— Хочешь узнать главный секрет небес, Вики?! — яростно взревел Мальбонте. С его голосом земля дрогнула, будто по ней пробежал невидимый импульс. Этот же импульс прошёл и сквозь ошарашенную бессмертную, и её крылья встрепенулись, передавая весь накативший ужас владелицы. Совсем не церемонясь полудемон развернул одним резким движением напуганную до безумия Вики, и готовая сопротивляться девушка раскрыла рот в возмущении, но всплеск невыносимой боли пронзил всё тело изнутри вместе со словом, вырвавшимся из уст Мальбонте. Словно бы от удара меча, Вики так и замерла с застывшим криком поразившей боли и отчаяния, пока глаза медленно накрывала зловещая тьма. Она приближалась, призываемая властным голосом позади. Мальбонте чётко проговаривал слова на неизвестном ей языке, и от того звучали они наиболее жутко, а вместе с тем Вики не могла ни говорить, ни двигаться, ни нормально дышать, даже вскрик, застрявший в горле, не мог вырваться на свободу, терзая изнутри нарастающим комом, который Вики с каждой секундой хотелось выплюнуть, но всё, что она могла делать: отчаянно наблюдать, как темнеют краски мира, как набегает липкий туман вместе с шёпотом тысячи голосов адского хора.
Последнее резкое слово, как заключительный взмах дирижёра, всё смолкло и исчезло, и воцарившаяся пустота испугала своей пульсацией, но самым страшным в ней был приближающийся шёпот неизвестного существа:
—
Иди ко мне… Я так долго этого ждал…
Когда Вики поняла, что умеет двигаться, то первым делом засопротивлялась: тот ужас, что накатил на неё, та боль, что поселилась внутри, не уступала место ни единой трезвой мысли, так что первый порыв в такой ситуации оказался из ряда «бей или беги», но крепкие руки Мальбонте только сильнее сжали её, не отпуская. В этот момент полудемон не чувствовал ни жалости, ни сострадания к девушке, что словно угодившая в паутину бабочка билась в предсмертных конвульсиях, пока хищник с грацией дикой кошки подползал всё ближе и ближе, упиваясь страданиями жертвы. Место, в котором она оказалась, представляло из себя полную противоположность покоев Шепфа. Там она чувствовала себя в полной безопасности, все тревоги и страхи испарялись, уступая место покою да трепету пред всемогущим существом, но тут все негативные ощущения наоборот вернулись к ней с утроенной силой, проворачивая все внутренности через мясорубку страданий. Сейчас Вики казалось, что она лопнет от тёмной силы, что притаилась в этих местах. И самое болезненное в сложившейся ситуации — то, как безразлично Мальбонте наблюдал за её трепыханиями. Да, она сама виновата: захотела узнать то, о чём сотню раз пожалеет, а, может, и тысячи, но без истины ей не вырваться из переплетения двух дорог, как бы сильно она этого не желала.
— Смотри же, Вики, смотри, — с пугающим восхищением шептал на ухо Мальбонте, — Ты чувствуешь
это? — его вкрадчивый голос переходил на безумные нотки, словно вот-вот и полудемон сорвётся на хохот, — Здесь… Здесь я провёл та-а-а-ак много времени, что познал нечто, сильнее самого Шепфа. Нечто, от чего он себя запер. Нечто, чего он боится. Знаешь что это, Вики? Знаешь?! — он повторял слова, становясь совсем безумным: это место влияет на него совсем не в лучшую сторону, обнажая всю чернь его худшей стороны, и Вики не могла поверить в то, что слышит, как и в то, что чувствует.
В надежде найти опровержение своим мыслям, Вики запрокинула голову назад, и её взгляд поймал хищный блеск в полностью чёрных глазах. В них не было ни частички от Бонта, которого знала Вики, в них не было того Мальбонте, который может быть нежен и ласков, в них не было ни-че-го, что могло дать маленькую надежду на лучшее. И Вики разревелась, обмякла, как тряпичная кукла, и заверещала, как бескрылая птичка, что знает, что вот-вот умрёт, но не желает в это верить:
— Нет-нет-нет-нет, — исступленно шептала Вики, и её дрожащий голос срывался на истерические нотки, — Нет! Нет!
Зажмурившись сильнее, Вики отрицательно качала головой, брыкалась из последних сил, но вскоре почувствовала, как ярость словно атомная вспышка, прошлась сквозь неё, а сам Мальбонте дико зарычал. Он грубо дёрнул её вверх, сжал лицо до болей в щеках и заставил смотреть вперёд.
— Нет?! Нет?! Что «нет», Вики?! Разве ты не этого хотела?! — его голос проникал сквозь сознание, резал его на части безжалостно, так что невольно Вики повиновалась. Лишь бы не вызвать новую вспышку гнева. Ей было до безумия больно видеть его таким…
Между тем пульсация усилилась, прокатилась дрожью по фантомной земле, а затем тьма стала обретать форму: в её центре засияло огненно-красное сердце, а обволакивающая рябь трансформировалась в то самое нечто из слов Мальбонте. Спиной Вики чувствовала, как трепещется в возбуждении сердце в груди уже полноценного демона в унисон с сердцем существа впереди, и воображение само дорисовало сверкающие глаза Мальбонте на фоне хищного оскала. Нечто рассмеялось, и вместе с тем изо рта вылетел клуб пара. Его смех был мерзким, глухим, но сочетал в себе скрежет металла и шуршание нежного бархата. И этот контраст оказал магнетическое влияние. Как же отвратительно, но в этом было своё великолепие: то, как люди умеют находить эстетику даже в самых омерзительных мелочах. Как уродцы привлекают наше внимание, так и нечто влекло к себе и Вики, так что даже не смотря на страх, девушка с неизвестным восхищением неоторывно наблюдала за хозяином этих мест, пока тот также внимательно изучал девушку перед собой.
— Знаешь кто он, Вики? — голос Мальбонте стал спокойнее, но сохранял былой трепет, — Конечно, не знаешь, — он ухмыльнулся собственной глупости, — Не бойся. Он — такая же жертва несправедливости, как и я, — сердце Вики пропустило удар, а смутная догадка прорезала сознание. Нечто впереди казалось полной противоположностью Шепфа, значило ли это, что…
— Он — подобное мне дитя ангела и демона, — сердце ухнуло в пятки.
Итак обнажённые зубы демона стали ещё сильнее выделяться на фоне серой кожи, а его красные глаза сузились в тонкую-тонкую нить. Он не влезал в диалог, предоставляя Мальбонте говорить за себя, будто понимая, что Вики не сможет выдержать его голоса, и он был прав.
— И вот он первый ответ на твой вопрос, — заключил Мальбонте, шумно выдыхая, затем они с Вики вновь встретились глазами, и она поняла, что тот Мальбонте, которого она знала, всё ещё перед ней, живёт внутри этого чёрного взгляда, а его сердце — вполне живое и разгорячённое дарило частичку спокойствия, но стоило ей вновь взглянуть вперёд, как жуткий взгляд отнял у неё все положительные эмоции их зрительного контакта.
Между тем нечто медленно приблизилось. Совсем незаметно закружило рядом, как голодный хищник, играющий на выдержке своей жертвы.
— Хочешь расскажу тебе сказку? Про самое первое дитя, рождённое в союзе ангела и демона? — Мальбонте не стал дожидаться ответа, скорее, он задавал вопросы в качестве вступительной части рассказа, — Давным-давно ещё до первой битвы Небес и Ада, не существовало никакого чёткого деления на ангелов и демонов. Все были вольны решать с кем им быть, как поступать. В конечном итоге вся ответственность ложилась лишь на плечи тех, кто выбирал свой путь, — Мальбонте иронично хмыкнул и сжал плечи Вики чуть сильнее, словно бы кожей прочувствовал то равенство, коего был лишён с самого детства, — И не было никакого Шепфа, понимаешь? Но однажды родился он — дитя света и тьмы. Но две ипостаси развязали войну за право обладания несчастной оболочкой, и, не найдя компромисса, свет вытеснил тьму. В этом месте ей пришлось жить долгие тысячелетия, — его голос снизошёл до тихой грусти, сквозь которую слышалась ненависть, — Шепфа — светлая ипостась — забрал себе всю власть, разграничил ангелов и демонов, а Непризнанным дал право всего лишь двух выборов, а потом… Отошёл в сторону и стал наблюдать за разгорающимся спектаклем. Он породил неравенство. Он породил войны. Он породил то чудовище, коим стала его тёмная ипостась. Он хотел сделать то же самое со мной, и я бы потерял свою связь с Бонтом, жил бы вечно здесь, наблюдал бы за всем издалека. Но, какая ирония, что
нашей силы хватило, чтобы исполнить моё желание. А знаешь чего я хотел? — он наклонился, и его горячее дыхание волнующе обожгло нежную кожу, — Гармонии. Того баланса света и тьмы, которой сам себя лишил Шепфа, которую ему никогда не понять, только если не стать единым целым с тьмой, — он выпрямился, — Понимаю. Трудно понять, но всё, чего мы хотим, — это иметь то же право на жизнь, которая была дана Шепфа и Бонту. Мы можем доказать, что мир будет лучше, если привести его к балансу Инь-Янь. Понимаешь же, да? Вики? — Мальбонте выделил её имя особенно печально с мольбой и надеждой, которая заставила Вики дрожать всем телом. Девушка ощущала в его голосе отчаяние, и ей становилось ещё больнее. К сожалению, от истории её путь не стал ясным: дороги запутались сильнее.
Она перекинула взгляд на существо. Оно просто наблюдало. И ей почему-то показалось, что в глазах его поселилась бескрайняя тоска, от чего бессмертной внезапно стало жаль его, но мысль о том, что тьма такая древняя и злая не сможет найти баланс со светлой ипостасью, не позволяла доверять своим чувствам.
Зло и добро смешались, столкнулись вместе, оставили неприятный осадок на её душе, так что в следующую секунду девушка устало обмякла в руках Мальбонте, ощущая как в висках пульсируют жалобно венки. Она уже ничего не понимала. Всё казалось слишком нереальным, как сон, так что Вики надеялась, что вот-вот, и обязательно она проснётся в своей уютной комнате, сладко потянется, зевнёт, бросит взгляд на незаконченные картины и на кухне перед завтраком поцелует в щёчку привычно нежно своего любимого папочку. Она так на это надеялась. Ей больше ничего не хотелось от этой истории: хорошего конца можно было и не ждать. Но последняя просьба Вики оставалась прежней.
— Когда убьёшь меня, сделай это нежно, — шепнула еле слышно девушка прежде, чем позволить тьме поглотить её душу полностью.
Очнулась она совершенно опустошённой и даже не знала радоваться ли этому дару или горевать, ведь теперь ей было действительно плевать на дальнейшую судьбу. Кажется, все этапы принятия неизбежного остались позади и пришло желанное смирение.
Вики иронично ухмыльнулась. На что она надеялась? Всё бежала куда-то за тенью, летела подобно Икару за Солнцем, пока оно не опалило её крылья и она не рухнула в холодные воды. Вики бултыхалась, задыхалась, отчаянно тянула руку к небу, но Солнце лишь ехидно смеялось в ответ, потому что знало, что она обречена и этого не изменить. Только сама девушка отрицала этот факт. В итоге её желание изменить судьбу и спасти хоть кого-нибудь превратилось в ничто. Из-за того, что Вики стало жаль отнимать отца у ребёнка, судьба забрала у неё мать. Горе герой. Как известно, все истории о таком героизме кончаются трагедией, а зрители в слезах рукоплещат актёрам. Только это не сцена, и она не играет. Всё по-настоящему и даже невозможная любовь, как по классике жанра, добавляла дров в её полыхающий огонь страданий.
— «
Надеюсь Шепфа поставит максимальную оценку за сюжет», — Вики накрыла ладонью лицо и истерически расхохоталась и с этим хохотом напряжение внутри прорвалось наконец-то наружу.
В камине трещали дрова. Языки пламени жадно изучали стены. И Вики только сейчас заметила, что всё время находилась в чужой, но такой знакомой комнате. Заботливо укутанная в одеяло, она лежала совсем одна. В голову сразу влезли две мысли: либо владелец ей доверяет, либо комната заперта. Чтобы проверить одну из этих догадок, девушка выбралась лениво из постели, ощущая, как её тело до сих пор дрожит от пережитого стресса, но, взяв себя в руки, она заставила себя дойти до двери и взяться за ручку. Та легко провернулась и дверь с глухим скрипом отъехала вперёд, обнажая часть тёмного коридора. В лицо дыхнул холодный ночной воздух, пробивающийся сквозь дыру в потолке вместе с лунным светом. Да, Луна сегодня светила ярче. Она была до безумия красивой и холодной. Вики вытянула руку, словно бы могла до неё дотянуться. Воспоминания недавних дней пронзили её головной болью.
— Хватит, — бессмертная схватилась за голову и быстро-быстро замотала, будто мысли — это стая надоедливых мух, от которых она желала избавиться.
Пред глазами предстал ужасный взгляд огненных глаз, натянутая серая кожа — настолько тонкая, что каждое мышечное волокно проступало сквозь, — острые зубы плотным обнажённым рядом ухмылялись а-ля Пенивайз да мерзко-обворожительный хохот рассыпался пеплом по стенкам сознания. Вики быстро задышала, приходя в себя. То существо сейчас не внушало никакого доверия — лишь страх. И тот факт, что Мальбонте с ним в сговоре, всё осложняло. Она не желала видеть Мальбонте таким же, потому что он другой. У него есть шанс стать единым целым с Бонтом, и Вики обязана ему помочь.
Сердце сжалось в болезненный комок от мысли, что из-за того чудовища Мальбонте может стать таким же, а Бонт навсегда исчезнет, так и не испытав желанную свободу, любовь, не найдя друзей. Всё, что он запомнит — это стены комнаты школьной башни. И это невыносимо печально.
Вики решительно направилась вдоль по коридору: она не знала точно где сейчас Мальбонте, но шлейф его силы тянул за собой куда-то на улицу. Миновав одно здание за другим, прячась в тенях от постовых, она с каждым метром удалялась от лагеря, пока не вышла на огороженное деревьями озеро. Водопад по логике вещей должен бить вниз, но вместо этого стекал попеременно то вверх, то обратно падал, что совершенно сводило с ума своей непривычностью. Но что действительно привлекло её внимание так это кристально чистое озеро, с чьей гладью любовно играла Луна. Она с нежностью обволакивала и крепкое мужское тело, чья бледная кожа дарила ему очарование античных статуй. Вики в нерешительности замерла, словно увидела бога, спустившегося на землю. Парень перед ней казался ей незнакомцем, сбежавшим с экрана красивой новеллы, и сейчас он непринуждённо наслаждался прохладной водой, совершенно не замечая пристального взгляда в свою сторону или замечая. В таком случае это была невыносимо коварная игра с желаниями Вики.
Сердце пропустило удар, сама девушка задержала дыхание. Боясь, что Мальбонте её заметит, она желала, чтобы он обратил свой взгляд на неё. Посмотрел так, как обычно это делал: лукаво, резко, нахально — тогда мокрых трусиков точно не избежать.
Вики судорожно втянула носом воздух, прикрывая глаза. Она пыталась избавиться от колдовского наваждения, но образ полуголого бессмертного не оставлял ни шанса на успех. Его мокрые, как смоль чёрные прядки волос, беспорядочно упали на лицо, позволяя капелькам скопившейся воды стекать вниз, подчёркивать скулы, рассекать вычерченные губы соблазнительным лунным отблеском, чтобы в дальнейшем разбиться, так и не достигнув желаемого места: рельефного торса. Вики яростно мотнула головой и, резко развернувшись на 180 градусов, попыталась скрыться, но насмешливый голос, который она так боялась, но так желала, прозвучал ей в догонку:
— Что, не останешься? — Вики сжала челюсти до скрежета зубов, совершила глубокий вдох и выдох, затем обернулась, думая, что сможет храбро выдержать пронзительно-лукавый взгляд, но дрожь предательски охватила тело, — Я думал ты хочешь присоединиться, — парень промурчал каждое слово своим бархатным тембром и медленно подплыл чуть ближе, щурясь так хитро, что до дрожи соблазнительно.
Мысленно Вики отвесила себе пощёчину за мимолётное желание прыгнуть к нему не раздумывая.
— Ты думал, — знал бы Мальбонте с каким трудом даётся ей её безразличие.
Мальбонте с наслаждением передразнил:
— Да, думал, — он не переставал просверливать её взглядом, чего-то ожидая, и Вики становилось с каждой секундой всё неуютнее и неуютнее, но она стоически терпела, отговаривая себя не следить за стекающей по бледному лицу капелькой. Но вот ещё одна упала на щеку, преодолела зону носа и задержавшись на губе, скользнула вниз. Этого стало достаточно: Вики нервно сглотнула, чем вызвала на лице Мальбонте усмешку. Его искушающий взгляд сверкал в немой приглашающей фразе и было трудно устоять перед накатившим наваждением, словно её тело стало чужим и сейчас оказалось во власти самого обворожительного кукловода. Как в ту ночь, когда они встретились на крыше, Мальбонте поманил её за собой. Нет, он не сделал ни жеста, его губы так и не шелохнулись — одним только взглядом он подал импульс и Вики прочувствовала каждой клеточкой этот зов к себе. Он отключил все страхи, заткнул голос разума подальше, подтолкнув её к первому шагу, а там где первый шаг, там несомненно второй и третий, но, чем ближе к воде она становилась, тем дальше отплывал и Мальбонте. Это была игра. Он дёргал за ниточки, но не так навязчиво, как умел. Он давал ей право выбора, так что Вики могла в любой момент развернуться и оставить его одного, но девушка сделала обратное: она знала, что её тело прекрасно, и Бонт это знал, и этим фактом она пользовалась очень часто в своих коварных целях. Никто не безгрешен, и Вики не собиралась строить из себя паиньку. Ангелом ей не стать, но и демоном быть не охота, так что в свободное от рутины дело она позволяла себе вольности, чтобы днём ангел восстал из похоти, как феникс восстаёт из пепла.
Вики решительно дёргает за шнурки на корсете, издевательски медленно расстёгивает стягивающую шею и руки накидку и рукав за рукавом снимает её с себя. Мальбонте наблюдает неотрывно и в его глазах сверкает любопытство на грани с восхищением. Видимо, бессмертный не рассчитывал на такой исход, но и против не был: он привык подстраивать ситуацию под себя, а не наоборот, так что в любом случае он выглядел уверенно, как пока ещё непризнанный победитель.
Любопытство сменяется возбуждением, когда Вики нарочно скидывает верхушку платья вниз, но тут же, словно это было нечаянно, прижимает тонкую ткань к груди. Такой короткий миг, а столько желания в глазах напротив. Они алчно пожирают её тело, и наступает очередь Вики лукаво ухмыляться.
— «
Хитрая чертовка», — прочитала бессмертная в глазах Мальбонте, чем не могла не возгордиться.
— Отвернись, — она показала пальцем, что должен сделать полудемон, но получила лишь насмешку в ответ:
— А Бонту ты так не говорила.
— Невинных ангелочков всегда весело проверять на прочность, — в тон Мальбонте молвила бессмертная.
Полудемон обворожительно рассмеялся и подплыл ближе. Когда же его ноги коснулись дна, он вышел из воды по пояс, обнажая бедренные косточки.
Вода блестела на его крепком теле. Вики не стесняясь жадно рассматривала каждый изгиб, фантазируя о том, что находится ниже. И больше не оставалось сил на трезвые мысли. Ей хотелось оказаться ближе, прижаться, ощутить как вода остужает пыл её разгорячённого тела и грудью прочувствовать сердце, что бьётся внутри полудемона. Пусть он смеётся над ней, издевается, она может ему это позволить, потому что Вики знала точно, что он разделяет её чувства и хочет настолько же сильно, насколько сильно хочет его она.
Мальбонте протягивает ей руку, Вики спешно сбрасывает платье и шагает ему навстречу. До невозможности ледяная вода заставляет крылья вздрагивать, потому девушка неторопливо погружается в воду. Когда расстояние между Мальбонте и ней значительно сокращается, он ловит её за руку и больше не раздумывая утягивает за собой. Его хватка даёт понять, что всё ещё Вики может вырваться и не идти за ним. Это была своего рода проверка на доверие, которое Вики с поразительной решимостью прошла. Она доверилась ему, позволила утягивать за собой. Уровень воды возрос до горла, но она не сдавалась.
— Ты всё ещё хочешь пойти за мной? — раздаётся его бархатный голос.
— Да.
— Даже, если утонешь первой? — полудемон сбавляет темп, что-то разглядывая в светло-голубых глазах.
— Я доверяю тебе, — с этими словами лицо Мальбонте кардинально изменилось, словно с него сбили всю самоуверенность. Он стал похож на удивлённого ребёнка, который не мог поверить, что ему просто так подарили что-то очень-очень драгоценное. В данном случае: свою жизнь.
Мальбонте благодарно улыбнулся, и Вики, не успев опомниться, резко пошла ко дну под возмущенный всплеск воды. Её хрупкое тело оказалось прижатым к крепкому мужскому, и хватка Мальбонте не давала ни единого шанса на освобождение. Он словно призывал Вики пожалеть о своих словах, утягивая за собой туда, куда не достаёт свет, туда, где царит холод и одиночество, но о каком страхе может идти речь, если теперь он встретится с тьмой не один на один, а с кем-то, кто готов отдать жизнь в его руки, по локоть испачканные в крови?
Не смотря на отсутствие кислорода, Вики тянется к лицу Мальбонте за поцелуем, что поражает его сильнее. Он даже не успевает вовремя среагировать, как её пухлые губы накрывают его, даря ненавязчивый, от того дразнящий жаркий след. Это было как прикосновение крыла бабочки. И этого было мало для его алчного демона. Ловя лёгким укусом нижнюю губу, Мальбонте обхватывает талию Вики сильнее, другой рукой взбираясь в густые волосы и прижимая к себе. Жадно, настойчиво, он, сохраняя баланс между нежностью и жестокостью, разгорает пламя страсти между ними. Целоваться в воде — такого экстрима Вики никогда не забудет, но их ласки ограничились лишь поверхностными укусами и дразнящими касаниями. Когда Вики казалось, что она вот-вот потеряет сознание, полудемон ловко оттолкнулся от дна и они словно птицы взлетели вверх. Тогда бессмертная с жадностью задышала и закашлялась от долгого пребывания в воде. Всю её трясло. В руках Мальбонте она ощущала себя ничтожно маленькой девочкой, за что не получила осуждения с его стороны. Наоборот, бессмертный ласково гладил её крылья, волосы, убирая непослушные прядки с лица, пока она смотрела на него, как на неизведанный мир, словно в глазах его поселился космос. И этот детский лучистый взгляд заставил Мальбонте испытывать новые чувства, о существовании которых он не подозревал.
— Женщины, — выдохнул с восхищением он, — Вы готовы на всё ради своей любви. Вы романтизируете всё зло этого мира и находите повод следовать за ним во мрак. Вы глупы, но в этом ваша сила. Строить логические выводы может каждый, но истину можно прочувствовать только сердцем.
— Кто-то подсказал или сам додумался? — прохихикала коварно Вики, наблюдая как коварно сверкает глазами Мальбонте, растягивая губы в привычной ухмылке, но сейчас она получилась тёплой, несвойственной для Мальбонте.
Рука полудемона овладела рукой Вики. Он медленно положил её ладошку себе на грудь прямо на солнечное сплетение, так что девушка уловила ритм бешено колотящегося сердца.
Поймав удивлённый взгляд Вики, Мальбонте тихо молвил:
— Да, оно здесь, в центре. Не слева и не справа. А знаешь почему? — его шёпот обволакивал, а атмосфера вокруг царила просто сказочная, добавляя в его слова больше таинственности, — Потому что я не ангел, но и не демон. Скажи мне разве можно быть чудовищем, когда несёшь в себе удивительную гармонию?
— Нет, — в тон ему шепнула Вики. Её рука прошлась по торсу полудемона, изучая его изгибы. Грудь стала вздыматься чаще, выдавая возбуждение, которое Вики ненароком разожгла своими нежными касаниями. И останавливаться она была не намерена. Сантиметр за сантиметром, она прощупывала с жадностью исследователя новые участки запретного до этого момента тела, наслаждалась близостью и даже холодная вода не могла остудить её жар. Вскоре терпение кончилось. Мальбонте резко подхватил её за бёдра, Вики обхватила инстинктивно ногами его талию, и они вдвоём слились в диком поцелуе. Всё то, что томилось внутри долгое время, сорвалось с цепи, и их языки сцепились в грязном танце, словно бы это была последняя их ночь. Случайный пришедший сюда в этот час мог увидеть двух пожирающих друг друга бессмертных — настолько велико было их возбуждение.
Вики звонко рассмеялась, когда губы обожгли её шею, оставляя красную дорожку на ключицах, и ало-чёрные крылья возбуждённо вздрогнули в ответ. Этот жест показался милым, потому что ещё никогда прежде она не видела, как Мальбонте позволяет своим эмоциям взять вверх над разумом. Девушка любовно провела по перьям, ощущая их мягкость, скользнула выше, коснулась обтянутой мелкими-мелкими пёрышками мышц и с детским любопытством потрогала их. Кожа на основаниях крыльев оказалась горячая, приятная, перья мягкие-мягкие как у птенчика щекотали зону между пальчиками. И Вики не могла насладиться этим контрастом: на вид очень мощные крылья оказались такими нежными на ощупь. Тоже было и с самим Мальбонте. Внутри он совсем не такой, каким казался снаружи.
Девушка встретилась сконфуженным взглядом с возбуждённой пеленой в глазах Мальбонте. Она в тот же миг растеряла весь свой пыл, когда сквозь тонкую ткань трусиков прочувствовала кое-что внушительного размера.
— Что-то случилось? — полудемон испытующе наблюдал за тем, как краснеет смуглое личико.
Вики в ответ что-то невнятно промямлила, так что Мальбонте сделал вид, что ничего не понял и продолжил смотреть. Тогда девушке пришлось сдаться. Ощущая, как сердце скоро ухнет в пятки, она спрятала лицо в ладошки.
— У меня ещё никогда не было мужчины…
Минута паузы, затем оглушительно-прекрасный смех полудемона. Вики выглянула из-за ладошек, с нескрываемым изумлением хлопая глазками, как невинное дитя. Впрочем, она итак была невинна и дитём по меркам бессмертных тоже являлась.
— А ведёшь себя так, словно меняешь их каждую ночь, — соблазнительно муркнул парень в самые губы, — Всё не то, чем кажется, Вики. И ты — одно из удивительных тому подтверждений.
***
Горячие руки, огибающие любовно бёдра, тихие стоны, пронзающие тишину уютной комнаты, два тела, слившиеся в нежных прилюдиях, так, словно никого в мире больше не осталось, кроме них двоих — и ночь казалась бесконечной на фоне жара их вспотевших тел, а время превратилось в ничто. Когда рядом тот, кто дарит блаженство богов; тот, кто способен превратить нынешний Ад в Райские сады Эдема, мимолётно забываешь даже своё собственное имя, не то что целый мир. И сейчас подобно Адаме и Еве — единственным на всей планете людям —, они не сдержались пред запретным плодом, вкушая его с жадностью изголодавшихся демонов.
— М-х-а-а, — пушистые реснички лёгким взмахом уничтожили застрявшую слезинку и затянутые мутной пеленой глазки предстали во всей своей красе: они блестели в темноте, подобно озеру под лунным светом, они завораживали своей искренней любовью и ангельской нежностью, с которой девушка прикусывала собственный пальчик, дабы сдержать подкрадывающиеся к горлу стоны. Её смуглая грудь часто вздымалась, изредка сама девушка выгибалась в спине, отчаянно впуская ногти в одеяло. В такие моменты ей трудно было сдержаться, тогда громкий стон сладко ласкал уши её искусителя. И для него он был прекраснее любой мелодии, которую только Мальбонте слышал за всю свою до-о-олгую жизнь, настолько, что алчность склонила его пред её ногами.
В этот вечер он подарил Вики шанс почувствовать себя богиней.
Когда в очередной раз горячий язычок коснулся в дразнящем жесте точки G, волна приятным покалыванием прошлась по всему телу, ударив в затылок, и Вики сильнее прикусила пальчик, от чего почувствовала металлический привкус во рту.
Слишком приятно, слишком прекрасно, слишком развратно, от того и слишком желанно. За свои свыше 3000 лет жизни Мальбонте научился соблазнять, как бог. Он словно заранее знал самые чувствительные её места, каждый раз безошибочно угадывая, что заставит Вики молить его о пощаде. Но она не сдавалась, словно бы от этого зависели жизни её друзей: металась по подушке, пряча за непослушными локонами расскрасневшееся личико, кусала губы и тихо-тихо всхлипывала. И, признаться, это зрелище заводило сильнее, чем раскрепощённые дьяволицы. Ангелочки — воплощение невинности, стыда и доброты. Их целомудрие настолько чисто, что хочется запачкать, как если бы ребёнок увидел первый снег, никем не тронутый, не исследованный: его хочется растоптать, так и тут — окрасить в алые цвета разврата.
Очередное настойчивое прикосновение к чувствительной зоне и Вики признаёт своё поражение.
— Прекрати, — всхлипывает она сквозь стон наслаждения, — Прошу… Хватит… Я больше так не вынесу…
Её тело мелко вздрагивает, внутри всё полыхает и внизу живота невыносимо ноет от желания.
Приподнимаясь на локтях с улыбкой сытого кота, полудемон плавно нависает над Вики, вглядываясь в её смущенное личико. С ответом он не торопится. Он наслаждается так, словно в запасе у них целая вечность, пока девушка сходит с ума от томительного ожидания. Её нетерпеливое ёрзание привлекает к себе внимание и вот взгляд чёрных глаз скользит вдоль стройного тела, пожирая лебединую шею, точённые ключицы, грудь с бусинками-сосочками и плоский животик. Мальбонте вновь возвращается к лицу Вики, а та не в силах преодолеть себя расфокусированным взглядом смотрит куда-то в сторону.
— Помнишь условия? — урчит полудемон, расплываясь в елейной ухмылке победителя и, приближаясь к самому ушку, довольно выдыхает всего лишь два слова, заставившие девушку вздрогнуть, — Ты проиграла.
Задышав чаще, Вики замирает в нерешительности. Её уши мило заливаются алой краской, а Мальбонте её внутренние смятения сводят с ума. Он упивается беспомощностью девушки с азартом римского тирана, пришедшим на гладиаторские сражения.
— Посмотри на меня.
Пламя в камине дрогнуло в такт ресничкам на резко распахнутых глазах напротив. Вики смело заглянула в два чёрных омута, и этот зрительный контакт оказал на неё впечатление, что не передать никакими словами мира. Если собрать все нежные, романтические, тёплые слова вместе, то не хватит бумаги, чтобы их вместить.
Девушка судорожно вздохнула, когда Мальбонте начал медленно входить. Она отчаянно вцепилась в его плечи, чтобы сдержать вскрик от нахлынувших эмоций. Внутри оказалось слишком узко для него, так что всеми стенками лона она могла прочувствовать горячую пульсацию головки, что определённо вызвало кучу противоречащих друг другу эмоций.
Зрительный контакт в момент секса для неё стал невыносимо стесняющим, но стоило Вики отвести взгляд, как властный голос дал понять, что будет за непослушание:
— Первое предупреждение.
Вскрик. Её дрожащее тело сжалось от резкого толчка, и боль казалось пронзила все внутренности насквозь. Глотая воздух, Вики приходила в себя. Она не ожидала, что первый раз будет настолько болезненным. Ей даже захотелось прекратить всё это. Но то была не игра, которую можно закрыть одним нажатием на крестик, это было серьезным шагом в сторону более близких отношений с Мальбонте, и давать на попятную было не то, что не в её принципах, скорее невозможно: они зашли так далеко, что пути назад уже не было.
Вики пыталась восстановить прерванный зрительный контакт, но лишь в который раз убедилась, что не сможет этого выдержать.
— Я не могу… Нет… — шептала она исступленно, и с каждым словом ритм толчков ускорялся: безжалостно, требовательно, жадно.
Густые кудряшки раскинулись по постели с такой же наглостью, с какой Мальбонте сжал её руки над головой, свободной — удерживая грубо за бедро, чтобы Вики не сильно ёрзала, мешая процессу.
Больно. Ей было больно, но в то же время приятно: чувствовать внутри себя, как пульсирует каждая венка на толстом стволе, как полностью входит и выходит до безумия горячий член, заполняя всю её без остатка. Таким собственническим жестом полудемон словно говорил, что она пренадлежит ему: вся, полностью, и не только телом, но и душой. И Вики была не против, но в то же время ей было так стыдно за то, что сейчас творится, словно бы она прыгнула за утешением в постель первого встречного.
Уже не сдерживаясь, бессмертная перешла на стон во весь голос. Её крылья вздрагивали, желая раскрыться, а пальцы на ногах то сжимались, то разжимались в предчувствии сладкой неги.
Было в этом что-то животное, дикое. В том, как Мальбонте взрыкивал на ушко, в том, как вжимал в скрипучую постель, в том, как она выгибалась на встречу, в том, как ритмично билось изголовье кровати о стену и как стекали капли пота по её телу — Вики растворялась во всём этом. И пусть её накажет Шепфа, но ни с кем в жизни она не испытывала такого наслаждения, как с врагом небес Мальбонте.
Толчок. Ещё один. За ним второй и третий. Она близка к финалу, потому жадно проникается заключительным моментом, но тут всё резко прерывается и внутри становится так пусто, что жалобный всхлип разочарования сам вылетает наружу. Больше нет жара нависшего тела, как и горячей руки над головой.
Бессмертная бросает жалобный взгляд на полудемона, но встречается лишь с лукавой ухмылкой. Он точно что-то задумал, и Вики нервно сглатывает подкативший к горлу ком.
Что и следовало ожидать: Мальбонте плюхается на спину, утягивая за собой податливое тело девушки, и в повелительном жесте усаживает на себя. В его чёрных, как два агата, глазах не ощущается никакого стыда, даже капельки совести на дне зрачка не уловить. Пред ней — истинный инкуб во плоти, и в этой игре она — ангел, что положен этому демону.
— Тебе придётся самой поработать. А я понаблюдаю, — слова хлестнули по ней резкой волной паники. Ей хотелось убежать от взгляда, что нахально пожирал её сейчас.
Упавшие на грудь локоны мешали обзору, и это было её маленьким спасение, которое Мальбонте отобрал парой движений. Они были нежными, потому Вики быстро простила ему этот жест, но сам факт того, что ей предстоит испытать вернул злость с удвоенной силой. Ей хотелось плакать от безвыходности, ведь тело так ныло, желая продолжения, так что Вики пришлось сделать пару движений вверх-вниз. Путь в сто миль начинается с одного шага, и эти сто миль Вики преодолеет с бешеной скоростью, потому что впереди — горка похлеще всяких американских.
Судорожный вдох, судорожный выдох. Он смотрит на неё, не мигая, а она нерешительно двигается, контролируя глубину так, чтобы член входил лишь на половину. Ей этого хватило, чтобы почувствовать себя шлюхой. Не этого она ожидала от сегодняшней ночи. Но зато Вики никогда не пожалеет о содеянном. Потому что она знала, что эту войну ей не пережить, а умирать девственницей — последний пункт в списке её худших достижений.
Вики дразнит. Но дразнит больше Мальбонте, чем себя. Она чувствовала, как напряжены его руки, прижимающие её ноги к кровати: они нетерпеливо щекотали пятки, гладили щиколотки, обхватывая хрупкие лодыжки сильнее. Сам же полудемон сдержанно вдыхал полной грудью воздух и Вики знала с какой мукой ему это даётся.
— Ах! М-м, — сквозь пухлые губы сладко протягивает Вики, затем медленно садится и так же медленно поднимается. И бессмертный не выдерживает столь жестокую проверку на прочность: с яростью быка, он буквально набрасывается на бёдра Вики и резким движением заставляет принять его член полностью. Девушка выгибается, как кошка, на выдохе стонет, словно воздух выбили из её груди, для поддержания равновесия руками упирается назад, на ноги Мальбонте, и в такой позе она замирает, пробиваемая мелкой дрожью.
Между тем Мальбонте берёт всю ситуацию в свои руки. Толчки давались легче, потому ритм перешёл на новый более высокий уровень, став безжалостным и агрессивным. И у Вики закружилась голова. Будучи переполненная чувствами, она видела пред собой не крышу, а звёздное небо с бескрайним космосом радужных искр фейерверков. Всё, словно калейдоскоп, закружилось. Вики ощутила, будто оказалась не в той реалии и стала чем-то эферменым, но жар мускулистого тела не давал ей улететь и слиться с космосом в единое целое. Мальбонте не желал отпускать её ни на йоту, и нежелание это четко прослеживалось в собственнических грубых поцелуях, в руках, что как кандалы сжимали в крепкие тиски, и в его жарком шёпоте:
— Вики, Вики, Вики, — словно боясь забыть произносил он её имя, как мантру, и услышал в ответ своё.
Бессмертная запускает пятерню в его чёрные волосы. Они находятся так близко, что делят одно дыхание на двоих. И медленно, пробуя каждый слог, выдыхает:
— Маль-бон-те-е, — и это не прозвучало зловеще. Впервые за всё время полудемон воспринял своё имя, как нечто прекрасное, посмотрел на него с другой стороны и увидел лучшую версию себя. Нет, не Бонта. Он увидел одно целое двух ипостасей: добро и зло. И всё из-за одной нагло забравшей часть его силы девчонки…
Он ухмыльнулся собственным мыслям и нежно поймал очередной выдох из уст Вики.
Эта ночь навсегда останется в их памяти, как нечто прекрасное и волшебное. Даже если и нет никакой памяти в Небытие, они осколками зеркала разбросают её по мирам, чтобы каждое «чудовище» могло найти в нём своё маленькое спасение.
***
Ночь действительно бесконечна. Она всё никак не отдавала бразды правления дню, и Вики бросила нетерпеливый взгляд в окно: по плану скоро сменятся постовые. В этот момент у неё появится возможность проникнуть туда, куда запрещено ступать каждому. Главное успеть: иначе любая милисекунда обернётся для неё провалом.
Вики оглядела рядом сопящего полудемона. Он казался таким же невинным, как Бонт, от чего сердце сжалось от тоски. Внутри всё запротестовало, но попытки отговорить Вики от затеи обернулись ничем. Если уж девушка что-то решила, она будет идти до конца. Так бы поступила её мама.
— Мама…
Воспоминания вихрями закружились, сформировав в голове картинку недавней битвы, но Вики упрямо отогнала её. Дав мысленный приказ, Непризнанная двинулась на улицу, стараясь действовать как можно тише, чтобы не разбудить утомлённого Мальбонте. Сердце прыгало из груди в пятки и подпрыгивало обратно. Её волнение можно было прочувстовать за киллометр, потому Вики мысленно шлёпнула себя по щеке и пошла дальше, ощущая, как приятно оттягивает карман платья камень преткновения.
С каждым шагом девушка всё сильнее слышала зов ключа к вратам Шепфа. Они сладко манили к себе, звали притронуться. Это было словно божественный морок, которому трудно не подчиниться, потому не удивительно, что Мальбонте спрятал ключ в достаточно защищённом месте. Предмет парил над имитированной подставкой, освещая руны, написанные кровью. То, что это была кровь, Вики не сомневалась, но чья?
Бессмертную передёрнуло. Чья бы она ни была, магия благодаря ей сильна. Да любая магия на крови сильна. Она читала это во многих книжках.
— Действовать наугад — вот главный принцип любого, кто ищет приключения на свою жопу, — пробормотала себе под нос Вики и, выдохнув, решительно ступила вперёд.
Камень в её руке призывно потеплел, вычерченный в нём символ тускло засиял, распространяя своё свечение, как ауру, на сам камень. Вики присмотрелась, словно видела эту вещь впервые, но зов ключа привлёк к себе внимание. Сейчас они источали противоположную друг другу энергию, и что-то внутри подсказало, что не обязательно подвергать себя опасности и ступать в круг. Достаточно лишь протянуть камень к ключу настолько близко, чтобы они вступили в реакцию, подобно химическим элементам. Заозиравшись, как преступник, Вики подошла к самому краю кровавого круга, вытянула руку — камень засиял сильнее, а температура его заметно возросла, но расстояние всё ещё не позволяло ему разгореться до нужного максимума. Сила, что источал камень, оказалась яркой, она ощущалась каждой косточкой её тела и, логично, что такой всплеск незнакомой энергии может привлечь внимание, но деваться в данной ситуации некуда, так что бессмертная встала на цыпочки и, стараясь не упасть, вытянула руку сильнее.
— Ну… Давай же! — шипела она сквозь зубы.
Оставалось немного дотянуться и ключ будет уничтожен, как вдруг спину обдало липким холодом бескрайней ненависти и боли. Как ошпаренная Вики отлетела от круга и в панике обхватила горло. Всё стремительно погружалось во тьму, её тело гулко стукнуло о землю подобно выпавшему из рук камню, что радостным бренчанием подкатился к ботинкам того, кого Вики больше всего боялась увидеть в подобный час.
Внутри невидимый кулак сжал все внутренности и мысль, что она вот-вот умрёт пробежала в голове со скоростью птицы. Последнее, что она запомнила до того, как провалиться во тьму окончательно: камень, придавленный ногой Мальбонте, и взгляд, полный ненависти и боли.
— Так глупо, Вики, так глупо…
Да, это был действительно глупый жест. Но деваться было некуда. То зло, что ей удалось прочувстовать собственной кожей, не вызвало жалости и трепета, что поселилось в тёмной части души Мальбонте. Сейчас Вики видела отражение в чёрных зрачках клеймо предателя на себе, но она не боялась этого. Потому что Бонт всё поймёт, как понял её и Шепфа. Он обязательно увидит смерть той, что была ласкова с ним, добра и мила, он обязательно прочувствует как больно ей было всё это время, заметит её стремление быть с ним рядом, не смотря на тёмную сторону его души, он обязательно вырвется наружу и тогда…
…тогда мир действительно познает настоящего бога равновесия.
Порой, чтобы родилось что-то новое, нужно пожертвовать собственной жизнью и сейчас Вики добровольно распахнула врата Небытия, зная, что спектакль подходит к концу и роль её выполнена. Как актёр, удаляющийся со сцены, она прощально помахала рукой единственному зрителю.
Из голубого глаза Мальбонте медленно скатилась печальная слеза.
— Глупо…
