Правда

Может быть, призма предрассудков и невежества, наложенная на здравый смысл, поможет увидеть сквозь насилие. Возможно, если бы взор не застилала очередная пелена... Если бы в тебе не было столько высокомерия, лживости, трусости, своенравности, лицемерия и бездушия. Если бы мы оба понимали очевидные вещи. Завершение было бы другим. Но в этот раз мы оба можем лишь пожинать то, что посеяли. Ты подобна вечно пляшущей марионетке, которую непрестанно дергают за потрескавшиеся нити: безвольная и пустая. К счастью ли, или к сожалению - я не тот, кто будет дергать эти гнилые нити. И я определенно не тот, кто их разорвет. Увидеть картину всех принятых мной решений с многочисленными вариантами, сотканных кем-то другим, за меня. Грязь и порочность. Чистота и невинность. Выверни меня наизнанку и скажи, что видишь, но будь готова испугаться собственного, хоть и искажённого, изображения. Кровоточащим ранам не зажить в одночасье. Когда-нибудь, непременно, где-нибудь, но уже с кем-то другим. Непрекращающееся пожирание чужих эмоций и сил приведёт к нежеланному финалу. Твоей бездыханной туше уготовлена судьба висения над пропастью, а мне - обречённого, бессильного и разбитого наблюдателя. Мы и на самом деле безжалостные монстры. Страсть, идущая рука об руку с кровожадностью. Вечное падение. Микаса. Задержи свой блеклый взгляд хотя бы на мгновение. В тебе больше ничего не осталось. Низменность, никчёмность. Насколько далеко ты готова зайти? Я больше не хочу и не могу тебя ловить. Понимаешь ли ты? Взгляд, подобный этому, я видел бесчисленное множество раз. Заставляющий отвернуться, пусть и не обращённый ко мне, грязный, безвольный взгляд. Плачь. Плачь, пока ещё можешь. Плачь, если в тебе есть на это силы. Плачь, если ты наивно полагаешь, что это поможет. Почему ты не видишь? Возможно, ты попросту не способна. И, наблюдая за тем, как твой несменный поклонник наконец приводит в действие детонатор над обожаемым тобой идиотом, ты начнёшь бесследно исчезать, не уделив мне и ни кромешной секунды. Ты бы уделила её мне, если бы на его месте был я? Ведь именно я тот хладнокровный убийца, который приводит тебя в исступление, заставляет почувствовать себя живой. Уважаемый и презираемый одновременно лишь тобой. Именно я - тот, кто должен был закончить весь этот фарс, сравняв всё с землёй. Но лучше ли полный ненависти взгляд драгоценного безмолвия? Бездействие говорит гораздо о большем, чем твоя дурная голова может представить. Твои выходки больше не уместны, и никогда таковыми не были. Демоны острова Парадиз. Последнее действие. Всё ранее обещанное выполнено. Больше нет запала ни во мне, ни в тебе. Но я по-прежнему излишне влекомый, а ты яро ведомая. Правда. Горькая, и никому, кроме меня, не нужная. Это всё, чего я хочу. Нужно довольствоваться тем, что есть. Смерть, опустошенность, тьма, мгла и багровые реки крови. И это будет только моим. Тем единственным, безоговорочным принадлежащим мне; тем, что я буду готов и смогу принять и сохранить, разделив с тобой. Навеки. Проблески ранее неизведанного, невиданного мною желания отражаются в твоих глазах и заставляют отводить отяжелевшие веки. Желанная кровь пролита, и даже меня ты больше не сможешь выпить. Твоя холодная и слегка подрагивающая рука на спине, всепоглощающий жалостливый и мертвецки бледный взгляд вкупе с едва слышимыми словами "Нам следует поспешить и убраться отсюда" не станут таким нужным якорем. Второй раз за день произносишь не полный ранг. Ободряешь, не вырещишь, как истеричка, и не царапаешься, подобно дикой кошке. Ты справилась, Микаса. Позволь себе увидеть то, что назойливо мозолило глаза всё это время. Найди в себе милосердие и позволь себе жить так, как ты должна жить. Рядом. Со мной. Мы одинаковы. Фарлан и Изабель бы сказали мне об этом раньше. Если бы сейчас передо мной предстала заговорщически ухмыляющаяся Ханджи, я бы ей ответил, что она, как и всегда, права. И если бы сейчас Эрвин спросил у меня, появились ли у меня какие-то сожаления, несмотря на всю невыносимо раздирающую меня изнутри боль от моего сдержанного обещания, несмотря на всё, что этому предшествовало, и тому, что есть сейчас, мой ответ был бы тем же. У меня нет сожалений, Микаса. Есть ли они у тебя?