Любовь подобна струне гитаре

Маринетт никогда не думала, что придёт день, когда ей придётся отказаться от собственной семьи, любви и даже имени. Для Бражника, который раскрыл её секрет, не представляло теперь особой сложности навредить её родным и близким. Поэтому она уходит. Уходит инсценируя собственную смерть. И было бы всё замечательно, если бы не одно «НО». И это «НО» Лука. Парень для Маринетт стал самым близким другом и опорой, которая только могла быть у героини Парижа, на которую возлагаются чуть ли не все надежды мира. Это было трудно для шестнадцатилетней девушки. Но не трудно для героя в маске. Маринетт впопыхах собрала свои вещи и глубокой ночью в образе Леди Баг отправилась в путь, но напоследок заглянула на знакомый корабль, где даже ночью ощущалась аура рок-н-рола. Сидя на палубе, силуэт в облегающем костюме смотрел на звезды, пока её не окликнул знакомый бархатный голос. Такой спокойный и тихий, что было больно на сердце. Маринет медленно повернулась к парню и улыбнулась, чтобы успокоить: — Всё в порядке, я на патруле. — Луке показалось, что голос девушки был чем-то огорченный и грустный. Он взял свою гитару и сказал: — Видно, что у тебя сейчас тяжело на душе, поэтому, если не против, то послушай и попытайся немного расслабиться, — он не знал, что само его присутствие уже успокаивало героиню. Согласившись на песню, девушка стала внимательно слушать, как длинные пальцы с чёрным лаком на ногтях скользили по тонким струнам гитары. Мелодия была красивой, мелодичной и навевала на искренние мысли о счастье, которое Маринет вскоре предстоит забыть. Слушая игру гитары, Леди Баг думала о Луке, их внезапных и неловких встречах, о его помощи в любой ситуации. О том, как он готов был стать злодеем, чтобы спасти девушку, и как она поступала, бегая за Агрестом. Маринет ощутила боль в груди. Ей было жаль. Нет, не себя, а потраченных впустую дней, которые она проводила в беготне за Адрианом и спасением Парижа от Бражника. Как же ей было больно покидать Луку: такого милого, доброго, красивого парня, которого… теперь она знала, любила. Из глаз девушки полились горячие капли, и Куфен перестал играть, с волнением смотря на героиню. — Леди Баг, расскажи, что у тебя на сердце. Я, вероятно, не смогу помочь, но смогу быть слушателем, который снимет с тебя твою ношу, — его слова, такие неуверенные в своей силе и такие ненавязчивые, прорвали оборону её разума, и она, всхлипнув, произнесла всего три слова: — Лука, я ухожу. Дальнейшие её действия рассказывал Лука через несколько часов полиции, когда в одном закоулке Парижа нашли холодное тело Маринет Дюпэн-Чен. Парень стойко сносил все вопросы взрослых и пытался всеми силами не смотреть на друзей погибшей. Это было сложно, поскольку каждый из них дырявил в нем дыру. Луке этот миг показался самым длинным и сложным в жизни.

***

Вот уже как 10 лет Париж находился на грани разрушения, имея в героях лишь Супер Кота. Бражник все эти годы усиленно атаковал, и жителям города пришлось самим спасать себя. Лука же работал в полиции, в следственном отделе, и тщетно вёл дело десятилетней давности. Его партнёры по команде давным-давно начали смотреть на него, как на психа и не горели желанием помогать. Луку это совершенно не удивляло и не беспокоило. За года обучения и поиска он нашёл много неопровержимых доказательств связи Маринетт и Леди Баг и теперь мог с уверенностью говорить, что в смерти девушки виноват он. Ведь именно он не настоял на том, чтобы героиня осталась, именно он не успокоил девушку, когда та плакала, он не сумел помочь, когда должен был. Именно он виноват во всем. — Лука, я ухожу,  — эти слова снились ему каждую ночь и заставляли искать, искать и ещё раз искать причину поступка и слёз. Но он не находил. Не мог. Не знал. Не хотел. Да, он не хотел искать настоящие причины, довольствуясь сухим: «Не выдержала нагрузки», «Безответная любовь» и т.д. Но это было самообманом. Лука не мог смириться с этим, и вот, спустя 10 лет, он нашёл ответ и саму… Леди Баг. — Ле… Маринетт, я нашёл тебя, — произнес он, смотря на милую девушку с китайской внешностью. Её волосы теперь короткие, как у парня, а одежда… одежда говорила, что перед ним парень. — Наверное, вы ошиблись, месье. Меня зовут… — но парню не дали закончить, так как он оказался в крепких мужских объятиях. Объятиях настолько знакомых и близких, что парень проглотил свою ложь и заплакал. Лука тоже плакал. Плакал горько и сильно, но молча, держа крики в себе. Так они стояли несколько минут, пока не разомкнули объятия и не посмотрели друг друг другу в глаза. — Лука, я… — Тс-с-с, — остановил её Куфен и улыбнулся своей доброй, но усталой улыбкой. — Ничего не говори, ничего не хочу слышать: ни оправданий, ни вранья, ни правды. Просто давай вернёмся домой, где я приготовлю тебе горячего шоколада, усажу в кресле и сыграю тебе все те песни, что сочинил пока тебя не было. Давай просто вернёмся, Маринет. Его взгляд умолял, просил, но был нежным, усталым и треснувшим. Девушка снова заплакала и ответила: — Я согласна, Лука. Забери меня домой… Дома же он сделал всё, как и обещал: горячий шоколад, кресло, плед и его песни. Это были самые счастливые моменты из жизни Маринет и, к сожалению, последние. На следующее утро она должна была уйти, чтобы Бражник её не нашёл. Только она ещё не знала, что Лука на следующее утро последует за ней, с каждым шагом приближаясь на один шаг.