему, впрочем, заигрывать с Тодороки при каждом удобном случае. Но Тодороки умел ждать, да и заигрывания у Бакуго были забавными. Эдакая варварская романтика, разве что дубиной по голове не бил и за волосы к себе не тащил. Шото подозревал, что у них с романтикой и сексом всё было сложно до сих пор лишь потому, что Бакуго гордость не позволяла вставать на колени — в других позах всё у них было очень даже хорошо, но вот с классикой как-то не складывалось. Впрочем, Шото не был против разнообразия и креативных подходов, он открыл для себя много новых необычных мест и способов применения мебели в доме с начала их бурного романа. Бакуго влетел в дверь и сходу обозначил цель визита: — Сраный Деку! Чудила, блядь! Разгребай за ним по всей Японии! И, насупившись недовольно, рухнул в гостевое кресло. Шото отложил бумаги (обычные черновики, в которых он утром рисовал встреченных по пути к офису котиков), и вопросительно приподнял брови. В дверь постучали. — Ваш кофе, — Сакураи внесла поднос с чашками и напитками, смерив недовольным взглядом Бакуго. Он, мрачно уставившись исподлобья, пробубнил в ответ: — Спасибо, — и отвернулся. Сакураи была одной из немногих, при которых Бакуго не приходилось вести себя сдержанно, а она, в общем-то, и не боялась Бакуго. Шото нанял ее сразу же, как увидел за препирательством со Старателем, где Сакураи, тогда еще стажерка в офисе отца, доказывала ему свою точку зрения, совершенно не боясь ни языков огня, ни тяжелых взглядов. — Так что там с Изуку? — Шото подтянул к себе одно из шоколадных печенек с подноса. — Этот недомерок тебе еще не звонил, да? — Бакуго хмыкнул, шумно отпивая кофе, скривился и всё же бросил туда кубик сахара. — Что-то с последствиями его программы по работе с героями-нелегалами. Говорит, вал заявок, один не справляется, а согласовывать через менеджеров ему некогда. Зовет помогать вот прямо сейчас. Большеглазая, енотка, лягушка и очкарик уже согласились, остальные тоже вроде как графики перестраивают. Говорит, даже Шинсо и Монома подтянулись. Можно, блядь, подумать, что заняться нам тут больше нечем! — раздраженно взмахнул рукой Бакуго. Шото промолчал — ему действительно было нечем больше заняться. Бакуго хотел продолжить свою речь, но его прервала мелодия входящего звонка. Он прищурился, внимательно наблюдая за Шото, достающим телефон из внутреннего кармана. — Деку? Сча затрет свою тупую просьбу. Удачи. — Изуку-кун, — кивнул Шото и принял звонок. — Слушаю. Бакуго раздраженно повел плечами и шумно отпил кофе. — Тодороки-кун! — радостно отозвались из трубки на весь кабинет. — Тут такое дело! Мне очень нужна твоя помощь. Я сейчас в региональных поездках, и мне нужны представители в Токио. Рассчитываю на тебя, и что уговоришь Кач-чана. Шото открыл рот, чтобы вклиниться и передать возражения Бакуго, но тот вдруг знаком показал молчать и сполз с кресла на пол. Заинтригованный, Шото прикрыл микрофон ладонью и шепнул: — Ты куда? Бакуго шикнул, подтянул штаны и пролез под экраном стола. Шото почувствовал, как легко сбежали по спине мурашки, когда светлая, коротко остриженная голова показалась под столешницей с его стороны. Бакуго, коварно ухмыляясь, раздвинул его ноги и устроился на полу между них. Шото тяжело сглотнул. Речь Деку, искренняя, с высокими нотками, отошла на задний план. Всё внимание теперь сосредоточилось внизу, где Бакуго, многообещающе улыбаясь, терся щекой о его бедро. — Тодороки-кун? — переспросили на том конце. — Да. Я… — начал Шото, собираясь сбросить звонок, но Бакуго вцепился в его бедро рукой и жестом приказал продолжать. Шото тяжело вздохнул: — Извини, я, кажется, отвлекся. Так что я должен сделать? Бакуго выдернул его ремень из петель, бесшумно потянул вниз язычок молнии, и Шото снова устремился мыслями как можно дальше от разговора. Прямо вниз, вместе с прильнувшим к паху жаром, когда Бакуго осторожно задрал рубашку и потерся носом чуть ниже пупка. Шото поерзал, чувствуя, как натянулись на ягодицах ремни, держащие края рубашки, и больно впились в кожу, возвращая ему способность думать и реагировать на голос в трубке. Вяло поддерживая разговор, он прижал телефон плечом и привстал на стуле, чтобы Бакуго мог спустить с него брюки. Стул тут же опасно крутанулся под задницей, и Шото неловко переступил на месте, надеясь, что ни Сакураи, ни Изуку не решат вот прямо сейчас связаться через видео или как-то еще помешать процессу. С другой стороны, Сакураи была девочкой умной, и если Тодороки сказал не беспокоить, то она наверняка уже не просто переключила весь офис на себя, но и вышла из приемной. Не первый день работала, а Бакуго не первый раз выделывался со своей любовью пощекотать нервы и потрахаться на адреналиновом приходе от опасной ситуации, но оба умело придерживались позиции «меньше знаешь — крепче спишь» в неловкие моменты. Бакуго не стал ждать особого приглашения: потянул резинку трусов вниз и длинно мокро облизал живот от пупка к паху. Шото вздрогнул. Сидеть стало неуютно, и он вытащил одну ногу из штанины, чтобы шире расставить колени. Бакуго выдохнул жарко, не без удовольствия наблюдая, как Шото поджимает живот и сползает к нему поближе, бросая умоляющий взгляд. Бакуго любит дразниться, и Шото обязательно отомстит ему по-своему, но не сейчас. Сейчас он подкидывает бедра вверх — слегка, больше намеком, чем движением, но Бакуго понимает его. Достает его член, уже потяжелевший, коротко лижет головку, оттягивая назад кожу, обхватывает губами до самой уздечки и медленно, втянув щеки, забирает почти целиком в рот. Обжигает дыханием, смотрит снизу вверх. Шото ловит взгляд — горячий, плывущий, от него кожу обжигает и морозом и жаром одновременно, и это даже не сбой собственной причуды, нет. Шото знает, что это его привычная реакция на контраст дикого характера Бакуго и нежных прикосновений, коротких поцелуев в низ живота, пока рукой он растирает собственную слюну по всему члену и жарко, хрипло дышит, зарываясь носом в колкие короткие волосы вокруг основания. Шото покрепче цепляется за трубку свободной рукой — вторую берет Бакуго и кладет себе на макушку, прежде чем вновь забрать член в рот, задавая сперва свой ритм, насаживаясь до самого горла. Он то пропускает головку скользить по языку, то наклоняет голову, языком подталкивая ее в щеку, и Шото жмурится от того, как бархатисто-приятно, горячо и влажно. Бакуго замечает. Усмехнувшись — по члену пробегает вибрация, Шото коротко ругается сквозь стиснутые зубы, беззвучно — тот замирает. Шото, уже даже не стараясь втягиваться в монолог Изуку по ту сторону трубки, кладет руку на затылок Бакуго, собирает в кулак светлые пряди и тянет его на себя, медленно, но не давая отстранится. Его пробирает крупная дрожь, их обоих, когда Бакуго едва не давится слюной, но пропускает член в горло, расслабившись и упираясь носом в живот. Похлопав Шото по бедру, чтобы ослабил хватку на затылке, Бакуго сам отстраняется, рвано вдыхает побольше воздуха и вновь опускается ртом до основания. Шото смотрит, как он хмурит брови и прикрывает глаза, стараясь продержаться подольше, и невольно облизывает пересохшие губы. Бывают дни, когда он раскладывает так Бакуго, заставляя его цепляться за простыни на кровати, а иногда — вот как сегодня, Бакуго балует его. Шото надеется, что не пропустил важную дату или событие, в честь которого мог бы заслужить дополнительную награду глубоким минетом, и что тот просто проявляет свою спонтанную любовь. Бакуго резко отталкивает его от себя, кресло скрипит, он утирает рот — потемневшие, припухшие губы. Шото хочется целоваться, но он вынужден все еще поддерживать этот бесполезный разговор, хоть и согласен позже на любую работу — да пусть и снова возиться с детьми, только освоившими причуды, лишь бы уже повесить трубку и целиком посвятить себя любимому человеку. Бакуго смеется, показывает язык и подмигивает, приоткрывает рот послушно. — Чтобы тебя так драли, как ты себя ведешь, — шепчет ему Шото недовольно, и хотя Изуку в трубке переспрашивает что-то, он отрицательно мычит, подвигая стул обратно. Бакуго ждет. Закрывает глаза, сложив руки на коленях. Шото встает, подходит к нему вплотную, обводит рукой губы, кладет на язык пальцы — горячо. Ждет. Бакуго послушно облизывает каждый, посасывает, с пошлым влажным звуком выпуская их изо рта и встает. Шото замечает, как недвусмысленно у него натянута ширинка, и как дрожат руки, пока Бакуго раздевается, убирает со стола бумажки и всякую мелочь, и прогибается в спине, устраиваясь на столешнице. Бросает на него взгляд через плечо — дерзкий, самодовольный, будто не он тут стоит с голой задницей и предлагает себя трахнуть посреди рабочего дня в кабинете одного из ведущих героев современности. — Понял, Изуку-кун. Я приеду, как только освобожу свое расписание. Как можно раньше, да, — выдыхает он в трубку, хотя ни черта не понял и даже не пытался. Прощается он скомкано: Бакуго вздрагивает, ерзает по столешнице, пока Шото медленно и методично растягивает его, сам движется навстречу, и держаться у обоих совсем нет ни сил ни желания. Сбросив, наконец, звонок, Шото отключает телефон. Свобода действий пьянит. Он роется в ящике стола, ища презервативы — с таким партнером будешь под рукой хранить всё, от бинтов до резинок, никогда не зная, чем в следующую минуту займешься. Протягивает один Бакуго — не хватало еще персонал смущать уборкой, второй раскатывает по себе. — Как там, говоришь, меня должны? — смеется Бакуго, покачивая бедрами перед ним. Шото фыркает в ответ, подбирает в ладонь немного причудного жара и шлепает его по ягодице — тяжело, с оттягом. Бакуго заметно вздрагивает, приподнимается на локтях, ругается. Шото шлепает еще раз, смотрит, как растекается красным пятном отпечаток ладони на заднице и оставляет третий след поверх резким, коротким замахом. — Как-то так, — улыбается он, и приставляет головку ко входу, растирает его пальцем и давит, проникая внутрь. Медленно, но уверенно, пока не входит весь. Бакуго замирает. Даже комментировать перестает, только шумно дышит, прикрыв глаза. Шото плавно покачивает бедрами, мелко толкается в него, пока дает привыкнуть, и как только Бакуго опускается на стол, задирает на нем футболку, чтобы придерживать за бока и двигаться так, как хочется: с силой, рывками. Бакуго не сопротивляется, только шипит, когда бедра задевают край стола, и тихо стонет от удовольствия, то вскидывая голову, то опускаясь щекой на стол: возбуждение накрывает обоих тяжелой волной, раскаляет до предела. Кажется, будто в кабинете душно, вязко от жара, который плавит кровь и заставляет дрожать. Шото опускается ниже, ложится всем телом, продолжая вбиваться в Бакуго, покусывает его за загривок и облизывает. Не выпускает, не дает ему двигаться — только сильнее и глубже входит, потому что слишком долго ждал и терпел все его выходки и Бакуго заслужил небольшое наказание и пару синяков на бедрах и талии. Он останавливается, только когда Бакуго начинает ругаться, упрашивать, хоть и тихо, дать ему кончить. — Только со мной, — предупреждает его Шото, перехватывает под грудь и поднимает, тащит на колени, пока опускается в кресло. Сидушка тяжело прогибается, но стоит лечь на спинку, как оно покачивается. От неожиданности Шото сжимает руку на груди, стискивает его, толкается с силой бедрами и Бакуго глухо стонет, выгибается так, что почти ложится ему на плечо. Шото покусывает его за ухо, теряет терпение и ритм — движется грубо, не дает Бакуго опустить руки или подрочить самому себе — удерживает его запястья, другой рукой приподняв одну ногу под колено. Бакуго выворачивается, не вставая с него, меняет позу — оказавшись лицом к лицу, тут же утягивает в глубокий поцелуй и теперь движется сам, цепляется за плечи и кусает в губы. Шото кончает первым. Стискивает Бакуго за талию, опуская на себя до конца и держит, с силой кусает в ключицу, пока тот рычит и вздрагивает. Бакуго накрывает почти сразу, как только Шото, утонув в мягкой волне оргазма, медленно поглаживает его по спине и сжимает-разжимает руки на ягодицах, мурлыкая что-то ласковое и любящее. В процессе с разговорами у них не клеится, Бакуго по натуре еще тот варвар, и секс с ним всегда дикий, на уровне животных инстинктов, с короткой прелюдией. Но стоит обоим кончить, как начинается любимая часть Шото, длинная, полная ласковых объятий, поцелуев и милых любящих разговоров. — Доволен? — он улыбается, легко дует в мокрый светлый висок, покачивая обоих в кресле. Двигаться больше не хочется, хочется вплавить Бакуго в себя, нести признания в любви и всякую сопливую романтичную чушь, но Шото сдерживается. — Охуительно, — соглашается Бакуго. Он рисует пальцами завитки у Шото на груди и иногда поднимает голову, чтобы поцеловать его в уголок губ или поводить носом по щеке. — Только кофе остыл. Я бы сейчас выпил чашечку. Где эта твоя наглая? — Ну штаны надень, — фыркает Шото, — и дай мне минутку привести себя в порядок. Перекрутил своей задницей мне все застежки и белье. — А ты не наряжайся на работу как проститутка в подтяжках, — отбривает его Бакуго, но беззлобно. Он эти подтяжки, ремни и зажимы на Шото просто обожает, даже на своем геройском костюме гранаты носит на гартерном подвесе. Шото позволяет им понежиться еще несколько минут, прежде чем осторожно помогает Бакуго встать с колен. Кресло жалобно скрипит, и Шото чувствует, что наконец-то сломил своего врага — будет повод купить что-то новое в офис и выслушать ворчания Сакураи по поводу незапланированных трат. Презервативы, салфетки остаются в мусорке смежной комнаты — неприметной зоны отдыха, в которую можно входить только самому Тодороки и его близким, даже персоналу запрещено туда приближаться. В дни, когда бывают поздние патрули, или, как сегодня, Бакуго навещает его, они пользуются этой маленькой комнаткой отдыха с удобным диванчиком для сна и развлечений или на пару толкаются локтями в компактной душевой, угрожая друг другу диетами и суровыми тренировками, как в школьные годы. Бакуго, в свежей футболке, немного не по размеру — ну, он один почти не вырос с выпуска, только в плечах набрал — уже вернулся в гостевое кресло и читает что-то из журналов, оставленных секретарями. Шото зажигает ароматическую лампу, хотя и проветрил комнату — просто под настроение. Ждет, пока легкий сладкий аромат окутает помещение, и вызывает по связи Сакураи, просит повторить два кофе. — Так что насчет Деку и его тупых идей? — спрашивает Бакуго, стараясь не крошить шоколадным печеньем на брюки. — Кажется, я согласился за тебя и себя, но не понял, на что, — признает Шото спустя минуту безуспешных попыток вспомнить, о чем был разговор. Бакуго смеется. Шото улыбается, подперев щеку рукой и любуется этим смехом. В его офисе наконец-то уютно, тепло и спокойно, ведь всё так, как должно быть.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.